Глава 46 (1/2)

«Я в Мунго, у Малфоев. Не волнуйся. Теперь я, кажется, знаю, что нужно сделать, чтобы вернуть себя».

Северус в который раз перечитал короткую записку, накарябанную прямо на салфетке, скомкал ее и в раздражении бросил на пол.

«Не волнуйся!» Легко сказать! А вдруг этот неугомонный мальчишка натворит глупостей? Вчера Северусу показалось, что Гарри прислушался к его доводам и согласился подождать, прежде чем давать интервью Рите Скитер или бежать сдаваться в Азкабан. Но что, если за ночь он передумал и вновь решил спрятаться от всего мира и особенно от Северуса за крепкими стенами тюрьмы?!

Прошел час.

Северус почувствовал, что больше не может сидеть и ждать неизвестно чего. В голову закрадывались мысли — одна страшнее другой. Возможно, именно в эту самую минуту Гарри каялся во всех смертных грехах Роббинсу. И что за этим последует? Не предпочтет ли Роббинс тут же по-тихому избавиться от неудобного, слетевшего с катушек героя? Или все же поступит по закону, закует Гарри в антимагические наручники и отправит дожидаться суда в Азкабане?

Северус наколдовал стакан воды, залпом выпил его и усилием воли заставил себя успокоиться. Поттер не написал, что идет признаваться в содеянном. Он лишь предупредил Северуса, что отправляется к Малфоям. Нетрудно догадаться — зачем, но справится ли он? Да и вообще, способен ли кто-либо вернуть человеку утраченную душу?

В гостиной внезапно послышался грохот. Снейп опрометью бросился туда и увидел лежавшего на полу Гарри. Испытывая одновременно облегчение от того, что Поттер все же возвратился домой, и тревогу, вызванную его состоянием, Снейп опустился на колени и перевернул Гарри лицом вверх.

— У меня получилось, Сев, — прошептал Гарри, счастливо улыбаясь, не замечая, как из разбитого при падении носа сочится кровь, — я сделал это! Я вернул души Драко и Нарциссе, и я... немного устал...

И потерял сознание.

* * *

В это же самое время почти полностью пришедшие в себя Нарцисса и Драко проходили осмотр колдомедиков.

К неимоверному удивлению целителей, пролежавшие семь лет без движения Малфои могли довольно сносно держать в руках небольшие предметы и даже самостоятельно подносить ко рту ложку или стакан с водой. Правда, ни у Драко, ни у Нарциссы все еще не получалось встать на ноги, что объяснялось мышечной атрофией, но при соответствующем курсе укрепляющих вкупе с массажем и гимнастикой целители обещали в скором времени решить и эту проблему.

Главный аврор Роббинс, вызванный сразу же после первого потрясшего здание мощного толчка, расширенными от изумления глазами наблюдал за этой непостижимой даже для видавшего виды волшебника картиной. Роббинс отлично знал, что у человека, «поцелованного» дементором, не было шансов прийти в себя. За свою достаточно долгую карьеру аврора ему не раз случалось присутствовать на исполнении приговора в Азкабане. Он прекрасно помнил слезы осужденных, их стенания и мольбы о помиловании и звенящую тишину, наступавшую в момент казни, после чего охранники выносили из специальной камеры практически мертвое, лишенное души тело.

То, что произошло в течение последнего часа в Мунго, не укладывалось ни в какие законы логики. По словам стажера Берка, около восьми утра в палату заглянул Гарри Поттер, который, по имевшимся у Роббинса сведениям, должен был находиться сейчас в Праге с особой, санкционированной лично Министром магии Малфоем, миссией по поимке Северуса Снейпа. Поттер сообщил Берку, что пришел навестить Драко и Нарциссу, дождался окончания процедур и остался в палате. А примерно через четверть часа после этого началась свистопляска с сотрясавшими здание толчками, спровоцированными сильнейшим выбросом магической энергии. Более того, ни сам Роббинс, ни суетившиеся вокруг колдомедики не сумели пробиться сквозь поставленную Поттером защиту.

Лишь в половине десятого дверь в палату внезапно отворилась, а на пороге возник совершенно вымотанный Поттер. Ни на кого не глядя, он сказал:

— Малфои пришли в себя. Я сделал все, что мог. Дальше — вы сами, — и аппарировал из здания, в котором подобные перемещения попросту невозможны.

И вот теперь Роббинс, примостившись на стуле для посетителей, уже около часа пассивно наблюдал за тем, как возле Драко и Нарциссы хлопотали целители, и ловил себя на мысли, что его мозг элементарно отказывался поверить в происходящее.

В какой-то момент он вдруг сообразил: Министр магии не в курсе, что его близкие непостижимым образом пришли в себя. Он поднялся со своего места, откашлялся и, подойдя к Нарциссе, произнес:

— Мадам Малфой, я счастлив, что вы очнулись. Это... настоящее чудо, и я сейчас же доложу о случившемся вашему супругу.

— Постойте, — голос Нарциссы все еще звучал очень глухо, — я прошу вас немедленно позвать Главного аврора Роббинса. У меня есть для него важное сообщение.

— Вообще-то, — опешил Роббинс, — Главный аврор — это я.