Драконье пламя - Сайлас - HOTD AU - R (2/2)

— Благодарю за предусмотрительность. Я собирался сам отдать приказ, но мой дракон уже развалился как у себя дома.

— Рада быть полезной, — мой скромный ответ продолжал сопровождаться опущенным взглядом.

Не хорошо. Не могла ничего с собой поделать. Я либо же начинала совершенно оскорбительно блуждать взглядом по лицу принца, либо же разглядывать дракона. Обе моих цели не должны облагаться стольким моим вниманием.

Моё любопытство невозможно было игнорировать. И видимо принц нашел меня забавной, раз отошел чуть в сторону, любуясь сонным драконом вместе со мной.

— Вермакс не может преодолевать такие большие расстояние без отдыха. В отличие от дракона моей матушки. Уверен, Сиракс бы без труда перелетела всю долину Аррен.

В светских беседах с королевскими особами нельзя давать советы, заверять в чём-то. Не в моём положении. И всё же искренний ответ выпорхнул из меня птицей.

— Обождите, мой принц. Дайте ему время, свободу и пищу, и тогда его крылья смогу обнять небеса.

— Вы так думаете? — звенит неясная мне эмоция в голосе юноши.

— Я знаю это.

Сайлас рассказывал, что когда Мефисто только вылупился, он боялся его даже брать на руки. Он был хрупче чем котёнок, уже плевался языками пламени и охотно кусался. Когда его заковали в цепи в той жуткой пещере, Сайлас боялся каждый раз приходить туда. Ожидал голодной смерти. Но дракон не умирал. В нём была сила, томящаяся в чешуе и крыльях. Даже сквозь невзгоды и отнятого неба, Мефисто рос сильным и могучим. Как сам его хозяин, Сайлас.

А у свободного драконьего принца, за которым целый Драконий камень и стая драконоблюстителей… Разумеется дракон вырастит могучим зверем.

— Простите, — наконец спохватилась я, — Совсем не слежу за тем, что говорю. Что за глупости…

— Нет, — неожиданно резко остановил меня принц, — Продолжайте. По… Будьте так любезны. Мне интересно услышать ваши мысли. Откуда вы это знаете?

Так я узнала ещё одну драконью особенность.

Драконы не выносят одиночества. Одинокие драконы дичают. Дикий дракон не управляем. И всё это так или иначе относится и к всадникам.

Джекейрис Веларион — старший сын с позорной внешностью. Выкрики «бастард» прилетали ему прямо в лицо с самого рождения, когда мать с отцом не могли в полной мере защитить их. На очевидное можно долго закрывать глаза. Но Джекейрис попытался преодолеть это клеймо на его лице. Он оказался достаточно силён для того, чтобы преодолеть самого себя. Учиться вместо высокомерно вздёрнутого курносого носа. Принц трудился над владением клинком, ведь валирийский ему давался с трудом. Договариваться с высокими Домами отправили именно его с уверенностью в заключаемых договорах. И я совру, если скажу, что у принца не было таланта к дипломатии.

Но Джейкейрис был простым человеком. Об этом кричала его внешность и усталость на молодом лице.

— Мне кажется вы преувеличиваете, — мой неловкий смех уже медленно переходил в истеричный, — Никто не захочет заводить дружбу на голодный желудок. Так мой друг говорил…

— Вы либо безумны, либо храбры, — заключил Веларион. Кажется поверил, что всё я знаю из книжек и своего искреннего интереса к драконам.

— Предпочитаю храбрость.

Зря. Зря я сказала это. Зря вышла к дракону. Зря вообще пошла за Сайласам тогда, к пещере.

— Храбрость граничит с безрассудством. Мейстеры рассказывали мне о моём прадеде, Бейлоне Таргариене, которого как раз прозвали «храбрым» за то, что он ударил Балериона по морде. И остался после этого жив.

— Ох, поверьте, не бить дракона у меня хватит здравомыслия. Или же я просто недостаточно храбра?

— Если вы спросите моего мнения, то я бы сказал, что малолетний Бейлон Храбрый просто не задумывался в этот момент об опасности таких созданий, как драконы. Незнание порождает невежество. А его так часто путают с храбростью.

