Глава 5: Разговоры (1/2)
***
Джон
Он со вздохом посмотрел на кусок металла в своей руке. Он напоминал меч, но не более того. Клинок был слегка искривлен, край был неровным, и у него возникло ощущение, что он, вероятно, сломается после нескольких сильных ударов. Он пытался нагреть существующее оружие из стали и железа и нанести на него руны, но это плохо сработало. Эти металлы обычно плохо проводили магию. В рунических цепочках на оружии просто не хватало магии для активации. Вливание магии прямо в них на короткое время приводило руны в действие, но как только он остановился, они выдыхались. Валирийцы вплетали каждое заклинание непосредственно в сталь с помощью ритуального убийства раба. Оружию из валирийской стали потребуется три таких жертвы, чтобы навсегда закрепить чары неуязвимости, остроты и легкости. Не говоря уже о том, что стихийные свойства драконьего стекла и использование магического огня, вероятно, помогли облегчить процесс.
После того, как его сводная сестра или кузина заснула, он направился в кузницу, где собирался попробовать свои силы. Кузнечное дело требует большого мастерства, и хотя у Джона был опыт помощи Доналу Нойе, это все же не сделало его подмастерьем кузнеца. У него были некоторые смутные познания о металлургии, он знал, что простых дров явно будет недостаточно для огня, который позволит расплавить сталь. Но у него пока не хватало сил на использование для этого магического огня. Драконы были слишком малы, и могли дышать огнем от силы полминуты.
Что он мог делать, так это практиковаться, проводя в кузнице несколько часов каждый день, чтобы улучшить свои навыки. В конце концов, он наберется и опыта, и магии, чтобы выковать оружие, которым будет доволен.
Пришло время сосредоточиться на его огненной магии и контроле. К счастью, его сила, казалось находилась в постоянном движении. На Земле в 17 лет волшебник достигал своей магической зрелости и взрывной период роста его магии заканчивался. Можно было и после наращивать свой потенциал, но это уже требовало гораздо больших усилий. Его ситуация была немного похожей на период быстрого роста во время полового созревания: магия была податливой и продолжала развиваться. Джон понятия не имел, как долго это продлится, но он собирался извлечь максимум выгоды. Так что начал тренировки с того, что сотворил три маленьких огонька, которые медленно приобрели очертания драконов. Огненные ящеры закружились в танце. Через две минуты Джон разогнал их. Его одежда промокла от пота, и он тяжело дышал, словно пробежал марафон.
Магия не отличалась от мышц. Вы должны были работать, чтобы накачать их, не переходя при этом грань, чтобы не навредить себе. Использование заклинаний без волшебной палочки наносило гораздо больший ущерб разуму и магии. Чтобы компенсировать отсутствие магического проводника, нужно было концентрироваться гораздо сильнее и это выматывало. Почти все современные заклинания были созданы для использования палочки. Не говоря уже о том, что непостоянство магии в этом мире все усложняло. Но сделать палочку пока было невозможно — у него не было ни магических ингредиентов, ни подходящей древесины.
То, что каждый его день теперь полнился спаррингами, тренировками в кузнице и практикой магии огня, напомнило ему о тех временах, когда он готовился ко встрече с Волдемортом.
После ведра ледяной воды он был относительно чист. Холод его совершенно не беспокоил. Наоборот, это казалось приятным. Он понятия не имел, почему так, но дареному коню в зубы не смотрят. Джон уже собирался отправиться в свои покои и поспать, наконец, но понял, что в Черном Замке могут быть книги по кузнечному делу. Это была одна из самых древних крепостей Вестероса, и по словам мейстера Эйемона, в библиотеке были книги которых не было даже в Цитадели.
Джон направился к хранилищам, где располагались продовольственные склады и библиотека. В полусонном состоянии ему потребовался почти целый час, прежде чем он смог найти все, что связано с ковкой. Он взял все необходимые свитки и книги и, наконец, направился в свои покои. Он положил все, что собрал, на стол, сбросил одежду и скользнул в кровать, практически мгновенно провалившись в сон.
