Глава 29. О принятии и силе (1/2)

— В первый раз устраиваю семейный ужин самостоятельно, а значит, вы оба приглашены, — Телминья сидела в квартире Сесеу и Нанду после рабочего дня. До этого она ездила по городу, договариваясь то с танцевальным коллективом, то с компанией по аренде шатров, то с несколькими ведущими. Телме поручили подготовку очередной свадьбы, на этот раз собственными силами. — Все больше склоняюсь к выводу, что свадьбу на пятьсот человек организовать проще, чем семейный ужин. Но я надеюсь примирить тебя, Сесеу, с отцом, а заодно убедить родителей, что в вашей связи нет ничего предосудительного.

— Мы помиримся только после того, как от меня и мокрого места не останется, — хмыкнул Сесеу. Они с Нанду сидели на диване, тесно обнявшись и будучи неспособными надышаться друг другом. С момента их воссоединения прошло несколько дней, каждый из которых был непохож на предыдущий. Забрав вещи из дома, Сесеу привез еще и старые фотографии, и весь следующий день они посвятили их просмотру и воспоминаниям. Конечно, Нанду помнил немногое, но ему было интересно послушать истории из детства, а Сесеу хотелось делиться с возлюбленным забытыми эмоциями, ведь общее прошлое было не менее важным для них, чем настоящее. Этот день настолько вдохновил Нанду, что к следующему вечеру он устроил романтический ужин при свечах. Еще один день после учебы и работы они провели на пляже, купаясь в океане и отдыхая в тени, а после — в небольшом прибрежном кафе, где подавали итальянскую еду. Не менее ярко проходили и ночи: трепетные поцелуи сменялись более откровенными ласками, а затем — глубокими, еле сдерживаемыми толчками, страсть сквозила в каждом движении, прикосновении, взгляде. Словом, двое познавали друг друга заново, уверенные в том, что их любовь будет с каждым днем становиться все крепче.

— Не будь пессимистом, — протянула Телминья. — Ты же помнишь, мама немного смягчилась по отношению к вам, просто не смеет перечить папе. Она боготворит его и боится оказаться брошенной. Но представляете, недавно она сказала мне по секрету, что желает счастья Сесеу, пусть даже и с Нанду.

Это было чистой правдой. Когда Телминья пересеклась с матерью в кафе после рабочего дня, Лидьяне первым делом спросила про то, чем живут Сесеу и Нанду. Услышав, что они воссоединились и счастливы, Лидьяне вздохнула с облегчением и призналась: «На самом деле, я рада за Сесеу. Папа хочет, чтобы он женился, но что тогда будет? Он же будет изменять жене с Нанду! Ох, тяжело быть женой красивого мужчины, но еще ужаснее — быть замужем за нелюбящим человеком. Я бы не хотела такой судьбы для какой-нибудь несчастной девушки». В привычной взбалмошной манере Лидьяне и смирилась с выбором Сесеу, хотя наверняка не полностью понимала, как ее красавец-сын променял внимание девушек на отношения с парнем.

— У Лидьяне и Тавиньо настолько крепкий брак, что переживет даже мировую катастрофу, — справедливо заметил Нанду. — Даже удивительно, что она не разделяет мнение мужа. Приятно осознавать, что донна Лидьяне оказалась понимающей.

— Ты прав, но я больше всего беспокоюсь за тебя, вдруг ты свалишься в паническую атаку или откат, — обеспокоенно проговорил Сесеу, целуя возлюбленного в лоб у линии роста волос. Телминья, которая хоть и всей душой поддерживала ребят, мысленно усмехнулась. Сесеу и Нанду, похожие на попугаев-неразлучников или сиамских близнецов, казались ей забавными.

— Ты у меня такой заботливый, — промурлыкал Нанду, но, увидев, что Телминья еле сдерживает смех, посерьезнел. — На самом деле, я чувствую себя невероятно сильным и морально устойчивым, и все благодаря нашему воссоединению. Все-таки мы с Сесеу постараемся решать все проблемы вместе. Ему не нужно тащить все на себе.

— Да, я могу сколько угодно избегать отца, но мне будет спокойнее, если мы помиримся, — после откровенного разговора с Нанду Сесеу понял, как давят на него разногласия с отцом. В то же время он решил отстаивать свою любовь, даже если ради этого пришлось бы разругаться с отцом. Телминья одобрительно взглянула на брата, но не успела она сказать ему еще что-то, как зазвонил ее мобильный.

