Часть 10. Семья и тет-а-теты. (1/2)
Спрятать от отца пулевое ранение было той еще задачкой. Рука всё еще плохо слушалась, да и видок у Вали, если честно, был какой-то рассеянно-потрёпанный. Её не было достаточно долго, чтобы отец уже начал переживать. Уехала с главарём банды, пропала с радаров, ничего не сказала. «Потом поговорим.» Хорошенькое дельце. Уже в подъезде Сапогова представляла, как Ричард ходит из угла в угол и напряженно смотрит на часы. Он всегда таким был. Очень волнуется за близких, иногда даже чересчур. А в этот раз оправдано. Валя потёрла плечо и осторожно взглянула на забинтованную руку, отодвинув ворот широкой футболки. М-да. Прелесть. Ей выступать скоро, а у неё бинты на половину руки. Как быть?
Квартира встретила её неожиданной тишиной, и Валя обрадовалась раньше времени. Значит спят. Решили не дожидаться, а значит можно будет подождать с объяснениями до утра.
Но с кухни донеслись голоса, и Белуга заметила тонкую полоску света из кухни.
— Вот же блять, — она стащила с ног берцы и поставила рядом с обувью остальных членов семьи Сапоговых. Собралась духом, оглядела себя в большое настенное зеркало. Ладно, выглядит дерьмово, конечно. Сейчас главное ничего лишнего не ляпнуть, не волновать папу с Таней лишний раз и не подавать виду, что что-то не так.
— Привет. А чего мы не спим? — она просовывает голову в щель, заглядывает на кухню и с улыбкой оглядывает сидящих за толом Татьяну и Ричарда. Те, едва увидев на пороге Валю, поднимаются каким-то рывком, и Белуга видит их обеспокоенные лица. Волновались, не просто так сидели.
— Валенька, ну что за пrивычка, — Ричард нахмурился, упер руки в боки, — ты уехала еще утrом, ничего не сказала, а тепеrь возвrащаешься ночью. Мы с Танечкой места не находили.
Женщина согласно кивнула. Сапогова перевела на нее взгляд и в который раз поразилась тому, насколько новая пассия отца замечательная. Её было буквально не за что не любить. Да и не хотелось, если честно.
— Блин, пап, дела были, — неопределенно ответила Валя. Объяснять, честно говоря, было нечего. Просто она в определенный момент потеряла ту грань, когда никому о ее делах с бандой рассказывать было нельзя. Теперь знают не только близкие, но и чертов Захар. — Я дома, жива и здорова. Завтра парк в силе?
Ричард и Таня ее оптимизма, кажется, не разделяли. Их взгляды были какими-то очень печальными и тревожными. Валя их прекрасно понимала. Ей не пять лет, она уже давно может отвечать за свои поступки, и контролировать её ни Таня, ни Ричард не имеют права… Однако родительское сердце всегда будет болеть за своего ребенка. А если Татьяна и правда так любит её отца, то и Валю уже тоже полюбила как родную. Смотреть на эти две мечущиеся души тяжело. Они не знают правды, и от этого только тревожнее. Наверняка уже придумали непойми чего, сейчас накручивают себя. Хотя будет ли правда сейчас лучшим решением? Валя не уверена.
— Милая, — осторожно начал Ричард. — Мы с Татьяночкой видим, что у тебя что-то пrоисходит. Ты можешь поделиться с нами, никто тебя не осудит. Может, мы даже смогли бы help you.
Сапогов старался быть максимально деликатным. Сейчас важно было не давить на дочь, а деликатно сказать, что они переживают и что Валя не одна в этой ситуации. По возможности узнать, что с не творится, вывести на разговор… Однако Валя понимала, что для откровений слишком рано. Ни к чему такая правда Тане с отцом, не сейчас. Только больше переживать будут, а история с Захаром еще явно не окончена. А если так, то вариантов нет. Придется и дальше врать, что всё хорошо.
