Часть 58 (1/2)
От упавшей звезды — свет,
От предавших людей — боль.
Бесконечный от счастья бег,
Беспрерывный внутри бой… ©
«Не трожь моего сына!» — приказ вихрем торнадо ввинтился в сознание.
Миг — и две стихии друг напротив друга. Две абсолютных силы в уничтожающем противостоянии, конец которому никогда не наступит. Два зверя, готовые сойтись в очередном кровопролитном бою.
«Ты обрёл возможность меня слышать, — ощущая на коже чужое дыхание, дракон пристально смотрел в глаза орлу, вглядывался в его душу, обнажая перед ним свою — открывая ему доступ в свои мысли, — осталось научиться слушать, — сдерживая крепчающий натиск направленной в него воздушной волны, Дракула медленно перекатывал между пальцами сгустки энергии — излишки тёмной материи, оставшиеся после преобразования пространства.
Впереди, посреди прохода, между ним и людьми, оставшимися по ту сторону, зияла изменчивая в своих размерах, произвольно сжимающаяся и расширяющаяся брешь в измерении. Ни одна подобная не обходилась без последствий ни для мира, ни для самого Влада, но раз им самим приглашенные гости так настаивали на зрелище, он не мог им отказать.
«Твой сын должен уйти, Алан, — вглядываясь в чужие глаза немигающим взглядом, Влад продолжал безмолвный монолог. — Сам — тем же путём, которым зашёл сюда, или через этот портал — с моей помощью — зависит от того, насколько убедительно для него прозвучит твой приказ. Ты можешь уйти с ним, а можешь остаться свидетелем дальнейших событий, как велит тебе долг, — Дракула повёл головой в сторону рядов скамей по обе стороны от прохода. — Наблюдателем — безмолвным и безучастным. Решишь вмешаться, и выбора я тебе уже не предложу — отправлю вслед за сыном. Дожидаться официального начала церемонии».
«Не сможешь! — с нажимом отозвался Аквил, стараясь избавиться от стойкого ощущения чужого присутствия в своих мыслях, но чем более яростно он пытался это сделать, тем больше давал воли внутреннему стремлению к конфронтации, тем сильнее понимал, что это всё тот же уже опробованный метод грубой силы, который ещё ни разу не привёл их ни к чему хорошему. В конце концов, если бы Дракула хотел войны, стал бы предлагать варианты? Хотя весь его вид, кровь, в которой он был измазан, говорили… буквально вопили об обратном, не позволяя уверовать в лучший исход: — Что ты задумал, Дракула?»
Ожидал дракон столь скорого отступничества или нет, но подёрнутая молочной пеленой бездна лазури его глаз отозвалась молчаливым одобрением, но следом же полыхнула эфиром сильнее прежнего.
«Не вынуждай меня, Иоанн! В последний раз тебя прошу — отступи. Иначе пожалеешь».
На подробности в своих речах и планах Дракула щедр не был, впрочем, как и всегда, лишь отпуская прозрачные намёки и, вне зависимости, были они поняты или нет, требуя беспрекословного подчинения.
Отступить от чего? От своего долга? От своего предназначения, таящегося в крови всего орлиного рода? От своей верности кодексу Ордена и самому Всевышнему, требующему защищать людей от сверхъестественной опасности, сколь бы ошибочными ни были их помыслы и действия? Сдаться? Перед Дракулой во всеоружии, скалящим окровавленную пасть, когда орёл был единственным, кто отделял хищника от его добычи?
Перед драконом, чей взгляд, заполненный эфиром, впитывал в себя огонь свечей, рассекаемый крестообразными зрачками.
Без нужды напоминая и напоминанием этим ставя жирную точку в их нынешнем противостоянии. Сегодня, здесь, сейчас дракон был в своём праве, свыше ему данном, вершить суд над теми, кто преступил черту.
Прикрыв на мгновение глаза и в молчании отступив от Дракулы, Аквил обернулся, чтобы найти взглядом сына и прервать зловещую тишину:
— Massimiliano, torna in auto e aspettami lì.<span class="footnote" id="fn_35046657_0"></span>
Не ожидающий подобной сомнительной просьбы, не сопровождаемой никакими дополнительными объяснениями, молодой человек посмотрел на кардинала и диакона, а затем перевёл растерянный взгляд на отца.
