Часть 27. Новый друг (2/2)

— Знаю… знаю, — тихо ответил он, его уже искусанные губы отразили внутренние терзания.

— Нам нужно что-нибудь ещё знать? — подтолкнула она его к откровенному разговору, её вопрос был полон мягкой настойчивости.

Огонь в камине потрескивал и бросал тёплые блики на стены, создавая полумрак, который способствовал тому, чтобы Гарри, наконец, разоткровенничался. В общей гостиной царила тихая, но напряжённая атмосфера, и Гарри понимал, что на него навалился груз не только своих собственных сомнений, но и обязательства открыться своим друзьям.

Ему было тяжело признаться в том, о чём он сам не осознал до конца — чувство недомолвки надвигалось, как шторм. Он знал, что пути назад нет. С глубоким вздохом он начал вспоминать вспомогательные слова, собираясь с духом.

— Мы вроде как нравимся друг другу, — вымолвил Гарри, его голос дрожал от неуверенности.

— В плане? — настороженно спросил Рон, искренняя озабоченность появлялась на его лице.

— Рон, не тупи! Романтически! — заиграла в голосе Гермионы нотка раздражения. Она хоть и понимала, что иногда Рон может быть чрезмерно простодушным, но сейчас она просто хотела, чтобы все поняли серьезность ситуации.

— Я знаю, что это звучит дико, — продолжал Гарри. — Я был потерян столько раз, но теперь я знаю точно, чего хочу.

— Значит, ты сбежал от Чжоу к нему? — спросила Гермиона с легкой иронией, но в глубине души она испытывала неподдельное беспокойство за Гарри, допустив на пару секунд, что кто-то мог напоить его любовным зельем.

— Да, — ответил Гарри виновато, его глаза опустились, и он почувствовал, как тяжесть выбора лежит на его сердце. В этом простом признании скрывались сложные эмоции, сомнения и надежды, переплетенные в одном мгновении, когда он наконец принял свое истинное я.

***

Окрестности замка сияли на солнце, как чисто вымытые; безоблачное небо улыбалось своему собственному отражению в искрящейся глади озера; по шелковым зеленым лужайкам изредка пробегала рябь от легкого ветерка. Наступил июнь, но для пятикурсников это означало одно: экзамены наконец придвинулись к ним вплотную.

Им больше не задавали ничего на дом; все уроки были посвящены повторению вопросов, которые, по мнению преподавателей, почти наверняка должны были встретиться им на экзаменах. Гермиона, к его облегчению, была в эти дни слишком занята для того, чтобы ругать его за частые прогулы подготовительных занятий; она ходила постоянно бормоча что-то себе под нос.

Конечно, Гарри безумно благодарен ей и Рону за то, что они не стали относиться к нему по-другому после его признания. Друзья оставались верными, несмотря на все изменения, и это придавало ему уверенности. Всю весну Рон ходил за ним по пятам, с любопытством задавая все возможные вопросы о Малфое, порой подмигивая и шутя со словами: ”Когда ты нас представишь своему парню?”. В такие моменты Гарри всегда кусал язык, стараясь не выдать своего замешательства. Их отношения с Драко всё еще оставались неопределенными; они продолжали встречаться по темным углам замка, где могли быть наедине. Иногда они могли часами сидеть в ванной старост, обсуждая что угодно и ничего одновременно, и это было их маленьким миром, полностью свободным от осуждающих взглядов. Гермиона на это лишь закатывала глаза, с лёгкой долей сарказма, но все же старалась поддержать Гарри, как могла.

Что касается Чжоу, она его просто игнорирует, и Гарри прекрасно понимает почему. В тот день, когда он оставил её одну, в день влюблённых, Гарри был охвачен своими чувствами, а все мысли в голове сошлись в одну, которая настойчиво кричала ”Найди его прямо сейчас”. Он не пытался с ней разговаривать, поглощённым кусочком счастья от того, что их общение с Драко возобновилось. Он осознавал, что его поступок причинил Чжоу боль, но не знал, как объяснить ей всю эту ситуацию.

— Наш новый... директор, — МакГонагалл произнесла это слово с тем же выражением, какое появлялось на лице тети Петуньи во время уборки квартиры, когда она сталкивалась с особенно упрямым пятном на ковре, — попросила деканов факультетов предупредить своих учеников, что мошенничество будет караться строжайшим образом — поскольку, как вы сами понимаете, ваши результаты могут бросить тень на новые порядки, установленные директором...

Профессор МакГонагалл едва заметно вздохнула. Гарри увидел, как затрепетали крылья ее точеного носа.

— Тем не менее у вас нет причин не показать всё, на что вы способны. Вам необходимо думать о будущем.

— Можно спросить, профессор? — подняла руку Гермиона. — Когда станут известны наши результаты?

— В июле каждому из вас отправят сову с оценками, — сказала МакГонагалл.

— Прекрасно, — отчетливым шепотом произнес Дин Томас. — Значит, до каникул можно не трепать себе нервы.

Гарри представил, как через полтора месяца будет сидеть на Тисовой улице, дожидаясь своих оценок по СОВ. Что ж, подумал он, по крайней мере, одно письмо этим летом ему обеспечено.

Их первый экзамен, по теории заклинаний, был назначен на утро понедельника. В воскресенье после обеда Гарри согласился проверить Гермиону, но почти сразу же пожалел об этом: она страшно волновалась и то и дело выхватывала у него учебник, чтобы посмотреть, не допустила ли она в ответе каких-нибудь мелких ошибок. В конце концов Гарри сильно досталось по носу острым краем «Успехов заклинательных наук».

— Гермиона, могу спросить? — прошептал он, оглядываясь на других учеников в библиотеке, чтобы убедиться, не подслушивает ли кто их разговор.

— Конечно, — Гермиона подняла свой взгляд, и её глаза вспыхнули интересом, поэтому она наконец отложила книгу.

— Что ты думаешь о Малфое? — произнес он, смущенно потирая затылок. Вопрос повис в воздухе, несущий с собой целую гамму эмоций, ведь отношение и встречи с Драко всё еще оставляют в его сердце множество противоречивых чувств.

— Хм, ты знаешь. Не думаю, что мы с ним станем лучшими подружками, — саркастично проговорила она, хотя в её голосе звучала искренность, смешанная с непередаваемым чувством настороженности. — Если тебе интересно, что я думаю о ваших отношениях, то ты тоже знаешь. Я не против. Совру, если скажу, что не заметила, как Малфой изменился. — В её глазах мелькнуло понимание, как будто она проанализировала все изменения, которые произошли с Драко за последнее время, и, возможно, увидела в нём человека, которого раньше не замечала.

Гермиона часто натыкалась на них в пустых коридорах, и даже в библиотеке поздно вечером, когда все уже готовились ко сну, точно зная, что сидят они там не ради учебы. Она знала, что в эти моменты их встречи значили гораздо больше, чем просто уроки — это были шёпоты, неловкие касания невзначай, огонёчки в глазах Поттера, которых она не могла проигнорировать. Малфой же, вечно крививший лицо при виде Грейнджер, теперь сдержанно кивал ей, в знак приветствия, когда она проходила мимо них. Это было странное изменение, которое вызывало в ней легкое недоумение. Гермиона ощущала себя в ловушке между двумя мирами — не желая ни входить в их тайны, ни отодвинуть явно надвигающиеся беды, а каждый их пересекающийся взгляд оставлял в ее душе лёгкий отклик тревоги.

— В среду его день рождения... — произнес Гарри, и в его голосе появилась нотка нерешительности. — Я хочу внести ясность в своих чувствах и поговорить с ним. Мы не поднимали эту тему ещё и я подумал может... он согласится со мной встречаться. Понимаю, возможно это звучит глупо и дико,— добавил он, поправляя очки и исследуя взглядом реакцию Гермионы на свои слова. Он пытался уловить её мысли, а его сердце колотилось в ожидании.

— Это... достаточно серьезный шаг, Гарри, — опешила Гермиона, её глаза расширились от неожиданности, а губы чуть приоткрылись, словно она пыталась подобрать слова для такого важного момента.

— Знаю, — Гарри почесал затылок, смущенно падая головой на свои руки, словно искал укрытие от взгляда подруги.

В голове метались сомнения, и он не мог отлучить от себя мысли о том, какова будет реакция Драко, какой шаг он совершает, и следует ли ему вообще это делать? Он поднял голову и посмотрел на Гермиону, ожидая, что она подкинет какую-то идею или хотя бы предложит совет.

— Я не знаю, что сказать, — тихо произнесла она, пытаясь собрать мысли. — Тебе нужно всё взвесить. С одной стороны, это риск, и ты можешь столкнуться с множеством непредсказуемых последствий. Но с другой стороны... Если бы это не был именно Малфой, я бы тебе посоветовала, что иногда стоит рискнуть ради чего-то, что может стать по-настоящему важным.

Гарри невольно вспомнил ту встречу с Драко на мосту во время святочного бала. Тепло окутало его тело, ведь воспоминание было связано не только с тем, что произошло, но и с тем, как они оба изменились. Сейчас ему было очень умилительно вспоминать поведение того старого Малфоя, который казался безумно колючим и вредным. В его глазах отражалась искра, которой не хватало им обоим, и эта искра словно зовущее напоминание о том, что иногда стоит попробовать.