Глава XXXVI. (1/2)

Несмотря на дикие условия Севера, в этом холодном краю среди снежных вершин, белых и, казалось бы, безжизненных полей, возвышались могучие ели. И в Северном замке тоже проходила жизнь. Не такая насыщенная, не столь яркая, как многим бы хотелось, но обитатели суровых земель все же вносили свою лепту в течение событий.

Азарис тихо прошмыгнул в комнату, сразу ощутив существенное тепло от камина. Тадэус только взглядом указал на щеколду, и парень со смешком затворил дверь на замок. Возвращаться в премерзкую комнату для слуг он не хотел, к тому же Тадэус очень слабо настаивал на этом. Для мужчины было очень странно ожидать Иниса каждую ночь, учитывая то, что все эти ночи они просто спали. Тадэус совсем не привык к подобному; такая близость с вором его даже немного пугала, но он этого, естественно, не показывал. Скорее он все перекрывал заботой: отдал парню два одеяла, чтобы тот мог укутаться с головой и не перетягивал одеяла с Тадэуса.

— Плюс этого замка в том, что из-за холода тут никто не стоит на постах, как положено. Иначе тебе бы пришлось спать в своей комнате, — рассудительно проговорил Инквизитор. Мужчина уже лежал в постели с книгой в руках. Сжав переносицу, блондин сильно зажмурился и отложил рукопись на тумбочку, но так, чтобы воск со свечей не испортил страницы.

— Чтобы попасть к Вам на аудиенцию, я бы преодолел все преграды, — артистично выдохнул Азарис, а затем тихо рассмеялся. Разбойник быстро скинул верхнюю одежду, уложив ее на кресло и, оставшись в одной рубашке и брюках, подошел ближе к постели. Рыжий ловко скинул сапоги и, оставшись босиком, встал на цыпочки, чтобы холод пола не так сильно обжигал ступни, — здесь как-то даже для ссылки скучно, — между делом заметил плут и улегся спиной на постель, начав развязывать уже шнуровку высоких штанов.

— Я думал, ты до одури счастлив, что тебе делать ничего не приходится, — удивился Тадэус, у которого, к слову, тоже дел было по пальцам пересчитать. Он был здесь совершенно не нужен, потому что Север был полностью поглощен язычеством. Здесь не было даже одного маленько захудалого храма, где бы он смог хоть что-то сделать, однако строить его, естественно, никто не станет. Это лишние траты, к тому же совершенно бессмысленные. От подобных размышлений Тадэус впадал в какую-то страшную меланхолию. — Хочешь, мы можем привести в порядок эту скудную библиотеку, которая здесь есть, м?

— Опять шаровая (бесплатная) работа, эх, — потянулся Азарис. Разбойник стянул штаны и с улыбкой подтянулся к ногам Первосвященника. Парень беспечно обхватил торс светловолосого мужчины руками и, удобно расположившись у него на ногах, поднял янтарные зеркальца на Тадэуса.

— Что? — вскинув руки в воздух, Тадэус вжался в изголовье.

— Мне кажется, или ты какой-то грустный сегодня? — изогнул рыжие брови Азарис.

— Что ты делаешь? — улыбнулся тот, оглядев полураздетого вора. — Накройся, иначе тебя продует. А со мной все в порядке, я несколько устал, хотя ничем не был занят…

— Что же я делаю, — ощерившись, пропел желтоглазый и ухватился левой рукой за шею Тадэуса. Зуар чуть притянул лицо Инквизитора к себе и подмигнул, — в тот раз у тебя так и не вышло почитать мне. Возможно, сможешь это сделать сейчас?

— Прости? — не понял Тадэус, посмотрев в янтарные глаза этого черта. Вновь опустив взгляд на голые ноги, мужчина потянулся за уголком одеяла и накрыл парня сверху. — Ты хочешь почитать? Серьезно?

Рыжий закивал, но так и не отпустил Инквизитора, наоборот, вор подтянулся к нему ближе и почти налег сверху, удобно устроившись в коконе из одеял.