— Да, любимый, — ответила она, не в силах скрыть улыбку, однако вмиг ее лицо стало расстроенным и озабоченным. — Нет, рабочий день закончился, я у ребят. Что она опять натворила? Понятно, хорошо, я приеду в детский сад, — закончив разговор, Телминья обратилась к парням. — Ванесса опять что-то учудила, а Роберто занят. Мне нужно поговорить с воспитательницей. Счастливо, буду ждать вас на ужине.

***Телминья выслушивала слова старшей воспитательницы, только кивая и думая о том, как найти управу на Ванессу. Она подралась с мальчиком, да так, что порвала его футболку и довела до слез. В отличие от сорванных занятий или непослушания, это был действительно вопиющий случай. Насколько Телминья помнила из характеристики Ванессы, в детском доме девочка не дралась, лишь не могла усидеть на месте, а также соревновалась с другими детьми, либо подначивала их на безобидные проделки. Сейчас она занималась тем же самым, а также срывала занятия, что воспитатели объясняли проблемами с адаптацией. Телминья же, хоть и не разбиралась в детской психологии, в глубине души осознавала, что Ванесса перестанет проказничать, как только найдет понимание со стороны старших. Требовалось поговорить с малышкой по душам, чтобы она смогла доверять Телме.

— И вы должны принять меры, иначе придется ставить вопрос об исключении девочки из нашего заведения, — отчеканила воспитательница. — Ванесса способная, хорошо находит общий язык с другими детьми, но трудная и непослушная, мы порой не справляемся с ней.

— Хорошо, мы с синьором Алвесом поговорим с Ванессой, — кивнула Телминья и покинула кабинет, думая о том, что жизнь слишком рано подбросила ей испытание в виде ребенка. Конечно, Телминья хотела своих детей, но не в ближайшее время, однако, если она хочет и дальше быть с Роберто, то нужно научиться справляться с его племянницей, находящейся под его опекой. Уже дома она усадила Ванессу в кресло, присев рядом с ней на корточки, чтобы быть наравне, и мягким тоном спросила:

— Ванесса, девочка моя, что случилось? Синьора Лорето сказала, что ты напала на мальчика на прогулке, поколотила его своими маленькими кулачками, порвала его футболку. Но ты ведь у меня добрая девочка и не кидаешься на ребят просто так. Мне кажется, что-то произошло. Расскажи мне, пожалуйста.

— Фабио плохой, он обидел Николь, — проговорила девочка, взглянув прямо в глаза Телминьи. — Он толкнул ее и сказал, что она паршивая. Это ведь плохое слово, да? Николь не умеет драться, и она заплакала, а я защитила ее. Ты тоже будешь ругаться, да? Я не хотела, прости, пожалуйста.

— Ну, не расстраивайся. Я даже не думала тебя ругать, но в следующий раз попробуй решать проблемы словами, — мысленно Телма вздохнула с облегчением от того, что зачинщицей драки оказалась не Ванесса. Однако девушка плохо понимала, как вести себя с ребенком в подобной ситуации. В детстве Сесеу и Нанду учили Телминью драться и защищаться, поэтому ей казалось, что в некоторые моменты можно ударить обидчика. — Скажи ему, что он слабый, если обижает девочек, или что он сам такой же, как обзывает твою подругу. Иногда слово может ранить сильнее, чем удар.

— А меня старшие ребята учили давать сдачи, — упрямо и пристыженно заявила Ванесса, насупившись и сложив руки на груди. Сейчас она была чем-то похожа на Сесеу и Тавиньо, которые никак не желали помириться и стояли на своем, отметила Телминья. — Я назвала Фабио дураком, но он ничего не понял и продолжил лезть к Николь.

— Скажу тебе по секрету, только никому не говори, хорошо? — предложила Телминья, а Ванесса кивнула. Она, как и любые дети, любила тайны, и Телма поняла, что попала в точку. — Я думаю, что ты молодец, потому что слабых надо защищать, да и себя тоже. Но в следующий раз, как я тебе сказала, сначала попробуй наказать плохого мальчика словами. Если он совсем не понимает, то можешь ударить в ответ, но не сильно. И обязательно скажи воспитателям, почему ты так сделала. Возможно, в следующий раз они накажут Фабио или какого-нибудь другого мальчика, если узнают, что он обижает других детей.

— Тетя Жоана<span class="footnote" id="fn_38686250_0"></span> ругала меня, и я ничего не смогла сказать ей. Но я постараюсь давать сдачу словами, — кивнула девочка.

