Часть 2. Снова здорóво. (1/2)

Валька зажимает кнопку звонка. Один раз. Второй. Вдавливает посильнее. Нажимает три раза отрывисто. Потом начинает стучать. Кулаками, берцами, даже подумывает головой, но вовремя останавливает себя. Ей ещё такие хиты этой головёшкой выдавать, не стоит этого несчастная дверь.

— Да чего это за нахрен такой? — она ещё раз вдавливает звонок, пока не слышит копошение за дверью. В замке поворачивается ключ, и на порог буквально вываливается заспанное рыжее нечто.

— Р-роз, ты чего ломишс, ты же брал клчи… — он трет глаза, но при виде девушки распахивает их так широко, как, кажется, никогда не открывал в принципе.

— Здрасьте, — кивает она, сморщив нос, а потом бесцеремонно проходит внутрь. Сумка остаётся в коридоре, в то время, как сама Валька ходит из комнаты в комнату, осматриваясь.

— А-а вы кт? — Шершанский неловко ходит следом и зажимается, не зная, бежать ему или следить за незнакомкой в оба.

Только та, кажется, игнорирует его напрочь.

— А ниче тут. Старомодненько, но вполне в совковом духе, — она снова закуривает. Дурная привычка, бросать надо, но куда там… Бросишь, когда такой тотальный трындец происходит. — О, а студию точно Розка расписывал. Че тут у него…

С зажатой в губах сигаретой, девушка проходит в другую комнату и присаживается на коронное Розкино место.

— Ну и туфта. Кто гитарку перевязывает изолентой? Менять давно пора, блин, че он на малышке такой экономит… — играет пару аккордов, морщится, стряхивает пепел в горлышко одной из бутылок и, обернувшись, видит застывшего в проходе Шершанского. — Ну че вылупился? Я понимаю, что в этом городишке, блин, нормальных тру рокеров не встретишь, но у вас же, вроде, чё-то было все-таки. Неужели всё так плохо? Давай, шуруй отсюда, а то щас окурком брошусь.

Шершня сдуло моментом. Он даже дверь закрыл как можно плотнее, кажется, уже не так заботясь об аппаратуре, как о своей жизни.

— Б-блин, Р-розка, ты где, нахрен… — остервенело кусая губу, Шершанский прижался спиной к гладкой поверхности стены и с ужасом посмотрел туда, где сейчас сидела непрошенная гостья.

***

Воссоединение Фантомаса, конечно, не прошло гладко и безболезненно. Утраченное доверие восстановить тяжело, особенно когда доверие было подорвано так.

Казалось, что после того концерта, когда они заменяли Старозубова, всё вернулось на круги своя. Но нет. По возвращению домой Роза заперся в студийке и целую неделю не шёл на контакт. Потом следовали долгие разговоры на кухне, выяснения отношений, часто слезы или хлопки дверью. Потребовался ещё месяц, чтобы к чему-то прийти и помириться. Потом пошло налаживание контактов, совместные вечера, прогулки, поездки на разного рода фестухи. Но Яшка зарекся: никаких наркотиков. Никогда. Потому что, как потом выяснилось, Роза был недоволен Шершанским только в этом плане, а тот уже успел себе напридумывать бог знает что и попытаться безболезненно уйти, чтобы не чувствовать обжигающую горло злость на самого себя за то, что он такой.

Поэтому, когда разговор все-таки состоялся, когда никто не сбегал, не закатывал истерик и не перебивал другого, обе стороны поняли свои ошибки и приняли их. Начали по кирпичикам строить их разрушенный замок заново, но скреплять кирпичи не скользкой ложью, а надежной и тёплой заботой друг о друге. Таким образом, уже через три месяца шаткий мир, который был так безбожно разрушен, пришёл в относительную гармонию. Пришло время заняться делишками.

С самого утра Роза ускакал куда-то к продюссерам, на студии, на радио договариваться о будущем их детища. Кажется, даже, выбил три дня записи, небольшой бюджет и целое интервью! После таких проблем это показалось не просто сказкой. Раем без смс и регистрации. Учитывая то, что на подходе было уже несколько новых и совершенно точно разрывных хитяр, Роза остался доволен. Хороший улов. Кроме того, ему удалось найти пару локаций для целых съёмок клипа. Удовольствие дорогое, но, если очень хорошо поторговаться с Сапоговым, может и уступит немного деньжат из своего кошелька. Поговаривали, к тому же, что Грачевич намерен отдать пост директора обратно Сапогову, так что у него там всё на мази.

Воодушевлённый и уверенный в искрометном будущем их детища, Розка возвращался домой с бутылочкой шампанского, чтобы как следует отметить это с Шершнягой. Тот старался в последнее время даже не пить, но тут и повод был. Грех не потребить в себя бутылочку. А там, может, и еще что-то наметится. Пойдут опять поддатые гулять по ночным улочкам, на речку пойдут, будут хитяру очередную придумывать.

Роза сладко жмурится. Он очень скучал по подобным вечерам. Кажется, подобное было только тогда, в момент становления «Багрового Фантомаса». Но, черт возьми, как же это было прекрасно.

Вставляя ключ в замок, он замечает, что дверь открыта и напрягается. Обычно это знак того, что Шершень снова закинулся черняжкой и открыл для того, чтобы или свалить куда-то, или чтобы в случае передоза его быстро и оперативно откачали. Верить в новый приступ наркомании у Яшки не хотелось, так что Роза постарался настроить себя на позитивный лад, однако беспокойство заставило его действовать несколько импульсивнее, чем обычно. Он открывает дверь рывком, а глазами ищет Яшу по квартире. Благо он оказывается в коридоре, и вид у него какой-то напуганный.

— Шершень, ты че, блин, с дуба рухнул? — Роза разводит руки в стороны и шагает вглубь квартиры. — Чё за фокусы, иллюзионист ты, блин…

— Р-розка, б-блин, как хршо, что ты здесь, — Шершанский шагает навстречу и падает в объятия Робота. — Я, б-блин, хрен з-знает, че прсходит… Там м-мадама какая-т припёрлась и с-сидит. Гит-тарку твою, м-малышку, трогала, б-блин…

— Чего, блин? — Роза заглянул в глаза Шершанскому, проверяя, не обкурился ли он чего ненароком. Звучало как бред, но зрачки Яшки было совершенно стандартных размеров, да и вообще выглядел он адекватно. Только испуганно…

— Ну, щас я ей… — выдохнул Роза, сжав зубы.

***

Но, зайдя в комнату, он остолбенел. Несколько секунд не мог поверить своим глазам, пялился на девушку, что сидела в кресле, а потом допёр:

— Блин, Белуга, это реально ты?

— Нет, блин, Божья матерь спустилась. Здаров, Розка.

Робот крепко обнимает свалившуюся как снег на голову подругу, они обмениваются каким-то фирменным приветствием из жестов, какие обычно есть у каждых друзей в фильмах или сериалах, а потом Робот как-то просто и легко стягивает с лица очки. Шершанский, который до этого наблюдал за происходящим из дверного проёма, от возмущения даже воздухом подавился.

— Белуга — это д-девушка? — Розка, конечно, рассказывал Шершню о «Судьбоносных пираньях», даже треки их включал, но никогда не говорил, что Белуга его подруга. Тем более, что она девушка.

— Он еще тут? — Валька выглянула из-за плеча Робота. — Это че за сколопендра, кстати, по твоей хате ползает?