4. У неё был план (1/2)

Взгляд Кея упирался в окно коридора гостиницы. Как на зло, оно выходило на местное отделение генетической инспекции. Вывеска и темно-красная дверь — отличительная черта этих учреждений. Очень редко в здание заходил кто-то. В основном сами инспектора, их одежда была под стать цвету двери и узнавалась сразу, заставляя Кея кривить губы в улыбке. Чувство, что они вызывали, было странным.

Гвардейцы никого не боятся. Так что у Сторма оставалось лишь одно — злость.

За последние полгода, с тех пор как его клеймо выступило на коже, Кей многое выяснил об этой организации. Например, что она воистину сеть информаторов, позволяющая найти второго меченого даже на другом конце планеты не больше чем за месяц. Генетическая инспекция занималась регистрацией всех браков и новорожденных Империи, даже тех, которые не были связаны с метками.

Мимо красной двери прошло ещё одно напоминание о единой системе контроля и управления Империей. Заметные издали чёрные куртки — патруль гвардейцев. Для обычных людей гвардейцы все были на одно суровое лицо. Они вызывали страх, будто бы могут зашвырнуть любого в тюрьму или убить на месте, чуть что пойдёт не так или кто-то выскажется против системы управления Империей.

Кей знал, что это наполовину правда. Гвардейцы на Иттере — военизированная исполнительная власть, имеющая единую систему субординации. Сторм мог рассмотреть на чёрной куртке солдата и лычки, и нашивки на воротнике, выпуклые полосы и кресты — ранг и количество подчиненных. На улице были мелкие сошки — одна полоса. Они же, увидев его отличительные знаки — две полосы и крест, должны были вытягиваться по струнке. Должность старшего офицера действительно позволяла Кею вершить правосудие при исполнении на месте и над всеми, кроме тех, кто выше статусом. А это были не только военные чины, но и аристократы при дворе.

«Никто не любит гвардейцев», — зазвенели в его голове острые слова. Те самые мысли, что он прочел в глазах матери Эйрин.

Он ведь тоже ненавидел гвардейцев когда-то. Кей раздраженно отвернулся от окна. Это чувство жило так глубоко внутри за ворохом его публичной шелухи, что он почти забыл о нем.

Проклятый городок, где всё как на ладони. С виду идеальный, вокруг одни добропорядочные соседи. А на деле все под присмотром и не могут даже вздохнуть без воли на то Императора. Самые страшные тайны скрываются за стенами таких вот мелких поселений, потому что все держатся за свою идеальную жизнь и умалчивают о том, что её может разрушить. Кей сам когда-то жил в подобном маленьком городке чуть севернее, просто успел забыть, какого это — так ненавидеть гвардейцев. Сложно, живя при дворце, видеть это отношение простых людей к его касте.

Проклятый городок, напомнивший ему о прошлом.

Они приехали в Кловирфилд ещё вчера, но Эйрин, несмотря на свою клятву, бездействовала, так что Кей начинал увязать в своих мыслях и чувствах. Даже он, давно привыкший неподвижно стоять у чужих дверей, охраняя покои, терял терпение. Доу не обронила ни слова о том, как собирается скрыть его метку. Лишь когда Кей забрал её из дома родителей с полной книг сумкой, обронила, что всё под контролем.

Под чьим контролем? Её?

Это злило Кея особенно сильно — если кто-то что-то и контролировал, то точно не он. Это чувство вызревало с того момента, когда Эйрин взяла его за руку прилюдно, буквально заставив унизительно прогнуться под себя.

Сторм скрипел зубами от этого воспоминания, прислушиваясь к возне за дверью номера Доу. Та открылась только к полудню: осторожно, будто Эйрин стремится выйти как можно тише и незаметнее.

Поймав через приоткрывшуюся щель взгляд чужих золотых глаз, девушка вздрогнула.

— Куда-то собралась? — холодно осведомился Кей. В душе он был рад, что поймал девчонку врасплох при попытке бегства.

Эйрин нервно выдохнула, будто была раздражена его подозрениями. И Кей заметил, что выглядит Доу уставшей и невыспавшейся, хотя на дворе время обеда.

Эйр, поймав на себе внимательный взгляд, тоже осмотрела Сторма с ног до головы, будто оценивала и даже взвешивала. Наконец она миролюбиво спросила:

— У тебя есть другая одежда? Что-то менее кричащее о том, что ты из имперских… Гвардейцев? Там, куда я собираюсь, не слишком их любят.

