гримерочная (1/2)

Если честно, говорить Сергею сложно, голос осип и сел, ему бы продышаться, хотя бы на минутку, дайте ему эту одну минуту, чтобы отдышаться и смочить горло.

Со сцены практически вслепую по лестничке,

переставлять тяжелые ноги по резкой и абсолютной черноте коридора, грим?рка – свет в конце тоннеля; он готов закрыть глаза от усталости. Арт?м шагает за ним, мягко подталкивает, прикасаясь между лопаток. Они оба мокрые, хоть выжимай футболки, а потом их самих, но Хорев не брезгует. Когда они входят в грим?рку, в первые несколько секунд кажется, что заложило уши – тут тихо по сравнению с залом, где бушует и ор?т. В неожиданном контрасте Сергей слышит, как бухает его сердце.

У Карамушкина стекает по вискам, он обтирается воротом футболки, ребята молчат, сил ни у кого уже нет, говорить бессмысленно, они тут ради важного дела.

Сергей в зеркале видит, как потемнели от пота светлые волосы Хорева, одна прядь прилипла ко лбу, ему буквально приходится вцепиться в свои локти, чтобы занять свои руки и не тянуться к Арт?му, чтобы прядку эту поправить.

У них меньше пяти минут, далее – выходить на бис, там последняя песня, из золотого, олдскульного репертуара. Сер?жа во вс? горло честно отчитал и даже отпел полтора часа, можно потом фоточку в инсту – похвастаться, пособирать сердечки и огон?чки в комментариях.

На месте в яркой грим?рке стоять трудно, в теле мандраж, футболка липнет к спине, Сергей не чувствует ног, на самом деле, позади такой разъ?б на сцене. Он скакал, как настоящий металлюга, щурился в зал, напрягал мышцы в глазах, тянул рокерский шпагат. И пацаны носились, как угорелые, Хорев плясал, будто на последней дискотеке в школе. Как у него только не отлетает башка, когда он ею так беспощадно трясёт?

– Жив? – обращается к нему Арт?м, пока они ждут, чтобы им разлили водку по рюмкам. Для храбрости пить уже смысла нет, почти весь концерт отыграли, греться тоже не нужно – внутри и так вс? полыхает, как в брюхе вулкана. Пьют, наверное, уже за упокой.

– Бля, – Сергей не говорит, а сипит, как пыльная резиновая игрушка-пищалка, качает головой.

Им обоим бы смочить горло, в идеале – т?плой водой, на деле же они опрокидывают стопарь водки, и сер?жино "бля" звучит как тост.

Сер?жа жив – да, дух его горит восторженной радостью, вот только тело подводит, не всегда вывозит, вс?-таки, он всего лишь человек, плечо отзывается глухой болью, вот его ещё не хватало.

У Арт?ма знакомый огонь в глазах полыхает и блестит, сука, как же, как же красиво. Хорев будто обнюханный, будто он не носился по сцене и не устал, он светится от энергии, его переполняет, он без поводка и решетки, Арт?м – дикий зверь, комета, крик, взрыв, ослепляющая вспышка, вечный двигатель, энерджайзер.

Сергей восстанавливает дыхание, тычется лицом в полотенце. Чуть-чуть остыть и в последний бой.