Глава 56: Ужасный гнев (2/2)

Под сотнями недоверчивых глаз руины Красного двора превратились в гигантскую волчью голову из дерева и камня, глины и металла. Затем северный владыка драконов улетел, не соизволив произнести ни слова. Когда дракон вылетал из города, его огромный шипастый хвост хлестнул по внушительным внешним стенам, без особых усилий разбивая их. Таким образом, хороший кусок укреплений превратился в руины.

Архонту и Магистрам не пришлось долго гадать, что вызвало гнев владыки драконов — новость о покушении на северную королеву быстро распространилась повсюду.

Злополучная статуя в виде волка оказалась на удивление прочной, и любые попытки снести ее не увенчались успехом.

Гильдии наемных убийц были быстро запрещены на территории города…

Отрывок из книги Великого ученого Эдвина «Жизнь Джона Старка III — Разрушителя и Строителя»

***

Джон Старк, Пентос

Он летел над Узким морем. Ярость утихла, но не угасала, просто превращалась в лед, холодный и смертоносный. Он тщательно обдумывал, как предотвратить будущие покушения на его семью, и в конце концов остановился на предупреждении, написанном ужасом, смертью и кровью. Насилие было языком, понятным в любом уголке мира.

Гильдия убийц была всего лишь инструментом, но это не имело большого значения — они также служили примером для других ассасинов. Заказчики оказались достаточно хитрыми, они использовали множество посредников. Достаточно, чтобы сбить с толку большинство, но не Джона Старка.

Он не побоялся погрузиться в самые темные глубины колдовства, чтобы добраться до сути этой глупой дерзости. Когда использовалась такая магия, многого можно было достичь, если вы были готовы заплатить цену. И Джон был очень готов — он предпочел бы гибель тысячи невиновных, но не позволил одному виновному уйти.

Его верный меч разрезал пополам еще одного Безупречного. Солдаты-евнухи были хорошо экипированы — у всех были кольчуги под полулатами. Но они были всего лишь людьми, и его меч без усилий рассекал кости, плоть и сталь.

Джон даже не удосужился использовать магию, это было бы слишком быстро и гораздо менее удовлетворительно. Убивать собственными руками было гораздо более личным и несколько успокаивало его кипящую ярость. Поэтому он не торопился, разделывая Безупречных, пока обходил коридоры. По правде говоря, он мог бы мгновенно найти Иллирио Мопатиса и убить его и только его, но это было бы слишком просто. Все, кто хотя бы отдаленно был связан с дураками, посмевшими приказать убить его семью, погибнут в качестве предупреждения.

Десять минут спустя все Безупречные были убиты, и Джон направился к секретной комнате под особняком, где пряталась его цель. Он пнул окованную сталью дверь, сорвав ее с петель и отбив приближающийся меч, как муху. Прежде чем Иллирио Мопатис успел сделать что-то еще, палочка Джона из железного дерева уже оказалась в его левой руке.

— Империо! — Толстый магистр замер, и его глаза остекленели, когда удовольствие потекло по венам Джона. — Зачем ты заказал убийство моей жены и ребенка?

Это была сложная штука, заставить кого-то выдать информацию с помощью магии. Сыворотка правды была бы более эффективна, но она была недоступна Джону. Его легилименция была в лучшем случае грубой и неуклюжей, а с его силой и отсутствием таланта у Джона было гораздо больше шансов сжечь мозг человека, прежде чем он получит какие-либо ответы. Проклятие, с другой стороны, было наименее надежным из трех, поскольку ему было легче всего сопротивляться, но если у того, кто его использовал была сила и воля, оно работало достаточно хорошо.

А Иллирио Мопатис превосходил Джона только телосложением, но не умом или магией.Толстый магистр был размером с Вимана, но в нем не было и намека на веселость лорда-водяного. Его фиолетовые глаза-бусинки напоминали Джону о свиньях даже больше, чем его телосложение.

— Месть за моего сына, — голос был монотонным, но в нем скрывался оттенок гнева.

Мужчина боролся, но все было напрасно. Джон подавил сладкое удовлетворение, которое пульсировало в его венах.

— А кто твой сын?

— Эйгон.

Это, конечно, объясняло некоторые вещи.

— Почему сейчас? Прошло почти шесть лет.

— До поздней весны я не мог узнать, что именно произошло, — проворчал седой толстяк. — Я хотел твоей смерти, но это было слишком дорого.

— О, и какова цена за мою голову?

— Безликие назвали сумму, превышающую все золотые монеты Вольных Городов, а Красные Шуты хотели больше золота, чем мог бы заплатить весь Пентос.

— Значит, вы остановились на более дешевых целях. Моя жена и сын.

— Да, у меня было более чем достаточно денег, чтобы заказать покушение на твою жену у Шутов, но потом у вас родился сын, и я должен был собрать больше.