— Я верю, что у тебя получится, ты у меня умница, — Телминья обняла Ванессу и предложила. — Давай поедим, а потом поиграем вместе, если хочешь.

— Давай, — закивала Ванесса и первой побежала на кухню. Спустя несколько часов пришел Роберто и увидел, что две его любимых «женщины» сидят на полу среди расставленных домов из «Лего» и играют миниатюрными героями диснеевских мультфильмов. Умилившись, он привлек их внимание, поздоровавшись и вытащив из пакета конструктор из скелетов динозавров и мамонтов. Недавно Ванесса узнала о том, как ученые-палеонтологи исследуют скелеты доисторических животных и заинтересовалась этой профессией. Конечно, это увлечение могло быть временным, но Телма и Роберто старались потакать ему, лишь бы малышка оставалась любознательной и открытой новому.

— Ой, Роберто, привет! Мы с Телминьей играем в город, смотри, сколько домов мы построили, — Ванесса подбежала к дяде и бросилась ему на шею, но тут же увидела подарок и радостно завизжала. — Спасибо, давайте вместе собирать динозавров, как будто мы ученые!

Беззаботные игры затянулись до вечера, но пришла пора ложиться спать. Удивительно, но Ванесса сама собрала игрушки и улеглась спать без капризов и долгих увещеваний со стороны взрослых. Это бывало редко, но сейчас было очевидно, что девочка постепенно открывалась взрослым. Однако, уютно устроившись в их с Роберто кровати, Телминья вдруг моментально поникла. Ей захотелось разрыдаться от усталости и мыслей о том, что она снова забывает о себе, пытаясь обустроить чужое счастье. Кроме того, в глубине души таилось иное переживание, природа которого была пока неясна. Силясь не заплакать, Телминья отвернулась к окну и не сразу заметила вошедшего в комнату Роберто.

— Милая, все в порядке? — он сразу понял, что Телминья упала духом, и решил утешить ее, ведь он не мог по-другому.

— Я не знаю, — Телма развернулась к Роберто и уткнулась в его грудь. — Мне кажется, что я не справляюсь. Я всегда всем помогала, пыталась приструнить Сесеу, спасти от наркотиков Мэл, утихомиривала родителей. Мне хотелось начать думать и о себе, и вдруг пришлось учиться быть матерью. Да еще и Сесеу в ссоре с отцом и никак не хотят примириться, хуже маленьких детей. Как будто трудности сами находят меня…

— А разве ты должна справляться с ними одна? — удивился Роберто, обняв девушку и приблизив ее лицо к своему. — Посмотри на меня, Телминья. Если мы практически живем вместе, то, значит, можем полагаться друг на друга. Это сегодня я задержался на работе по просьбе Даниэллы, — Роберто пока умолчал о том, что возил Даниэллу в больницу района Эстасио, — они узнали, что туда привезли наркомана без документов и надеялись, что это Маркус. Естественно, это оказался не он, и Роберто не хотел будоражить возлюбленную. На обратном пути он заехал за подарками для Ванессы и Телминьи, при этом подарок для девушки должен был стать особенным. — Но в следующий раз я поеду в детский сад Ванессы и разберусь в ситуации, мне ведь не привыкать. Хотя, мне кажется, она все больше привязывается к нам, становится более спокойной.

— Спасибо, — слабо улыбнулась Телма, услышав, казалось бы, такие очевидные, но важные слова. Ей не сразу пришло в голову то, что Роберто — ее опора, и он вполне может делить с ней все радости и горести, о чем она некогда мечтала. В знак благодарности Телминья прижалась к парню, который поцеловал ее в лоб. Роберто понял, что не нужно откладывать сюрприз на потом. Зачем ждать, когда он нашел женщину своей жизни: с виду маленькую и хрупкую, но в душе сильную, храбрую и одновременно искреннюю, способную без утайки говорить о том, что ее тревожит?!

— Да, и еще, — Роберто, не вставая с кровати, открыл ящик тумбочки и принялся в нем что-то искать, пока не повернулся к Телминье, держа найденное в руке. — Телминья, возможно, я не романтик, возможно, тороплюсь с таким важным решением. Если оно покажется тебе поспешным, я не буду давить и настаивать. В общем, выходи за меня. У меня за всю жизнь было не так много девушек, но в тебе я вижу женщину, с которой хотел бы прожить всю жизнь, — и он протянул ей черную бархатную коробочку. Девушка открыла ее и увидела очень изящное и тонкое кольцо из белого золота, изображающего два переплетенных стебля с миниатюрными листиками. Три маленьких голубых фианита имитировали три цветка.