Эйрин спросила это так, как будто хотела сказать иное слово — «головорезов». Но, кажется, побоялась оскорбить Кея. Он вопреки её нерешительности чуть приподнял уголок губ в улыбке. Такой разговор ему нравился куда больше, чем бездействие и ожидание неизвестно чего. Вот бы добавить ещё щепотку честности.

— Есть, — односложно ответил он, перекатывая на языке твердость этого ответа.

Эйр ощутила приятную дрожь в метке от скупого слова, сказанного на выдохе с усмешкой. На горизонте замаячило чувство, будто Сторм не станет чинить препятствия ей назло, и всё пойдёт как по маслу. Неужели он может быть удобным партнером в авантюрах, и они сработаются? Все прошлые их взаимодействия кончались плохо, Кей слишком тяжело шёл на уступки.

Эйр придушила сомнения, потому что так было нужно, и сделала первый шаг ему навстречу. Она широко открыла дверь в номер, без слов впуская Сторма в свою комнату.

Такое неожиданное приглашение он не смог игнорировать. Доу же отступила, держась от него в стороне. Кей огляделся: кровать не тронута, зато на столе лежали книги и множество исписанных бумаг. За ними колбы и несколько склянок с мерными весами.

— Ты спала этой ночью? — спросил он, понимая, что Эйрин не бездействовала. Она провела всю эту ночь за книгами.

Эйр, бросив на него удивлённый взгляд, не стала отвечать. Почему в голосе Кея скользнул упрёк, осталось для неё загадкой.

После возвращения из дома матери она погрузилась в чтение дневника отца. Параллельно пытаясь придумать, как можно выполнить все обязательства в этом путешествии и перед госпожой Циан, и перед Стормом. Теперь-то у неё был план. И даже если у дверей её номера не дежурил Кей, она сама постучалась бы в его комнату мгновением позже, так как нашла в своем плане место для Сторма.

— У меня хорошие новости, — начала она излишне бодро, попутно смешивая три эликсира в колбе и разбавляя полученное смягченной водой. — Теперь я знаю, как сделать амулет, который скроет твою метку.

Кей стиснул зубы. Наконец-то Доу удосужилась разъяснить ему подробности. Но он всей своей шкурой предчувствовал обман. Слишком уж дружелюбно говорила она в сравнение со вчерашним вечером и той сценой, что устроила у дверей родительского дома. Люди не меняются за одну ночь.

Эйр закончила свои манипуляции со склянками и подошла к Сторму, держа в руке полную красноватой жидкости колбу.

— И куда ты собралась, раз там будут не рады гвардейцам? — уточнил он сквозь зубы, понимая, что на самом деле всё не так уж и радужно.

Эйр, косясь на Кея, отпила три глотка из колбы и поморщилась. Ноты горечи в смеси были всё ещё сильны, но прятать их за сладкими добавками она не хотела.

— В начале нам нужно съездить на ферму за одним компонентом для амулета, — Эйр врала, но только чтобы прикрыть свои обязательства перед госпожой Циан. Пусть Сторм думает, что белый кридий нужен для его метки, так он не станет докладывать об этом Ториесу. — Потом мы отправимся в поселение к аграм.

Эйр долго думала, стоит ли брать с собой Сторма. Отец несколько раз привозил туда её и братьев, но не отпускал от себя. Однажды они с Рейном сбежали и забрались в пещеру — святилище аборигенов. Самым страшным стало не осквернение святыни, а то, что отец всего на десяток минут оставил Хёна одного. Ему было пять лет. Когда они все вернулись к младшему, тот плакал, а на руке его виднелся багровый след то ли от чьей-то тяжелой, но тонкой руки, то ли от кнута. Его рука была сломана. К удивлению и возмущению Эйр, тогда отец не стал выяснять отношения с местными жителями, но и брать детей с собой к аграм перестал.

А у Эйр появился какой-то потаённый страх к этому месту. Одна она туда не рискнула бы отправиться, хотя знала, что поселение Обери считается относительно безопасным. А других кандидатов в сообщники, кроме Сторма, не было, да и он вряд ли отстанет от неё, продолжая прикрываться статусом телохранителя. Хоть где-то его охрана действительно пригодится.

Кей же скривился от этой новости.

— Я уже ходил к старухе агре, она не помогла, — процедил он, как будто подозревал, что Эйрин хочет его обмануть.

— У неё были крылья? — спросила Эйр. Кею даже показалось, она пытается пристыдить его.

