Часть 9 (1/2)

От того усилия, с которым Дракула пытался не дать волю рукам и чувствам, у него мутилось в голове, всё вокруг мерно покачивалось, как если бы у него кружилась голова. Язык не слушался, отказываясь произносить то единственно правильное, что должно было быть произнесено, пока еще возможно было сделать хоть что-то настолько правильно, насколько он видел это сам, а не пытались ему навязать другие.

— Лайя…

Их взгляды встретились вскользь, попали в ловушку друг друга, и в этот момент Влад осознал, кажется, самую суть своей грешной сущности и причину, по которой однажды его сожжёт без остатка адское пламя. Он ведь знал, что должен был сказать, как знал и то, что не мог, и что расплата за эту неспособность не заставит себя долго ждать.

— Здесь, в этом мире, — голос Лайи дрожал, как и вся она, в её глазах стояли слёзы, — тебе больно рядом со мной, да? Поэтому ты меня избегаешь? — она отступила на шаг назад, осознанно пытаясь увеличить между ними дистанцию, но на этот раз Влад сам её удержал и притянул в объятия.

Он качнул головой, но осознав, что она могла этого не заметить, произнёс вслух.

— Мне хорошо рядом с тобой, — признался Влад, уничтожая для себя разом все пути к отступлению. — Настолько хорошо, что это должно считаться смертным грехом и иметь соразмерное наказание.

Лайя всё ещё пыталась вырваться, не доверяя его словам, ведь он уже не раз был уличен во лжи. Влад почувствовал эти её попытки и отпустил, из страха, что не уследил за силой объятий и причинил ей боль или сделал… сказал что-то, что её оттолкнуло, заставило передумать.

Он разжал руки, и Лайя тут же снова отпрянула на шаг, заведя свои руки за спину, но и только. Она не сбежала, даже не отвернулась, продолжая смотреть на него глазами, полными слез.

— Я не буду тебя касаться, я могу… могу даже не подходить к тебе слишком близко, просто… позволь мне побыть рядом, — влажные дорожки побежали вниз по её щекам, но она не отводила взгляда. — Пожалуйста…

Влада все это время мучительно ломало изнутри от невозможности коснуться, стереть эти следы, пальцами, губами, хотя бы правильными словами.

«Что же ты со мной делаешь…» — он бы воздел глаза к потолку и вознёс бы молитву во избавление от искушения, если бы знал, что это имеет смысл, но Господь давно был не на его стороне, или, скорее, это Дракула давно покинул сторону Господа, а вот она… ей он готов был возносить молитвы вечно, неспособный отказать ни в чём, неспособный оттолкнуть, даже зная, что так было бы правильно.

Ноэ по-прежнему стоял у дверей, не смея уйти, смиренно дожидаясь или подтверждения прежнего приказа, или его отмены. Влад посмотрел на него, не ради прощения, которое не собирался просить, а ради ставшего уже привычным за долгие века обмена взглядами с диалогом без слов.

Влад молча упрекал его в легкомысленности, Ноэ его — в неискоренимой привычке всё усложнять.

Наконец, Влад едва заметным кивком указал на дверь.

«Будь поблизости на всякий случай», — попросил он также без слов, а Ноэ, кажется, только и ждал момента исчезнуть, но вот, когда он, наконец, представился, Локид не торопился этого делать. Ощущение постороннего присутствия было ещё слишком свежо, и теперь, когда Влад перестал давить на него своей властью, Ноэ смог хорошо это почувствовать.

Быстрым шагом он пересёк залу, направляясь к ванной, но метрах в трёх от цели его поджидало невидимое препятствие, заставляющее ноги двигаться медленнее и словно бы через силу.

— Что не так? — строго осведомился Влад, но, увидев, как Ноэ тяжело осел на первую ступеньку постамента, подлетел к нему, не дождавшись ответа.

— Влад… — Лайя даже не успела понять, когда всё изменилось. Вот он стоял напротив, от неё всего в паре шагов, а вот уже рядом с Ноэ, и теперь оба они, повернувшись к девушке спинами, устремили взгляды на ванну и воду в ней.

— Всё… в порядке, — Ноэ выставил перед собой ладонь, но подниматься на ноги не спешил. — Только, кажется, здесь успел побывать наш пронырливый святоша-протестант. Влад… — Ноэ вдруг зашёлся влажным грудным кашлем. — Я тебя… изначально предупреждал, что не могу… отслеживать его перемещения и… действия. Он для меня слепое пятно, как и все рукоположенные.

— Я… — от стыда за содеянное и страха перед последствиями у Лайи затряслись колени, в голове не осталось ни одной достойной мысли, которая оправдывала бы ее поступок и объясняла бы её слепую доверчивость. — Он сказал, что это поможет тебе, он…

— И как обычно… не солгал, — Ноэ снова закашлялся, и Лайя с ужасом заметила на светлой плитке мелкие кровавые брызги. Влад, очевидно, тоже это заметил и, не медля дольше ни секунды, оттолкнул, почти отбросил Ноэ в сторону, подальше от ванны. Однако сам остался на месте, так что взволнованная и перепуганная Лайя, разрываясь между двумя жертвами своего легкомыслия, бросилась к Владу. Упала бы перед ним на колени, вымаливая прощение за глупость, но сильные руки схватили её за предплечья и удержали.

