Часть 15. Конец. (2/2)

— Окей-окей, это шутка, вообще-то, чё это вы, — Валя нахмурилась, а потом опять повернула голову к Захару. — Ну, а потом что? Ну, убьёте вы Гришку, ну и что?

— Как это что? — Захар, наконец, отошел от стены и встал прямо перед Валей. — А то. Мы отомс-с-стим моему братс-с-су за то, что он разлучил нас-с-с с моей ненаглядной, за то, что лишил нас-с-с с-с-семьи и с-с-счастья. А потом будем вмес-с-сте, как хотели вс-с-сю жизнь.

На все эти разглагольствования Нателла только закатила глаза, что от глаз Вали не укрылось. Ей вообще сейчас чрезвычайно важно было ловить все детали, даже самые мелкие.

— Ого, вот это у вас семейные драмы, — присвистнула Белуга. — А Тёма? Он адекватно воспримет смерть папки? Не, технически-то вы его отец, но близок-то он с Гришей. А с ним что?

— Тёма будет счастлив, — Нателла не была особенно разговорчивой. — В конце концов с ним останется любящая мама. Уж я-то смогу обеспечить ему счастливое и светлое будущее.

— А вы чем собираетесь заниматься после всего вот этого? — поинтересовалась Валя.

— Конечно вернусь к своим обязанностям президента, — Стрельникова скривила губы, будто что-то вспоминая. Что-то неприятное. — Уж я-то наведу в этом городишке порядок.

Раздались торопливые шаги, и вскоре в зал вбежал Гриша. Вовремя.

— Валя, — он хотел было кинуться к девушке, но дуло ружья упёрлось ему в грудь.

— Так-так, братес-с-с, — Захар, похоже, наслаждался приближающейся победой и злорадствовал во всю. Оно и понятно. Лишиться любимой девушки из-за брата, потом поехать в места не столь отдалённые и вот, спустя долгие годы, отомстить. — Что, не ожидал, да? С-с-справедливос-с-сть торжес-с-ствует, Гришка.

— Заткнись, Захар, — Нателла шагнула вперед, останавливаясь аккурат за его спиной. — Явился, муженёк. Что, страшно стало за девочку, да? Умеешь ты жизнь испортить всем, кто тебя окружает. Не переживай, я с ней поговорила, она точно тебя ненавидит. Видишь, как иронична бывает судьба. Хотел ты меня прикончить, а теперь сам оказался на мушке.

— Отпусти Валю. Я сдержал своё слово, — Стрельников даже не дрогнул, когда ему в грудь упёрся холодный металл.

— Не-ет, пусть девочка тоже насладится триумфом. Всё-таки ты её бросил, как ненужную игрушку, — её притворно-сострадательное лицо было ужасно, и Валя на ходу стала придумывать, что же такое можно сделать, чтобы остановить это безумие. — Ты один?

— Один, — коротко ответил Гриша.

— Отлично. Для начала сними свои очки. Хочу видеть твой полный надломленной гордости взгляд перед твоей кончиной.

Гриша сжал и разжал кулаки. Он медленно потянулся к лицу, стянул с них тёмные очки и положил на столик. Без резких движений, умирать раньше времени не хотелось. На Валю тоже не смотрел, и девушка без слов всё поняла. Ему стыдно, а Нателла только этого и добивается.

— Обожаю эти моменты триумфа, — сладко протянула она. — А теперь, муженёк, отдай перчатки.

— Что? — он вскинул на неё свои прекрасные голубые глаза. В них читался не просто гнев. Ненависть и презрение, копившиеся годами. В эту секунду Белуга точно поняла для себя: жену Гриша не любит уже очень давно, более того, он её презирает. Всё встало на свои места окончательно.

— Что слышал, болван. Перчатки, — она вытянула свою ладонь, призывно согнула пару раз пальцы, криво улыбаясь.

В глазах Стрельникова отразилось что-то такое болезненное, что Белуге непременно захотелось вскочить с места и прикончить этих двоих. Верёвки спутывали ноги и руки, не давая ей это сделать. Отчаяние и страх, вот, что прочла на в глазах Гриши. Он в ловушке, Валя в ловушке. Да, нателла и правда выиграла по всем фронтам. Финита ля комедия.

— Давай-давай, — поторопила его Нателла. Стрельников нехотя стянул сначала одну, потом другую, вложил её в ладонь супруги, с силой стискивая зубы.