— Нет, — отрывисто, всё таким же злым тоном сказал Сторм. Всем аграм вот уже тысячу лет при рождении отрезали крылья по приказу Императора. Гвардейцы знали это непреложное правило.

Эйр усмехнулась, будто нашла его уязвимое место, и, неожиданно приблизившись на несколько шагов, спросила:

— Сколько ты весишь? Наверное, сто семьдесят фунтов?

Метка от её приближения дернулась. Кей задрал голову, сглатывая. А сознание, отвечая на казалось невинный вопрос, прошипело с ухмылкой: «Больше».

Лишь мгновение спустя Кей понял, что на него опять накатило нездоровое желание — блеск в зелёных глазах Эйрин слишком сильно манил его. Интересно, что за дурь она только что приняла? Это что-то, чтобы не спотыкаться после бессонной ночи?

Он старался даже дышать сдержаннее рядом с ней. На Эйрин была вчерашняя рубашка и проклятые замшевые штаны, слишком уж обтягивающие её ноги. В голове всплыл вопрос: переодевалась ли она со вчера вообще? Кей чувствовал, как здесь душно из-за её сладкого запаха. Он, выжигая в себе это звонкое возбуждение, прикусил изнутри щеку, чтобы ненароком не глотнуть больше воздуха, пропитанного запахом девчонки.

Смотря сверху вниз на Эйрин, Кей поправил её враз просевшим голосом:

— Сто восемьдесят три.

Эйр же, не обращая внимания на расстояние между ними и подскочившее возбуждение, бросила взгляд на склянку в своей руке. Закончив мысленные расчеты, она протянула ту Кею.

— Этого должно хватить на сутки.

Сторм, недоумевая, приподнял одну бровь, не спеша брать напиток. Эйрин, скривившись, разъяснила:

— Разве ты не устал от того, что мы даже посмотреть не можем друг на друга спокойно? Это должно хотя бы на время убить влечение. Мне хочется, чтобы мы оба сегодня мыслили… Нормально,— последние слова она произнесла с такой щемящей усталостью, что Кей готов был поверить.

Сторм бросил на склянку в её руках сомневающийся взгляд — то самое успокоительное, о котором он вчера почти мечтал. Слишком долго они с Доу находились вместе на этом агровом шаттле, а потом он ходил за ней по пятам, как привязанный, не имея права отвести глаз.

— Брось, я же только что выпила из неё. Это точно не яд, — подначила его нерешительность Эйр.

В глазах Кея вспыхнул огонь. К агаровым богам, он ведь даже не думал о том, что это повод его отравить. Его мозги снова растаяли мягким мороженым в солнечный день всего лишь от того, что девчонка с его меткой стоит так близко?

Сторм одним движением перехватил склянку из рук Эйрин и залпом выпил, пытаясь подавить в голове сладкое послевкусие её губ на кромке стекла. Даже это было способно свести его с ума.

Эйр наконец облегчённо выдохнула.

***

Сидя за обеденным столом на первом этаже гостиницы, Эйр поймала внимательно рассматривающий её взгляд. Сторм уже закончил есть и теперь без стеснения смотрел на Доу, будто видит впервые.

— Действует? — спросила она, протерев рот салфеткой и взявшись за чашку напитка, в который украдкой капнула несколько бодрящих капель, чтобы продержаться без сна ещё сутки.

Кей сморгнул, будто проверяя себя. Эйрин не изменилась, а чего он ожидал? Что с его глаз спадёт магический гламур, скрывавший от него уродину?

Стоило давно признать — она красивая девушка. Большие зелёные глаза, ровная светлая кожа, яркие губы и стройная фигура. Зато явные изменения были в самом Кее: даже после осознания всего этого перечня достоинств его больше не бросало в лихорадку страсти от одного присутствия Доу рядом.

Не уродина и только.

Теперь он мог смотреть на неё холодно, без эмоций, будто на красивую вещь, лишенную души. Он даже наконец увидел недостатки: слишком крупные глаза и губы, делавшие её лицо по-детски наивным… По-глупому кукольным.

Этим она пользовалась, общаясь с Ториесом?

Слишком худая и плоская, чтобы вызывать в нем жгуче желание плоти. Слишком короткие волосы…

Кей тщательно, по крупице собрал всё, что спорило с его вкусами, чтобы потом припомнить, когда чувства от метки вернутся к нему.

