5. (2/2)

— Думаю, ты была права, — начала Бонни после продолжительной паузы. Её голос был тихим и спокойным, но пропитанным усталостью. — Поведение Елены напрямую связано с Деймоном. Как её создатель, он имеет на неё сильное влияние.

Арья тяжело вздохнула и села, откинув спутанные волосы с лица.

— С этим можно что-то сделать? — спросила она, зевая и стараясь включиться в разговор. Бонни покачала головой, её взгляд стал ещё мрачнее.

— Единственный способ разорвать связь — если создатель сам этого захочет. Но давай будем честны: Деймон вряд ли пойдёт на это. Его всё устраивает. Либо он просто не видит, насколько Елена от него зависит.

На мгновение она замолчала, обдумывая свои слова. Затем, чуть понизив голос, добавила:

— К тому же, в Мистик-Фоллс сейчас Ребекка и Элайджа. Будь осторожна.

— Ребекка и так часто бывает здесь, — пробормотала она, пытаясь казаться беззаботной. — А Элайджа… это кто?

— Брат Клауса, — спокойно ответила Бонни, её пристальный взгляд будто пытался пробить брешь в маске Арьи. На несколько секунд наступила тишина. Бонни вздохнула и отвела глаза, словно решила не продолжать расспросы.

— Иногда мне хочется просто уехать из этого города, — вдруг призналась она, проводя рукой по лицу. — Сбежать подальше от всех этих мистических драм.

Арья слегка усмехнулась.

— Тебя ведь ничего здесь не держит. Тем более у вас скоро выпускной. Это идеальный момент, чтобы начать новую жизнь.

Бонни задумалась, её лицо на мгновение смягчилось.

— Если бы всё было так просто… Я не могу бросить всех.

Она поднялась с кровати и направилась к двери. Уже на пороге она обернулась и, бросив через плечо усталый, но решительный взгляд, сказала:

— Я попробую разобраться с этой связью между Деймоном и Еленой. А ты постарайся не давать ей новых поводов для волнений.

— Слушаюсь, капитан! — Арья шутливо отдала честь, уголки её губ приподнялись в лёгкой улыбке. Бонни слегка улыбнулась в ответ, махнула рукой и вышла.

Оставшись одна, Арья снова рухнула на кровать, раскинув руки и уставившись в потолок. Мысли Бонни о привязанности к одному месту не выходили у неё из головы. Каково это — любить своих друзей так сильно, что не можешь уйти? Считать их своей семьёй, даже если это связывает тебя с местом, где ты больше не хочешь оставаться?

Она тяжело вздохнула. Её никто не держал. У неё не было таких привязанностей, как у Бонни. Весь мир был для неё открытой дверью, полной возможностей. Единственное, что сдерживало её, — это её болезнь.

Мысли снова вернулись к Клаусу и тому, как его кровь влияла на неё. Она всё ещё не понимала, что именно происходит, но чувствовала себя словно бомба замедленного действия. Пока она держалась. Но где-то в глубине души знала, что это не продлится вечно.

***

День не задался с самого утра.

Она крепче сжала руль своей машины, её лицо напряглось, а челюсти стиснулись так сильно, что на скулах появились тени. Обострённый слух Кэролайн<span class="footnote" id="fn_39050646_0"></span> уловил смех Хейли, доносящийся из дома Тайлера. Звонкий, раздражающий смех, словно специально созданный для того, чтобы действовать ей на нервы. Хуже всего было то, что к этому смеху присоединился голос самого Тайлера. Его искренний, довольный смех.

«Какое прекрасное утро», — саркастично подумала она. Кэролайн так и не заглушила двигатель. Она круто развернула машину и рванула прочь, колёса скользнули по гравию, оставляя после себя шлейф пыли.

— Ну уж нет, — пробормотала она себе под нос, стараясь игнорировать обжигающее чувство ревности, сжигавшее её изнутри. — Лучше я займусь платьем.

Магазин, куда она приехала, был небольшим, но модным бутиком в центре города. Там должно было быть её платье для выпускного, заказанное ещё несколько недель назад. Кэролайн представляла, как она с триумфом выйдет на танцпол в этом наряде, затмевая всех остальных. Но вместо предвкушаемого удовольствия её встретил встревоженный консультант с виноватым выражением лица.