— Ma… padre, come?..<span class="footnote" id="fn_35046657_1"></span>
— Questo è un ordine! — командным тоном, моментально подхваченным и усиленным храмовой архитектурой, Аквил пресёк возражения и указал в сторону выхода. Повинуясь резкому жесту, от его руки в указанном направлении хлынул воздушный поток, без труда распахнувший двери. — Аdempiere!<span class="footnote" id="fn_35046657_2"></span>
«Vai, Massimo, vai<span class="footnote" id="fn_35046657_3"></span>», — в мыслях Аквил сменил тон на просительный, что делал не часто, а потому теперь надеялся на его эффективность, хотя и знал, насколько подозрительно и противоречиво происходящее должно было представать со стороны.
— Алан, — вмешался кардинал, мечась напряжённым взглядом между мужчинами и без труда считывая несогласие с лица младшего. — Позволю себе напомнить: Максимилиан не только твой сын, он ещё и полноправный член Тетры — второй после тебя в роду. Так же, как и ты, он приносил клятву защищать людей.
— За ваше хождение по головам и самоуправство Тетра отвечать не станет, кардинал!
Сомнений и противоречий, повисающих вокруг, резко стало слишком много, чтобы Дракула и дальше позволил им множиться в геометрической прогрессии. Призывающим жестом он загрёб пронизанный эфиром воздух, осторожно приближая портал к юноше, позволяя его собственным неуверенности и незнанию, в какую сторону сделать следующий шаг, определить выбор.
Горизонт событий качнулся, поглощая фигуру, и сингулярность тут же схлопнулась, а Дракула остаточной энергией рассёк летящую в него воздушную волну, отбрасывая Аквила именно туда, где хотел его видеть — к скамьям, откуда тот мог бы исполнить уготованную ему роль наблюдателя.
— Помимо вами названного, кардинал Вентреска, юный орёл так же мой сегодняшний гость. Он приглашён в мой дом не как воин Тетры при исполнении или ваш личный телохранитель, — неторопливой вальяжной походкой проходя вдоль иконостаса, Дракула не отрываясь следил за реакцией Аквила. — На мой субъективный взгляд, Алан, твой сын ещё слишком духовно юн для истин, которые неизбежно прозвучат сегодня между нами, и сцен, которые, вероятно, произойдут. За два квартала отсюда в старом городе есть прекрасная кофейня с персоналом его возраста. Молодёжь найдёт общий язык.
Дойдя до купели у северной стены, Влад разорвал зрительный контакт и погрузил руки в воду, а после склонился над сосудом и, зачерпнув хорошую пригоршню святой воды, умыл лицо.
Всё ещё связанный мыслями — с сыном и Дракулой — от них черпая события, происходящие параллельно, в это же самое мгновение, но отдалённые пространственно, Аквил теперь уже по собственной воле отступал назад, до тех пор, пока не упёрся в преграду и не осел на неё, машинально прикрыв глаза и на несколько мгновений позволив вспышкам видений перебросить его из одного места в другое. Глазами сына он смотрел на…
Когда далёкое эхо возгласов стихло, орёл сам отыскал полыхающий лазурью взгляд и кивнул. В благодарность за оставленное за ним право присутствия. И в подтверждение, что он не вмешается. Какую бы игру дракон ни затеял.
— Что ж, господа, — забрав от лица намокшие волосы и пальцами зачесав их назад, Влад наконец-то беспрепятственно обратился к тем, с кем намерен был вести дальнейший диалог. Он указал рукой на пространство, их разделяющее, жестом предлагая для общего удобства подойти поближе. — Заочно нас уже друг другу представили. Однако, дабы избегать неточностей и недопонимания, я предпочитаю личное знакомство, — мужчина отвёл одну руку за спину и церемонно склонил голову. — Влад, третий своего имени, из рода Дракулешти, из династии Басарабов. Дракон по воле Всевышнего, назначенный править тёмным миром и его обитателями.
