Часть 7. Hold the door. (2/2)

- Goodbye, darling [Пока, дорогая].

Раздаются оглушительные выстрелы, выбивающие душ из крови прямо на его лицо через отверствие в двери. Оборачивается не человек, но зверь, с жуткой улыбкой и бесовщиной в глазах.

- Это же она тебя била, пинала? Она? – спрашивает так, будто уверен в ответе.

Су-хён прикрывает рукой рот. Ч Т О он наделал? Что он только что сделал? Зачем? Как?

124-ый хохочет рядом, а двое незнакомых мужчин смотрят смиренно и обреченно – да, так бывает.

- Как ты узнал? – Су-хён непроизвольно отступает назад, теряясь в эмоциях и чувствах. Дикость от убийства, совершенного так легко и совершенно точно намеренно, смешивается с облегчением и чувством отмщения в странный вяжущий коктейль, непривычный на ее вкус.

- Наверно обернули руки чем-то, раз костяшки пальцев были не сбиты. Но вот твоя реакция, когда Танос к ним подходил, весьма однозначная. Вздрагивала как осиновый лист, - Прокомментировал Нам Гю с довольной ухмылкой – чувствовал важность своей причастности к плану.

Су-хён обдало ледяным душем, а затем бросило в жар и пот. И этот человек ей нравился. С ним сблизилась. С таким была теперь в паре. Расчетливость и коварство лиса, скрытые за маской забавной и глупой на вид обезьяны. Цепочка на запястье отяжелела, повиснув кандалами – она в рабстве у Дьявола. Чертовски манящего и до одури устрашающего.

Когда дверь открылась, Су-хён переступила размазанные следы крови Ха Ныль на полу, не желая быть запачканной в ней еще больше .

Количество человек в комнате все уменьшалось, обещая вскоре оставить Су-хён с Ним наедине. Игра становилась сложнее. Понявшие правила участники успели адаптироваться и приноровиться. Больше не было той суматохи и неразберихи, сбивания друг друга с ног и топтания. Каждый, максимально собранный и сосредоточенный, мгновенно просчитывал в голове, кто с кем, заранее примечал свободную дверь и двигался к ней быстро и маневренно. Теперь дело оставалось за скоростью и силой. Любая ошибка могла стоить жизни. Запыханная, загнанная, Су-хён не могла больше думать ни о чем, кроме заветной двери. Единственная цель. Единственный ориентир. Единственный пункт назначения.

Детская песенка доводит до дрожи. Су-хён чуть приседает в коленях, чтобы унять ее в ногах и обрести устойчивость на испачканной кровавыми следами кроссовок платформе. Она готовится к последнему во всех смыслах рывку, ведя про себя обратный отсчет секунд. Проступивший пот на лбу норовит залить глаза, и Су-хён спешно вытирает его сальным рукавом. Все сейчас отвратительное. И этот пропитавшийся ее страхом костюм, и помещение, похожее на не отмытую после смены скотобойню, и эти люди, в чьих глазах нет ничего человеческого.

Платформа глохнет, и Танос моментально срывается с ног, таща за собой Су-хён к заветному зеленому куску дерева, но комнату занимают двое мужчин. Делая резкий маневр, Танос на ходу меняет траекторию и устремляется к дальней желтой двери, но она захлопывается раньше, чем его рука успевает коснуться ручки. В ушах стоит гул, сквозь который не слышно криков. Двери затворяются одна за другой, а оставшиеся в зале люди сбивают друг друга, мечась во все стороны. У очередной захлопнувшейся возможности Танос на развороте поскальзывается, и Су-хён, двигаясь по инерции, протирает пол рядом с ним, падая на четвереньки. Спасения нет.

Зубы колотит, а из глаз струится поток слез. Сквозь их мутность Су-хён замечает драку у одной из комнат на противоположной стороне от платформы. Мужчина, добравшийся до заветной цели первым, отбивает свою спутницу от вцепившихся лап молодого парня – между ними завязывается жестокая борьба. Еще несколько пар ринулись к ним. Они гораздо ближе и доберутся первее, чем это сможет сделать Танос отсюда. Неизвестный мужчина и женщина, оказавшаяся Соль-Джу, спасутся, а они нет. Соль-Джу спасется, а она нет. Неужели у них нет шансов? Неужели Танос так и не сможет спасти свою flower? А ведь он обещал! Обещал на гребанном браслете из чужой цепочки! Гребаный позёр!