— Мисс Форбс, боюсь, произошла ошибка. Доставка вашего платья… э-э… задерживается.

Кэролайн нахмурилась, её глаза сузились, как у охотницы, заметившей добычу.

— Задерживается? — повторила она, её голос обманчиво спокоен. — Что вы имеете в виду?

Консультант сглотнула, явно нервничая под её пристальным взглядом.

— Ну, понимаете, из-за технических проблем… Мы не можем гарантировать, что оно будет доставлено вовремя.

— Как это — «неизвестно, успеют ли доставить»? Выпускной уже через два дня! — Гнев прорвался наружу, голос Кэролайн звучал резко и угрожающе.

Консультант что-то начала мямлить о компенсации и скидке, но Кэролайн даже не слушала. Она развернулась на каблуках и стремительно покинула магазин, оставив за собой лёгкий аромат духов и атмосферу ледяного напряжения.

Когда она села в машину, её мысли всё ещё кипели от злости. Тайлер, Хейли, платье — всё словно сговорилось вывести её из себя. Но, постучав пальцами по рулю, Кэролайн вдруг остановилась. Её глаза блеснули хитрой искрой, а губы медленно растянулись в загадочной улыбке.

— Ну что ж, если я не могу получить то, что хочу…

Идея начала складываться в её голове, и чем больше она об этом думала, тем увереннее становилась. Кто бы мог подумать, что даже испорченный день может стать отличной площадкой для плана, который перевернёт всё с ног на голову?

Кэролайн вздохнула, стараясь прогнать остатки раздражения. Её пальцы автоматически потянулись к заднему сиденью, где лежала сумка. Изящным движением она достала свою любимую красную помаду — ту самую, которую всегда использовала, когда хотела произвести впечатление. За ней последовал флакон духов, чей тонкий аромат всегда вызывал восхищённые взгляды.

Окинув себя критическим взглядом в зеркале заднего вида, Кэролайн быстро поправила волосы, расправила пару выбившихся прядей и чуть улыбнулась своему отражению. Глаза блеснули знакомой уверенностью.

— Если Клаус был достаточно щедр, чтобы раньше осыпать меня подарками, он точно не откажет мне в одном маленьком платье, — пробормотала она, нажимая на газ.

Дом Клауса находился на окраине города, в окружении вековых деревьев, создающих атмосферу оторванности от остального мира. Дорога занимала около двадцати минут, но Кэролайн не спешила. Она включила музыку погромче, позволив ритму унести остатки негатива, и сосредоточилась на своих мыслях.

В голове выстраивался чёткий план. Она знала, как подать себя, чтобы Клаус не только согласился, но и сделал это с энтузиазмом. Его слабость к ней была неоспоримой, и она собиралась этим воспользоваться.

— В конце концов, это для выпускного, — сказала она себе, чуть пожав плечами, будто оправдывая свой поступок. Её губы изогнулись в лёгкой улыбке. — А я заслуживаю самое лучшее.

Её мысли уже рисовали яркую картину: она в идеальном платье, все взгляды устремлены на неё, а зависть и восхищение в воздухе почти осязаемы. Этот образ был для неё не просто мечтой — он был целью.

Дом Клауса стоял, как величественный памятник, возвышаясь над окружающим пейзажем. Его классическая архитектура с безупречными линиями и светлым фасадом сразу привлекала внимание. Двухэтажное строение с массивными колоннами, поддерживающими балкон, словно вытягивалось к небесам. Высокие окна с изысканными арками не только добавляли элегантности, но и создавали впечатление простора внутри.

Входная дорожка, выложенная светлой плиткой, вела к широким ступеням, которые аккуратно украшали минималистичные кусты с тёмной зеленью. Всё здесь было продумано до мелочей: каждый элемент ландшафта гармонично вписывался в общую картину. С обеих сторон дорожки простиралась ухоженная территория, где кустарники были сформированы в строгие формы, а газон был идеален, будто каждой его травинке уделено внимание.

Вся атмосфера вокруг дома вне зависимости от времени суток была немного загадочной. Казалось, что каждое окно, каждая колонна могли бы рассказать целую историю, полную мистики и неведомых секретов.