Мне не нашлось что ответить. Поминать королевского родственника, отца почившего Везериса Первого, было для меня недопустимо.

— Я бы была счастлива, искорени я из себя это незнание. Но вы ведь понимаете, Ваше высочество, из книжек и сказок да уст моряков из-за Узкого моря едва ли это возможно сделать.

— Тогда приезжайте на Драконий камень, когда я стану его принцем, — в очередной раз удивил меня Джекейрис, — Не обещаю раскрыть всех тайн обращения с драконом, но вам откроется настоящий драконий быт. Не по сказкам.

Я застыла с раскрытым ртом, смотря на облаченного в походную одежду принца. Черный и красный. Трёхглавый дракон.

— Сочту это за согласие, — усмехнулся юноша, резво вскарабкиваясь на Вермакса.

Молчи.

Молчи. Молчи. Не смей говорить.

Не смей упоминать в суе его имя.

— Ваше Высочество! — с криком кидаюсь я к дракону. Калеб меня едва успевает поймать, боясь что просто попаду под крыло или когтистую лапу. Джекейрис удивленно натягивает поводья, останавливая дракона от рывка в небо, — Скажите! Быть может вам известен…

— Дура, — шипит Калеб над головой.

— Сайлас! Его зовут Сайлас! Бастард. У него белый волосы и красные глаза. Высокий. Очень сильный! Смотря на него, дважды подумаешь, стоит ли подходить к нему… Вам он… Он не попадался на Драконьем камне?! Быть может среди драконоблюстителей…

Эмоции перекатываются по сильному лицу принца.

— Нет, Леди Корбрей. Мне не знаком бастард по имени Сайлас.

И он улетает.

Больше я никогда не видела Джекейриса Велариона, первенца Королевы Рейниры. То, за чем он прилетал в Орлиное гнездо, он получил — армия Арренов и защита своего дома.

Но принц мне соврал. Как и я, собственно, ему.

По всем Семи королевствам громом пронеслась весть — Принц Эймонд Таргариент попытался на своей Вхагар убить Люцериса Велариона в небе над Штормовым пределом. «Попытался» ключевое слово. Отомстить за свой глаз зеленый принц не успел. Вхагар вступила в бой с двумя юными драконами. Позже это событие назовут Первым драконьем танцем, знаменовавший всю ярость преданных Чёрных. Этой ярость стал черный дракон. Буквально.

Сторонники Чёрных слагали хвалебные песни о прозорливости и уме Королевы Рейниры, которая предугадала такой шаг Зелёных. Король-узурпатор заходился ядом, как и вся его партия, что Рейнира стала не просто Королевой-шлюхой, но и Королевой басстардов.

Истину мне поведала Рейна Веларион, которая прибыла по договору в Орлиное гнездо вместе с младшим темноволосым сыном Королевы.

— Достопочтенная королева, всё ещё не оправившаяся от выкидыша, была готова сама выкинуть этого наглеца в самую тёмную и далекую пещеру острова, — посмеивалась младшая дочь Деймона, совсем расслабившаяся в беседе со мной, — Он преподнёс ей маленького, но взрослого дракона, а она, боясь предательства, настрого запретила ему садиться в седло. Мой отец не самый благородный человек, это известно всем королевствам, но его предложение оседлать чужого дракона при жизни его наездника меня обидели. Особенно его намеки «устранить» это проблему. Хотя, признаюсь, я мечтала с самого детства стать драконьей наездницей.

— И что же тебя остановило?

— Не «что», а «кто». Сайлас очень поладил с Джаком. Ну… Знаешь… — юная Леди Веларион наклонилась над низким столиком, за которым мы распивали чай, и прошептала, — По ним сразу видно их происхождение, — и заозералась машинально, привыкшая к вспыльчивой реакции на любой такой намёк. Не получив осуждения, юная Леди со вздохом продолжила, — Только Джак мог воспротивиться Дейману. Это и спало его голову и голову дракона. Ну а когда он спас Люка… — голос истинной Веларион дрогнул, — Королева была настолько впечатлена, что даровала своё благословение летать и сражаться на Чёрном огне. А это уже дало Джаку продвинуть в совете идею найти всадников для всех диких драконов. Даже если они бастарды.

