О, Дискордия! (1/1)

Наступило первое июня, пришло время третьего испытания. Подготовиться к нему, в отличие от первых двух, было невозможно, впрочем, как и сжульничать — никто до поры не имел ни малейшего понятия, что ждет участников. Это было действительно испытание, которое покажет, кто лучший. По всем параметрам и качествам.Квиддичное поле было засажено волшебными растениями, образовавшими плотный лабиринт. В глубине его, как возгласил Дамблдор перед началом состязания, находится Кубок. Первый, кто его коснется — станет победителем. После сигнала в лабиринт войдут Диггори и Поттер, затем — Крам, и после всех — Делакур.Также директор сказал, что на любом этапе состязания можно послать вверх сноп красных искр и отказаться от борьбы.То есть, все серьезно.Стоило участникам Турнира зайти в лабиринт, как ветви и лозы за их спинами сомкнулись, образовав плотную стену. По рядам трибун прокатился возбужденный шепот. Все четко понимали, что последнее испытание самое трудное.— Ну, ничего, так долго, как в прошлый раз, не будет, — сказал Грюм, усаживаясь неподалеку от Николины, — Вообще-то, найти Кубок — проще простого, вопрос только, не передерутся ли чемпионы... — он подмигнул здоровым глазом.— А, да, — рассеянно ответила Ника.Прошло едва ли три минуты, как в воздух взвился сно красных искр.— О, спорим, это сдалась кисейная барышня Делакур, — ухмыльнулся Грюм. Но ему никто не ответил. Ника все еще напряженно размышляла над событиями последней недели, а сейчас еще и одновременно ждала, что зрители смогут увидеть что-то еще, кроме сигнала о помощи. А вот многие другие болельщики не скучали — продолжались ставки, которые принимали близнецы Уизли, одна нелепее другой, кто-то что-то скандировал, свистел, где-то, кажется, даже — уже! — началась потасовка.Через какое-то время из лабиринта вышел Крам с Флер Делакур на руках. Парень мрачно оглядывался и тряс головой, походя при этом на коня.К Виктору мгновенно подбежали Хагрид (вообще-то, это его обязанностью было разыскивать пославших сигнал участников) и мадам Помфри с помощниками. Бесчувственную Флер уложили на носилки и отправили в больничное крыло, а Крам остался на поле, о чем-то негромко переговариваясь с медсестрой.— В ушах звенит, — пожаловался парень, — и это. Рябит перед глазами. Еще я как-то все плохо помню.Мадам Помфри кивала, отдавая распоряжения подрчному, какие травы принести. Крам высказал желание остаться на поле и досмотреть чемпионат до конца. Ему, как и всем, было интересно, кто же победит (хоть это и являлось очевидным — из трех школ верх так или иначе одержит Хогвартс).Прошло немало времени, прежде чем поле вновь оживилось. Видимо, Грюм немного ошибся в своих чаяньях. Успела даже вернуться пошатывающаяся Флер (француженка была полна решимости дождаться конца Турнира). И вот, когда всеобщее напряжение достигло апогея, на поле сверкнула вспышка ключа-портала и на траву повалились Гарри и Седрик. Оба.Оркестр заиграл гимн Хогвартса, все зааплодировали и затопали.Но чемпионы не поднимались с земли. А Седрик не шевелился. И, как оказалось, не дышал. Больше не дышал.К чемпионам подбежали Дамблдор, Хагрид и Фадж, министр магии. Они засуетились, начали перешептываться... зрители напрягли слух. Внезапно тишину нарушил вопль Гарри, преисполненный такой горечи, что у всех волосы встали дыбом:— Он вернулся! Волан-де-Морт вернулся!А прозвучавшее имя Сами-Знаете-Кого буквально пригвоздило всех присутствующих к скамьям.Когда же всеобщее оцепенение спало, отовсюду начали слышаться всхлипы — кто-то жалел Седрика, кому-то просто было страшно. На поле, обнимая труп хаффлпафца, сидел Амос Диггори, отец покойного чемпиона Хогвартса. Грюм оттаскивал дрожащего Гарри. Фадж, с таким лицом, будто Седрик умер ему назло, презрительно оглядывал трибуны.И именно этот факт — несчастный случай, выкрик Гарри и всеобщее подавленное состояние подействовали на Николину отрезвляюще. Она наконец смогла впустить себе в разум догадку, о которой уже давно боялась подумать всерьез.Грюм — это Барти. Или наоборот.Болгаринка принялась спешно пробираться через трибуны на поле. Но ее финальной целью был кабинет Грюма.Однако проникнуть туда оказалось непосильной задачей. Сначала Ника заблудилась (год в школе так и не научил ее разбираться с исчезающими лестницами), а когда же она, наконец, добежала, у самых дверей девушку придержал за плечо Людо Бэгмен.— Туда нельзя, мисс. Вы представляете, поймали Пожирателя! Просто немыслимо, в Хог...— Я знаю, — уже плохо соображая, что говорит, простонала Николина, — пустите меня к нему!Глаза Бэгмена округлились.— То есть, как это — ты знала?..— Пусти! — рыкнула уже совершенно обезумевшая болгаринка, вырываясь из рук Людо и подлетая к двери. заетм распахнула ее пинком.Но было уже поздно.В немом ужасе Ника прижала ладони ко рту.На кресле, неестественно прямо, словно деревянный, сидел ее Барти. Но ее ли уже?.. Маячивший за его спиной дементор не осталял сомнений — самая страшная казнь магического мира, которой мог подвергнуться человек, свершилась.Николину затрясло от ужаса и гнева. Девушка быстрыми шагами подошла к Фаджу и замахнулась... все ждали пощечины.Ника ударила кулаком.Кто-то ахнул — сразу несколько голосов: Бэгмен, Каркаров, Дамблдор, Макгонагалл... и только Снейп не произнес ни звука. Гарри в комнате не было — должно быть, его только что отвели в больничное крыло, а преподаватели Хогвартса как раз, видимо, пришли узнать, что с пленником.Фадж, от удара упавший спиной на стол, с трудом поднялся, вытирая кровь с разбитой губы.— Как Вы могли! — едва не плача, произнесла Николина, — Без суда, без следствия... Это беззаконие!— Убивать людей — вот это беззаконие! — Рявкнул министр, — И соблазнять молоденьких студенток, как я понимаю. Это тоже беззаконие!— Мне уже было восемнадцать, — решительно произнесла Ника, — я была совершеннолетней даже по маггловским меркам.— Ах вот как, — протянул Фадж, — тогда арестуйте ее как соучастницу.Чьи-то сильные руки мгновенно схватили Нику повыше локтей, лишая возможности двигаться.— Будешь сидеть в Азкабане вместе со своим милым, поняла? — Фадж ухмылялся настолько мерзко, что Николина подумала — возможно, в том, чтобы выбрать сторону темного Лорда, есть здравый смысл.— Вы не можете этого сделать, — решительно сказал Дамблдор.— Это еще почему? — Министр явно был недоволен. Кровь с его губы стекала на подбородок, но министр не замечал этого, ожидая объяснений.Николина закрыла глаза, затем прошептала:— Я беременна...