Кэролайн припарковала машину рядом с роскошным домом Клауса. Почти без раздумий она направилась к входу, решительно переступая порог. ОС едва сдерживаемым раздражением она толкнула дверь и вошла в просторное фойе.

— Клаус? Ты здесь? — громко произнесла она, её голос эхом разнёсся по комнате.

— Клаус!

Через мгновение в проёме двери появился Клаус. Его лицо, как обычно, было спокойным, однако тень раздражения мелькнула в его глазах, когда он заметил Кэролайн.

— Кэролайн, — произнёс он, слегка склонив голову набок. — Чем обязан столь внезапному визиту?

В его голосе скользнул намёк на недовольство, которое он, казалось, даже не пытался скрыть.

— Мне нужно новое платье, — сказала она, прерывая молчание. Её тон был чуть резче, чем она сама того хотела, но Кэролайн не собиралась извиняться. Клаус приподнял бровь, озадаченно глядя на неё.

— Скоро выпускной, — продолжила она. — Моё платье, которое должно было прийти, задерживается. А времени ждать уже нет. Ты можешь помочь мне? — Её голос немного смягчился, а на лице появилась игривая улыбка. Она даже слегка приподняла бровь, добавив к своей просьбе обаяния, обычно никто не мог устоять.

Клаус отреагировал не сразу. Его глаза слегка прищурились, а на лице мелькнуло выражение усталого раздражения. Он отвёл взгляд, будто тщательно обдумывал её слова. Кэролайн почувствовала, как между ними повисло напряжённое молчание.

— Ты отвлекаешь меня от более важных дел, — наконец, произнёс он с тихим вздохом, подчёркивая своё недовольство. Его голос прозвучал сухо, как будто каждое слово давалось с трудом. Затем, после паузы, он всё же добавил: — У меня есть пара платьев, которые, возможно, тебе подойдут. Они где-то на чердаке. Можешь выбрать любое.

Кэролайн сделала шаг вперёд, её улыбка стала ещё ярче, а в глазах промелькнуло невидимое «Я — лучше всех». Она подошла ближе, намеренно демонстрируя свою прелесть и чарующий облик. Клаус нахмурился и, не обращая внимания на её фокусы, отступил на шаг назад. Это не было характерно для него. Кэролайн замерла, её уверенность немного пошатнулась. Она не ожидала такой реакции. Но попыталась скрыть растерянность за новой порцией улыбки. Всё-таки она должна была получить, что хотела.

Раньше Клаус помог бы Кэролайн без лишних вопросов. Времена изменились. Он всё чаще замечал, что её мотивы становились прозрачными, как тонкое стекло: внимание, признание, желание доказать что-то самой себе и окружающим. Для неё это было как воздух. Долгосрочные цели, внутреннее спокойствие — всё это казалось ей далёким и ненужным. Клаус понимал это слишком хорошо, но больше не мог игнорировать.

Теперь его мысли всё чаще возвращались к другой — к Арье. С ней всё было иначе. Впервые за долгие годы он чувствовал, что может быть честным. Её юная душа была как глоток свежего воздуха, лишённого привкуса интриг или старых обид. Она не была связана с его тёмным миром, не искала выгоды и не пыталась манипулировать. Её смех звучал искренне, как чистая мелодия, её взгляд был полон жизни и лёгкости. Она наслаждалась каждым моментом так, словно весь мир был для неё подарком, а не тягостным грузом.

Арья была настоящей. В ней не было фальши, никакого намёка на тот гнев или напряжение, которые он привык видеть в других. Её не интересовал сверхъестественный мир — ни его планы, ни драмы, ни борьба. Она просто жила, и это сбивало Клауса с толку, заставляя его задумываться о том, что он упустил за свою бесконечную жизнь.

Он вспоминал ту ночь, когда внезапно исчез, оставив её одну с бесчисленными вопросами. Почему он не мог остаться? Почему тянуло к ней так сильно, что каждый её взгляд словно врезался в его разум? Клаус пытался найти ответы. Он перерыл архивы, пытаясь отыскать хоть какую-то теорию, способную объяснить их связь. Но всё оказалось напрасным: никто не писал о таких чувствах, никто не говорил о том, что это возможно. Это было чуждо его натуре, ново и пугающе.