***
Санса
Она попыталась скрыть свой ужас, когда нож пронзил ее плоть. Уродливое лицо было изъедено червями, но ухмылка было такой же жестокой и развратной. Она проснулась с криком ужаса, почти не в силах вздохнуть. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, что она сбежала от своего мучителя. Ей постепенно удалось успокоиться, но теперь она остро чувствовала холод. Два малыша, гнездившиеся у ее ног, с беспокойством наблюдали за ней. Санса попыталась снова согреться и уснуть под одеялом, но как она ни старалась, каждый раз когда она закрывала глаза, трижды проклятое лицо Рамси Сноу появлялось в ее сознании и заставляло холодеть изнутри.
После получаса тщетных попыток вновь уснуть, ей стало только холоднее и страшнее. Вспомнив о предложении брата, она решительно встала, надела платье, схватила тяжелую меховую накидку со спинки кровати, и направилась в комнату Джона. Это была ужасная идея, но она знала, что может доверять ему.
К счастью, коридор был пуст. Она подошла к единственной другой двери на этом этаже и тихонько постучала. Не услышав ответа, она несколько мгновений взвешивала варианты и, наконец, толкнула дверь. Как только она вошла, меч уперся ей в ключицу, останавливая на месте.
— Извини, Санса. Я все еще немного нервный. В последний раз, когда я удивился ночью, меня несколько раз ударили ножом в грудь, — сказал Джон хриплым голосом. Безразличие, с которым он говорил о своей смерти, только еще больше заморозило ее. Он вернулся к кровати и прислонил меч к стене — достаточно близко, чтобы при желании мгновенно схватить его. После этого он внимательно посмотрел на нее. — Что-то не так?
— Я… проснулась и не могла заснуть. А ты сказал, что я могу прийти к тебе в комнату, если у меня будут какие-то проблемы. Извини, если я разбудила тебя, — тихо объяснила она.
— Я сам иногда еле сплю от собственных кошмаров. Хочешь поговорить об этом?
Санса покачала головой. — Это была плохая идея. Я должна уйти, — пробормотала она про себя и повернулась, чтобы вернуться. Когда она была не старше 4-х, каждый раз, когда ей снился кошмар, она пробиралась в постель Джона или Робба, и дурные сны уходили. Но она выросла и перестала так делать, зная, что неприлично, и Джона нужно было избегать, потому что ее мать и ее септа научили ее, что бастарды не заслуживают доверия. Теперь она была уродливой, покрытой шрамами, сломленной и использованной, и ее брат все это видел. Ни один мужчина больше не захочет ее. Рамси позаботился об этом.
Ей хотелось убежать и спрятаться. Слезы потекли, когда она бросилась обратно в свою комнату. Она вернулась к своей кровати и села, шатаясь. Санса слишком устала, чтобы делать что-то еще, но в то же время слишком боялась лечь и уснуть. Один только образ Рамси заставил ее вздрогнуть от ужаса, а холодный воздух в комнате словно колол ей легкие. Она снова задрожала, и почувствовав, что ноги не держат ее, села на кровать. Огонь в очаге давно погас, и она не могла заставить себя пошевелиться, чтобы снова его зажечь. Ей хотелось бы проскользнуть в теплую постель Джона, как тогда, когда она была еще маленькой девочкой, но непреодолимое чувство стыда заставило ее дрогнуть и убежать.
Стены будто начали наступать на нее, словно издалека на услышала, как кто-то зовет ее, а потом ее поглотила темнота.
***
Санса почувствовала себя на удивление отдохнувшей. Кошмары не вернулись. Слышно было тихое потрескивание огня в очаге. На ней все еще было платье, и она чувствовала себя окутанной теплым коконом. Она попыталась пошевелиться и услышала успокаивающий голос брата.