Я внимательно слушала всё, чем могла поделиться девица. Горло пересохло, а чай совсем не шёл.

В голове у меня с самой собой шла ожесточённая война.

Пламя и кровь.

— Десять драконов… Королева обречена на победу.

— Сиракс отпадает, ведь никто в здравом уме не отправит Королеву сражаться. Драконы Люка и Джоффри слишком малы и не способны воевать. Уже поняли это. А ведь это ещё дождя из стрел и болтов не было.

— Даже драконы Завоевателя не смогли их избежать.

— Именно. Значит, уже три бесполезных дракона. Затем мой отец. Прежде чем я уехала, он сильно повздорил со своей царствующей женой… Она не безосновательно боится предательства с его стороны.

— Разве? — вырвалось у меня, — Разве принц Деймон не был предан своему брату? Разве он может предать его дочь…

— Ослушание приказов Королевы является изменой.

Измена.

Вся эта война является одной большой изменой дому Дракона. Обещания ничего больше не стоили. Только сила и действия.

Всё началось с Грачиного приюта.

В тот самый день, когда бастард убил Короля Эйгона Второго.

В небе над маленькой крепостью сцепилось четыре крылатых змея. Небо полыхало, ломалось на части. Первым ранили Солнечного огня с его бестолковым наездником. Дракон сумел спикировать на землю, обожжённый и обезумевший от боли. Оставив Вхагар на Красную королеву, Черный огонь бросился за раненным врагом.

Первую кровь пустили Чёрные.

Пустил Сайлас, спрыгнувший с Мефисто прямо в полёте. Когда Кристан Коль прибыл на место падения своего короля, тот уже был обезглавлен. Как и Красная королева, поверженная Вхагар. С Мелейс стан Чёрных лишился принцессу Рейнис.

На смерти Эйгона Второго война не закончилась, она только ожесточилась. На смену совсем недавно коронованного старшего зеленого дракона пришёл средний, самый свирепый и жестокий. Королева Рейнира его боялась, так же, как и своего мужа, раз все силы направила на борьбу с ним, а не защиту своих тылов после сомнительной победы.

При нападении флота Триархии бастарды на драконах не смогли спасти старшего сына Чёрной королевы. Джакейрис Веларион вместе со своим драконом поглотила морская пучина. Получив эту скорбную весть, младший Веларион, Джоффри, сбежал из Орлиного гнезда верхом на своём драконе, чтобы помочь матери с захватом Королевской гавани. Гнев за убитого брата был невыносим и всеуничтожающий, несмотря на его совсем юный возраст.

Но на смену принца Велариона мне на попечительство попал другой принц. Сразу два.

Эйгон и Визерис Таргариен, сыновья Чёрной королевы от её второго мужа. Их спасителем был почивший старший брат. Джакейрис посчитал, что в Доме Сердец смогут присмотреть за совсем ещё маленькими драконами. В последний момент, в тайне от Порочного принца и своего деда, Морского змея, Джак приказал кораблю плыть не в Пентас, а в горы Арренов. Тяжелое для прохода наемной армии, имеющее возможности спрятать маленьких драконов.

Это Сайлас подсказал принцу эту идею.

Только он знал, что у нас есть своё драконье логово.

— Я тебя просила не возвращаться с пустыми руками, но не приводить к нам в дом трёх драконов, — заявила мне бабушка украдкой, вдали от глаз достопочтенных гостей. Для всех они были всё ещё детьми, но в глазах Леди Корбрей ходячей и летающей опасностью.

Когда наступил тот момент, когда мою свободу отобрали? Когда я стала пешкой на чужой доске? В какой момент всё так запуталось?

Знаю.

В тот самый момент, когда я приказала Сайласу стать королём.

