Глава 10. К чему приводит злость (1/2)

Засыпая в объятиях Сесеу после первой близости с ним, Нанду был уверен, что эта сторона их жизни сделает его более расслабленным и счастливым. В какой-то мере так и было: Сесеу доводил его до дрожи по всему телу, сочетая трогательную заботу и неистовое стремление обладать возлюбленным без остатка. Однако полные неги и страсти вечера и относительно спокойные ночи сменялись нервными днями, которые Нанду проводил на работе в душном книжном магазине, либо на курсах для поступающих, и чуть менее нервными вечерами за готовкой и учебными материалами. Это ненадолго отвлекало, но стоило парню не понять прочитанный отрывок, или отвлечься на что-то во время работы, как он начинал переживать и злиться на себя. «Как я мог потратить столько времени на эту мерзость, как мог докатиться до теперешнего состояния»? — думал Нанду, не замечая в такие моменты положительных изменений, которые замечал в глубине души и на которые ему каждый день указывал Сесеу. Откладывал Нанду и посещение собраний, пока в один прекрасный день Сесеу не принес ему их расписание:

— Позвонил Мэл, она рассказала, когда и в каком виде проходят собрания. Сходи, пожалуйста, тебе станет намного легче, — ласковый голос возлюбленного только еще больше разозлил Нанду.

— Откуда ты знаешь, что мне поможет?! Не нужны мне никакие собрания, сам справлюсь! — рявкнул он и, не дожидаясь ответа, закрылся в пустующей комнате Кларисси. Сесеу, надо отдать ему должное, не стал приставать, и Нанду спустя час сам попросил прощения.

— Милый, я вижу, что тебе очень тяжело, — Сесеу усадил его рядом и прижал к себе, поглаживая по спине, плечам, волосам, лицу. Нет, он точно не заслуживает того, чтобы Нанду вымещал на нем беспочвенную злобу. — Но когда ты замыкаешься, я не знаю, чем могу тебе помочь. Скажи мне, почему ты не идешь на собрания?

— Я не знаю, чувствую себя никчемным и не способным ни на что. Очень злюсь на себя за все, что произошло. Умом понимаю, что надо сходить на собрание, но не могу, — Нанду доверчиво уткнулся в плечо Сесеу, который уже оставлял невесомые поцелуи на его лбу.

— Ты не никчемный, сам же мне рассказываешь, что сделал на неделе. А я запоминаю. Хочешь, расскажу тебе? — Нанду, уже совсем размякший от ласк и подбадривающих речей, кивнул, и Сесеу продолжил. — Ты пересказал мне историю зарождения фрейдизма, которую читал в течение нескольких дней, и мне было очень интересно тебя слушать. Ты приготовил для меня очень вкусный рис с морепродуктами, я давно не ел ничего подобного. А еще ты смог продать книги, и это в наше время, когда люди читают не так много. Кстати, ты же помнишь хоть одну проданную книгу?

— Да, это стихи Пабло Неруды и других поэтов, — Нанду улыбнулся, вспомнив важную для обоих книгу, оставшуюся где-то в библиотеке реабилитационного центра. Но Сесеу подарил ему похожую, и Нанду читал ее порой, тренируя память. В голове моментально всплыли строки, которые он тихо процитировал:

«Зачем мне столько несчастий?

Я не хочу больше быть могилой и корнем,

подземельем, мертвецами набитым подвалом,

не хочу леденеть от тоски, умирать от горя».

— Вот видишь, ты читаешь для меня стихотворение по памяти, — Сесеу взглянул на Нанду с таким обожанием, что это придало ему сил, и он выпалил:

— Если завтра будет собрание, завтра и схожу. Не зря мне именно эти строки пришли в голову, очень откликнулось стихотворение, когда читал его.

— Да, завтра проходит собрание. Хочешь, схожу с тобой, как раз успею после работы? — предложил Сесеу.

— Наверное, не в этот раз, хочу все же понять, как это все проходит. А вот маме позвоню, хотя она и так должна прийти, — немного подумав, ответил Нанду. — Да и немного боюсь, что ты не удержишься от того, чтобы не дотронуться до меня хоть раз.