— Я ведь говорил тебе, что ты можешь прийти ко мне со своими проблемами в любое время. Ты думала, что я откажусь от своей последней семьи? Увидев, что ты падаешь в обморок от истощения и дрожишь от шока, я пришел в ужас. Джон сидел на стуле возле ее кровати. — Я заставил драконов прокрасться к тебе в постель, чтобы согреть. Они теплые, как печь. Не бойся, и если хочешь, чтобы они ушли, просто подними одеяло. Знай, что в твоих шрамах нет ничего постыдного, это значит, что ты выжила. У меня самого их немало. Не вини себя.
Мягкий голос Джона заставил ее расслабиться. Но действительно ли она заслуживала его утешения? Она сделала много ошибок, которые дорого ей стоили.
— Когда дуют белые ветра, одинокий волк умирает, но стая живет. Теперь нас только двое. Мы заставим каждого, кто обидел Дом Старков, заплатить. Вместе.
Его голос стал убийственным. И она поверила ему. Их враги могли быть многочисленны и могущественны, и из их семьи остались только она и брат у Стены. Но она поверила ему.
— Твои раны в основном зажили. Но тело еще нуждается в отдыхе, чтобы восстановиться. Путешествие по Северу раненой, усталой и голодной сказалось на тебе. Не вставай с постели слишком часто. Я попрошу кого-нибудь принести нам завтрак. После мы можем поговорить с сиром Давосом, чтобы понять, что он знает и заслуживает ли он доверия. Он был советником Станниса, было бы очень хорошо, если бы он был на нашей стороне.
Джон быстро вышел из комнаты. Санса подняла одеяло, и драконы быстро выползли. Она вздрогнула, когда тепло детенышей сменилось холодным воздухом.
Воссоединение с братом было всем, чего она хотела, и даже больше. Впервые с тех пор, как она увидела, как голову ее отца отрубили его же мечом, она почувствовала себя в безопасности. У нее все еще было это внутреннее беспокойство, что она и ее брат так же трагически встретят свой конец, как и остальная часть их семьи. Но как только мрачные мысли начали возвращаться, сердитый крик вернул ее в действительность. Все трое детенышей забрались на покрывало и пристально смотрели на нее. Ее брат был способным командиром и лидером, а еще у него были драконы. Она понятия не имела, как быстро они способны расти, но жаждала поверить, что дни их врагов сочтены. Джон позаботится о врагах в открытом поле, а она позаботится о тех, кто в темноте.
Дверь открылась, и прервав ее размышления, Джон вошел с миской в одной руке и большим деревянным подносом, на котором лежали куски жареного и сырого мяса — в другой. — Пора есть, малыши, — сказал он дракончикам. Они спрыгнули с кровати и столпились вокруг ее брата. Он бросал им куски сырого мяса, и она зачарованно наблюдала, как они обдавали их пламенем, прежде чем с жадностью сожрать.
Санса села в кровати. Джон вручил ей миску и начал уплетать груду жареного мяса, которой хватило бы на несколько взрослых мужчин. Джон, должно быть, уловил ее изумление, потому что остановился и объяснил: — Я вырос на несколько дюймов после того, как… вышел из огня. С тех пор я продолжаю расти и не могу утолить голод, не съев достаточно. Ты тоже должна поесть хорошо.
Он указал на ее миску и продолжил поглощать свою еду.
Она выпила немного бульона, прежде чем спросить: — Джон, что случилось с Призраком? — Она не видела лютоволка с похорон.
— Он ушел на охоту за день до твоего пробуждения. Обычно он возвращается через два или три дня, — объяснил Джон, прежде чем отрезать еще один кусок мяса. Увидев ее взволнованное выражение, он продолжил. — Не беспокойся о нем. Он — одно из самых опасных существ в округе. И ты знаешь, насколько он тих. Когда он того хочет, никто не сможет найти его в снегу с его-то мехом.
Воцарилась уютная тишина, пока они быстро ели. И когда они заканчивали, раздался стук в дверь. Джон встал и провел сира Давоса в комнату. Ее брат сел рядом с ней на кровать, словно делая их единым фронтом, и заговорил.
— Сир Давос, теперь, когда Станнис побежден, что вы собираетесь делать?
— Лорд-комм… Сноу, я бы хотел последовать за вами, если вы позволите мне.