Сторм попытался втянуть воздух полной грудью, чтобы понять, как изменилась его реакция на запах. Они уже полчаса сидели на расстоянии небольшого столика — и ничего сверхъестественного между ними не происходило, будто с его шеи наконец упала шелковая петля, норовившая прежде затянуться от любого неловкого движения.

Снова — никаких необоснованных приступов желания. Он впервые не задыхался рядом с Доу.

Взгляд Кея скользнул к ладони Эйрин, лежавшей на столе.

Эйр же будто наблюдала со стороны поведение дикого зверя в каком-то странном эксперименте. Заметив его опустившийся взгляд, она тоже решила, что стоит проверить тактильные границы.

— Можно? — спросила она, указывая на его руку.

Кей мстительно ощетинился:

— Вчера ты не спрашивала моего согласия.

Эйр покраснела. Похоже, смущение за тот поступок всё-таки жило где-то внутри. Желание ушло, но потаенный стыд перед Стормом её не покинул.

Кей, кажется, впервые заткнувший девчонку за пояс, наконец перехватил инициативу и коснулся её сам. Метка лишь слабо зачесалась, словно похоть не смогла пробиться сквозь блок эликсира. И это было странно, чувствовать её руку как нечто чужое. Под действием метки он ждал чего-то другого: всепоглощающего и жаркого. Как будто сможет поймать ладонью маленькую звезду. Реальность оказалась иной, холодной и тонкой.

Эйр же, ощутила тепло шершавой, почти вдвое шире собственной, ладони. Она поняла, что румянец так и не сошёл с щёк. Это уже не желание метки, а иное стыдливое чувство накатило. Зато контролировать его было проще.

— Похоже, лекарство действует, — она попыталась насмешкой стереть из памяти своё внезапное открытие.

— У него есть побочные действия? — спросил Кей сдержанно и холодно.

Эйр отвела глаза, смотря в высокую витрину гостиницы, и пожала плечами.

— Это кармин и ещё пару ингредиентов, два из трёх блокируют выброс гормонов, третий уравновешивает, но вызывает накопительное привыкание… В общем, я бы не радовалась раньше времени. Слишком часто эту смесь использовать нельзя. Позже я попробую ещё пару рецептов, когда смогу найти нужные ингредиенты.

Кей неожиданно понял, что в течение всего этого монолога пристально всматривается в профиль Эйрин. Всё-таки было в ней кое-что, что цепляло похлеще огромных зелёных глаз — ум. Он замечал его и раньше, но теперь тот работал на Кея, а не против. Что, безусловно, было приятней. Чувство, греющее его изнутри, выглядело слишком опасным. Он не для того выпил тот странный напиток, чтобы заменить одну симпатию на другую.

— Так какой у тебя план? — спросил он.

Эйр вернула взгляд к Сторму. Тот уже сменил форму гвардейца на темно-синюю куртку — цвета наемных рабочих нижнего уровня. Оставалось лишь признать, что чёрный цвет подходит его смуглой коже и цвету волос больше, зато так Кей вполне мог сойти за пилота или разнорабочего. Эйр выдохнула и начала пересказ того, как пройдёт остаток их дня. В какой-то момент, она спросила:

— Ты сможешь изобразить моего помощника? — Кей скупо кивнул.

После приема эликсира он не выдавил ни одной ухмылки, превратившись в безэмоциональный айсберг. Эйр осознав это продолжила рассказывать общую канву их действий. И улучив наконец сакральный момент, когда Сторм поддался и начал верить её словам, добавила:

— Надеюсь, ты понимаешь, что в наших общих интересах, чтобы всё, что произойдёт сегодня, не стало известно ни Ториесу, ни кому-то ещё?

Кей прищурился, а жилка на одной из щёк заходила, будто Сторм стиснул зубы от этого очевидного разъяснения. Эйр поняла, что сказала фразу со знакомыми интонациями госпожи Циан. Та уже проникла к Эйр в голову, и это было больно.

Больно было признавать, что она для госпожи не более чем инструмент, как и Кей для Эйр.

***

— Тысяча триста! — твердо сказала девочка, обмахиваясь ладонью как веером. Сразу видно, что дочка Доу — городская неженка. Разве это жара? Время клонилось к вечеру, Оберон не так сильно припекал, да и здесь тень навеса. Вот в полдень, в поле, на сборке кридия, среди агрова отродья и звенящих насекомых — пекло, как на звезде, а тут почти благодать.