Внезапно, Валя почувствовала, что её руки и ноги больше ничего не сковывает. Она посмотрела вниз и у самой ножки стула увидела Еву, которая развязывала веревки. Последний узел исчез, и Сапогова было открыла рот, но басистка будто почувствовала, что та собирается сделать глупость, а потому поспешно зажала его ладонью.

Момент был спасен. Ни Захар, ни Натка не обращали на неё внимания, думая, что с Валей уже всё кончено. Меж тем, Белуга полезла в карман. Ева вдруг снова исчезла.

— Как же мне с тобой расправиться, муженёк, — стуча ноготком по нижней губе, думала Нателла. — Рыбкам скормить? Пулю в висок пустить? Может, сначала прикончить твою девчонку, а потом тебя? А что, неплохая мысль. Сломать тебя окончательно, чтобы перед смертью ты больше не видел никакого смысла в жизни…

Договорить она не успевает. Остриё складного ножа оказывается у её шеи, и Валя крепко прижимает Стрельникову к себе, прикрываясь ей же от возможного нападения Захара.

— Не двигаться. Одно движение ножа, и я вскрою ей артерию. По биологии у меня была твердая пятерка, не промахнусь, — шипит она. Захар застывает на месте, не зная, что ему делать. — Оружие на пол. Быстро.

Захар осторожно опускает ружье. Вскоре оно лежит около его ног, и тот делает небольшой шаг назад. Валя взглядом указывает Грише на ружье, но тот отпинывает его за себя, извлекая из потайного кармана пистолет.

— Чудно. А теперь говорить буду я, — Белуга задумчиво глядит наверх. — Что ж, дорогие, план чудесный, но в каждом плане есть какая-то брешь, из-за которой он может с треском провалиться. Это, к сожалению, ваш корабль и потопило. Захар, — она посмотрела непосредственно на него, — тебя же обвели вокруг пальца. Снова.

— Что ты нес-с-сёш-ш-шь? — разозлился он.

— Не переживай, я сейчас всё объясню, — снисходительно улыбнулась девушка. — Видишь ли, Нателла Наумовна вовсе не хотела меня отпускать. Ей это просто невыгодно. У неё был особый план, и в этом плане каждый играл определенную роль. Я — наживка. Гриша — рыбка. Ты — удочка. Смекаешь?

— Нет, — честно признался он.

— Тогда пойдем по порядку. Нателла Наумовна давно хотела избавиться от мужа, особенно когда он разгромил её в битве и отобрал пост президента. Её планом было схватить меня и, соответственно, тем самым приманить сюда своего супруга. От супруга, конечно, нужно избавиться, но она сама сделать это не сможет. Ей же еще президентствовать, и ни один человек в здравом уме не пустит её на престол, так сказать, когда её руки по локоть в крови. Ей нужно было оружие, она уже делала так с Жилиным. А тут ты, влюбленный и уверенный, что вы будете вместе всенепременно. Запудрить тебе мозг было легче лёгкого. И тебя не жаль, — Сапогова покачала головой. — Ты сидел, так что выходить за тебя замуж просто не выгодно для её репутации. К тому же ты брат её мужа, пошли бы слухи и прочее. Ей это совсем ни к чему. А если так, то можно именно тебя сделать виноватым в Гришиной смерти. Тут и мотивчик на лицо: все знали, что ты был в Натку влюблен давным-давно, чувства не остыли, решил отомстить брату. У вас здесь было что-то вроде стрелы, Нателла вас разнимала. А тут я, молодая дура-любовница, бросилась к возлюбленному и сама себя погубила. Так и мотивчик, и жертва просто так, которая сделает тебя в глазах народа зверем. А она как жертва обстоятельств будет окружена заботой, ей простят все прошлые согрешения, Тёма, может, простит и будет рядом. Итог: избавляется от двух неугодных ей мужчин, тем самым обретая покой и вообще всё, что только ей было нужно. Умно, Нателла Наумовна, очень умно.

— Ты лжёшь, — прохрипел Захар, но по его лицу было понятно, что он уже и сам прекрасно осознал тупиковость ситуации, в которую попал.

— Не лжёт, — Гриша с сожалением посмотрел на брата. Стрельникова молчала.

