Глава 11: "Маски долой" (2/2)

Миранда почувствовала, как сердце пропустило удар. Она столько раз репетировала этот разговор, продумывала каждое слово, но реальность, как всегда, оказалась сложнее любых репетиций.

— В девушку? — добавила Кэссиди, подавшись вперёд. В её голосе не было осуждения, только искреннее любопытство. — В ту, с фотографий? Которая раньше была моделью?

— Да, — Миранда на мгновение прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Её зовут Андреа. И она... особенная.

— А папа знал? — тихо спросила Кэролайн. — В смысле, раньше? Поэтому он так злится?

Миранда повернулась к дочерям, встречаясь с ними взглядом: — Нет, милая. Ваш отец злится по другим причинам. Очень взрослым и очень скучным причинам, связанным с деньгами и репутацией.

— Как в том фильме про развод? — уточнила Кэссиди. — Где родители ругались из-за денег, а потом поняли, что главное — это любовь?

— Что-то вроде того, — Миранда невольно улыбнулась. — Только в реальной жизни всё немного сложнее.

— Она красивая, — заметила Кэролайн, разглядывая фото на телефоне. — И умная, наверное? Раз работает с компьютерами? В школе говорят, что программисты — это новые рок-звёзды.

— Очень умная, — Миранда почувствовала, как напряжение немного отпускает. — И очень добрая. Она... она делает меня лучше.

— Как это — лучше? — Кэссиди наклонила голову, изучая мать с той особой проницательностью, которая иногда пугала даже Миранду. — Ты и так лучшая.

— Она помогает мне быть более... настоящей, — Миранда подбирала слова осторожно, понимая важность момента. — Знаете, как иногда в школе нужно притворяться кем-то, чтобы всем понравиться? Так вот, с Андреа мне не нужно притворяться.

— А мы? — в голосе Кэролайн мелькнула тревога. — С нами тебе тоже приходится притворяться?

— Нет, мои хорошие, — Миранда протянула руку, сжимая ладонь дочери. — Вы и Андреа — единственные люди, с кем я могу быть просто собой. Просто мамой, которая иногда ошибается, иногда боится и очень-очень сильно вас любит.

— Она ждёт нас дома? — спросила Кэссиди после паузы.

— Да, — Миранда сделала глубокий вдох. — И Найджел с Эмили тоже придут на ужин.

Лица девочек просияли при упоминании старых друзей, и Миранда почувствовала, как последние крупицы страха растворяются. Может быть, подумала она, глядя на заснеженный город за окном, настоящая любовь — это не когда всё идеально, а когда можно позволить себе быть несовершенной и всё равно быть любимой.

Mercedes плавно свернул на их улицу. Где-то там, в пентхаусе, их ждала Андреа, наверняка такая же взволнованная, как и Миранда. Впереди был вечер, который мог изменить всё — или подтвердить то, что Миранда уже знала в глубине души: семья — это не только узы крови, но и узы любви, которые мы выбираем сами.

— Найджел! — близнецы одновременно просияли. Он всегда был их любимцем, угощал историями из мира моды и привозил подарки из каждой поездки.

— А Эмили тоже будет? — Кэссиди заметно оживилась. У них с первой ассистенткой Миранды была особая связь, основанная на общей любви к винтажным комиксам — секрет, о котором знали только они двое. Забавно, учитывая, что Эмили обычно на дух не переносила детей.

***

Дома их встретила Андреа, её длинные тёмные волосы были распущены, мягко спадая на плечи — непривычное зрелище для тех, кто знал её только по работе. Вместо привычного делового костюма она выбрала нежно-серый кашемировый свитер от Brunello Cucinelli и тёмные брюки свободного кроя от The Row — образ одновременно уютный и элегантный. На шее поблёскивала тонкая платиновая цепочка — единственное украшение, которое она себе позволила. Было что-то трогательное в том, как она нервно поправляла рукава свитера, выдавая волнение, которое пыталась скрыть за безупречной осанкой бывшей модели. Она явно нервничала, но держалась с той особой грацией, которая появляется только с годами работы на подиуме.

Найджел появился к ужину, нагруженный пакетами — он никогда не упускал возможности побаловать ”своих девочек”. Эмили пришла следом, её изумрудное платье от Alexander McQueen создавало яркое пятно в сдержанной цветовой гамме столовой.

— Эм, — Кэссиди тут же потянула её в сторону, — ты принесла тот выпуск, о котором говорила?

Эмили закатила глаза, но в её жесте читалась плохо скрываемая нежность: — В сумке. Только никому не говори, что я потакаю твоему увлечению старыми комиксами.

Вечер протекал удивительно легко. Близнецы засыпали Андреа вопросами о работе, о её модельном прошлом, о том, как она познакомилась с их мамой. Найджел подливал вино взрослым и развлекал всех историями из мира моды, искусно избегая слишком личных тем.

Когда в дверь позвонили, Эмили слегка напряглась. На пороге стояла Серена — её длинные светлые волосы были чуть влажными от снега, а в руках она держала бутылку бразильского вина.

— Я просто... — она запнулась, встретившись взглядом с Мирандой. — Приехала за Эмили.

— О, — Миранда перевела взгляд с Серены на покрасневшую Эмили, потом на ухмыляющегося Найджела. — Вот как. Что ж, присоединяйся к ужину.

— Ты знал? — позже спросила она Найджела, когда они на минуту остались одни на кухне.

— Конечно, — он пожал плечами. — Как и ты всегда знала обо мне. Некоторые вещи просто видны тем, кто умеет смотреть.

Миранда покачала головой, наблюдая, как Серена непринуждённо болтает с близнецами, как Эмили рядом с ней словно светится изнутри, как Андреа вписывается в этот семейный круг, будто всегда была его частью.

Завтра будет новый день, новые испытания, новые победы и поражения. Но сегодня, в этот момент, Миранда наконец чувствовала себя по-настоящему живой. Без масок, без притворства, просто женщина, которая наконец-то нашла свой путь к счастью.

Найджел поднял бокал:

— За новые начинания?

— За правду, — ответила Миранда, крепче сжимая руку Андреа.

— За семью, — добавила Эмили, и её голос дрогнул.

Андреа посмотрела на их маленькую группу — такую разную, но такую сплочённую. На Найджела, который всегда верил в любовь, даже когда сам в ней разочаровывался. На Эмили, чья преданность оказалась сильнее страха. На Миранду... её Миранду, которая наконец-то позволила себе быть настоящей.

— За нас, — просто сказала она, и в этих двух словах было больше смысла, чем во всех глянцевых страницах Runway.

В конце концов, думала Миранда, глядя на отражение их маленькой группы в тёмном стекле окна, может быть, настоящая сила не в том, чтобы носить маску безупречности, а в том, чтобы найти людей, рядом с которыми можно быть несовершенной. И может быть, подлинное счастье начинается именно в тот момент, когда маски наконец падают, обнажая не идеальный фасад, а живое, бьющееся сердце.

Это всё)