Фермер сглотнул, замечая, как капельки пота сбегают по шее девчонки прямиком на ключицы и дальше, в глубину расстёгнутой рубашки.

«А красивая всё-таки дочка у Эйрика получилась. Жаль, что городская… Да и этот зыкает, как перийский филин», — фермер, почесав подбородок, бросил взгляд на парня, что привёз Доу на близе и теперь нарезал круги вокруг навеса, где сушился кридий.

Ишь, так и сверкает своими желтыми зенками, будто надзиратель. Неужто сам на девчонку запал? Для ухажёра такой мимсс слишком мелкая сошка — синий воротничок. Она-то в зеленной рубахе, стало быть справила лицензию лавошника…

— Нее, полторы и не меньше, мимсс, — с южным акцентом протянул фермер, пришлёпнув на шее какое-то назойливое насекомое.

Эйрин поджала губы. Пинс явно задирал цену, она рассчитывала на меньшее. На соседней ферме у Кроуи с неё скорее всего возьмут меньше, только вот до того поставщика лететь ещё час. Так они сегодня не доберутся до поселения агров. Эйр, злясь и стискивая зубы, повернулась к Сторму.

— Хорошо, — сказала она нарочито жестко. — Кей, иди к близу, полетим на следующую ферму…

— Это к кому, мимсс? К Кроуи? — Пинс вдруг понял, что его клиент уходит к «закадычному» конкуренту. — Так он же мошенник! — нашёлся, что сказать, Пинс.

— Он обещал мне продать товар за тысячу триста, думали, сэкономим на топливе, залетев к вам, но да ладно… — начала невозмутимо врать Эйрин.

Пинс не на шутку возбудился: Кроуи — подлец, он и так у него подворовывал с дальних плантаций, а ещё переманивал агров жгучим пойлом.

— Так наверняка же гнилой товар, у него прошлый урожай тля объела, мимсс! — бросил он в спину уходящей Доу. Городская стервозина даже не обернулась. Пинс, видя, как его деньги утекают к главному врагу, в сердцах выкрикнул ей в спину:

— Агр с вами, мимсс, тысяча триста…

Эйр со Стормом в ногу остановились. Кей обернулся раньше и успел поймать тень победной улыбки на ангельско-невинном лице девчонки. Эйрин блефовала.

***

Коробка всего одна и недостаточно увесистая, чтобы стоить тех денег, что выторговала Доу. Кей поставил её в боковое отделение близа. Этот маленький транспортник Эйр одолжила у какого-то друга семьи. Правильно, не надо светить имперским шаттлом у всех на глазах.

Кей открыл кабину и сел на место пилота. Оглянувшись назад, он увидел Эйрин, сидевшую на пассажирском месте. Щеки пылали, девчонка прижимала ладони к лицу. То ли жара её доконала, то ли переживания от бурных торгов. Хорошо, что девчонка дала ему эликсир. Страшно подумать, как они оба начали бы сходить с ума в этой маленькой кабине. Здесь не то что вздохнуть — развернуться невозможно. Сторм всё равно открыл окна, стараясь отогнать воспоминания об их влечении как о страшном сне. Удивительно, как легко Кей о нем забыл. Или без пелены влечения он стал куда более трезво смотреть на поведение Доу, не раздражаясь от каждого её шага?

— Ты всегда так искренне врешь? — Кей по инерции попытался её поддеть, просто чтобы опровергнуть свой мысли.

Эйр, хлебнув свежего воздуха, бросила на него затравленный взгляд лисы, пойманной с поличным. Она промолчала. Не признаваться же в том, что враньё по наитию её врождённый талант, приносящий удачу в любой авантюре. Тогда он заподозрит ложь во всех её словах, сказанных и раньше, и сейчас.

Она лишь скривила губы, будто Сторм, как последний ханжа, осуждает её за грязную победу. Кей, отворачиваясь к лобовому окну и навигатору, усмехнулся этой гримасе девчонки. Он ведь с первой их полноценной встречи заметил ее лисью изворотливость и умение обманывать. И, пожалуй, сейчас впервые наблюдал за этим как соучастник.

Чувства смешались. Кей не думал, что Доу сможет додавить этого оплывшего фермера. Она казалась рядом с ним действительно маленькой и глупой девчонкой. Но её самоуверенное хождение по тонкому льду дало результат, победу, которую так хотелось признать и своей. Слишком ловка в этом была Эйрин.

— Что дальше? — постарался безэмоционально и собранно спросить он, отпустив и эту мысль.