— Почитать, полистать, выкинуть… все, что пожелаешь, — щедрости Азариса не было предела.

— Эм… Инис? — блондин был несколько обескуражен поведением разбойника. Он вряд ли вел себя так раньше, потому Тадэус терялся в догадках, что действительно двигало им.

— Да, Падре? — парень подтянулся еще ближе и, присев на коленях, оседлал мужчину, точнее одну его ногу, от чего Тадэус ровно сел на постели и максимально придвинулся к изголовью. Тяжело выдохнув, Инквизитор опустил взгляд куда-то вниз, на мгновение пожалев о том, что они под разными одеялами, а затем все же подтянул обратно книгу и начал читать с того места, где закончил:

«И клерк их клянчил, грешная душа,

У всех друзей и тратил на ученье

И ревностно молился о спасенье

Тех, щедрости которых был обязан.

К науке он был горячо привязан.

Но философия не помогала

И золота ни унца не давала.

Он слова лишнего не говорил

И слог высокий мудрости любил —

Короткий, быстрый, искренний, правдивый;

Он сыт был жатвой с этой тучной нивы.

И, бедняком предпочитая жить,

Хотел учиться и других учить.»

Чосер Джеффри, Кентерберийские рассказы

— Вот же… срань Господня… — широко раскрыл золотистые глаза парень и покачал головой. Сознание Азариса явно было не готово к такой мудреной тираде. — А чего-нибудь другого у тебя нет? Там… романы, легенды, на худой конец басни и сказки?

Разбойник сел вплотную к светловолосому мужчине и, нахмурившись, заглянул в книгу, видимо, решив проверить, что вовсе не ослышался. Тадэус улыбнулся и захлопнул книгу, отложив ее в сторону.

— Сядь, прошу, как-нибудь иначе, — попросил мужчина и направил разбойника руками под одеялом. Инис с улыбкой прижал колени к бедрам Инквизитора.

— Так лучше?

— Безусловно, — кивнул блондин и немного задрал голову, чтобы смотреть в глаза парню, — так ты хочешь сказку? Не вырос еще из них, м?

Плут тихо усмехнулся и чуть опустил голову.

— Мы не вырастаем из сказок. Просто мы перестаем в них верить… по ряду причин, которые происходят с нами в реальном мире, — как-то грустно улыбнулся парень с веснушками, а затем вздохнул и просто обнял Первосвященника. — Видимо, в моем случае этого не произошло. Или этот чертов мир еще не успел меня добить, — говоря Дэусу куда-то в шею, добавил рыжий. Мужчина удивленно вскинул брови и запоздало приобнял вора. Черт возьми, с ним никто и никогда не был так открыт, к нему никто так не прикасался просто так. Наученный лживыми идеалами, Тадэус расценил все действия Иниса, как просьбу, и крепче сжал его стан, коснувшись губами чуть оголенного плеча.

— Щекотно, — еле заметно вздрогнул Инис, когда блондин стал покрывать его плечо легкими поцелуями. Азарис по инерции также стиснул Инквизитора в объятиях и, словно кот, потерся виском.

— А мне показалось, ты сегодня устал… Или это такое неординарное введение к предстоящей сказке? — негромко хохотнул бес.

— Да, — выдохнул Тадэус, — ты ведь эту сказку хочешь? — руки мужчины проскользили по коже вверх до самых лопаток, а после опустились, но не на стан, где они были до этого, а заметно ниже. Инквизитор погладил бедро парня и опустил ладонь к паху, поглаживая внутреннюю сторону ноги.

— Оу, — как-то озадаченно выдохнул Зуар, чуть отстранившись от мужчины. — Я вообще рассчитывал на что-то вроде истории о пряничном домике, а тут попахивает легендой о принцессе, что ненароком заглянула в пещеру к истомившемуся дракону, — с усмешкой изрек рыжий, но не поспешил остановить руки, что стали нетерпеливо ласкать его. Тадэус поднял взгляд на парня и нахмурился.

— Ты не хочешь? — для мужчины это было странно, разве Инис не начал этого сам? Разве не он намекал на близость своими действиями?