— Так, семейство, — Валя собрала последние силы и улыбнулась как ни в чём не бывало. — Отставить панику, окей? Я в порядке, со всеми трудностями почти разобралась. Обещаю не волновать вас и стараться больше времени проводить вместе. Сами понимаете, работа, эта взрослая жизнь. Хрень, конечно, полнейшая, но что делать? К тому же не смогу же я вечно жить здесь…
— Почему? — удивленно моргнул глазами Ричард.
— Ричард, — Таня положила ладонь ему на плечо. — Валя права. Она совсем взрослая, скоро у неё появится своя семья. А если нет, то разница небольшая. Валенька ведь музыкант. Вспомни, когда она последний раз держала в руках гитару? У нас совсем не та квартира для рок импровизаций.
Слава Сане, Таня снова помогает. Валя кивает, как бы подтверждая её мысли, и Ричард как
— Ну вот, — на его губах печальная улыбка, — не успели воссоединиться как нужно rасставаться again.
— Ну почему, пап? — Валя шагнула ему навстречу, нырнула под ладони, обнимая поперёк груди. Подлизывается. — Я ж уезжать никуда не собираюсь. Найду квартирку к вашей поближе, буду забегать на чай. Если теть Таня будет свой пирог яблочный печь, он просто бомба.
— Да, это чистая пrавда, — Ричард, кажется, немного успокоился и обнял дочь в ответ, осторожно целуя в макушку. — Ты у меня такая умница, Валюша.
Завершение дня было отличным. Она, кажется, флиртовала с мужчиной, который почти ровесник ее отцу, а теперь благополучно отвела от себя всякие подозрения (или по крайней мере отсрочила серьезный разговор). Спать Валя ложилась абсолютно счастливой, хоть и с лишней дырой в теле. Главное, что сердце целое.
***
Утро встретило ее мягким солнечным лучом на подушке, а еще ароматом свежего кофе и сырников из кухни. Кажется, Танечка снова не спала с утра пораньше и хлопотала по хозяйству.
— Удивительная женщина, — перевернувшись с боку на бок, пробормотала Валя. Сон не хотел отпускать, цепко вцепился в пятку и еще норовил утянуть обратно в свои объятия, но нужно было подниматься. Завтрак не ждет, к тому же нужно было еще собраться.
Сонная, ленивая Валя вышла из комнаты и поплелась на кухню, по пути поправляя широкую футболку.
— Доброе утро, теть Тань, — она довольно втянула носом кофейный запах. За столом сидел папа и, заметив его, Валя прошлёпала босыми ногами к нему. Обнимая отца сзади, она прислонилась щекой к его макушке. — Доброе утро, пап.
— А, good morning, моя девочка, — у Ричарда прекрасное настроение, он улыбается широко и искренне, ловит ее ладонь в свою и осторожно целует кончики пальцев. Валя смеется, остраняется и падает за стол напротив отца. — Ну что, как тебе спалось, darling?
— Как убитая, — честно призналась Валя. — Только легла и сразу отрубилась.
— Это замеч-чательно, Валюша, потому что today мы идем на семейную пrогулку. Подумать только all моё любимое семейство together.
— А перед прогулкой нужно очень хорошо позавтракать. Вот, я сделала вам кофе и сырники. Кушайте, мои любимые, а я пойду одевать Маргошу.
Таня грациозно скрылась в коридоре и, судя по всему, заглянула в спальню, где се йчас бодрствовала малышка.
Завтракали Ричард и Валя за каким-то увлекательным разговором о работе над новым TV шоу, а потом собирались в ускоренном темпе, пока малышка Марго смотрела на них огромными глазами и смеялась. Да, всё-таки Сапоговы и правда чудо.
***
На удивление в парке было действительно немноголюдно. Высокие деревья шелестели кронами, прикрывая аллейку от жарких солнечных лучей, легкий ветерок приятно обдувал открытые участки кожи и трепал волосы, а чистое небо казалось недосягаемым.
