Глава №17. Тяжелые потери, Воля. (2/2)

Распахнув глаза, я оглядел одинокую фигурку Хуа, и тут до меня, идиота эдакого, допёрло наконец, что кое-кому тут намного хуже, чем мне, имевшего много друзей и до близняшек!

...Но мой рывок остановил её взгляд.

Вместо голубых или нежно-красных радужек, на меня глядели багрово-алые, в которых отражалось лишь...

...Зло.

Но наваждение спало также быстро, как и появилось, вследствие чего я продолжил своё движение.

— Винлин... — прошептала девушка, когда я её обнял. — Отец говорил, что смерть всегда идёт рука об руку с путём воина... Но почему... Почему это так...

— Точный ответ вряд-ли кто знает. — пробормотал я, прижимая Хуа к себе ещё сильнее. — И тебе сейчас ведь не объяснения нужны, да?.. Не сдерживайся. Тут можно плакать. Даже воинам вроде нас. — со вздохом продолжил я, пялясь в одну точку.

Через секунду Хуа тихо зарыдала мне в грудь. Да и я... Не сказать, что плакал, но слезливость в глазах мною ощущалась весьма отчетливо.

***

Всю ночь мы молча просидели возле тел близняшек, ставших медленно растворяться в золотых частичках. Особенность тел божественных рас. Материя после смерти её обладателя разлагается, а вот магия рассеивается. Те асы или ваны, кто сильнее связал свою жизнь с магией растворяются быстрее, а вот у обычных воинов этот процесс может растягиваться на месяца.

Свои традиции захоронения в Ванахейме и Асгарде имелись, и в большинстве случаев тела растворялись уже в земле, оставляя курганы пустыми. Однако колдуны были лишены возможности подобного почтения их памяти. Впрочем, мы могли бы успеть, но... Почему-то ни мне, ни Хуа не хотелось прервать процесс рассеивания их тел. Да и сами близняшки бы не одобрили, верные традициям Заклинателей Небес, которые не подразумевали захоронения.

Когда наступил рассвет, мы наконец опомнились.

— Как же так... — пробормотала Хуа, для которой смерть сородича, как и для меня, была делом понятным, но чем-то крайне далёким. Выходцы из двадцать первого века и ваны в этом моменте удивительно схожи. Это такие же как и я, асгардцы, более воинственны и спокойнее относятся к концу жизни, даже если он наступает внезапно. Наверное поэтому я легче пережил смерть подруг?.. А может всё дело в том, что я когда-то был человеком, которые умирают намного чаще долгожителей?

— Теперь мне не хочется называть людей смертными, да и другие маложивущие расы тоже... — столь же невнятно пробормотал я, склоняясь над окровавленными одеждами близняшек.

М?

— Чувствуешь? — чуть нахмурился я, оторвавшись от одежды и устремив взгляд в сверкнувшую на небе точку.

— Да... Биврёст. — чуть заторможенно кивнула Хуа, вместе со мной проследив за ударившимся в землю неподалёку радужным лучом света.

— О... Леди Христ? — округлил глаза я, глядя на вышедшую из потока валькирию.

— Я же просила недавно — без леди. — вздохнула она, бросив взгляд куда-то нам по ноги. — Опережая ваши вопросы... В Асгарде уловили смерть Нуйсинь и Фуйсинь... Благодаря мне, в общем-то. Они были... Детьми моей старой подруги. У валькирии, тем более моей должности, слишком много дел, дабы я могла их взять под опеку... Вот и остались они в Ванахейме. — объяснила беловолосая, подходя ближе. — Я не буду винить вас за их смерть, если вы беспокоитесь об этом. И себя винить в их смерти не стоит. Это может оказаться слишком сложно, ибо вы молоды... Но просто попытайтесь. — взяв окровавленную одежду Фуйсинь, проговорила одноглазая. — Касательно иных моментов... Вы можете вернуться обратно в Ванахейм... Или Асгард. Один хотел бы тебя видеть там... Если я правильно поняла. Со своими силами вы достаточно хорошо разобрались, Хеймдалль краем глаза следил за боями с вашим участием.

— До этих суток я так и хотел. — признался я, сложив руки за спиной в замок. — Но мы дали одно обещание дочерям вашей подруги. Незнамо как, и пожалуй, даже несколько неожиданно... Но они привязались к мидгардцам. И попросили защитить этих хрупких созданий от местных монстров. Мастер будет долго ругаться, но я верю в то, что он найдёт себе кого получше в качестве наследников своего дела.

— Ха... — вымученно улыбнулась валькирия. — В этом они пошли в свою мать. И погибли по той же причине. Защищая смертных. — единственный глаз женщины похолодел. — Будь я младше и глупее, стала бы винить в этом весь человеческий род, но они не виноваты. Помните об этом. Когда я с подругой выполняла ту роковую миссию в Мидгарде, то поняла, что эти маложивущие создания тоже могут быть разными. Прямо как мы.