Санса действительно удивилась, а ее уже было не так-то легко удивить. Она совсем не этого ожидала от встречи с Луковым Рыцарем. Он казался дружелюбным, но как бывший десница сурового короля, представлялся ей на самом деле кем-то более… высокомерным или недоверчивым.
— Пожалуйста, зовите меня Джон, я не лорд. И почему вы хотите следовать за мной, сир Давос? Я простой бастард. Вы же были десницей короля. Почему бы вам не вернуться на свои земли и не прожить остаток своей жизни мирно? — с любопытством спросил Джон. Она заметила, что голос ее брата ничуть не дрогнул при упоминании о его статусе, а ведь в детстве именно это делало его таким колючим и угрюмым.
Сир Давос глубоко вздохнул и задумчиво сказал: — Я следовал за Станнисом, потому что он был справедливым и честным человеком. Раньше я был контрабандистом, и когда Штормовой Предел был в осаде, мне удалось переправить лук и соленую рыбу через блокаду Редвина, чтобы накормить защитников. Станнис решил наградить меня за помощь, но в наказание за контрабанду отрубил мне пальцы левой руки. Старый рыцарь показал свою левую руку, на которой не было всех пальцев.
— Доброе дело плохого не смывает, это то, что он сказал мне. Затем он посвятил меня в рыцари и дал земли. Позже Станнис сделал меня своим Десницей, потому что я всегда давал ему честные советы, а не говорил то, что он хотел услышать. У меня было семеро сыновей, но четверо из них погибли в битве у Черноводной. Моя жена уже умерла, и я не хочу возвращаться, только чтобы подвергать своих сыновей опасности, когда Томмен на троне. В свои последние годы я предпочитаю следовать за кем-то, кто мне нравится. Как вы. Вы всегда пытались быть честным и справедливым и поступать правильно, и из-за этого вас даже убили. Вы отказались быть узаконенным и стать лордом Винтерфелла, отказались от брака с красавицей-принцессой Вэль, потому что чувствовали, что нужны братьям, хотя половина из них желала вашей смерти, — Санса резко и глубоко вздохнула и посмотрела на Джона, который просто пожал плечами. Но следующие слова старого рыцаря вызвали у нее еще больше вопросов.
— Я слышал, что случилось в Суровом Доме — вы спасли тысячи людей, и то, что вы там сделали, было похоже на сказку Эпохи Героев. Вы вошли в свой погребальный костер мертвым и вышли живым вместе с тремя вылупившимися драконами. Ваши дела говорят громче, чем ваши слова. В вас есть величие, я хотел бы увидеть его, и, может быть, даже помочь вам на этом пути своим советом. Мое единственное другое желание — это узнать, что случилось с принцессой Ширен и моим пятым сыном, Девоном, — задумчиво закончил он.
— Вы спрашивали у Красной Жрицы? Она уехала со Станнисом в Винтерфелл, — задумчиво спросил Джон.
— Что бы я ни спросил, она ничего мне не скажет. Эта женщина… она не права. Безумие… она… ее бог и их навязчивая идея сжигать людей заживо. С тех пор, как она начала шептать Станнису, он сильно изменился. И не в лучшую сторону. И я видел, как она делала вещи, которые не могу объяснить … Я вижу некоторые в моих худших кошмарах, — дрожащим голосом ответил Давос.
— Почему бы вам не позвать ее сюда. Я тоже не люблю ни ее, ни ее бога, но она хотела поговорить со мной. Может быть, вместе мы сможем получить какие-то ответы, — просто предложил Джон. Луковый рыцарь кивнул и отправился на поиски Красной Жрицы.
***
Джон
Джон с удовольствием наблюдал, как Санса начала ерзать, когда Давос ушел. Она попыталась надеть маску, но ее любопытство вырвалось наружу. Не нужно было быть легилиментом, чтобы понять, о чем она думает. — Джон, ты действительно отказался от легитимизации Станниса, опеки над Севером и женитьбы на принцессе одичалых? — наконец, спросила она.