Глава 2. Дороги, пути, перекрёстки (1/2)
«Вы когда-нибудь путали сон и реальность?
Крали что-нибудь, когда у вас были наличные?
Вы впадали в депрессию?
Может быть, вам казалось, что вы двигаетесь
в то время, как ваш поезд стоит на месте?
Наверно, я сошла с ума.
Наверно, это всё эпоха сомнений.
Наверно, я была просто девчонкой,
Чья жизнь прервалась».<span class="footnote" id="fn_35618126_0"></span>
Алиби — это искусство. Вжиться в новую роль — порой мучение. Алекто успела позабыть, каково это — притворяться беспризорницей. В первое время тебя воспринимают как пустое место и существует большой риск надувательства или привлечения к незаконному труду.
Алекто дожидалась ответа сотрудницы Общества детских домов Вашингтона, теребя недавно установленные брекеты. Из видимых плюсов: металлические скобы хорошо отвлекали внимание от клычков, из минусов — они придавали ей жуткую шепелявость. Дампирша<span class="footnote" id="fn_35618126_1"></span> полагала, что пройдя через самые невообразимые испытания в жизни, она сделает так, что никто не сможет нарушить её стойкость и непоколебимость.
А нет!
Чего только стоила противная офисная лампа, которую забыли поменять, что неритмично мерцала и давила электромагнитным гулом на черепную коробку. Это, и бесконечные, наслаивающиеся друг на друга переливы входящих телефонных звонков. Это, и безразличные глаза людей, в месте, где по идее они наоборот должны быть самыми содействующими.
— Проверьте ещё раз, мне назначено на сегодня, на это время! — с жаром попросила Алекто, её слова прозвучали совершенно несерьёзно с её дикцией. — Я ждала целых три года, когда подойдёт моя очередь в лотерее на субсидированное жильё! Моё имя должно числиться в системе!
С нынешним Обществом детских домов, пришедшем на смену приютам, активно сотрудничали фонды и политики. Алекто заранее позаботилась о том, чтобы легально получить крышу над головой в новой жизни с нуля, проспонсировав доступное жильё для детей без семьи. Общественные инициативы красиво выглядели на бумаге, но в действительности подросткам приходилось неистово бороться за то, чтобы получить льготы и попасть в «счастливый список».
Могла ли она просто перевести свои сбережения на новое имя и зажить припеваючи? Конечно. Но разве в этом был кайф? Вряд ли. Подобный ход перебил бы весь смысл смены личности. В беззаботности с не иссякающей кредиткой таилась ловушка. Когда ты можешь позволить себе всё, теряется вкус к жизни. Ты либо пьянеешь вседозволенностью и теряешься в алчности, либо наоборот, наедаешься и впадаешь в меланхолию. В богатой жизни не было вызова, к которому взывала её бессмертная душа. Что довольно иронично, учитывая, что первым делом Алекто предстояло сцепиться рогами с бесчувственными офисными сотрудниками.
— Увы, ничем не могу помочь. Если бы у вас сохранилось подтверждение в распечатанном виде… — монотонно ответила женщина, которая не особо-то и сожалела.
— Я потратила все накопленные сбережения, чтобы добраться до Сиэтла! — не унималась Алекто, стараясь заглянуть в предательский монитор через стойку. Конечно, она должна была потерять самую важную бумажку перед вылетом! Хорошо, что голову не забыла. Но разве сейчас не век цифровых технологий? — Проверьте ещё раз, вот мои другие документы. Я не могу себе позволить вернутся на Аляску за подтверждением и обратно — вы не представляете, как подорожали внутренние перелёты!
Сотрудница повторно сверилась с файлом без особого энтузиазма.
— Фергюсон, Филдс, Флеминг… Нет, никого не вижу под вашей фамилией. — Пожала она плечами, флегматично глянув в окно. — Сейчас рано темнеет, вам стоит позаботиться о проживании. Так как вы уже совершеннолетняя, мы не можем предоставить место в интернате. Мы выдадим адрес в женскую ночлежку и талоны на еду…
Голова Алекто кипела от бюрократии. Она была готова выть и просить вышестоящего менеджера, как вдруг…
— Алекс Фишер? — грубо окликнули её.
