утренняя (1/2)

дайте танк(!) – утро Сер?жа целует Арт?ма на прощание, чуть влажными ладонями обняв чужую шею. Лифт вот-вот добер?тся до них, у Хорева под ухом и уходящая вниз, под ворот толстовки, тропинка свежих засосов. Карамушкин пальцами вед?т по ним.

– Что, опять у сестры тоналку тыбзить? – Арт?м улыбается в поцелуй.

– Угу.

– Просил же не делать так, – обнять за поясницу, чуть прижать к себе.

– Прости.

О чем вопрос, милый.

Они оба не выспались, бессонная ночь отпечаталась красными слипающимися глазами, от выпитой бутылки вина остались лишь запах в комнате и сушняк. Мама вот-вот верн?тся со смены, Арт?м смотрит на Сер?жу, зацелованного до мягкой глуповатой улыбки, с трудом соображающего, затисканного, занеженного....И сердце сжимается, вот такой вот Сергей – его рук дело. Такой Сергей – конфиденциален, только избранному позволено его таким видеть. Арт?м будто вытащил Экскалибур, он пошел ва-банк и сорвал куш.

Они оба уставшие, будто целую ночь пропахали в шахте. Арт?м без сил, Арт?м счастлив до пустоты в голове, Серёжу хочется обнять раз и навсегда, не выпускать никогда, до конца жизни вот так подминать его под себя, целовать, целовать, дарить ласку до потери пульса, до разрыва сердца, дарить утро за утром.

– Не хочется отпускать, – шепчет Сер?жа.

– Не хочется уходить, – вторит Хорев. Не мил Арт?му белый свет без Сергея.

В застывшем, пром?рзлом подъезде – их бесконечная нежность, растворяющая вс? вокруг, заполняющая сердце до кра?в.

Сонного Сер?жу хочется затащить обратно в кровать, укрыть одеялом, чмокнуть в лоб исмотреть с ним невинные сны.

У Арт?ма много зв?зд в л?гких, ему хочется откашляться, но страшно испортить это ласковое прощание.

Лифт кряхтит и добирается до них, досадно. Арт?м чмокает Сер?жу в щеку напоследок, и тот улыбается в ответ.

– Пока.