— Как будто ты против этого, — глаза Сесеу уже потемнели от возбуждения, а голос стал ниже, да и Нанду уже начал забираться под его рубашку и тянуться за поцелуем. Это означало, что в ближайшие полчаса не будет ничего, кроме стонов и сбитого дыхания, пальцев, впивающихся в кожу друг друга, и безумных, пробивающих на слезу оргазмов.

***

— Всем привет, меня зовут Нанду, и я наркоман, — представился парень, изо всех сил стараясь придать голосу уверенности.

— Привет, Нанду! — откликнулся ему в ответ хор голосов.

«Для начала неплохо, хотя бы смог признаться этим людям», — мысленно похвалил себя Нанду, как учила его синьора Элва. Нанду понимал, что слишком много в нем недосказанности, обид и ярости, и нужно чаще говорить о них, пока последствия не стали еще более трагическими. Например, такими, как у мужчины, который только что рассказал свою историю. Отказавшись от наркотиков, он просто не смог жить без зависимости, поэтому начал играть в казино, а затем пить, пока снова не вернулся к употреблению. Такой судьбы Нанду точно не желал для себя. Он посмотрел на сидящую рядом Кларисси, и она одобрительно кивнула в ответ.

— Начну с того, что я в ремиссии уже одиннадцать месяцев. В сентябре будет год, и я пока не чувствую себя полностью здоровым и уверенным в себе. Раньше я почти не плакал, сейчас же довести меня до слез проще простого. Недавно рыдал из-за… да я даже не помню, причины сами меня находят. А еще я подрался с парнем, который курил травку на вечеринке, он избил меня, но я не жалею об этом. Я ненавижу наркоторговцев и тех, кто употребляет ради забавы, но тех, кто уже зависим, мне жаль. Хотя что уж там, себя я порой тоже ненавижу, — Нанду замолчал, будто ожидая вопросов, но затем вспомнил, что говорили ему Кларисси и Мэл перед собранием. Нужно что-то рассказывать дальше, перебивать и направлять его никто не будет.

— Кажется, я остановился на ненависти к себе. Или злости, мне самому пока неясно, как лучше назвать это чувство, — продолжил Нанду. — Я злюсь на себя за многое. За то, что дрался с девушкой, которая вроде как мне нравилась тогда, за то, что избил отца, поднимал руку на маму. Особой ненависти я заслуживаю за то, что связался с криминалом. Я грабил автобусы, бары, случайных прохожих. Когда продавать было нечего, дилеры предложили мне пистолет, и я не отказался. Это казалось мне таким крутым, держать в руках оружие! Я представлял, что мы с той девушкой будем как Бонни и Клайд, сможем получать с людей деньги и тратить их на все, что пожелаем, а желали мы тогда только одного… Хотя скорее всего, я просто не думал, и хорошо, что я попался полиции. Как же я злюсь на себя за то, не отказался от оружия, но злость проходит, стоит мне осознать, что я выбрал лечение. А знаете, что самое удивительное? От меня не отвернулись родители и друзья, наоборот, всегда старались поддерживать, пока я проходил реабилитацию. Когда они устроили ужин в честь моего возвращения из клиники, я понял, что никто меня не ненавидит так, как я сам. В общем, моя главная проблема — это злость, презрение, ненависть к себе, и мне хотелось бы бороться с ними.

— Нанду, у тебя осталось немного времени, есть еще другие люди, — шепнула ему сидящая рядом Мэл. Она была несказанно рада тому, что Нанду решил прийти на собрание.

— Хорошо, сейчас постараюсь закончить, — сказал Нанду. — Мне было страшно признаться вам, незнакомым людям, в своей зависимости. «Почему так?» — спрашивал я себя и, наконец, смог найти ответ. Я не доверяю себе, и поэтому жду этого же от окружающих. А они — удивительно! — поддерживают меня и доверяют и, главное, становятся для меня примерами, сами того не осознавая. Например, моя мама, — Нанду указал кивком головы на Кларисси, — не верила поначалу, что я наркоман, но первая признала это и начала ходить на собрание. Она у меня очень сильная. Еще один достойный пример — мой лучший друг, Сесеу, — на этом имени в груди Нанду потеплело. — Мы живем в одной квартире, и он очень помогает мне в моральном плане. А справа от меня сидит моя подруга Мэл, она смогла завязать раньше, чем я, и делает успехи в выздоровлении. В общем, я очень надеюсь на ваше понимание, для меня это было бы важно. Спасибо, что выслушали, — Нанду опустился на стул под поддерживающие аплодисменты и осознал, как же правильно он поступил, посетив собрание. С сердца будто упал тяжелый камень размером с гору Корковадо, не меньше.

