Глава 7 (1/2)
Иногда люди пишут слова, которые не могут сказать.
«Холм одного дерева».
Спустя день я забрала вещи Тома из химчистки и отправила сверток по указанному адресу. После этого все утро рефлексировала, доставили ли посылку верно, и не ошиблась ли я, заполняя бланк. Работать было непросто, поскольку мой мозг то и дело отвлекался на телефон, который я нарочно положила рядом с рабочим ноутбуком. Очень хотелось написать Тому первой, хотя бы для того, чтобы уточнить доставили ли вещи. Но я не решалась. Мужчина мог быть занят, а я не хотела мешать ему. Кстати, чем может быть занят актер в понедельник утром? Даже не представляю.
После обеда, когда запланированные на первую половину дня дела были выполнены, я, наконец, смогла передохнуть. Обнимая продрогшими пальцами чашку с горячим чаем и глядя в окно, я придумывала, что написать мистеру Хиддлстону. В первую очередь, наверное, спрошу насчет руки и обратился ли он к врачу. Мари или Джерри обязательно что-нибудь сказали по этому поводу. Например, что я излишне переживаю за чужое здоровье, но ведь он спас меня там, в подворотне, хотя и не был обязан это делать. Кто знает, чем могло все закончится, не будь в тот момент рядом Томаса. Он поступил очень благородно, хоть и безрассудно.
— Ладно, что в этом такого? — пожала плечами я, ставя на стол чашку, и взяла в руки мобильник. — Всего лишь по-дружески поинтересуюсь…
Я несколько раз набирала сообщение и столько же раз стирала его. Все, что я печатала, казалось мне пустым и глупым. Надо придумать что-то короткое и простое, ничего не значащее, чтобы он не думал, что мне не терпелось написать ему.
«Привет, Том! Я хотела убедиться, что твои вещи пришли в порядке. И как твоя рука?» — напечатала я и нажала на кнопку «отправить».
Меня обуревала непонятная дрожь. Не понимаю, что со мной, почему я так переживаю из какой-то смс-ки, тем более, что сама предложила парню остаться друзьями. Наверное, весь этот мандраж связан с тем, что я общаюсь с известной личностью, кумиром тысяч фанатов, и чувствую себя в какой-то степени исключительной. Его особенное отношение ко мне не могло не льстить. Из размышлений меня вырвал сигнал пришедшего ответного сообщения. Прикусив губу, я взяла в руки мобильник.
«Привет, Елена! С рукой все хорошо; заживает. Спасибо, что интересуешься. Мне приятно знать, что ты переживаешь за меня. Вещи дошли. Благодарю!»
Ну слава богу, подумала я и хотела уже написать какую-нибудь короткую чушь в духе «я рада, это замечательно», как от него следом пришло следующее сообщение:
«Как дела?»
Пальцы в нерешительности замерли над сенсорным экраном. Я присела на диван. Как мои дела? О, боги, только бы не ответить какую-нибудь ерунду. Почему я чувствую себя глупой, наивной девчонкой? Ладно, надо ответить что-то нейтральное:
«У меня все неплохо, но как всегда завал на работе.»
Ответ пришел незамедлительно:
«Не перетрудись. По себе знаю, что работа может увлечь до изнеможения.»
Я невольно улыбнулась и взобралась на диван с ногами, поджав их под себя. Несомненно, Том был очень чутким и сострадательным человеком. Да и мне его забота было приятна:
«Работа сама себя не сделает, но спасибо за наставления!»
Мне подумалось, что на этом общение будет окончено, но случайно глянув на книжную полку, захотелось спросить его о книжке, которую я дала ему с собой. Не хотелось заканчивать разговор.
«Ты дочитал сборник стихов, что я тебе дала?»
Том ответил буквально через минуту, но за эту минуту я успела подумать, что назойлива и зря трачу его время.
«Нет, пока что остановился на Цветаевой.» — И следом: — «Читал, она была роковой женщиной.»
Мои брови взметнулись вверх. Похоже, он решил не просто прочесть стихи, но и ознакомиться с биографиями поэтесс из сборника. Это похвально.
«Да, но жизнь ее закончилась трагично…»
Несколько минут длилась тишина. Мне подумалось, что Том больше ничего не напишет, что я оттолкнула его этими словами. Теперь стала жалеть, что написала именно эту фразу, и снова почувствовала себя глупо. Однако ответ от него все же пришел:
«Как и у большинства творческих людей того времени.»
Мне показалось, или это вышло немного резковато? Долго не знала, что написать. Да и нуждалась ли эта фраза в ответе? В итоге я написала еще более глупую фразу:
«Надеюсь, ты не думаешь о смерти?»
Как только отправила, снова почувствовала себя дурой. Творческие люди ведь очень ранимые. Уж кто-то, а я это знала. Авторы нашего издательства каждый раз слезно жаловались моему директору, что я словно убийца режу и кромсаю их драгоценные произведения, когда сажусь за редактирование. Но Том все же был не из таких, в чем он поспешил меня заверить:
«Нет, что ты! :) У меня все отлично, дорогая. Порой я могу показаться мрачным, но, на самом деле, я люблю дурачиться!»
Это «дорогая» меня слегка смутило, и я не могла понять отчего. Что в этом слове такого, что заставило меня всматриваться в экран телефона и нервно грызть ноготь? Мои пальцы принялись строчили ответ Тому: