Часть 8. А ты мне нет! (2/2)

После матча Гриффиндорец так и не успел заглянуть в тетрадь. К тому же, он почему-то был уверен, что там пусто.

На прошлом уроке Хагрид объявил, что единорогов они уже прошли до конца. Ещё издали дети увидели, что он ждёт их перед хижиной, а у его ног стоят открытые деревянные ящики. У Гарри по телу побежали мурашки от мысли, что это может быть новый выводок соплохвостов. Он с опаской подошёл, издали заглянул в ящики и вздохнул с облегчением: там сидели совсем не соплохвосты, а чёрные пушистые длинноносые зверьки. Передние лапы у зверьков были плоские как лопаты; зверьки вежливо глядели на учеников, искренне удивляясь и не понимая, чем они обязаны такому вниманию.

— Это нюхлеры, — сказал Хагрид, едва ученики обступили ящики. — А живут они больше в шахтах. Любят разные блестящие штуки… ну вот, полюбуйтесь.

(От автора: Простите за вставку, но погуглите нюхлеры, это такая милота)

Пэнси Паркинсон громко взвизгнула. Один из зверьков ни с того ни с сего подпрыгнул и вцепился бы зубами в наручные часы Пэнси, если бы она вовремя не отпрыгнула.

— За версту драгоценности чуют, — радостно сообщил Хагрид. — Давайте-ка устроим маленькое соревнование. Вон там, видите, вскопано? — Хагрид указал на тот самый клочок земли, что он копал, когда Гарри стоял у окна совятника. — Я там зарыл золотые монеты. Чей нюхлер найдёт больше всех, тот получит приз. Только все украшения с себя снимите. Выбирайте себе по нюхлеру, сейчас начнём.

Гарри снял часы и спрятал в карман. Часы, правда, не ходили, и он носил их по привычке. Потом он выбрал себе зверька, взял на руки, и нюхлер тут же сунул длинный нос ему в ухо и с интересом понюхал. До того он был пушистый и мягкий, что походил на игрушку. Гарри обнаружил на себе несколько пар глаз. Не удивительно, Поттер и пушистое нечто выглядели умилительно. Подняв глаза, параллельно пытаясь отцепить животное от своего свитера, Гарри Поттер замер на мгновение. Прямо сейчас, Драко Малфой пристально на него пялился, а как только Гриффиндорец подловил это, серые глаза тут же забегали, переключая свое внимание на Гойла, который брезговал брать нюхлера на руки.

— Эва! А эти чьи? — воскликнул Хагрид, глядя в один из ящиков. — Кого у нас нет? Где Гермиона и Рон?

— Пошли в больничное крыло, — ответил Гарри. — Потом расскажем.

Такого весёлого урока ухода за волшебными существами у них ещё не было. Нюхлеры ныряли во вскопанную землю, словно в воду, выныривали, спешили к своим студентам и выплёвывали им в руки золотые монеты. Зверёк Нэвила старался усерднее других, и скоро у него на коленях выросла хорошая кучка золота.

— Хагрид, а можно такого купить и держать дома, как домашнее животное? — восхищённо спросил Нэвил, когда его нюхлер в очередной раз нырнул в землю, обдав его дождём из комьев земли.

— Можно. Только радость будет не долгой, нюхлер весь дом сроет, — улыбнулся лесничий. — Сдаётся мне, они нашли всё, я сто монет-то всего и зарыл, — прибавил он, обходя взрытую землю. Зверьки, однако, продолжали нырять. — А вот и Гермиона.

Гермиона, и правда, шла к ним по лужайке. Руки у неё были забинтованы, и выглядела она неважно. Рона с ней не было. Пэнси Паркинсон сощурилась, глядя на неё.

— Ну, поглядим, у кого сколько, – сказал Хагрид. — Сосчитайте-ка монеты. Воровать без толку, Гойл, золото лепреконское, — Хагрид сощурил свои чёрные глаза. — Всё равно исчезнет через пару часов.

Гойл с кислой миной вывернул карманы. Оказалось, что больше всех монет нашёл нюхлер Нэвила, и Хагрид подарил ему большую плитку шоколада из «Сладкого королевства». В замке зазвонили в колокол к обеду. Все отправились в замок, а Гарри и Гермиона остались помочь Хагриду посадить нюхлеров в ящики.

— Что у тебя с руками-то, Гермиона? — обеспокоенно спросил Хагрид.

Гермиона рассказала о полученных утром письмах, об упрёках и обвинениях и о последнем письме, полном сока бубонтюбера.

— А Рон? — тихо спросил Гарри.

— Просидел со мной, пока мисс Помфри завязывала мне руку, потом сказал, что у него есть кое-какие дела и ушел.

Гарри надеялся, что Уизли не натворит глупостей.

После одиннадцати вечера, когда все уже храпели после тяжелого дня, Гарри сел на подоконник большого окна башни Гриффиндор. Как он и думал, тетрадь была пуста. Немного поразмышляв, Гарри всё же берет перо и пишет первым.

Как тебе нюхлеры?

Ответ последовал незамедлительно, словно собеседник тоже не решался написать.

Милые.

Видел матч? Отстой. Ненавижу Флинта, я даже успел соскучится по Малфою в роли ловца. — Гарри определенно нужно было кому-то пожаловаться, а у друзей свои проблемы.

Правда? Почему?

У него есть стремление, как бы это странно ни звучало, поймать снитч. А Флинт лишь делает всё возможное, чтобы его не поймал я.

Да... он такой.

Гарри прикусил губу перед тем, как написать следующее:

Расскажешь как прошел твой день?

Под вопросом новых букв не появлялось, и Гарри испугался, может он задал лишний вопрос? К счастью, спустя минуту, четкие острые буквы стали проявляться на тонкой бумаге.

Ну... не очень. Аппетит пропал, а теперь еще, закрывая глаза, не могу избавиться от одной картины.

Расскажешь?

Не думаю, что это хорошая идея.

Словно ожидая такой ответ, Гарри сразу же продолжил писать:

Иногда, я думаю... немного нечестно, что ты знаешь кто я, а я не знаю кто ты.

Мир несправедлив, Поттер.

Ты можешь называть меня Гарри. Постоянно ”Поттер тут, Поттер там”, раздражает.

Хорошо.

Скажи это!

Что сказать?

Ты знаешь.

<s>Нет.</s> Хорошо, Гарри.

Сердце Гриффиндорца дрогнуло.

А ты мне нравишься! — Быстро начертил Гарри, чтобы не успеть передумать, заодно, добавляя улыбающийся кривой рисунок улыбки.

— А ты мне нет!