— Конечно, я… я не против… — пробормотал плут, прикрыв янтарные зеркальца. Прикосновения были приятны его телу, но странный осадок до сих пор все равно всплывал ледяным комом где-то под ребрами. В прошлый раз его заглушило количество спиртного, в этот раз Инис пытался просто игнорировать это неприятное чувство.

— Но зачем же ты обнял меня, если ты совсем этого не хочешь? — все же спросил Тадэус, положив свои руки поверх одеяла.

От подобного заявления бандит тут же открыл глаза и с изумлением уставился на Дэуса. Подобный вопрос действительно удивил молодого вора.

— Ам… просто так?.. — рыжий говорил так, будто пытался объяснить Инквизитору всем известную истину, — захотелось тебя обнять… это приятно, разве нет? — Азарис даже на секунду задумался: вдруг Первосвященнику просто не нравится подобное? — Тебе не нравится? Я могу постараться больше не трогать тебя зазря… — желтоглазый паренек вмиг ощутил себя как-то нелепо и глупо. А вдруг он сейчас выглядел как те навязчивые и наивные девки, о которых со смехом и издевкой обычно так любят погалдеть мужчины в пабах? От подобных дум совсем стало скверно, и в голову разбойника пришла даже мысль извиниться перед Инквизитором.

— Нет! — поспешил вставить Тадэус, — мне приятно, мне очень приятно, правда. Я просто совсем не привык к такому… Меня никто не обнимал просто так, поэтому я немного поторопился с выводами. Если ты хочешь просто быть рядом, пусть будет так, это тоже неплохо, — улыбнулся он и прижался лбом к плечу вора, — прости меня. Я пытаюсь учить тебя, а сам путаюсь в простых вещах…

— Не привык к такому… — тихо повторил плут, нахмурившись. Внутри рыжего будто все надломилось: и он еще иногда смеет жаловаться, что у него жизнь сложилась неудачно? Тут человек, который не привык чтобы его просто обнимали! — С какими монстрами ты до этого… был, — уместно заменив слово «спал», тяжело выдохнул Зуар и вновь крепко обнял Первосвященника, — ладно, — чуть помолчав, с улыбкой изрек бандит, — будем учиться вместе…

Тадэус в ответ лишь тихо хмыкнул, вспомнив свою связь с Аврари. Однако он насильно вытолкнул все лишние мысли и крепче обнял парня, повалив его на постель. Разобравшись с одеялами и устроившись под одним, мужчина навис над вором и легонько ударил по ладони Иниса, когда тот потянулся подергать его за пряди. Перекинув волосы через одно плечо, Тадэус осторожно прилег на грудь парня и прикрыл глаза.

— Твое сердце стучит слишком быстро, ты все еще боишься меня? — спросил он, не отняв головы от груди.

— Тебя… нет, — сделав небольшую паузу, отозвался вор, — это где-то на подсознании… но я с этим работаю, не переживай, — со смешком признался желтоглазый паренек. Инис положил свою ладонь Тадэусу на спину и прикрыл глаза: с Инквизитором было чертовски безмятежно и спокойно, однако одновременно с этим порой также чертовски страшно и дико. И эта смесь чувств действительно иногда просто сводила с ума рыжего черта. Но чем больше он узнавал Дэуса, тем сильнее в душе картежника образ Инквизитора отзывался теплыми и приятными эмоциями. Страх притуплялся, сменяясь чувствами совсем другого характера.

— Я очень виноват перед тобой, Инис, — тихо ответил Тадэус, — надеюсь, я смогу загладить свою вину за то, что я сделал с тобой. Я знаю, ты хочешь свободы, но если я тебя отпущу, я снова останусь один…

— Дэус… — серьезно начал Зуар, но затем все же решил пойти уже проверенным путем, — давай, мы просто сделаем вид, что всего этого дерьма не было, а? — разбойник нервно облизнул губы и оскалился, — мы на Севере, смогли добраться живыми, вместе — все прекрасно! И ты не один… И вообще, иди сюда, — Инис чуть приподнялся на локтях и попытался подтянуть к себе Инквизитора так, чтобы их лица оказались на одном уровне.