— Ты выглядишь счастливой, мама, — заметил Нанду, когда они с Кларисси вышли из помещения, где проходило собрание, и решили прогуляться по ближайшему парку. Несмотря на окрыляющее чувство легкости, Нанду тревожило еще кое-что, чем он хотел поделиться, но он не знал, как начать. — Вовсю готовишься к свадьбе?

— Да, я так волнуюсь, но это приятное волнение, — улыбнулась Кларисси. Свадьба должна была состояться спустя две недели. — Хочется, чтобы все прошло на высшем уровне, и каждый гость был доволен. Ты же знаешь, я решила пригласить семью Вальверде? С Тавиньо мы общаемся на работе, а Лидьяне кажется мне интересной женщиной. А Телминья и Сесеу — твои друзья, без них тоже никуда. Кстати, если вдруг кто-то из вас встретил девушку, можете тоже пригласить ее.

— Да, Сесеу мне говорил, что вся его семья придет. И я уверен, вы с Карол организуете все просто отлично, — поддержал мать Нанду. — А насчет девушек… не уверен, что какая-либо из них смогла бы терпеть меня, поэтому не ищу знакомств.

— Правда? А мне уже давно кажется, что ты влюблен, еще со времен клиники, — недоверчиво протянула Кларисси. — Сынок, расскажи мне, тебе станет легче.

— Хорошо, давай присядем куда-нибудь, — в горле Нанду пересохло. Вот он, тот самый момент! Неужели ему придется признаться сейчас? Конечно, он понимал, что Кларисси рано или поздно узнает правду о нем и Сесеу, так почему бы не рассказать сегодня? Мать и сын дошли до ближайшей скамейки, и Нанду, собравшись с мыслями, произнес спокойно и твердо:

— Мама, ты только не волнуйся. Да, я действительно влюбился в одного человека, пока находился на реабилитации, и мои чувства оказались взаимными. Он тоже был давно влюблен в меня, как оказалось. Этот человек — Сесеу, и мы живем вместе как самая настоящая пара.

— Святая Клара! — ахнула Кларисси, осознавая, что она догадывалась об этом. Материнские предчувствия не обманули ее, хоть она и пыталась найти рациональные объяснения каждому из них. Уже давно Кларисси казалось, что глаза Нанду горели, а на лице блуждала улыбка, когда он говорил о Сесеу. Она списывала эти реакции на душевный подъем, который Нанду проживал во время терапии. Кроме того, ее смущало слишком ярое желание Нанду и Сесеу жить вместе. Это Кларисси объясняла тем, что парни возобновили многолетнюю дружбу и хотели стать более самостоятельными. И конечно, она была не против этого, понимая, что жизнь в старой квартире в Тижуке позволит им не тратиться на аренду. Наконец, приходя в гости к парням, Кларисси замечала, что только комната Нанду выглядит обжитой, и это еще больше натолкнуло ее на определенные мысли. Однако и это Кларисси пыталась рационализировать, думая, что просто не слишком внимательно рассматривала комнаты. Несмотря на это, Кларисси все равно была ошеломлена: не каждая мать спокойно воспримет подобную новость. Раньше она мечтала о внуках, а теперь желала сыну познакомиться с положительной девушкой… И все же ее настигло некоторое облегчение, ведь предчувствия подтвердились, а благотворное влияние Сесеу на Нанду она замечала тоже давно.

— Ну что ж… я не могу сказать, что ты меня обрадовал, но постараюсь понять и принять вас, — заговорила Кларисси, старательно обдумывая каждое слово. — Конечно, я не откажусь от тебя и никому не разболтаю. Ты расскажешь сам Роже и отцу. Однако мне нужно переварить услышанное, сам понимаешь, что это… не вполне обычная ситуация.