— Пожирать людей тебя тоже… Господь благословил? — случись их знакомство иначе, кардинал с радостью забыл бы о предрассудках и проявил должное уважение. Но теперь, видя, как этот безбожник будто нарочно подтверждал о себе всё худшее, святую воду оскверняя следами своего греха, не был способен испытывать ничего, кроме презрения. — Именем Господа! — священник сжал в руке святое распятие. — Чью кровь ты пролил на этот раз, Дракула?
На трусливую дерзость, полученную взамен учтивой вежливости, Влад лишь снисходительно усмехнулся. Тем лучше. Быстрее перейдут к делу, быстрее закончат.
Так же напоказ, как до этого умывался святой водой, Дракула выставил перед собой руку раскрытой ладонью на уровне взгляда. Медленно, чтобы ничто не ускользнуло от человеческого восприятия, повертел абсолютно не повреждённой ладонью в воздухе, после чего с силой сжал кулак, впивая ногти в собственную кожу и позволяя тонкой струйке своей же крови свободно стечь на пол, ударяясь и разлетаясь мелкими брызгами в стороны.
— Чего не сделаешь ради поддержания репутации, — Влад пожал плечами, демонстрируя кровоточащую ладонь и одновременно до крови прикусывая себя за губу. — Вы ведь за этим здесь, верно? — мужчина перевёл требовательно вопрошающий взгляд с кардинала на его чуть более молодого коллегу. Впрочем, ему уже не требовалось видеть их лица или получать иное подтверждение. Он всё узнал заранее и от своих знаний, дарованных потусторонними силами, он больше не отказывался, готовый черпать из вещего ровно столько, сколько потребуется, чтобы уберечь свою семью от угрозы. — Узнать, кто я на самом деле и на что способен. Вот только знания, которыми вас уже снабдили, сделали вас предвзятыми рабами чужого мнения, даже несмотря на многолетнюю службу на благо веры, слишком трусливыми и малодушными, чтобы сесть со мной за один стол и цивилизованно спросить обо всём, что вам угодно знать.
— Ты не скажешь правды, как и не выпустишь живым из-за твоего стола никого, кто не готов тебе служить!
— Стало быть, — Влад сделал шаг вперёд, а его оппонент инстинктивно отступил назад, — вы приехали сюда умереть, кардинал? — он позволил себе короткий смешок, содержащий в себе в равной степени злость и разочарование. Какие-то вещи открылись ему заранее, но подробностями они обрастали уже по факту разговора лицом к лицу. Что-то из узнанного было новым для его восприятия и в иных обстоятельствах нуждалось в подтверждении, но это всё — лишь детали. А суть одна — даже под защитой Ордена, ради исключительно благой цели Ватикан трусливо подсылал к нему жертвенных баранов, доживающих свой век. Что ж, умно. За исключением того факта, что своих жертв Влад привык выбирать сам. — За смертью я вас к себе не приглашал, Саверио Вентреска, — отрезал Дракула холодно, отчего в голос его из глубин груди просочились хрипловатые ноты угрозы. — Советую прямо сейчас убираться с моей земли!
Несмотря на запах страха, повисший в воздухе, кардинал выдержал взгляд.
— Если о чём-то известно тебе, это ещё не значит, что это известно всем. Моё здоровье и продолжительность жизни не имеют никакого отношения к цели нашей встречи!
— А… — протянул Влад, всё сильнее раздражаясь. — Вот и подобрались мы, наконец, к самому интересному! У вашего визита всё-таки есть цель! Озвучьте же её во всеуслышание, кардинал, — вновь поймав взглядом чужой взгляд и не позволяя отвести, Дракула сказал, понизив голос: — Меня вы вряд ли удивите, однако настоятельно рекомендую не умалчивать даже самые незначительные нюансы. Подменять понятия тоже не стоит — будьте прямолинейны, — мужчина глянул в окно. — И по возможности кратки.
— От имени Святого престола мы здесь, чтобы засвидетельствовать брак по канонам христианской церкви.