— Прости меня, прости, пожалуйста… — она беспомощно водила руками по воздуху в дюйме от его лица, отчаянно пытаясь коснуться без прикосновения, чтобы каким-то образом всё исправить, забрать причиненную боль. Но Влад смотрел на неё открыто, чистым взглядом без признаков страдания, лишь с едва читаемой тенью сожаления. Он усадил Лайю рядом с собой на бортик, развернулся к чаше ванной и, поддернув манжет, спокойно погрузил в воду руку чуть дальше середины ладони.

— Нет такого поступка, за который ты должна была бы просить у меня прощения… на коленях, Лайя, — Влад вздрогнул, произнося это и вспоминая момент, который сам предотвратил буквально несколько мгновений назад. — Никогда больше так не делай и даже не мысли о подобном.

— Ты в порядке? — её рука машинально потянулась к его руке, к манжету пиджака, который делал прикосновение безопасным, понуждая его вынуть пальцы из воды. С замирающим сердцем она боялась обнаружить кожу ошпаренной, покрытой страшными волдырями, но ничего не было, ладонь и пальцы оставались все такими же гладкими, чуть бледными и, может быть, слегка дрожащими, но Лайе на эмоциях это вполне могло всего лишь показаться. Хотелось погладить влажную кожу, провести пальцами по витиеватому рисунку на ладони, прикоснуться губами, но… она не могла, и это было невыносимо.

— Я тоже в порядке, — напомнил о себе Ноэ, уже успевший вернуть себе свой прежний лощеный облик и теперь демонстративно отряхивающий и без того идеальный костюм. — Спасибо, что спросила и… любезно предупредила о сюрпризе.

— Ноэ, прости-и, — упавшим голосом пролепетала Лайя, пристыженно опустив глаза.

— Да чего уж там… Уверен, когда твой венгерский дружок разводил тебя на обряд, обо мне речи не было. И как бы теперь мне ни хотелось утопить его в этой самой воде, вынужден признать, что его инициатива отнюдь не лишена смысла, — Ноэ принялся расхаживать туда-сюда вдоль невидимой линии, будто тигр в запертой клетке, избегая смотреть на воду и глядя преимущественно в пол. — Это может дать тебе заслуженную передышку, Влад.

— Которая мне не нужна, — Влад резко поднялся на ноги и отошёл от ванны. Опять же, Лайе это запросто могло всего лишь померещиться в череде стремительно сменяющих друг друга событий, но на одно ничтожно мгновение Влад словно пошатнулся, как если бы не совсем уверено держался на ногах.

— Да брось рисоваться! — извечная взбалмошная веселость в голосе Ноэ мешалась с раздражением. — На паре пакетов бесполезной крови, иллюзиях и браваде долго ты не протянешь.

— Ноэ, — голос Влада вновь приобрёл стальную холодность. — Оставь нас.

Взгляд разноцветных глаз, обращенный через плечо Влада на Лайю полыхнул триумфом. Казалось, если бы негласная субординация ему это позволяла, Ноэ бы подпрыгнул и вскричал победное: «Даа, наконец-то!» Но вместо этого он отвесил церемонный поклон и, пройдя спиной к выходу несколько шагов, привычно исчез без следа.

И вроде бы настала очередь Лайи радоваться, ведь она наконец-то добилась желаемого, вот только ничуть ей не было радостно. Она смотрела в его спину, наглухо затянутую в черный пиджак, до абсурда не подходящий окружающей обстановке, и почти физически ощущала непреодолимую преграду между ними… целый ряд преград, старательно и стремительно возводимых Владом, на первый взгляд, будто из ничего, из влажного воздуха и молочного пара, что их окружал.

Казалось, что ещё немного, и она даже видеть его перестанет за всеми этими бесконечными баррикадами…

Нужно было срочно действовать, нужно было брать то, что находилось рядом, пока оно вновь не оказалось непреодолимо далеко, и пара метров, разделяющая их сейчас, не превратилась в бесконечное пространство мира темных, не измеримое никакими величинами.

Поддернув длинный подол юбки, Лайя избавилась от балеток и ступила на плитку босиком — легко и бесшумно. Она осторожно приблизилась к нему сзади, терпеливо выждала пару мгновений, давая ему шанс её остановить, а когда он этого не сделал, она уверенно уничтожила последние полметра, их разделявшие, и, обняв за плечи, прижалась к нему со спины.

— Побудь со мной, — попросила она с тихой мольбой. — Прошу, побудь со мной здесь, в настоящем. Я так скучала, так ждала этой встречи… — Лайя самой себе не могла объяснить, о чём именно она говорила, о прошедших часах или всё же о веках, или о том и другом вместе взятом, что так или иначе отбирало у них драгоценные моменты наедине. — Не гони меня теперь, прошу…

Ах, если бы он мог! Если бы он был достаточно силен для того, чтобы её прогнать. Но он не то, что не был достаточно силен, теперь он был слаб, поистине жалок.

— Я ждал этой встречи всю жизнь, если можно назвать жизнью шесть веков существования, — Влад больше не мог себя сдерживать, осторожно, касаясь лишь её покрытых длинными рукавами предплечий, он разжал её объятия и медленно к ней обернулся. — Ждал с тем же отчаянием, с каким надеялся, что её никогда не случится, — в паре миллиметров от прикосновения он обнял ладонями её лицо, посмотрел в её карие глаза, широко раскрытые и бесконечно доверяющие, которые он бы узнал среди миллиардов других. — Я хотел, чтобы в этот раз ты полюбила другого…

— Этого не будет, — возразила Лайя, неосознанно потянувшись к его губам за поцелуем, которого также не должно было быть.