Он умел играть свою роль безупречно, когда ему было это нужно. Так он сначала завоевал доверие старшего сына Рейниры, обеспечив себе безопасность и место за столом совета Чёрных. Затем сама Королева прониклась к нему благодарностью, возгордилась своим новым верным рыцарем. Затем охотно подливал масла в огонь её ярости за Джака. Именно бастард на Чёрном огне первым вошёл в сдавшийся Красный замок.

Интересно, что почувствовал Сайлас, когда впервые сел Железный трон?

Наверное, он жалел, что раньше не убил всех бастардов на огромных драконах. Вермитор и Сребракрыла были сильны и величественны, а вот их наездники — грязь под его ногтями. Из-за их предательства Рейнира много поломала ему планов. А может и напротив, подтолкнула к ещё более решительным действиям.

Весть о падении последнего дракона Эйгона Завоевателя настигла меня в тот момент, когда его маленький принц с тем же именем дрожал от страха перед своим драконов. Нет, Грозовое облако не был столь пугающим, на мой взгляд. Дракон ещё слишком маленький, едва ли мог взлететь со своим наездником без вреда для них обоих. Характер обычный, драконий, в меру сварливый и в меру упрямый. Но Эйгон смотрел на него как на врага. Молчаливый и мрачный принц не поддавался на мои расспросы, его скорлупа была мне не под силу. Поэтому я просто сидела рядом с ним, наблюдая за тем, как Грозовое облако пытается разбить цепи на своих лапах.

Поляна перед хорошо знакомой пещерой вновь наполнилась людьми. Рейна бродила в траве, собирая последние летние цветы. Веларион с упорством плела кривые венки. Опыта немного. На Драконьем камне слишком скудная растительность.

А вот Визерис, младший из всех представителей династии Чёрных, с завести смотрел на Грозовое облако, сам теснее прижимая драконье яйцо в груди. Рейна с пониманием разрешала ему таскаться с ним везде, не выпускать из рук почти никогда, и полностью разделяла разочарование каждым днём. Её дракон тоже не вылупился.

Даже у Таргариенов с такой сильной кровью драконы не всегда рождаются.

Калеб, на взмыленной лошади, сам выглядящий не лучший образом, настигает нас во время этого молчаливого единения.

С вестью.

Сайлас победил Эймонда Одноглазого на Вхагар.

Сайлас — безродный бастард на чёрном драконе. Убил второго короля.

Но вместо Вхагар стан Зелёных получил Сребракрылую и Вермитора. Предатели на самых больших из ныне живущих драконов, особенно после смерти ужасной драконицы, нацепили на себя самодельные короны. У последнего Зелёного дракона не было выбора как начать торговаться с ними.

Предательство бастардов на драконах пошатнуло Чёрную королеву. И она начала чистки в своих кругах.

Ох, я с дрожью представляю, какую ярость испытывал Сайлас, когда эти безродные кузнец с пьянчугой помешали его идеальной игре.

— Началось, — устало отозвалась бабуля, читая тоже самое письмо с чёрной печатью. Всё в ней говорило о том, что именно старая Леди Корбрей оказалась права в нашем с ней противостоянии.

Первая трещина в идеальной игре Сайласа была битва бастардов. Аллен Веларион на Морском дыму, по заявлению самого Сайласа, обезумил от завести и решил убрать своего прямого конкурента за внимание Королевы, исполнив её приказ об устранении оставшихся бастардов. Разумеется, Сайлас вышел из этого противостояния победителем, а затем сам выхаживал раненного Морского дыма. И разумеется, Корлис Веларион не мог проигнорировать это событие. Королева лишилась флота.

— Избавься от них, — твердила бабуля, — Он придёт за ними и тогда нам всех не сносить головы.

— Я не позволю Зелёным навредить этим детям. Они останутся с нами.

— Ты не тех драконов боишься.

— Я не боюсь драконов.

Надо мной смеются громко и скрипуче.

Визерис не выпускает драконье яйцо из рук. Эйгон не подходит к Грозовому облаку ближе, чем на вытянутую руку. Рейна уходит к реке. Вода носила её тревоги и печали.