Поднявшаяся вдруг волна гнева действует как сильнейший обезбол, напрочь смывающий любое напряжение из мышц, даруя кристальную ясность мысли.

Почему. Она. Должна. Вечно. Надеяться. На. Таноса.

- Какая у тебя толчковая нога, Су-хён?

- Правая, тренер.

- Чушь собачья! У тебя толчковая левая.

- Но я никогда не стартую с левой, я не умею. С чего вы взяли?

- Я тридцать лет работаю тренером. Замолчи и поменяй ногу.

- Уууу, да Су-хён снова пришла первой – это нечестно! Все, потому что она занимается бегом давно. У нее преимущество.

- А ты мальчик, Иль Ну, и старше на два года. Хорош ныть и дуй на старт еще раз.

- Тренер, а обязательно стартовать с колодок? Мне неудобно.

- Ты видишь хоть кого-нибудь без колодок, Су-хён?

- Нет.

- Ну а тогда зачем эти вопросы? Ты никогда не получишь более мощное отталкивание, чем с колодок. Опускайся на четвереньки и сделай самый сильный первый толчок и рывок, как будто от него зависит твоя жизнь.

Левая нога упирается в стопу Таноса, правая в его кисть, вонзившуюся в пол в попытке подняться. Мгновение на вдох. Рывок. Руки вдоль туловища, идеально параллельно, для максимально обтекаемой формы. Хорошая амплитуда их движения – для скорости и баланса ног. Носки стоп буквально загребают дощатое покрытие зала, ударяя хлестко, со всей силой бедер. Напряжение в икрах – техника соблюдена до мелочей. В ушах свист воздуха, а открытая дверь приближается с невероятной скоростью. Ее придерживает Соль-Джу, брыкая ногами в пытке помочь своему мужчине, борющемуся с парнем. «Пнул его ногой. Просто взял и пнул. Под пулю. Из-за тебя. _Вот_так_».

Стопа врезается Соль-Джу в живот, сбивая женщину с ног будто пушечным ядром.

- HOLD THE DOOR! – Вопль смешивается с топотом.

- Танос!!! – не узнает свой голос, грубый и оглушающий. Пальцы намертво вцепляются в дверь до побелевших костяшек – подоспевшему Таносу требуется усилие, чтобы отодрать Су-хён от деревянного края.

Хлопок. Щелчок замка.

- Сука! Гребаная сука! – Соль-Джу колотит кулаками, - Открой, тварь!

Удары, звуки борьбы, топот, тиканье таймера – все сливается воедино, будто зловещая часть симфонии Моцарта, где нагнетающие скрипки набирают обороты, взлетая по нотам выше и выше… Струны визжат, не жалеемые смычком, закручивая кульминацию… и хлестко рвутся… Щелчок. Секундная тишина. Автоматная очередь. Поцелуй. Сумасшедший, жаркий. В мгновение впечатанная в стену, Су-хён не успевает вдохнуть, сбитая с толку горячим сильным языком. Голова идет кругом – кругом идут и руки в его волосах, зачерпывая локоны сквозь пальцы. Танос спешит дать Су-хён ощутить его возбуждение, подхватывая ее ногу под бедро. Вес его тела, напряженного, каменного, будто выжимает из нее весь этот прожитый ужас.

Со стрельбой заканчивается и воздух в легких, и, прежде чем дать девушке нормально вдохнуть, Танос оттягивает ее нижнюю губу зубами. Его зрачки расширены, но природа этой реакции уже совершенно другая. Су-хён сдавленно выдыхает.

- You are a fighter, babe [Ты боец, детка], - Кусает за щеку и ведет за собой в зал.

Вкушая облегчение и вкус победы, Су-хён впервые улыбается, пугая этим саму себя. На лицах высыпавших из комнат людей находит такие же выражения. Это она стала как они? Или они сделались как она? Взгляд устало скользит дальше и… натыкается на полные ярости глаза Соль-Джу.

- Игроки, пожалуйста, на платформу. Последняя игра. 1.