Влад терпеливо выждал, убеждаясь, что продолжения не последует, и уточнил:
— Не настолько кратки. Но… — он перевёл заинтересованный взгляд на второго участника встречи, предпочитающего хранить молчание. — Быть может, ваш напарник вам поможет и расскажет о содержимом своего чемодана и назначении некоторых редких вещей в нём, наличие которых трудно было бы объяснить таможенному контролю, не лети вы частным рейсом, санкционируемым Тетрой.
— Что бы вы ни…
Влад одним взглядом и скрежетом сведённых челюстей загнал слова обратно в глотку произносящему, мешая звучать ненужным оправданиям. Он обернулся сначала за правое своё плечо, где располагалось большое детализированное распятие, затем за левое, где висела икона, лишний раз напоминая, хоть и без особого толка. Затем отошёл подальше, переглянулся с Аквилом, желая знать, неужели во всей Италии не нашлось никого компетентнее этих двоих?
Орёл сидел с каменным лицом и смотрел на всё происходящее, как на какую-то карикатуру, не особо отличающуюся глубоким смыслом. Он был внутренне зол, разочарован и ко всему прочему с особым цинизмом вывален в грязи интриг, руками тех, кого ещё несколько часов назад считал достойными протекции Ордена. А они вновь попытались столкнуть его с Дракулой, будто в упор не видя в этом ничего предосудительного. Будто считая этот вариант единственно верным положением вещей.
— Да, помимо очевидной, мы получили особые инструкции. Нас снабдили артефактами, чтобы проверить тебя!
Влад перевёл на говорившего взгляд и заинтересованно приподнял бровь, поощряя продолжить.
— Нам нужны доказательства, — продолжение устами диакона оказалось немногословным.
— Это я понимаю, — под удивлённые взгляды обоих Влад одобрительно кивнул. — Я и сам рассчитывал на подобного рода всестороннюю проверку, когда по приглашению Папы прибыл бы его гостем на святую землю, — голос Дракулы снова стал холоден, произнося с нажимом: — Сегодня же повод иной, и я не желаю…
— Проверка на то и проверка, чтобы не подбирать удобного момента, соответствуя твоим желаниям.
Влад натянуто улыбнулся.
— Ну вот видите! Стоило тайным намерениям стать явными, как разговор сразу принял иной тон, — мужчина вновь медленно двинулся вдоль иконостаса. — Я бы даже разделил причину подобной подвижки в планах, если бы вы наравне со мной понимали, что и ради чего собираетесь делать, — искоса глянув на распятие, Влад глубоко с сожалением вздохнул.
— Сделай одолжение, Цепеш, не заговаривай нам зубы, просто подчинись воле Святого престола!
Видимо, вера этих глупцов в собственную неприкосновенность и впрямь была велика, раз в этот момент Дракула оказался от них относительно далеко — стоял спиной и смотрел на икону. Позади единственная занятая скамья издала едва слышный скрип, и дракон спиной ощутил на себе пристальный взгляд орла, едва не нарушившего договоренность о невмешательстве. И опасения его имели под собой почву. Будь обстоятельства иными, заяви ему такое Алан или даже кто-то из магистров Ордена, Влад никогда бы не оставил столь пренебрежительно-дерзкое требование о подчинении висеть в воздухе. Но это и отличало Тетру от мирового духовенства, а души тетраморфа — от душ простых смертных: одни несли бремя знания, другие прозябали в неведении. И пусть незнание не освобождало от ответственности, одно Дракула определил для себя краеугольным камнем — никто не встанет перед ним на колени из страха, не зная и не понимая истоков его силы и пределов власти.