Дядю-бастарда казнили. За Морским змеем придут позже, обязательно, за его предательство Чёрной короны. Покойная мать не может их защитить.

А принц Деймон Таргариен был убит в битве у чардрева Харренхолла.

Это была дуэль двух драконов. Крылатые змеи вились над разрушенным замком, освещая ночь словно два солнца. Кровавый змей и Чёрное пламя бились не на жизнь, а насмерть, как и их всадники. На глазах у лордов Простора. Специально.

Чтобы больше ни у кого не осталось сомнений, чьим бастардом являлся Сайлас.

Два злобных драконов в шкуре людей. Одинаково высоки, широкоплечи, изящны и ужасны в своей ярости. Сайлас был моложе, яростнее, свирепее, но его отец был хитрее. Жаль, что хитрость не спасла Деймону жизнь. Как и Темная сестра. Сайлас был сильно ранен в грудь. Дракон жил прямо в его покоях, охраня неспособного сражаться хозяина. Тело Деймона Таргариена предали огню. Как и поверженного Кровавого змея.

Вместо дыхания осени Дом Сердец чувствовал дыхания войны в затылок.

— Он придёт за ними, — не прекращала давить бабуля, словно в пророческом припадке, — Дайте мне яду, я не хочу видеть, как мой дом горит!

Я плакала в своих покоях. Страх за его жизнь был сильнее моей обиды. В рыданиях я просила Богов, чтобы он скорее ко мне вернулся.

Ох, как же я была наивна.

Узнав о том, что два самых страшны человека в партии Чёрных были так или иначе не опасны, бастарды захватили Красный замок. Воспользовались бунтом, а может его и сподвигнули. Не так важно, чем то, что после него браться Веларион, темноволосые и курносые, были растерзаны толпой. Драконье логово было уничтожено, а драконы в ней погребены под обломками огромного сооружения.

Королева Рейнира бежала обратно на Драконий камень.

У неё осталась только Лунная плясунья и её собственная Сиракс. Морской дым только восстановился после битвы с Чёрным огнём. Она в своём безумии призвала Рейну, последнюю свободную пешку, попробовать вновь оседлать дракона своего дяди.

Рейна отказалась. Она бы просто не успела.

Не успели и войска Арренов, посланные Джейн на помощь захваченной Королевской гавани.

Бастард на Бронзовом ужасе, возгордившийся собой, с самодельной короной на голове, полетел на Драконий камень, чтобы стать полноправным наследником трона. Правом силы. Всадник Сереброкрылой же остался в Красном замке, сел на Железный трон и пировал беспробудно и страшно. Удивительно, как он не напоролся в пьяном угаре на один из многочисленных клинков трона.

Лунная плясунья с Бейлой на спине смогли взлететь в воздух и отважно встретить Вермитора. Отважная девочка знала, что ей не справиться в одиночку с таким зверем. Королева Рейнира не стала пытаться дать самой бой.

Его дал Сайлас.

Всё ещё не оправившийся от ран. На раненном Мефисто.

Спрыгнул со своего дракона прямо в полёте, в небе. Угодил прямо в седло венценосного бастарда и казнил его.

У Бейлы не было выбора. Сайлас спас её от огромной пасти Вермитора. Признанный их отцом. Брат.

Его никто не останавливал в темном замке.

Сайлас был пропитан драконьей кровью и пламенем. С открывшимися ранами он шёл, словно бы бессмертный, с мечом на перевес. На каменных стенах блуждали тени парящего Мефисто. И глаза его пылали в тот момент как рубины.

Никакая Рейнира не воительница. Она была труслива, капризна и безбожно глупа.

Потому что силой делиться никогда нельзя.

Даже мертвым нельзя выпускать клинок.

Даже отрубленная голова волка может кусаться.

— Признаешь ли ты меня настоящим Таргариеном? — раздался вопрос Сайласа в тронном зале Драконьего камня.

— Признаю. Ты настоящий дракон. Жестокий и беспощадный.

Чёрная королева пала от клинка своего кровавого брата.

Ну а шута на троне убрать было совсем просто.

Так Сайлас стал королём.

А затем он пришёл за мной.