Рикон и Ширен были очень хорошо защищены — он организовал так много уровней защиты, как мирских, так и магических. Джон мог смело сказать, что они были самыми защищенными душами в этом мире. А став анимагом-фениксом, он мог в одно мгновение переместиться к ним, если их жизни угрожала опасность. Тем не менее, сам факт попытки, чистая наглость тех, кто посмел пытаться забрать у него семью, приводили в бешенство. Был малейший шанс — а вдруг бы покушение удалось?

Он покачал головой и отогнал мысли — его жена и сын, к счастью, сейчас были живы и здоровы. Никаких радикальных мер не нужно было предпринимать, только небольшое запугивание. Джон стер кровь со своего меча о бархатный камзол магистра и вернул его в ножны. Остался последний вопрос.

— Кто еще нанял Красных Шутов, чтобы убить мою семью?

— Нет. Я думал, что я один такой.

О, он уже сам узнал, кто еще осмелился поднять руку на его семью, но было хорошо понимать, что они не работали вместе. Взмах палочки и властное проклятие было снято. Чувство радости и удовольствия отступило, и как только Непростительное исчезло, наступила пустота.

На короткое мгновение Джон подумывал просто отрубить магистру голову. Но это было бы слишком быстро, слишком чисто. Каким бы неприятным это ни казалось, Джону нужно было устроить из этого зрелище, предостережение, чтобы все увидели и услышали. Его выходка в Тироше была слишком быстрой, слишком милосердной.

Связав толстяка с помощью магии, Джон потащил его, как мешок с камнями, наружу, задевая телом каждую ступеньку и каждый угол.

Винтер кружил в небе над Пентосом, несомненно вызывая тревогу в городе. В тот момент, когда Джон вышел со двора, его встретила большая толпа — мальчишка, которому он дал монету, сделал все, что надо было.

Обеспокоенная толпа мгновенно расступилась, уступая ему дорогу. Везде, где он проходил, мужчины, женщины и дети следовали за ним из любопытства и страха. Городская стража и другие магистры казались достаточно мудрыми, чтобы не вмешиваться, а наблюдать издалека, и Джон беспрепятственно добрался до самой большой площади в центре города.

В округе собрались тысячи людей, и все смотрели на него со страхом, трепетом и… волнением?

Джон взял себя в руки. Молодой Гарри Поттер возмутился бы тем, что он собирался сделать, несомненно, назвав его темным лордом или кем-то в этом роде. Но мальчик по-настоящему не знал потерь и суровости мира.

Мыслью он разбудил связанного магистра и усилил свой голос.

— Сегодня Илриио Мопатис встретит свой конец за то, что осмелился послать убийц в Дом Старков! — Его слова были произнесены на местном валирийском диалекте, и магия донесла их до каждого в толпе. Толстый магистр попытался сопротивляться, но хватка Джона была железной.

Толпа затихла, и он оказался под тысячами пристальных взглядов.Он махнул рукой, плавно извлекая из пространства большой кусок бронзы весом почти в триста фунтов. Магия огня расплавила его, создавая фигуру огромного дракона. Потребовалась еще минута, чтобы статуя полностью остыла под ошеломленными взглядами толпы.

Внутри она была полой, и Джон взмахом руки бросил внутрь Мопатиса и запечатал статую. Он разжег под бронзовым драконом огонь, и вскоре раздался мучительный крик Иллирио Мопатиса. Крики становились все более и более мучительными, а толпа вскоре начала кричать и улюлюкать. Он заметил горстку красных жрецов, которые выглядели особенно счастливыми.

Со вздохом Джон подавил свои чувства, медленно поджаривая человека заживо. Казалось, прошла вечность, когда крики наконец стихли. Воздух был насыщен запахом горелой плоти.

Описание этого точно разлетится по миру, вероятно, с каждым новым пересказом становясь все более и более преувеличенным. Винтер начал снижаться к своему всаднику и толпа разбежалась. Джон оседлал дракона и слияние их чувств принесло ему некоторое облегчение. Как обычно, месть не принесла ему особой радости, только пустоту и еще большую ярость. Впрочем, это имело мало значения. Джон Старк сделал то, что нужно было сделать.

Пока Винтер несся на Север, он соединил всю свою магию и ярость воедино и метнул самую разрушительную полосу фиолетовых молний, ​​какую только мог, в усадьбу Иллирио.

БУМ!

Мир содрогнулся на мгновение, и от палочки из железного дерева в руке Джона остался только пепел. Не лучше обстояло дело и с роскошным поместьем — среди густого дыма виднелся почерневший кратер, заполненный обугленным шлаком, словно там упал метеорит.

***

Демоны Манториса были страшными врагами, но с ними можно было справиться доблестью и сталью. Несмотря на трудности, Тигриные плащи Волантиса и стремительные легионы Нового Гиса сумели остановить орды, хлынувшие с Дороги Демонов. Хаздил мо Хардан снял осаду с Лхазоша и со всей поспешностью направился в Миэрин вместе со своими Железными Легионами.