Сапоговы вышли на прогулку в полном составе. Даже Дэниэл семенил рядом с Валей на поводке. Ричард катил коляску с самой младшей из всего семейства, Татьяна шла справа под руку с супругом, а Белуга слева. Они занимали почти всю дорожку, но ни спереди, ни сзади людей не наблюдалось, так что никто особо и не переживал. Они вели непринужденную беседу о самом разном, смеялись, прыгали с темы на тему, но даже так Валя ощущала, что вот, такой должна быть семья. Бесконечное количество доброты, нежности, заботы, искренних эмоций и. любви. Да, пожалуй, здесь она снова увидела, какими бывают здоровые и крепкие отношения. Вот он, эталон семьи.
Валя положила одну руку в карман кожанки. Да, то, что было у неё в жизни, просто сюр по сравнению с тем, что она видит сейчас. Ну какой из Клыка бойфренд? Где он был холодными ночами, когда она загибалась от мигрени, разгребала бумаги, которыми, вообще-то, должен был заниматься менеджер, которого Клык так легкомысленно уволил. Где ее завтраки в постель, романтичные прогулки, хитяры, которые посвящены только ей?
Дэниэл рядом весело гавкнул, и Валя улыбнулась ему. Было. Не самый лучший, но всё-таки опыт, который определённо сделал Белугу сильнее. Как говорится, я хотел бы не знать тебя, но это так обязательно.
— Мои любимые девочки, вырвал ее из мыслей голос Ричарда, –как насчет наивкуснейшего моrоженного в пrекрасный летний день?
— Почему бы и нет, — Татьяна тоже обратила внимание на ларек, который стоял совсем неподалеку. — Клубничное.
— А мне шоколадное, — Валя взялась за ручку коляски, отпуская отца за холодным лакомством. Взяв кошелек, Ричард вскоре удалился за покупкой.
Какое-то время Таня и Валя стояли в тишине. Белуга покачивала коляску с сестрой, улыбалась девочке и корчила рожи, а Таня наблюдала за ними. Но потом Валина улыбка стала чуть менее яркой, и она обернулась к женщине, будто бы ища нужные слова.
— Теть Тань… Спасибо вам за моего папу. Честно, благодаря вам он стал самим собой. Вы знаете, он ведь не всегда был одержим деньгами. У нас была нормальная любящая семья, мама, папа, всё такое. Просто ему и правда тяжело терять близких. Папа может сколько угодно грубить, отталкивать, делать вид, что ему побоку и что он самовлюбленный идиот, но это не так.Если он кого-то любит, то это надолго. И потом ему от собственных поступков очень тяжело. Он начинает ненавидеть себя, из-за этого становится еще холоднее и самовлюбленнее. Но это только маска. Думаю, вы это уже и сами поняли.
Татьяна кивнула.
— Я просто это к тому, что с вами он по-настоящему счастлив. У него глаза светятся, я папку таким лет девять не видела. Опустим, что пять из них я в принципе его не видела… И мне спокойнее от того, что рядом с отцом такая мудрая и любящая женщина, как вы. У вас тоже, конечно, трудностей было много в отношениях, и вам тоже, наверняка, пришлось несладко в своё время, но то, что вы сейчас рядом, показатель вашей любви. Спасибо вам.
— Ну что ты, Валенька, — Татьяна, кажется, засмущалась от такой искренней и пламенной речи со стороны девушки. — Я же правда просто очень люблю твоего папу. Нам правда через многое пришлось пройти, но любовь же проверяется огнем, водой и медными трубами? Вот и мы то-то такое прошли. Потом у нас родилась Маргоша, потом ты вернулась. Жизнь дает испытания, но вознаграждает за них сполна. Я так давно мечтала о дочурке, а получила сразу две разного возраста, — Таня замялась. — Ты же не против, что я о тебе говорю как…
— Как о дочери? Нет, ничуть. Я потеряла мать в том возрасте, когда дети в поддержке и любви больше всего нуждаются. Знаете, наверное, я не против восполнить то, чего мне когда-то не хватило.