— Какое прелестное кольцо, — Телминья тут же примерила его, любуясь тем, как оно смотрится на ее смуглой коже. — Роберто, конечно, я согласна, и мне не кажется, что мы торопимся, — теперь Телме действительно хотелось расплакаться, но от счастья. Да, они встречались не так давно, но спешка казалась оправданной: она действительно любила Роберто и хотела быть с ним. — Знаешь, я хотела пригласить тебя и Ванессу на ужин с родителями, а теперь появился еще один прекрасный повод.

— Да, это будет здорово, — улыбнулся Роберто. — У меня есть еще один подарок для тебя, — он протянул Телминье мешочек с чем-то тяжелым внутри. Это оказалась брошь, действительно старинная: на тонкой витой основе овальной формы сидела стрекоза с переливающимися крыльями из слюды, а тельце ее было инкрустировано какими-то полудрагоценными камнями желтого цвета. Основа была выполнена из бронзы, — Это семейная реликвия и выглядит немного старомодно. Не уверен, что ты будешь ее носить, но хочу, чтобы она принадлежала тебе, как ранее моей маме, бабушке, прабабушке. Я даже не помню точно, откуда у нас она взялась. Кажется, была привезена из Европы еще в девятнадцатом веке моими предками. Хотя бабушка рассказывала, что прабабушка купила ее у старьевщика за смешную сумму, ведь парню были нужны деньги.

— Очень красивая брошка… — вздохнула Телминья, отвернувшись. Кажется, она поняла, что давило на нее тяжелым грузом. — Что-то похожее мне уже дарили, но как будто в прошлой жизни. Маркус дарил, я тебе рассказывала… Ой, прости, что заговорила о нем.

— А, та брошь в виде райской птицы? — уточнил Роберто, и Телма кивнула. — Ничего страшного, я не ревную, и не против того, чтобы ты ее носила. Главное, чтобы тебе нравилось, а у тебя очень хороший вкус, — он помолчал, выдохнул, а после признался, не желая больше копить недосказанности в отношениях с Телминьей. — Сегодня мы с Даниэллой ездили в больницу района Эстасио, потому что туда привезли невменяемого наркомана без документов. Но это оказался не Маркус, а просто похожий парень. А еще я дал ей адрес квартиры, где собираются наркоманы. Не знаю, почему, но мне кажется, что он жив. Маркус хороший парень: я давно знаю семью Даниэллы и видел его в трезвом состоянии.

— Да, я бы хотела, чтобы он вылечился и вернулся в нашу компанию, — Телминье было горько. Ей казалось, что Маркуса, возможно, уже нет в живых, однако слова и деятельность Роберто вселяли некоторую уверенность. — Но я люблю тебя и не уверена, что смогла бы стать женой Маркуса. Я не такая сильная, как Сесеу или Шанди, которые терпят Нанду и Мэл с их проблемами. И Маркус… иногда мне кажется, что я бы смогла привести его к исцелению.

— Тебе не нужно взваливать все на плечи, но я не считаю тебя слабой, — поспешил заверить ее Роберто. — Ты довольно сильная, и я нисколько не сомневаюсь в твоей любви, — этих слов оказалось достаточно, чтобы двое смогли окунуться в объятия страсти и еще раз подтвердить взаимную привязанность и любовь.

***За окном стоял теплый вечер, который, казалось, сулил благоприятные перемены в отношениях Сесеу и Тавиньо. На это очень надеялась Телминья, раздававшая последние указания Грасе и новой горничной по имени Рут. Ужин обещал быть изысканным: мидии в белом соусе на закуску, курица, запеченная в пряном соусе вместе с ананасами и болгарским перцем, торт с апельсинами и маракуйей. Волновалась Телминья и из-за знакомства родителей с Ванессой и помолвки с Роберто. Она то и дело поправляла заколку, украшавшую ее отросшие темные волосы, рассматривала подол струящегося желтого платья (того самого, в котором впервые поцеловалась с Роберто), как будто боялась найти малейшее пятно, смотрелась в зеркало, ища малейший изъян в макияже, но не находила. Также Телминья ожидала родителей, которые должны были купить Ванессе подарок — Барби-палеонтолога, которую тоже заказала девушка.