«Да неужели?!»
— Это я! — Девушка тут же взбодрилась духом и побежала к тому, кто её опознал, гремя набитым тряпичным походным рюкзаком.
Им оказался полноватый мужчина средних лет, в обесцвеченных штанах и мятой серо-желтой рубашке. Х. Мун — так гласила табличка с его именем — опустился на рабочее кресло в своей кабинке, жестом показав Алекто, чтобы та никуда не уходила.
— Кто-то опечатался при вводе твоих данных. Компьютер ошибочно выдавал Алека Эшера вместо Алекс Фишер. У нас нехватка кадров, поэтому всё делается через одно место… Хотя, когда было иначе? — задался он риторическим вопросом, наблюдая за пробуждением экрана увесистого монитора, на котором неспеша прогружался Windows XP под булькающие звуки техники. — Но это же ты, верно?
— Так точно, сэр. — Алекто протянула ему своё водительское удостоверение, подтверждая свою личность.
Мун лениво взглянул на её документ для проформы, громко шмыгнул носом и снова перевёл взор на экран, делая хриплый астматический вдох.
— Посмотрим. Итак, фонд определил тебе хибарку в Порт-Анджелесе. Опции у тебя две: расписаться о принятии или написать заявление об отказе. В первом случае ты лишаешься других социальных пособий и льгот для сирот, обязуешься выплатить двадцать тысяч долларов налога на недвижимость, а сверху — ещё треть этой суммы в благодарность фонду и на нужды подрастающим детям.
«Да неужели? Ну что за удобная финансовая схема! Учитывая, что я отчётливо помню, что не прописывала подобных условий как сооснователь фонда».
— Я хочу посмотреть документы и фотографии объекта. — Солидная дама из прошлого просочилась сквозь двадцатилетний образ Алекто, но Мун не воспринял её требование всерьёз и возмущённо хмыкнул.
— Ты не поняла меня, девочка. Ещё раз: ты либо берёшь ключи, либо проваливаешь. Больше повторять не буду.
Алекто стиснула губы от вопиющей халатности центра. Сотрудник усмирял и не таких строптивых детишек, поэтому и бровью не повёл, видя её оправданное негодование.
— Ще-едро, — безвыходно протянула она, поддавшись бюрократии. — Я выбираю дом.
— Ну вот и умница, а то выёживается тут, — Мун сверился с адресом выделенного дома и часами, — ехать до объекта два с половиной часа. По закону кто-то из центра обязан отвезти тебя до него, но я знаю, что никто кроме меня не согласится на поездку в Олимпик. С тебя оплата бензина, фастфуда и рот на замке. Усекла?
— Да, сэр.
Как выяснилось, пухляк решил отвезти её не только из щедрости и бесплатного обеда — он жил на полпути между двумя городами и после намеревался отправиться прямиком домой вместо того, чтобы дорабатывать день в офисе.
Спустя десять минут девушка уже пристёгивалась в его стареньком пикапе. Заиграло кантри радио, которое по звучанию напоминало ковбойские частушки. Девушка разгладила штаны комбинезона цвета хаки и уставилась в окно, разглядывая проносящиеся пейзажи сквозь полупрозрачное отражение, то и дело поправляя непривычно собранные в гульку волосы и теребя языком сдавливающие зубы брекеты. Алекто давно оставила каблуки и платья в прошлой жизни. Теперь на ней красовались берцы из кожзаменителя и осенняя куртка унисекс.
Моросящий дождь то и дело начинался и заканчивался по пути от Сиэтла к океану, в область полуострова Олимпик, и даже сквозь каркас машины Алекто чувствовала резкие морские порывы ветра. Чем дальше они отдалялись от мегаполиса, тем заметнее менялся пейзаж. Уже было не видать многоэтажек, пробки остались далеко позади, а чайки сменили ворон. Впереди ждала дикая северная приморская природа да россыпь маленьких городков.