Татьяна сама разводит руки в стороны, сама шагает навстречу для объятий. Она прижимает Валю к своей груди, и в этом жесте столько материнского инстинкта, что невольно слезятся глаза. Белуга думала, что уже никогда такого не испытает вновь.
— Теть Тань, вы замечательная, — улыбается Валя, отстраняясь, а потом снова переключается на малышку Марго. Примерно тогда же возвращается Ричард с тремя рожками в руках. Прогулка продолжается.
Всю оставшуюся дорогу Белуга думает вовсе не о душераздирающих рассказах Ричарда о новых сериях «Слез Сентября», которые досняли буквально недавно и даже не о весело гугукающей сестренке. Она вдруг вспоминает, какого рода мероприятие ожидает ее вечером, и сердце ухает в пятки. Вспоминаются и их вчерашние касания, улыбки, ночная поездка, когда рядом даже членов банды нет. Как она умудрилась? И самое главное, что теперь делать со всем этим?
Валя украдкой смотрит на отца. Нет, он точно ее не осудит. Возможно, будет переживать, Стрельников все-таки не самый простой человек. У него в этом городе еще враги имеются, один из которых ближайший родственник, брат, как-никак. И он, вообще-то, совсем недавно в Сапогову стрелял.
Ужин… Валя не представляет, чего ждать от этого вечера. Они поедут в «Бирюзу», значит, нужно надеть какое-нибудь сногсшибательное платье, которое прикроет её ранение, накраситься и сделать причёску. Телефон, слава богу, заряжен, так что звонок она не пропустит.
— Давайте сделаем фото на память? — предлагает Таня. — Только нас бы всех на фотографию, но тогда снимать некому.
— Не переживайте. Я сфоткаю. В Америке новый тренд. Селфи называется. Когда фотоаппарат на себя поворачиваешь и щелкаешь. Так что вы вставайте, а я там уж разберусь.
Проявляя пленку через несколько дней, Ричард долго будет наблюдать за влюбленной четой Сапоговых и совершенно счастливой старшей дочерью. Этот снимок он будет любовно хранить в рамочке на рабочем столе, а подобные прогулки обязательно станут чем-то вроде традиции.
***
Вернувшись домой, Ричард и Таня занялись какими-то делами, а Валя поспешила в свою комнату, чтобы подготовиться к ужину. Крутясь у зеркала, Сапогова прикидывала, что ей надеть и как накраситься. Было безумно волнительно. Стрельников подъедет где-то к шести, значит, к этому моменту нужно разобраться со своим внешним видом и быть во всеоружии.
— Так, — Валя открыла шкаф, прикидывая, что может сегодня ее выручить. Платьев у нее и без Гришки было много, ковровые дорожки порой диктовали особенные условия, так что помимо рокерского стиля у нее имелось и кое-что гламурное. — Что тут у нас.
Платьев много. Чёрные, синие, зеленые. Еще были брючные костюмы, какие-то юбки, жакеты.
— Всё не то, — выдохнула Валя, сползая по створке шкафа на пол. Катастрофа. Стрельников приедет через два часа, а у неё нет подходящего наряда.
— Пойти в том красном? Нет, там же совершенно не закрыты руки. Что я, с бинтом буду щеголять по ресторану? Но и закрываться сильно не хочется. Нет, всё не то.
Взгляд Вали зацепился за угол торчащей из-под дивана коробки, и ее лицо озарилось
— Ну конечно, как я могла забыть? — она подскочила на месте и торопливо вытащила коробку на свет. Она была совсем новой, еще не распакованной. Валя привезла её еще из Америки с какого-то модного показа. Там его оставили специально для нее. Подарок от дизайнера.
Упаковка вскоре валяется в стороне, крышка осторожно поднята, а платье лежит на кровати. Красивое, чёрное, с одним рукавом и красивым разрезом на ноге.
— То, что нужно, — улыбнулась Валя. Рукав короткий, так что перчатки по локоть не помешают. Туфли у неё имеются, осталось только сделать соответствующий макияж. Впрочем, это не так уж и страшно. С этим у Вали проблем никаких.