…А твои словно незабудки... (1/2)

– Винтер… – выдыхает Рей, прежде чем его заткнули поцелуем. Кажется, пару бокалов алкоголя уже достаточно, чтобы опьянить мужчину. И результат пока превышает все ожидания.

Чужой язык по-хозяйски исследует рот юноши, пока горячие руки проникли под пиджак, поглаживая по спине. Тепло чувствовалось через тонкую ткань рубашки, заставляя Экхарта тяжело дышать. Да-а, и когда «глотнуть для храбрости» превратилось в это?

Впрочем, Рейнольд прекрасно знал, что алкоголь превращает мирного с виду модельера в чертовски страстного и ненасытного человека. Честно говоря, это и было его целью: спустя год отношений оба хотели большего, но никто не мог сделать первый шаг. Вот Рей и предложил немного выпить, чтобы загнать смущение куда подальше. И ведь помогает же! Хотя он и побаивался, что Винтер выпьет больше, чем нужно – им же нужно расслабиться, а не набухаться в дрова.

Сейчас можно не думать об этом, а просто отдаться в руки любимого человека, отдаться его жарким поцелуям, наслаждаться его действиями, стонать до хрипоты и шептать его имя, умоляя о большем.

Мужчина валит Рейнольда на кровать, нависая над ним. Мерцают синие искры в сиреневых глазах, и Экхарт перестает дышать, завороженный этим зрелищем. Красиво. Просто невозможно красиво, такие глаза не могут принадлежать человеку. Кажется, что Вернанди – лишь иллюзия, мираж, который растворится, стоит прикоснуться к нему. Рейнольд тянет руку и осторожно касается его щеки. Он целует его пальцы.

Не растворился. Не иллюзия. Это реальность. Такая невозможная и оттого самая сладкая реальность.

– Рейнольд... – шепчет он, зарываясь пальцами в нежно-розовые волосы, пока другой рукой спешно расстегивает его шелковую синюю рубашку.

Нежность и страсть. Неторопливость и скорость. Инь и Янь.

Винтер и Рейнольд.

Экхарт невольно вспоминает Эклипса. Такой же страстный и нетерпеливый, властный, он не мог дать Рею и другую грань секса, в которой он также нуждался. Те самые нежность и чувственность со стороны партнера, и, кажется, именно этот их разлад свел их отношения на нет, заставляя Эклипса злиться и стараться контролировать Рейнольда, чтобы он оставался рядом.

Однако именно эти действия привели к противоположному результату, заставив его сбежать от ревнивого партнера.

С Винтером все было по-другому. С ним комфортно. Хоть их отношения не зашли так далеко – они переступают эту грань только сейчас – юноша уже чувствует, что Винтер будет в такие моменты властным, заставляя подчиняться ему, и одновременно нежным и заботливым. Даст тот комфорт, который так нужен.

Вернанди оставляет розовые метки на шее Экхарта, который запрокидывает голову назад и тихо стонет. Теплая рука ложится на выступающий бугорок под темно-вишневыми джинсами и чуть надавливает, заставляя юношу вздрогнуть, почти мгновенно отстраняется и расстегивает ремень, вынимая его из джинс.

– Вот так сразу? – лукаво усмехается Рейнольд и удивленно выдыхает, когда Винтер резко хватает его запястья, поднимает над головой и связывает руки.

– Могу и сразу. Но так меньше удовольствия, верно? – в глазах мужчины горит похоть, так явно, что сердце бьется быстрее.

Блять, кажется, Рей влюбился в него еще больше.

– Кроме того, грех не насладиться таким красивым телом подо мной, – Винтер полностью расстегнул его рубашку и распахнул. Привстал, оглядывая открывшийся ему вид.

– ”И ему явно нравится”, – думает про себя Экхарт, видя как расширяются зрачки возлюбленного и как в области паха натягивается ткань серых брюк.

– Ты определенно самый красивый человек, которого я только видел, – заявил Винтер, с удовольствием наблюдая, как краснеют щеки юноши.

– Ты преувеличиваешь...

– Говорю, как есть. Думаю, я имею полное право судить об этом, – а, ну да, он же модельер и наверняка встречал много красивых людей... Получается, он и правда...

К лицу прилил жар. Никто еще не говорил ему подобного.

Вернанди вновь льнет к его ключицам, оставляя метки, рассматривая каждую родинку на теле. Особенно привлекла внимание их россыпь ближе к шее.

– Ты знаешь, что это похоже на созвездие? – тонкие пальцы невесомо касаются родинок, словно очерчивая линии.

– Н-нет, – Рейнольд прикусывает свою нижнюю губу, чувствуя, как начинают влажнеть глаза.

– Кажется, созвездие Кассиопеи. Это очень красиво смотрится, – Винтер оставляет очередной поцелуй рядом с родинками.

Эклипс никогда не уделял Экхарту такого внимания. Едва ли не сразу брал, что хотел, не уделяя особого времени прелюдии.

Мужчина стаскивает с себя кофту, и теперь уже Рейнольд почти давится слюной. Не такое спортивное, но всё же хорошо сложенное тело определенно ему нравилось, вызывая смущающее желание коснуться руками, прижаться, стать одним целым с ним.

– Неужели произвожу такое впечатление? – привычно мягко улыбается Винтер, невесомым прикосновениями щекоча шею Рейнольда. – У тебя такой вид, будто ты уже хочешь меня.

Подобное из уст Вернанди звучит непривычно, но, черт возьми, так возбуждающе. Собственные джинсы начинают казаться слишком тесными.

– Хочу, – Экхарт не может выдавить из себя что-то громче шепота, но этого и не требуется. Блондин лишь кивает и снимает с него джинсы с нижним бельем. Щеки юноши краснеют от такой открытости.

– Ты ведь уже?.. – Винтер вопросительно смотрит на него, и Рей, сожалея, что не может дать отрицательный ответ, кивает.

– Было. Но растяжка все равно нужна.

Кажется, переживания было отчётливо видно, раз мужчина на секунду прерывается и целует возлюбленного в лоб.

– Не беспокойся. Мне все равно, кто был до меня, – он касается губами его уха. – Я сделаю так, чтобы после никого не было.

Сердцебиение учащается. Тело пробивает нетерпеливая дрожь. Дыхание становится чаще и глубже. Места, к которым прикасается Винтер, словно бьют легкие разряды тока.

Хочется большего. Прямо сейчас.

Вернанди и сам снимает с себя оставшуюся одежду. Рей невольно сглатывает.

А у Винтера больше... И длиннее...

А он точно сможет его принять?