ГЛАВА 35. Эдгар или Анхель (1/2)
ГЛАВА 35. Эдгар или Анхель
6 июля 1989 года
Ницца, порт Лимпия — Марсель
Борт яхты «Нептун»
— Эдгар… — Руди попробовал новое имя Анхеля на вкус и прислушался к отклику, которое оно в нем вызвало. Ощущение было приятным… но странным, тревожащим, как отдаленный гул колокола… или песня штормового ветра в парусах.
Он приблизил лицо к лицу любимого, погрузился взглядом в его глаза и прошептал.
— Так вот кого я принимал в тебе за джинна… Ну здравствуй, Эдгар.
— Здравствуй, Родольфо…
— Эдгар и Родольфо… Звучит весомо… как воскресный благовест… а наши фамилии, выходит, похожи на солидное название концерна: «Корсини — Колонна»…
— Нет.
— Почему «нет»?
Анхель теснее обхватил шею Руди, и на его бледных щеках проступили пунцовые пятна — словно от внезапного приступа стыда. Губы при этом задрожали, как будто он вот-вот заплачет, а взгляд выразил самый настоящий страх…
— Что? Что опять не так, милый? — Руди откинулся на спину, не разжимая объятий, чтобы Анхель оказался лежащим у него на груди. По опыту, такое положение больше всего способствовало и беспечной постельной болтовне, и откровенным разговорам по душам.
— Я хочу тебе кое-что сказать… про себя… но мне и правда очень страшно, что ты сочтешь меня сумасшедшим или лгуном.
— Нет, не сочту! Анхель… ты можешь полностью доверять мне… и как Эдгар — тоже! — мучительное состояние любимого встревожило Руди не на шутку. У него даже голос слегка сел от волнения, а в груди похолодело от страха перед очередной тайной и — наверняка мрачной…
— Я все расскажу… но… тогда тебе предстоит еще одно испытание… — вздохнул Анхель. На несколько секунд он спрятал лицо на плече у Руди и бессильно простерся на нем, словно был тяжело ранен в какой-то неведомой битве джиннов. Овладев собой, поднял голову и проговорил очень тихо:
— Меня зовут Эдгар, это чистая правда, и я даже могу это доказать. Но… ооо… Боже мой, это совершенное безумие… Руди… сперва скажи мне, ты знаешь, кто такой Бернард Штальберг?
— Бернард Штальберг? — брови Родольфо взлетели вверх, и взгляд устремился туда же, помогая вспомнить образ человека с таким звучным именем. — Да, конечно же, я помню это имя! Так звали бывшего делового партнера отца, но… он умер несколько лет назад. А… при чем тут старина Бернард?
— Это мой отец. Точнее… я думаю, что он был моим отцом… но едва ли мне теперь удастся доказать наше родство. Так что… я просто хочу, чтобы ты знал мое настоящее имя… и фамилию.
— Погоди… ты хочешь сказать, что ты — родной сын Бернарда Штальберга?
— Да.
— Тот самый, пропавший без вести… вроде бы где-то в Тунисе? Или в Марокко? — Руди смутно припомнил ужасную историю, очень взволновавшую отца и мать много лет назад, и ее обсуждение на воскресных обедах в течение всего лета семьдесят седьмого года. Выходит, речь шла как раз о единственном сыне Штальберга… которого тогда так и не разыскали, а пару лет назад признали умершим, и… который вдруг счастливо воскрес в его объятиях…
— Именно так. И это действительно случилось в Тунисе.
Руди набрал в грудь воздуха, задержал дыхание и… шумно выдохнул.
— Ну и делааааа…. Таааак… притормози-ка на вираже… я не успеваю за такой резкой сменой галса… Эдгар Штальберг… м-дааа… это же совсем другое дело, чем Анхель Корсини… Погоди-ка, а ты точно не бредишь? Жара нет? Мысли не путаются? — Руди прижал губы ко лбу Анхеля, пытаясь определить, нет ли у него лихорадки. К счастью, лоб был прохладным, а взгляд — ясным, хоть и печальным.
— Нет, я в здравом уме… хоть и не в твердой памяти, признаю, — усмехнулся Самум и начал одну за другой расстегивать пуговицы на рубашке Руди. От этого простого действия кровь его загорелась, и мысли стали путаться под натиском силы, куда более древней, чем рассудок… Он почти уступил этой силе, поддался искушению, и вот уже руки соблазнителя ловко высвободили его торс из плена ткани… скользнули ниже, по животу, и взялись за пряжку ремня…
— Подожди!.. — хладнокровие стремительно покидало Руди, как пловца, попавшего во власть сильного течения, но прозвучавшая из уст Анхеля фамилия «Штальберг» не давала ему полностью вовлечься в любовную игру.
— Что, мне остановиться?.. — в голосе любовника явственно проскользнула нотка разочарования, и Руди протестующе замотал головой:
— Нет! Да… нет, я не хочу, чтобы ты останавливался… просто сначала ответь мне! Или я буду все время крутить в уме то, что ты рассказал, буду строить догадки, версии, приставать к тебе с расспросами и отвлекать… А отвлекаться я как раз и сам не хочу, если ты хочешь… если чувствуешь себя достаточно хорошо после… оххх… лучше не вспоминать…
— И не надо… это все вода, ушедшая в песок… — пальцы Анхеля гладили Руди по своду груди и голому животу, проникали под ремень… а голос, хотя и оставался немного хриплым, постепенно приобретал прежнюю певучесть, и звучал так соблазнительно, что сиренам оставалось только умереть от зависти:
— Со мной все хорошо, хабиби… с тех пор, как мы снова вместе… и мне куда больше хочется заняться с тобой любовью, чем разговаривать о моем прошлом…
Руди, чье неуемное любопытство уже было подогрето до предела, притормозил себя, насколько смог:
— Хорошо… я не настаиваю, это ведь будет долгий разговор… Но ты сейчас ответь мне только на один вопрос, и… обещаю, что больше ни о чем не спрошу тебя, пока ты сам не сочтешь возможным мне что-то доверить! — в доказательство того, что сдержит обещание, Руди переместил руку Анхеля на свой член, и прижал сверху ладонью, дав любовнику ощутить, насколько его собственное желание предаться любви укрепилось за время разговора.
— Спрашивай… — длинные ресницы опустились в знакомой покорности.
— Почему ты уверен, что ты и есть похищенный Эдгар Штальберг? Ты же говорил, что не помнишь, кто ты и откуда.
— Я и теперь скажу тебе то же самое… большая часть моего прошлого как будто скрыта в плотном тумане — но кое-что мне удалось или вспомнить, или… восстановить по крупицам.