Восходящая звезда Нового Гиса вновь проявил себя в пятнадцати милях от стен Миэрина, сокрушив Демонов и заставив их рассеянные остатки бежать обратно в Манторис. Мейлон Мейгир, генерал, отвечающий за Тигриные плащи, сумел победить отродий, прибывающих из Земель Долгого Лета, хотя и не так решительно и с гораздо большими потерями.

Однако ни Новый Гис, ни Волантис не были готовы к появлению черных призраков из проклятых глубин Йина и Островов Василиска.

Отрывок из «Волшебного возрождения» имперского ученого Мардана зо Аздака

***

Джон Старк

— Что привело Северного Дракона в наш скромный город?

Морской владыка был грозным мужчиной — стальная походка, худощавое, но подвижное телосложение, суровые голубые глаза опытного лидера. Тормо Фрегар вышел вперед, когда Винтера окружила тысяча хорошо вооруженных людей, хотя дракон и обращал на них не больше внимания, чем на армию муравьев.

Джон фыркнул — он даже мог заметить скорпионы вдали. Может быть, они могли навредить ему и Винтеру шесть лет назад, когда дракон был еще молод, а доспехи Джона еще предстояло выковать.

— Я ищу Нохо Димиттиса и Луко Престейна, — сказал он.

В конце концов, не было причин лгать. Джон скажет правду во всеуслышание, нравится им это или нет.

— А что вам нужно от двух наших уважаемых магистров? — Морской владыка был одновременно осторожен и насторожен.

— Только их головы, — пожал плечами владыка драконов.

Тормо Фрегар напрягся, и северный король заметил, что многие солдаты схватились за рукояти мечей или арбалеты.

— И чем эти два держателя ключей заслужили твой… гнев? — Голос браавосийца был размеренным и нарочито спокойным, несмотря на исходящий от него запах страха.

— Они наняли убийц для моей жены и сына.

Все стихло вокруг. Можно было легко услышать падение булавки. Джон прекрасно понимал, что Морскому владыке приходится выбирать между обетами защищать город и его людей и нежеланием встретиться с ним в бою посреди Браавоса. Если бы Фрегар пропустил его без сопротивления, его престиж и власть как Морского владыки были бы навсегда подорваны, но если он решит сражаться, он рискует смертью и опустошением Браавоса только ради жизней двух человек.

— Ты… ты уверен? — Капли пота выступили на лбу Фрегара. — У них почти нет денег, чтобы заключить контракт с Черно-белым домом.

— На самом деле нет, — дружелюбно согласился Джон, — но они заказали убийство в Красном Дворе Тироша.

— Есть доказательства? Что, если их подставили?

— О нет, они достаточно хорошо замели следы. Три разных посредника, но я смог их отследить. Довольно хитро с их стороны, пытаться подставить своего нынешнего врага за их собственные проступки. Я действительно впечатлен, — Джон начал терять терпение. — Я не ссорюсь ни с тобой, ни с твоим городом, но меня мало волнует, что происходит с Браавосом. Отойди в сторону.

И снова Джон объединил свою ярость, убийственное намерение и магию и выпустил все это во всех направлениях. Несколько более слабых мужчин упали на землю, как мешки с камнями, а остальные отшатнулись, как от удара. Он, не колеблясь, опустошит весь город, хотя в конечном итоге это может иметь неприятные последствия для Старков.

Удушающее давление росло все выше и выше, и все больше и больше солдат сгибались под ним. Когда Джон приготовился превратить окрестности в ад, Тромо Фрегар отошел в сторону.

***

Линии Димиттиса и Престейна восходят к первоначальным двадцати трем основателям Железного Банка. Разрушитель предал мечу всех в поместьях Димиттис и Престейн, не щадя ни женщин, ни детей, ни слуг, ни домашних животных.

Их головы были отрезаны и установлены на пиках перед их домами на всеобщее обозрение. Все попытки убрать это ужасное предупреждение оказались сопряжены с трудностями. Нескольким удачливым представителям указанных домов удалось избежать бойни, но в конечном итоге, каждая душа, связанная с кровью или именем Димиттиса и Престейна, встретила ужасный конец при самых странных обстоятельствах. Подтянутый, сильный мужчина на пике своих сил поскользнулся на ровной поверхности и раскроит себе голову. Опытный моряк утонул в мелком пруду. Через два месяца все до единого представители двух ныне проклятых линий так или иначе были мертвы. С самими усадьбами дела обстояли немногим лучше — те, кто их купил и поселился в них, тоже трагически погибали в течение года.

Но Джон Старк посетил еще одно место перед отъездом из Браавоса — Черно-белый дом. Как и любая другая остановка Разрушителя, эта оставила после себя руины и смерть. Немногие любили банкиров Браавоса, и еще меньше — безликих. Говорили, что они пытались убить северного короля, как только он ступил в их храм, называя его «вором» и «еретиком»…

Отрывок из «Проклятых мест известного мира» мейстера Ларина