— У меня есть предложение для тебя, — Валя снова обратилась к Захару. — Никто не знает, что ты был тут. Беги из города прямо сейчас и не возвращайся. Мы дадим показания против Нателлы, она ответит по закону за все свои злодеяния. Ты просто жертва своей безумной любви, и хоть ты и много сделал, но, наверное, это можно тебе простить.

Она вопросительно посмотрела на Гришу. Тот кивнул.

— Не смей бежать, Захар! Они врут. Только ты выйдешь из дома, тебя схватят.

***

–Срочный выпуск новостей, — ведущий устало читал текст первой ленты, — только что поступили данные, что в загородном коттедже президента находятся двое заложников. Судя по данным, это никто иные как сам господин президент, Григорий Константинович Стрельников, и молодая рок-звезда и дочь директора нашего канала Валентина Сапогова. На место происшествия уже прибыла полиция. Подробности только на девятом канале.

***

И правда, только она это сказала, как рядом зазвучала полицейская сирена. Захар во все глаза уставился в окно. Обратно в тюрьму ему не хотелось.

— Нам нет смысла обманывать. Вас бы и так схватили, это только вопрос времени, — пожала плечами Валя.

— Захар, беги через чёрный ход, быстрее, — Стрельников кивнул в сторону одной из дверей, и его брат тотчас же метнулся туда. Вскоре его и след простыл.

Гриша взял со стола верёвку и туго повязал её на запястьях Стрельниковой, которая сыпала его проклятьями и оскорблениями. Едва прочный узел был завязан, Валя убрала нож от Нателлы. Вовремя. В дом ввалилась целая полицейская бригада. Жилин, возглавляющий процессию, уже нёс наручники.

— Вот она, голубушка. Что же вы творите, гражданочка, тут же совсем никого нельзя убивать. Вообще никого. Давайте, поедемте. Посажу вас. Пят-на-шеч-ка! Пятнашечка минимум, слышите? А может даже и вся тридцаточка.

Вот и всё. Всё закончилось.

Около дома уже собиралась толпа зевак и правда переживающих за судьбы пленников людей. Первыми приехали рукава в полном составе. Едва увидев живых и здоровых Валю и Гришу, они бросились к ним с объятиями. Больше всех, конечно, переживал Артём, поэтому от Вали он не отлипал не менее десяти минут. На отца теперь совсем не сердился, так что вскоре полез обнимать и его. Тревога в сердце всё еще не отпускала. Подробностей они почти не знали, и от этого было не легче.

Вскоре подъехала ещё одна машина. Из неё, оглядываясь в панике по сторонам, вышли Таня и Ричард.

— Валя! — раздалось надрывное, и оба родителя окружили своё чадо, крепко обнимая и содрогаясь от рыданий.

— Пап, теть Тань, всё хорошо. Слышите, жива и здорова, я правда в норме. Обещаю, больше никаких секретов. Я всё вам расскажу сегодня, — обнимая их, Валя шептала разные слова успокоения, но израненные и встревоженные сердца так просто не унять. Похоже, эту ситуацию семья Сапоговых запомнит надолго и будут бить панику каждый раз, когда от Вали нет новостей более суток. Подумать только, а ведь раньше совсем не общались!

— А ну пропустите, блин, нахрен, — раздалось из толпы, и Ричард с Таней отпустили своё сокровище, позволяя ей успокоить еще одного волнующегося человечка. — Расступись, нахрен, народ, говорю же.

Из толпы показалась макушка Розы. Выбравшись из толкучки, он увидел Валю и застыл на месте.

— Розка, — улыбнулась Сапогова и первая сделала к нему шаг.

— Белуга.

Мгновение, и они уже летят друг к другу в объятия. Камень с души падает у каждого. Помирились. В такой ситуации, но всё-таки помирились.

— Я, блин, так переживал. Ты ваще отстойница, нахрен, тихушница, второй Яшка. Зашкерилась, пропала опять, а тут к нам дядь Ричард приезжает и говорит, что тебя нет нигде, я уж думал всё…

Роза утёр скупую слезу.

— Жива-здорова, Розк, ты чё, — она ободряюще улыбнулась ему. — Белуга в воде не тонет и в огне не горит, ю ноу? Я и тебе всё расскажу обязательно, ты прости меня, что тогда так вышло. По-другому было нельзя, понимаешь? Я вообще ничего тогда сказать не могла. Теперь могу. И хочу сказать, что ты самый лучший на свете друг. Другого такого я хрен где найду, ю ноу?