— Мы это уже поняли. — вот ещё, я ж не очередной озлобленный на мир злодей, который возненавидит весь вид из-за действий одного его представителя? Да и Хуа девочка достаточно взрослая, чтобы понимать этот простой факт.

— Вот и славно. Не скажу, что одобряю ваше решение, но... Обещания, обещания нужно сдерживать. Я возьму это? Сентиментально, но будет ещё одно напоминание о моей ушедшей подруги. — чуть приподняв одежду одной из близняшек, вопросила Христ.

— Нет. Забирайте... Но это я оставлю себе. — ответила ей Хуа, прижимая к себе одеяния второй Заклинательницы.

— Понимаю... — кивнула она, сочувственно поглядев на подавленную девушку. — Тогда я отбываю. К сожалению, у валькирий мало времени даже на прощания. Слишком много опасностей, поджидающих Девять Миров. Быть может, своей защитой людей вы даже облегчите нам работу и дадите моим сёстрам больше времени на уже их прощания. До новой встречи, друзья мои. — улыбнувшись, асинья посмотрела в небо: — Хеймдалль, пожалуйста...

Пронаблюдав за тем, как радужный свет уносит внезапно нагрянувшую валькирию, мы устремили взгляды друг на друга.

— Пойдём? Надо начинать исполнять данное нами обещание.

— Да... Надо. Надо найти и уничтожить тех существ, из-за которых возникла эта потеря. И могут возникнуть ещё, если они останутся существовать. — алые глаза использующей Силу Феникса девушки блеснули холодной ненавистью, если так можно выразиться.

— Именно так. — согласно кивнул я. Ну и, если так подумать, это также прославит нас среди людей. Это сейчас люди в античности, но потом же они разовьются. А быть легендой хотя бы среди современных людей тоже неплохо. Если доживём до событий канона, я представляю как офигеют всякие крутые герои и злодеи, а также всякие могущественные организации, когда к ним вылезут древние монстры вроде нас, хе-хе.

Подбирая Свитки Бёра девушек, я с несколько поднявшимся настроением подумал, что надо будет посмотреть и разобрать всё, что нам осталось от близняшек. Раньше мы не лезли в их дела, но сейчас придётся заняться этим тщательнее.

***

Неизвестно где. Межпространственная пустота.

Оно существовало давно.

Насколько давно, что даже само не помнило насколько.

Появилось по чьей-то воле? Появилось само?

Оно не помнило.

Не знало Оно и своей цели.

До одного момента. Момента, когда Оно впервые встретилось с чем-то, обладающим разумом.

То был гигант в красных доспехах.

Оно не помнило, что произошло между ними. Запомнило лишь облик этой фигуры. И то, лишь потому, что этот гигант изгнал Его в область межпространство. Клетку. Тюрьму.

Но Оно не сдалось. Ещё в том гиганте Оно уловило слабое ощущение чего-то невообразимо притягательного, что-то, что оно пожелало вкусить. Пожрать, дабы этим обладать. Тогда Оно обрело Волю и стало ею.

Тогда Воля создала своих эмиссаров.

Не похожих на неё существ, созданных из чуждой ей материи, из которой состоял и тот гигант.

Материальный облик созданий позволил им выбираться из клетки, пусть и с великим напряжением сил для самой Воли.

Тогда её эмиссары встретили иных существ. Более слабых и маленьких, чем тот гигант.

Вкусив их души, Воля совершенно не удовлетворилась этим. Квинтэссенция их жизней, то, что разумные в будущем назовут душой, была ничтожно мала в сравнении с той, что была в космическом гиганте. Тогда Воля решила заменить качество количеством, надеясь что второе заменит первое.

Иногда её эмиссаров уничтожали. Но большей частью они справлялись, и отправляли Воле накопленные в себе души.

Чем больше она поглощало их, тем больше желало. Тем больше ей требовалось, чтобы разрушить клетку красного гиганта.

И она была крайне разгневана и заинтересована, когда в одном из миров, что богат на души, произошло сразу два инцидента. Сначала целых два её эмиссара были почти развоплощены, и были вынуждены потратить все накопленные души для запуска собственного восстановления.

А следом, через краткий миг в её понимании времени, Воля потеряла связь с ещё одним эмиссаром. Причём совершенно странным образом — Воля чувствовала, что тот не был уничтожен, но всё равно не могла понять, где он находится.

Такого ошеломительного поражения она никогда не испытывала.

Потому в тот момент Воля впервые ощутила новую концепцию, концепцию мести.

Она возжелала отомстить.

Перед Волей возникли образы двух птиц.

Сотворённая из пламени Жизни, что бороздит бесконечные просторы космоса.

Сотканная из бесчисленных Космических ветров, что восседает на великом древе.

Две сути, две цели для мести.

Приняв решение, Воля в очередной раз принялась формировать эмиссаров.

Новых.

Более совершенных.

Более могущественных.

Пройдёт много времени и уйдёт много сил...

Но Воля была готова подождать и постараться.