— Видишь, на лирику потянуло, — усмехнулся мужчина, отняв голову от груди парня и чуть приподнявшись, — еще чуть-чуть и, может, сказку придумаю?

— У меня на примете уже есть одна, — прищурившись, тихо протянул плут и, обвив шею блондина руками, невесомо коснулся губами уголка губ Инквизитора.

— Это тоже просто так? — улыбнулся мужчина и прикрыл глаза, подтянувшись к парню и вдавив его своим весом в постель.

— А как захочешь, твоя же сказка, — обворожительно оскалился черт, заглянув в синие глаза Первосвященника, — я все думаю, как можно было уродиться с такими глазами… они же и, правда, как два сапфира…

Тадэус после этих слов рефлекторно посмотрел куда-то в сторону. Подобные комплименты его смущали, и он просто не знал, как на них реагировать. Подхватив парня под поясницей, мужчина склонился к лицу вора:

— Тогда эта сказка будет с хорошим финалом, — выдохнул он и влажно поцеловал губы разбойника. Он хотел этого чуть ли не каждую ночь, что Инис ночевал с ним, но почему-то не решался даже намекнуть на что-то подобное. Наверное, его не отпускало ядовитое чувство вины, осознание, что для этого мальчишки связь с ним — сплошное наказание. Но сейчас, вспомнив последний опыт в каюте корабля, Тадэус внутри чуть не плавился. Зуар воспламенял его желание и раньше, но теперь наслаждение от близости они могли получить оба. И именно это сводило Инквизитора с ума — мысль о том, что Инису с ним хорошо.

***

Если не смотреть на мелкие королевства, которые были зависимы от сильнейших держав, на карте еле умещались три самых больших государства. Эдмарион еще с детства не любил рассматривать мировую карту: ему невозможно хотелось видеть на всей карте лишь земли Золотой Империи. И в сравнении с этим желанием каждый новый клочок земли, насильно или добровольно присоединившийся к Золоту не радовал его так сильно, как ему того хотелось. Однако времена металлической триады давно уже прошли. В Серебре и Бронзе все протекало не так гладко, как того хотели короли. Вильгельм продолжал держать власть в своих руках, продолжая топить свое королевство в новых и новых долгах; а у Бронзы так и не появилось прямого наследника. Старая Королева скончалась от лихорадки, а Каур все никак не мог дать жизнь бастарду. Все с замиранием сердца ждали его нового брака, однако мужчина не желал радовать свой народ новой Королевой и наследником. Посему Эдмарион решил посетить Бронзу лично с самым обычным дипломатическим визитом. В сопровождении, конечно же, был Скараби, который скорее был вынужден следовать за своим Королем, нежели он желал этого сам. Арианец не любил официальные приемы, опасаясь, что может бросить тень на своего Господина поведением, которое не вязалось с его высоким постом. Также его несколько напрягали отношения с Эдмарионом в принципе: молодой Король добился желанного, однако дальше этого ничего не зашло. Наверное, стоило бы радоваться, что теперь Его Величество вконец потерял интерес к кшатрию, но арианца это сильно задевало. Он сам не знал, каких отношений хотел бы, да и какие вообще возможны между ними, но роль использованной подстилки ему совсем не нравилась. Между тем высказать своего недовольства он не имел права, от чего приходилось лишь сжимать губы, когда в душе поднимался весь неприятный осадок. Эдмарион же не чувствовал никаких угрызений совести: он никогда не скрывал, что подобная страсть длится недолго. Не сказать, что он охладел к мужчине сразу, но последние события в королевствах занимали все его думы. На Скараби не оставалось времени, да и он перестал быть запретным плодом, которого Эдмарион желал так долго. Теперь, когда доступ к мужчине был обеспечен в любое время дня и ночи, брюнет предпочел посвятить себя государственным делам. Именно это и привело молодого Короля в Дом Бронзы, где его радостно встретил Король Каур.