Вопреки указанию помалкивать, сам мистер Мун оказался разговорчивым и время от времени вставлял неинформативный комментарий о регионе — очевидно, ему нравилось звучание его же голоса.
— Любишь рыбалку, Фишер<span class="footnote" id="fn_35618126_2"></span>? — невзначай поинтересовался он, когда они проезжали мимо верфей и лодочной стоянки.
«Обожаю!»
— Да не очень, — невнятно ответила Алекто, так как была уверена, что это занятие явно не в моде среди молодых девушек этого поколения, — её созвучность с моей фамилией скорее забавное совпадение.
— Тогда удачи тебе не повеситься от скуки, — фыркнул Мун, довольный своим напутствием молодой девушке. — Полуостров на постоянной основе заливает дождём, особенно в лесной зоне. Тебе повезло, Порт-Анджелес — самый солнечный город области, если не единственный.
Несмотря на столь доброе пожелание, жизнь на полуострове штата всё же проглядывалась. Алекто без труда видела её по оживлённым улочкам одноэтажной Америки. Встречались и торговые моллы, и транспортные узлы, уютные ресторанчики и аутентичные магазинчики, и даже культурно-развлекательные центры! Вердикт: жить можно.
— А вот и Олимп! — провозгласил Мун, указав мясистым пальцем на высокие горы, чьи пики терялись в облаках. — Наш, американский.
— И почему же это место так называется? — Алекто только тогда оторвала прикованный к океану взгляд и вгляделась в горный массив заповедника вдалеке по другую сторону машины. — Здесь затаилась обитель американских богов?
— Нет, милочка, боги давно забыли это место. Просто назвали так когда-то, чтобы заплывший в эти края грек не чувствовал себя одиноким вдалеке от дома. А потом название как-то само прижилось. И ангелов никаких нет в Порт-Анджелесе, если тебе и это вздумалось уточнить, — покровительски фыркнул он наивности беспризорницы, как был тут же перебит её познаниями в истории:
— Этот грек… Его звали Апостолос Валерианос, — Алекто знала всех земляков-мореплавателей, поэтому сразу догадалась, о ком идёт речь, — исследовал полуостров под флагом Испании и именем Хуан де Фука в шестнадцатом веке.
— Ай, завались, да какая разница, — некомфортно заелозил на сидении Мун, которому явно не нравились зазнайки. — И только попробуй упомянуть колонистов при коренных американцах — они тебе всё так выскажут, что думают об этом твоём Хуане — будут гнать до самого Олимпа! Настоящего, греческого.
«Держу пари, ты никогда не видел настоящий Олимп», — подумалось Алекто, чьё внимание переключилось на осмотр очередного городка, через который они проезжали.
Она не могла не заглядеться на богатые районы у первой пляжной полосы. Красивые домики с ухоженными садами пестрили яркими декорациями к Хэллоуину, и девушке вдруг очень-очень захотелось вырезать смешную мордашку из тыквы. Но пухляш, конечно же, провёз её мимо благоустроенных районов, усмехаясь её полному надежды взгляду бродяжки.
— Ну не переживай ты так, что никто не приютил тебя за всё это время. Может, так даже к лучшему. Только травкой не балуйся — сиротки очень быстро пропадают в зависимостях — и бац! — в следующий раз я тебя уже буду вывозить из наркопритона.
— Я курила, но бросила, — отвлечённо ответила она, стараясь впитать глазами всю красоту очаровательного городка.
— Да мне похер, — резко подвёл он разговор к завершению, выкрутив звук магнитолы на большую громкость.
«Просто перетерпи». — Алекто закрыла глаза, делая вид, что задремала, не желая цапаться с грубияном под плавный мотивчик весёлой гитары Джона Денвера:
«Приведи меня домо-ой,
Сельская дорога,
В место то-о,