— Дочка, ну и замоталась я, пока искала Барби с динозаврами. Надо же, простые куклы этим современным девочкам не подходят! Во времена твоего детства такого изобилия не было, — сообщила Лидьяне, заходя вместе с Тавиньо в квартиру. Заметив, что дочь пока ничем не занята, женщина сразу же решила «ковать железо». — А теперь рассказывай мне, та маленькая девочка — это дочь Роберто? Угораздило же тебя связаться с парнем, у которого есть ребенок!

— А что такое, дорогая? — нарочито мирно протянул Тавиньо, усаживаясь в кресло. — Телминья у нас взрослая и серьезная девушка, в отличие от старшенького. Надо же, не попытался последовать ни одному моему совету, зато снова вернулся к… этому, — Телма только мысленно выругалась. Ее поразило то, как презрительно отец говорит о Нанду, даже не удосуживаясь назвать его по фамилии. Ситуация казалась неисправимой.

— Дорогой, Сесеу — твой сын, — не слишком убедительно проговорила Лидьяне. — Конечно, мне не слишком приятно представлять, как они живут или спят вместе, — женщина дернулась, однако лицо ее не выразило отвращения, — но ты ведь сам ждал от нашего мальчика того, что он остепенится и перестанет пренебрежительно обращаться с девушками. И это произошло с ним. Когда ты в последний раз видел, чтобы Сесеу обидел какую-либо девушку.

— Настолько остепенился, что теперь в принципе шарахается от девушек, — ядовито выплюнул Тавиньо. — Еще и Гимараеша притащит на наш ужин, и не на первый ведь. Ох, чувствую я, что их отношения — не просто блажь, и это меня раздражает.

— Папа, мама, прекратите! — взмолилась Телминья. Кажется, родители совсем забыли о том, что у них есть дочь со своими переживаниями и вопросами. — Папа, ты накинулся на Сесеу, но вы даже не удосужились выслушать историю Ванессы. Мама, спасибо, конечно, что ты начинаешь принимать Сесеу и его любовь, но у тебя, кажется, был вопрос ко мне.

— Да, дочка, конечно, — кивнула Лидьяне, а Тавиньо кивнул. Телминья победно улыбнулась и начала рассказ:

— Ванесса — это племянница Роберто, жившая до пяти лет в детских домах Белена и Нитерои. Ее отец умер от передозировки наркотиками, а мать отказалась. Там сложная история, девочка была нежеланным ребенком, но Роберто смог оформить временную опеку над ней, хотя до этого в Белене даже не знали, что у нее есть живой родственник. Надеюсь, он сможет в скором времени официально удочерить ее. Ванесса очень активная, любит динозавров и лошадей, часто устраивает проделки, но все-таки учится быть более уравновешеной. Роберто устроил ее в детский сад и секцию гимнастики, словом, не бросил в детском доме, — закончив, Телминья выдохнула. Нужно показать родителям, что Роберто может стать хорошим мужем и отцом.

— Подожди, опять наркотики? — переспросил Тавиньо. — Надеюсь, твой Роберто не является наркоманом в завязке? И девочка… разве она здорова?

— Нет, нет, Роберто не наркоман, он был подростком, когда потерял брата, — Телминья поспешила заверить отца, чтобы не разгорелся очередной скандал. Как же часто ей казалось, что она является самым здравомыслящим членом семьи, и вот эти мысли подтверждаются импульсивностью матери и непримиримостью отца. — И Ванесса здорова, что довольно удивительно. Мать ее не была наркоманкой, но отец… В общем, пусть Роберто сам расскажет вам о семье, как придет время. У него довольно трагичная история.

— Да, сколько же судеб разрушают наркотики, — проговорила Лидьяне, сморгнув подступающие слезы. — Хорошо, что некоторые ребята выбираются из этой западни. Ой, а вот и первые гости, пойду открою.

Телминья мысленно взмолилась всем святым, чтобы это был Роберто. Визит Нанду и Сесеу был бы чреват скандалом, и оставалась надежда, что при не слишком знакомом человеке, коим являлся Роберто, Тавиньо промолчит. Однако вслед за Лидьяне в комнату зашли слегка смущенные и взволнованные Сесеу и Нанду. Оба одетые в легкие джинсы и приталенные рубашки светлых цветов, оба настроенные серьезно и верящие в лучшее, но напряженные. Телминье стало не по себе в предчувствии разборок.

— Привет, папа, — поздоровался Сесеу, дружелюбно улыбнувшись и протянув руку. Тавиньо нехотя пожал ее: было видно, что он борется с собой. После Сесеу подошел к Телминье и обнял ее. Девушка почувствовала, как сильно колотится сердце брата.