— Ваше Величество, — услужливо кивнул статный мужчина, встретив на своих землях Эдмариона. Прием был в столичном храме, и молодому Королю слуги тут же преподнесли резной сундук из черного дерева, который до краев был наполнен жемчугом, — надеюсь, Вам понравился мой скромный подарок.

Подарок, к слову, был весьма нескромен. Каур с первой минуты напомнил молодому Королю Золота о благосостоянии своей казны и страны в целом. Эдмарион, конечно, прибыл тоже не с пустыми руками и даровал Бронзовому Королю невероятной красоты меч и доспехи, не тонко намекнув, что самым сильным и боевым государством является все же Золото.

— Я польщен Вашим вниманием, — кивнул Эдмарион, приказав отнести сундук в предоставленные ему покои.

— Слышал, Вы скоро женитесь? — продолжал мужчина.

— Не столь скоро, как об этом говорят, — легко ответил брюнет, проследовав с Королем по указанному маршруту. Каур шел рядом с Эдмарионом, показав ему сначала храм, а затем ухоженный зимний сад. Молоденькая девушка, которая была ему не представлена, молча следовала за ними, с интересом рассматривая молодого Короля.

— Брак — это прекрасно! — продолжал Каур, расписывая юному правителю все прелести семейной жизни, которые заключались в законных наследниках престола.

— Отчего же Вы не женитесь снова, Ваше Величество? — с усмешкой подловил Эдмарион, прекрасно зная плачевную ситуацию Дома Бронзы. Прямого наследника у Каура не было: единственный сын сбежал еще задолго до своей коронации, выбрав себе жизнь свободного человека. Мальчишка был так угнетен светскими правилами, что, не думая, бросил все, что ему было чуждо, и бежал на корабле пиратов, прихватив с собой маленького кузена. Официальная версия твердила, что юный принц и маленький граф погибли при захвате королевского судна, однако Эдмарион не отметал возможность того, что наследник все еще жив. До кузена Эдмариону не было никакого дела.

— Ох, где сыскать мне достойную жену? Да и зачем?

— Как зачем, чтобы родить законного наследника Бронзы, — выгнул бровь Эдмарион, — или Вы решили оставить власть тому, кто Вас прирежет?

Скараби, который шел позади своего Короля даже шаг замедлил: и это у него нет манер?! Ему казалось, что Эдмарион слишком груб, однако Каур воспринял эту пощечину шуткой. Бронзовый Король лишь потер свою седую бородку и с улыбкой поднял взгляд к небу.

— Вам не следует переживать о судьбе моего Королевства, у меня есть преемник, — отозвался Каур.

— Полагаю, юная леди родила Вам бастарда? — поинтересовался Эд, кивнув головой в сторону девушки позади них. Бронзовый Король остановился и обернулся, встретившись с изумленным голубым взором девушки, которая лишь недавно имела счастье стать женщиной (у нее начались кровотечения).

— Хотел представить Вам ее чуть позже, — кашлянул Каур, — Гильрея — моя племянница.

— Оу, — растерялся брюнет, развернувшись к обладательнице голубых глаз и гранатовых волос, — прошу простить мое невежество.

Гильрея лишь улыбнулась и вновь поклонилась мужчинам.

— Быть избранницей Короля — достойный комплимент для женщины, — ответила та.

— Так Вы и есть преемница? — удивился Эдмарион.

— Не могу знать, на все воля Его Величества, — вежливо улыбнулась девушка и посмотрела в сторону. Гильрея действительно имела право перенять власть, но в порядке очереди престолонаследия. По воле Каура право на престол у Гильреи имелся лишь после правления преемника и лишь в случае отсутствия у него законных наследников. Девушка этому факту не печалилась, ведь родить законных наследников будущему Королю должна была именно она!

— Правящее лицо — женщина? — усмехнулся Эдмарион и, поймав взгляд Скараби, даже рассмеялся, представив этот цирк. — Что же, что же! На все воля Короля, не так ли?