— Спасибо, мама, — Нанду был полностью удовлетворен ответом Кларисси, однако обстановку разрядить все же требовалось. — Надеюсь, ты не передумаешь звать нас на свадьбу?

— Конечно, нет, буду рада видеть вас обоих, — улыбнулась Кларисси, но все же решила перевести тему. — Кстати, ты решил, куда будешь поступать? Или тебе лучше пока не подавать документы, а окончательно привыкнуть ко всему и поработать, подтянуть знания?

— Надеюсь, что поступлю в Федеральный университет, он лучший в городе. И нет, я хочу поступить в этом году, — твердым голосом возразил Нанду. — Уверен, учеба сможет окончательно отвлечь меня от печальных мыслей. Когда я сижу один в книжном магазине или впадаю в ступор во время подготовительных курсов, они посещают мою голову, заставляют переживать то, о чем хотелось бы забыть. Поэтому я и пошел на собрание, очень хочу найти единомышленников.

— Ты прекрасно справляешься, уверена, у тебя и далее все получится. И не бойся просить помощи у меня или Роже, — Кларисси погладила сына по спине. Нанду кивнул, но для себя решил, что будет справляться сам. Он не совсем понимал, какой поступок может совершить в качестве извинения перед мамой и Роже. Наверное, ему нужно постараться поступить на бесплатное обучение и не просить у них денег и помощи без весомых причин.

***

Свадьбу Роже и Кларисси было решено отметить в загородном коттедже, который прятался в самом сердце ухоженного сада. Гостей на свадьбе было не слишком много — в основном коллеги Роже и Кларисси, а также приехавшие из Сан-Паулу родители и немногочисленные приятели жениха. Так как у Кларисси не было отца, к гостям ее должен был вести Нанду. И мама казалась ему самой красивой женщиной во всем мире: в открытом, но элегантном белом платье, с простой прической и аккуратным макияжем, она будто светилась изнутри. Ее настроение передалось и Нанду, который сегодня пребывал в приподнятом настроении. Согласно традиции, Кларисси должна была выйти спустя десять минут после сбора гостей, и вот момент настал.

— Пойдем, Нанду, — улыбнулась Кларисси, подавая руку сыну. Она испытывала гордость за него: Нанду выглядел уверенным и счастливым молодым человеком в светло-коричневом костюме, который так подходил ему. «Как бы я хотела, чтобы он был таким всегда», — подумала женщина. Нанду взял мать за руку, и они вышли из особняка в сад.

Кларисси и Карол постарались на славу, организовывая пространство для свадьбы. В центре сада возвышалась импровизированная беседка для выездной регистрации. Ее образовывали драпировки кремовой ткани, украшенные композициями из пышной листвы, живых белых орхидей и флердоранжа, переплетенных с теплыми огоньками гирлянд. Всюду были разложены шарообразные светильники, стояли стулья и столы для гостей, оформленные также в белом и кремовом тонах. Чуть поодаль от беседки были выстроены площадки для танцоров и музыкантов. Стоило невесте и ее сыну появиться в саду, как гости встали во своих мест и зааплодировали им — все в рамках обычая. Проводив Кларисси к одетому в черный смокинг Роже, Нанду вернулся на свое место — рядом с Сесеу, который встретил его взглядом, полным умиления.

После того, как жених и невеста произнесли клятвы, начался праздник. Заиграли приглашенные музыканты — приятели Роже, а небольшие деревянные сцены вмиг заполнились профессиональными танцорами. Оставив Сесеу, Нанду подошел к молодоженам, чтобы поздравить их. Рядом с Роже стояла пожилая пара, с которой он сразу же поспешил познакомить парня:

— Нанду, это мои родители, синьор Альберту и донна Мария, они живут в Сан-Паулу. Папа, мама, это сын Кларисси, Нанду. Я рассказывал вам о нем.

— Очень приятно, — Нанду пожал руки обоим, и они рассыпались в комплиментах. Было видно, что парень произвел на них прекрасное впечатление. Нанду вручил подарки и матери с новым мужем, и родителям Роже — как требовала традиция.