Часто он представлял их вместе — вдвоём, вдали от всего. Картины путешествий возникали в его воображении, будто видения: бесконечные дороги, старинные города, где никто не знает их имён, ни одного знакомого лица, никакого прошлого. Только он и она. Без обременений, без секретов. Но реальность разбивала эти мечты. Арье было всего шестнадцать. Она была слишком молода, чтобы разделить его жизнь, полную опасностей, конфликтов и жестокости.

Девушка не должна была быть частью его мира, не должна была жить в тени его проблем. Она заслуживала свободы, радости, лёгкости, которых Клаус не мог ей дать. Но при всём этом он не мог избавиться от ощущения, что именно она — тот якорь, что удерживает его на плаву. Он был не уверен, правильный ли это путь для неё. Но он точно знал: без неё он давно бы утонул в тьме собственного существования.

Кэролайн, наконец выбрав платье, с довольной улыбкой попрощалась с Клаусом и поспешила к выходу. Дверь закрылась за ней с тихим щелчком, оставив в доме тишину. Клаус выдохнул, будто скинул с плеч тяжёлый груз. Для него это действительно была пытка. Её присутствие напоминало о прошлом, об ожиданиях, которые никогда не оправдались, и об отношениях, которые больше не казались ему важными.

В последние недели его внутренний волк вёл себя странно. Беспокойство, которого Клаус давно не испытывал, всё чаще давало о себе знать. Оно прорывалось сквозь его тщательно выстроенную маску спокойствия, словно зверь, что был слишком долго заперт в клетке. И сегодня этот зверь словно озверел. Всё началось с того момента, как Кэролайн появилась на пороге его дома. Она стояла перед ним, как всегда — уверенная, безупречно красивая, с той самоуверенностью, которая могла бы показаться очаровательной, если бы не вызывала такой гнев. Он знал её слишком хорошо, чтобы не понимать, что за этим обаянием скрывается. Но то, как она говорила, как её голос звенел лёгким вызовом, как её взгляд требовал ответа, пробудило в нём целую бурю эмоций. Гнев. Раздражение. Это смешивалось внутри него, словно ядовитый коктейль, готовый вырваться наружу. Он едва сдерживал себя, чувствуя, как напряжение разливается по телу, заставляя волка рваться наружу. Казалось, она даже не замечала, какой эффект её присутствие производит на него. Или, что хуже, замечала и наслаждалась этим. И всё же, когда дверь за ней закрылась, Клаус впервые за день почувствовал что-то, напоминающее спокойствие. Тяжесть, которая давила на грудь, на мгновение ослабла. Тишина, оставшаяся после её ухода, была не просто облегчением — она была необходимостью.

Клаус мельком взглянул на старинные часы. Стрелки показывали восемь вечера. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь их мерным ходом. Он опёрся о спинку кожаного кресла, и мысли, словно по собственному желанию, вновь вернулись к младшей Гилберт.

Что она делает сейчас? Чем занята?

Перед его внутренним взором всплыл её образ — живой, яркий, с той лёгкой улыбкой, которая всегда казалась настоящей. В её глазах не было ни намёка на фальшь, только искренность, которую он так редко встречал в окружающих. Это качество завораживало. Она была для него кем-то совершенно новым, отличным от всех, кого он знал. Её энергия напоминала порыв свежего ветра в душной комнате, что-то освобождающее и… опасное.

Клаус ощутил, как уголки его губ сами собой приподнялись. Лёгкая, едва заметная улыбка. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз ловил себя на этом? Должно быть, целая вечность.

Клаус медленно поднялся и подошёл к окну, за которым раскинулся ночной пейзаж. Ему вдруг захотелось увидеть её прямо сейчас. Просто так. Без причины. Он хмыкнул себе под нос, осознавая странность этого порыва. Но отрицать бессмысленно. Что-то в ней будило в нём те эмоции, которые он привык давно подавлять. Любопытство? Возможно. Или это было что-то большее?

«Проверю, как у неё дела», — тихо пробормотал он себе под нос, словно пытаясь оправдаться. Хотя перед кем? Перед собой? Смешно. Он не нуждался в оправданиях.