— Я и не думал сопротивляться, — внутренне перекипев, Влад ответил внешне спокойно, вновь развернувшись лицом к присутствующим. — Я даже несколько упростил вам задачу, устроив нашу встречу на святой земле, — мужчина обвёл раскинутыми руками окружение, призывая обратить внимание на наполнение, которое любого тёмного заставило бы корчиться в мучениях. — Базилика с куполами, где почти никогда не стихают молитвы, где всегда есть верующие, где защита имеет неиссякаемую подпитку, а священный запрет не нарушался ни разу за вековую историю, — Дракула повернулся к купели, указав на неё. — Я при вас умылся святой водой из серебряного сосуда, при вас смотрю на распятие христово, — всё так же напоказ медленно мужчина перекрестился, произнеся тринитарную формулу, приподнял от груди крестик и приложился к нему губами. — Назовите любую молитву — и я прочту её в голос при вас. Или вместе с вами, — Влад вздернул уголок губы в неуместной своим собственным словам, зато уместной обстоятельствам насмешке — одновременно дерзкой и горькой. — Ничего из этого вам не будет достаточно. Вы всё равно уличите меня в обмане: не та земля, не та вода, не такой крест, неправильные слова в молитве. Никакие доказательства, буду ли я готов их дать на ваших условиях или на своих, не убедят вас в том, во что ни вы, ни те, кто стоят за вами, верить не хотите. А это сильно меняет дело, — Влад критично покачал головой. — Вы не понимаете и не стремитесь понять мою природу. Вам, похоже, совершенно невдомёк, что благое намерение убедиться или разочароваться в том, кто я, может легко превратиться в попытку убийства, — Дракула поднял ладонь, давая понять, что любые опровержения или оправдания бессмысленны. Не приближаясь, но просто спокойно взирая на собравшихся, Влад тихим, низким голосом из глубины груди задал единственный вопрос, имеющий значение: — Известно ли вам, господа проверяющие, наказание, положенное за убийство? — поочередно заглянув в глаза напротив, мужчина качнул головой. — Не по уголовному кодексу, разделяющему умышленное, неумышленное, с отягчающими и без них, — не оборачиваясь, Дракула указал себе за спину. — По Его. Где убийство есть убийство без каких-либо условий.
Лица собеседников никак не менялись, губы оставались практически недвижимы и лишь глаза выдавали злую насмешку.
— Ты! — обычное слово прорвалось сквозь стиснутые зубы словно самое скверное ругательство. — Ты, сгубивший несчётное количество душ, станешь читать нам проповеди о грехе убийства?!
Влад широко улыбнулся, проецируя и воплощая чужие подавленные эмоции:
— Ради того, чтобы в несчётный раз предъявить вину мне, вы даже не станете отрицать своей или говорить что-то в свою защиту. Похвально. Я ценю честность. Только она вас не спасёт, — получив подтверждение своим худшим опасениям, Дракула опустил голову и, помолчав немного, произнёс, всё так же не поднимая головы. — Вы опираетесь только на то, чему вас научили, а то немногое, чему научились, пропускаете каждый через свой фильтр реальности, — когда Влад поднял взгляд, его глаза пылали лазурью, отражающейся в радужках человеческих глаз. — Мне знакомы ваши суждения, всё, о чём вы говорите или… молчите. Когда-то давно я был на вашем месте. Почти так же как и вы сейчас, я думал, что если стану тварью ради того, чтобы убивать себе подобных тварей, заслуживающих смерти, мои грехи мне простятся, а если и нет, то я приму уготованное наказание без сожаления. И я принял. И я стою сейчас перед вами. Вы верите, что я — тварь, не заслуживающая божьего благословения. Что ж, мне нечем вас разубедить в вашей вере, потому что всё так и есть. Любые истории и факты обо мне, что вы когда-либо слышали, вероятнее всего, сильно недосгущают краски. А вам выпал шанс восстановить справедливость, — Дракула скользнул взглядом поверх голов. — Я не стану пытаться вас остановить. Напротив, позволю осуществить всё, что долгое время замышляла против меня церковь и всё никак не могла реализовать, — с подобными заверениями Влад вновь развернулся к своим врагам спиной и подошёл к кануну, в котором почти прогорели все свечи, неспешно провёл над столиком ладонью, восстанавливая оплавленные огарки до изначального размера и заставляя фитили с новой силой воспылать лазурным пламенем. — Но прежде, чем вы приступите, позвольте рассказать вам ту часть истины, о которой не упоминается даже в самых уникальных из ватиканских записей, — Дракула взял в обе руки по свече и вгляделся в пространство сквозь их замершее пламя. — Позвольте рассказать вам, как именно всё случится.
— Влад, — впервые за всё время Аквил подал голос, открыто предостерегая.
Полуобернувшись, Дракула отсалютовал орлу свечой.