000 001 (1/1)
Ульрих откровенно скучал. Пустая комната навевала тоску, и вместе они — Ульрих и комната — создавали идеальную атмосферу лени и уныния. Впрочем, в субботу вечером, в первый день каникул, среднестатистическому двенадцатилетнему школьнику в пустом общежитии делать было нечего. То есть совсем нечего. И это стечение обстоятельств давало Ульриху повод просто лежать и пялиться в потолок на вполне законных основаниях. Хотя, надо признать, это было очень скучно. — Ульрих! У-ульрих, ты там? — послышалось из-за двери. Паренек удивленно приподнялся на локте, в этот момент дверь открылась, и на пороге показалась Жассинт. Она была чем-то невероятно взбудоражена, это Ульрих понял сразу даже при своей посредственной проницательности. Её любимый голубой джемпер был измят, а на мешковатых коротких штанах, которые всегда делали её похожей на мальчика, уже красовались какие-то пятна, кажется, масляные. — Что стряслось, Жас? Тебе опять Эрве мешает? — Нет, — девочка активно замотала головой и поспешно поправила съехавшие очки. — Просто нужна твоя помощь. Ульрих удивился ещё больше. — И что от меня тебе понадобилось на каникулах? — поинтересовался Штерн. — Ты ведь явно не в шахматы пришла поиграть.
Жассинт неловко потеребила недлинные волосы, собранные в хвостик. Она и правда нечасто заглядывала к своему другу не по делам.
— Это всё мой новый проект, — начала объяснять девчонка. — Нужно срочно кое-что доделать, а детали закончились. Можно, конечно, написать папе — но он ещё пока письмо получит, пока привезет… Купить — нет денег. В общем, такое дело, — она подняла глаза на Ульриха, — я хочу пробраться на старый завод. Который на речке. Может, там найдется что-то подходящее. — Этот завод уже давным-давно заброшен, — протянул Ульрих, — наверняка всё, что можно, уже растащили. — А может и нет, — Жассинт упрямо вздёрнула подбородок и поправила очки. — Не хочешь идти — так и скажи, я сама полезу.
Штерн протяжно вздохнул. — Да ты даже с территории школы не выберешься… Ладно, — резко припечатал он и спустил ноги с кровати, пытаясь нашарить кроссовки. — Я пойду.*** Ульрих пришёл к мысли, что это плохая идея, довольно скоро. Хотя им удалось незаметно пройти мимо немногих слоняющихся туда-сюда школьников, выбраться из кампуса через неприметную дыру в заборе в конце маленького школьного сада и дворами выйти к вонючей грязной реке, завод произвел на него мрачное впечатление. Штерн видел его и раньше, но днем завод казался просто не особо притягательной развалюхой. А сейчас, когда солнце медленно падало к горизонту, вытягивая тени, заброшенная фабрика казалась то ли неприступной средневековой крепостью, то ли остовом разбитого инопланетного корабля, чужого и враждебного. Но Жассинт, которая тоже обладала богатым воображением, спокойно и уверенно топала вперёд, и Ульрих промолчал. Мост, связывающий берег реки с заводом на острове, выглядел достаточно безопасным, чтоб по нему могли пройти двое детей, хотя перила и проржавели, а через трещины в асфальте пробивались жизнерадостные одуванчики. Проблема была в другом — проезд вполне недвусмысленно перегораживали ворота сколючей проволокой. Ограждение тянулось и дальше, спускаясь к реке так, что к бетонным опорам моста нельзя было подобраться. — И что теперь? Жассинт улыбнулась, скинув на землю свой потрепанный ранец. — Неужели ты думаешь, что я этого не предусмотрела? — с этими словами девчонка вытащила из ранца большой садовый секатор, явно стащенный из кладовой. Ульрих присвистнул. Убедившись, что в старом заводском районе кроме них нет никого, ребята спустились ближе к реке — чтобы лаз не был сильно заметен от ворот — и с некоторым трудом проделали в сетке дыру. К счастью, колючка шла только по верху забора, так что сильно поцарапаться им не грозило. Жассинт первая забралась на мост, и стая ворон с оскорбленным карканьем взмыла с перил. Ульриха опять накрыло это ощущение чужеродности, но Жас уже спешила вперёд, чуть ли не переходя на бег, и Штерну не оставалось ничего, кроме как пойти следом. После нескольких минут возни с проржавевшими дверями, которые почему-то не были даже заперты, дети попали на фабрику. Внутри старый завод производил ещё более гнетущее впечатление. Было тихо, как в храме, только где-то под крышей чирикали птицы. Окна под потолком почему-то были невероятно грязными и давали приглушенный свет, который почти не достигал пола из-за каких-то труб и огромных цистерн. — Странно, что отсюда всё не вывезли, — сказал Ульрих, и его звонкий голос разнёсся по помещению. Стало неуютно. — Это ж сколько металла тут бросили ржаветь. — Ну не скажи, — Жассинт подошла к ближайшей цистерне, которая была вся покрыта какими-то металлическими заплатами. Тускло блестящая громада возвышалась над девочкой, словно сгорбившийся сказочный великан. — Такое попробуй вывези. Кому оно надо? Жасси обернулась; за стеклами очков горел огонёк предвкушения. Девочка снова пошарила в ранце, и вытащила оттуда два фонарика. Штерну казалось, что он потерял счёт времени. Такое было с ним однажды, когда он был ещё маленьким и гостил у бабушки; тогда он случайно ушел далеко от дома и прятался от дождя в полуразрушенной церкви. И сейчас, внутри этой старой фабрики, он ощущал такую же вязкость времени, как и тогда. Они с Жас шли и шли, выдергивая из полумрака лучами фонариков брошенные мотки проводов (девочка перестала их подбирать спустя минут пятнадцать, так их было много), какие-то инструменты и мусор. Ульриху казалось, что свет от окон стал ещё более тусклым, а может, он просто привык к электрическим лучам фонариков. Они обошли несколько залов, даже с трудом вскрыли какой-то терминал — Жассинт расстроено заметила, что микросхемы оттуда всё-таки достали — и собирались уже уйти, но девочка неожиданно развернулась и направилась за очередную огромную цистерну-колону. Ульрих раздраженно фыркнул и поспешил следом, заодно проклиная того, кто напичкал этот завод кучей какого-то барахла. Говорили, что здесь был какой-то сборочный цех, но не было ни станков, ни больших складов: только цистерны, и трубы, трубы, пыльные экраны терминалов и мусор, конечно. — Жас, ты куда? Пойдем, нам бы до отбоя ещё вернуться. Ничего интересного тут нет. — Мы обошли большую часть завода, но здесь ещё не были, — строго заметила девочка. — Не волнуйся, в общежитие мы ещё успеем. Штерн хотел было ещё что-то возразить, но тут Жасси громко и удивлённо воскликнула “O!”, шустро сбежав куда-то по грязным бетонным ступеням. Паренек вздохнул и спустился следом. Жассинт уже бодро сдёргивала брезент с какого-то пульта управления; здесь было намного больше экранов, чем в других местах, да и мониторы выглядели покруче. Вместо уродливых угловатых пультов с непонятными кнопками и рычагами на столах лежало несколько буквенных клавиатур — Ульрих видел похожую в офисе отца, где стоял новенький компьютер. Это оборудование было совершенно непохоже на то, что им попадалось раньше, и по блеску глаз Жасси парень понял, что они застряли тут надолго. Под низким потолком зловеще горели тусклые аварийные лампы — единственные работающие лампы на всём заводе, который уже лет десять был отключен от городского энергоснабжения. Снаружи потемнело; собирался дождь.