Глубоко вдохнув, Клаус отвернулся от окна и направился к выходу. Ночь только начиналась.

***Новый Орлеан. Поместье клана ведьм Дельфий.

День, как и многие другие, выдался для Селесты мрачным и тяжелым. Её клан снова понёс потери: вампиры Марселя, словно издеваясь, убили ещё одну ведьму. Казалось, это уже превратилось в извращённый ритуал. Селеста чувствовала, как силы оставляют её, а духи предков, наблюдающие из загробного мира, всё сильнее разочаровывались.

Контроль над ведьмами был не просто прихотью Марселя — это было основой его стратегии по удержанию власти в Новом Орлеане. Он запретил использование магии в городе, сведя к минимуму влияние клана. Единственным местом, где ведьмы могли практиковать свои ритуалы и хоть как-то сохранить связь с магией, стало их поместье на окраине города, укрытое в густом лесу. Здесь же, в изгнании, обитали и оборотни — ещё одна группа, сломленная правлением вампиров.

Селеста, не в силах больше сдерживать эмоции, с силой ударила кулаком по столу. Чашка с зелёным чаем подскочила, пролив несколько капель на деревянную поверхность.

— Чёртова несправедливость! — прошептала она, сжимая кулаки.

Рядом, за длинным дубовым столом, сидела её дочь Лира. Девушка вздрогнула от внезапного всплеска гнева матери и внимательно посмотрела на неё. Лира была самой молодой в клане, всего восемнадцать, но её юность не стала щитом от жестокой реальности. Она с раннего детства несла на себе груз ответственности, который был неподъёмен даже для взрослых.

Лира была ясновидящей. Её видения не раз спасали клан. Дар, что казался благословением, стал для неё проклятием.

— Мы всё ещё можем заключить союз с оборотнями, — сказала Лира, разрывая молчание. Селеста подняла на неё тяжёлый взгляд.

— Для них это риск, и ты знаешь, почему, — её голос звучал хрипло, но уверенно.

После этих слов разговор стих. Обе женщины погрузились в свои мысли, каждая пытаясь найти выход из ситуации, которая казалась безвыходной.

Их размышления прервал ледяной порыв ветра. Холодная волна прошла сквозь стены, прокатившись по комнате, как предвестие чего-то зловещего. Воздух мгновенно пропитался напряжением, и огоньки свечей замерцали. Магия. Ведьмы почувствовали её всей кожей. Лира вздрогнула, вскочила с места и обеспокоенно посмотрела на мать.

— Кто-то выжил, — прошептала она, и её голос дрожал. Руки невольно сжались в кулаки, а сердце забилось быстрее. Её зрачки расширились, взгляд замер, устремившись куда-то сквозь стены дома, за пределы видимого мира. На мгновение она словно утратила связь с реальностью. Перед её внутренним взором начали проступать образы, размытые сначала, а затем всё более чёткие.

Она увидела девушку. Молодую, шагающую по небольшой ярмарке, где весело мерцали разноцветные огоньки. Вокруг звучал смех, раздавались голоса торговцев, но всё это казалось приглушённым, как через плотную завесу. Девушка выглядела обыкновенной на первый взгляд, но её окружал мягкий, едва заметный свет. Свет, который никто, кроме ведьмы, не мог разглядеть

— Это девушка, — сказала Лира, выдыхая слова, будто боялась, что их не услышат. Селеста тут же поднялась с кресла, решимость заиграла в её глазах.

— Мы должны найти её, — заявила она, направляясь в гостиную, где хранилась большая карта.

Лира последовала за ней, спотыкаясь на ходу, как будто ноги отказывались слушаться. Когда они вошли, в комнате уже собрались остальные члены клана.

— Мистик-Фоллс, — произнесла Вивьен, ведьма с боевым даром. Её голос был спокойным, но в нём звучала настороженность. Селеста обвела всех взглядом.

— Нам нужен план, — резко сказала она.

В её словах звучала не просьба, а приказ. Время для сомнений прошло. Предки даровали им надежду, и теперь было их обязанностью найти эту загадочную девушку, пока Марсель или другие враги не сделали это первыми.