— Ай ноу, подлиза, блин.

— В-валя! — кинулся ей на шею Шершняга. Белуга рассмеялась.

— Я тоже, блин, очень рада видеть тебя, Яш, — девушка давно столько не улыбалась. Все самые любимые люди оказались в одно время в одном месте. Все волновались, все искали, и от этого так на душе приятно.

Хлопает дверца еще одной машины, и сквозь толпу протискивается высокая чёрная фигура в длинном плаще.

— Белуга, ну слава сатане, ты чё, совсем окислилась там? — Кобра, не обращая никакого внимания на застывших с открытым ртом фантомасов, кладет ладонь Вале на макушку и треплет её по волосам.

— Привет, Кобрюх. Да я сама в ауте, хренотень какая-то. Ты прикинь, меня ведь Ева спасла. Чё она там делала вообще?

— Ева? — даже барабанщик удивился. — Ну, блин, она реально тру рок. У вселенской группы вселенские не только лидер и барабанщик.

— Это чё, блин, нахрен, такое, — вышел из оцепенения Роза.

— Это Кобрюха, наш вселенский барабанщик, — Валя уже знала, что сейчас начнется. Да, им с Розой предстоит долгий разговор.

— Это вселенский отстой, Валь, ты че, реально его в группу взяла, блин, одумайся реально…

Друзья и близкие шумели, разговаривая уже между собой, Натку уже вывели и посадили в машину. Совсем скоро её ожидал далёкий путь в ментовку. В тот момент, когда Валя смотрела на то, как начинает накрапывать дождь, её кто-то осторожно тронул за локоть.

— Валь, — раздался рядом знакомый тихий голос, — давай поговорим, пожалуйста? Я совершил много неправильных и необдуманных поступков, но, прошу, дай мне хотя бы шанс объясниться.

Сапогова обернулась. Гриша стоял без очков и без перчаток и смотрел на её таким больным и потухшим взглядом, что, кажется, Валя почувствовала частичку той боли, которую он сейчас несёт в себе. Она медленно кивнула, показывая Стрельникову, что он может говорить.

— В тот день, — начал он, осторожно перехватив Валину ладонь, — я ехал с важной встречи домой. У тебя была репетиция, у меня куча бумаг, и я хотел побыстрее разобраться с ними, чтобы могли провести вечер вместе, как обычно. Но, зайдя в кабинет, я увидел за столом её. Сначала подумал, что с ума сошел, её же вроде как бульдозер сбил или что-то вроде того. Но пошла такая тенденция, что Нателлу прикончить невозможно. Речь пошла о семье, о Захаре, о нас с тобой. В общем, она сказала, что Захар может прикончить всех, кого она попросит, так что, если я не хочу смерти тебе или, скажем, кому-то из банды, я должен порвать с тобой и простить её. Короче говоря, воссоединить семью, только тогда она даст Захару отбой. Я ненавидел себя, когда она таскала нас в «Креветку», специально капала и тебе, и мне на мозг, а я даже объясниться не мог с тобой, понимаешь?

Валя понимала, у неё у самой была такая же ситуация, только в дружеском плане.

— А когда Тёма приехал и сказал, что ты пропала, у меня вот тут, — он положил её руку на свою грудь и несильно сжал, — рухнуло. Я подумал, что больше никогда тебя не увижу. Не знаю, думал, что ты улетела куда-то, уехала или что-то случилось. А мы так глупо разошлись, и я так виноват перед тобой. Потом Натка позвонила, всё рассказала. Я там стоял, перед ней, и думал, что ничего уже не могу. Не только себя спасти, но и тебя тоже не могу. Такая слабость и такое отчаяние, синичка… А ты умница, снова всё и всех спасла.

Он улыбнулся ей уголками губ и поднёс к ним холодную ладонь.

— Я, наверное, и правда тебя недостоин. Просто хотел сказать, что сделаю всё ради твоего прощения. Я… — он собрался с духом, — я люблю тебя, синичка.

Её холодная ладонь осторожно выскользнула из его руки и невесомо коснулась кончиками пальцев щеки, плавно провела ниже, до линии челюсти, и Валя наблюдала, как тянется Гриша за её рукой, словно кот, изголодавшийся по ласке.

Вот он, тот самый момент. Не важно, что он сказал. В его глазах столько искренности, сколько нет ни в одном человеке. Валя делает шаг ему навстречу и накрывает его губы своими.