— Во дворце все готово, нам нужно поспешить. Мы приготовили для Вас прекрасный праздник! — проигнорировав выпад Золотого Короля, Гильрея широко улыбнулась и поторопила всех. Эдмарион кивнул даме и немного отстал от Короля, дав красноволосой девушке возможность идти рядом со своим дядей.

— Это смешно, — тихо хмыкнул брюнет, — ее свергнут быстрее, чем она сумеет издать хоть один стоящий закон.

— Он невероятный грубиян! — тихо пожаловалась девушка Королю и надула губы.

— Терпение, дорогая, — улыбнулся Каур.

— Я не уверен, что преемница — она, — высказался Скараби, чуть нахмурившись.

— Естественно, Каур все же в своем уме пока что, — усмехнулся Эдмарион, — но если нет, то это нам даже на руку.

Когда короли прибыли в замок, покои Эдмариона были полностью готовы. Спальня Скараби была рядом и соединялась с покоями Эдмариона длинным приватным коридором. Золотым гостям предложили немного отдохнуть с дороги и освежиться перед предстоящим ужином. Эдмарион прохаживался по просторной комнате, рассматривая обстановку. Остановившись у стола, на котором лежали подарки Короля Бронзы, парень хмыкнул.

— Если уж мне действительно придется жениться в скором времени, подарок Каура очень кстати, — нехотя признал Эд, — платье Олимпии можно будет расшить этим жемчугом.

Скараби лишь кивнул, решив сохранить молчание. Его голову занимал вопрос, почему их спальни соединены?! Неужели слухи из Золота так быстро добрались и до Бронзы? Однако подобные покои всегда предоставлялись знатным гостям и их верным помощникам. Быть может, зря Скараби нагнетает себя раньше времени?

— Дорогая, поди, оповести Гистуса. Пусть он будет готов к ужину, я представлю его Эдмариону, — попросил седовласый Король племянницу. Девушка улыбнулась дяде и, поклонившись, поспешила выполнить его просьбу. Гистуса найти было очень легко: парень постоянно пропадал в кабинете вместе с учителями, как того требовала его будущая должность, или гулял по королевскому саду в гордом одиночестве.

— Господин, — важно начала девушка, оказавшись перед заваленным пергаментами столом, — Его Величество желает видеть Вас на ужине. Король Золота уже здесь.

Темноволосый парень поднял взор светло-синих глаз на девушку и улыбнулся. Убрав в сторону пергамент и перо, колдун поднялся из-за стола и протянул руки девушке. Гильрея довольно растянула губы в улыбке и сжала ладони колдуна.

— Родная, — выдохнул он, и девушка без слов прильнула к Гистусу, словно не видела его долгие месяцы, хотя их разлука насчитывала лишь несколько часов, — ну и как? Тебя представили Королю Золота?

— Да, хотя не без казусов…

— Что же случилось? — вскинул брови маг.

— Он счел меня любовницей дяди! Страшный грубиян, никаких манер! — тут же пожаловалась девушка. — Кажется, он вообще не чтит женщин! Бедная его будущая супруга, мне так ее жаль!

— Ну, что ты? Быть может, тебе лишь показалось? — успокаивал парень, поглаживая хрупкие плечи красноволосой.

— А вот и нет! Да и к тому же… — запнулась девушка, а потом подняла голубой взор на колдуна, — Гис, с ним прибыл полководец, такой высокий-высокий воин, глаза у него подведены углем! Я слышала, что это его любовник. Какой ужас! Я никогда не смогу понять Золото, как можно? Как можно веровать в стольких богов наравне с Нашим Богом?! Как можно возлежать с мужчиной? Это же грех! — нахмурилась та, а потом вздохнула, запоздало вспомнив, что во всем дворце не сыскать большего язычника нежели Гистус. — Твоя вера тоже разрешает подобные связи… Бог мой, Гистус, а ты бы смог это сделать с мужчиной?

— Свет мой, моя вера всего лишь позволяет любить человека независимо от его… пола, — ничуть не обидевшись, улыбнулся маг, — но, нет, я бы не стал этого делать с мужчиной. Да и к чему мне смотреть на кого-то еще, раз мое сердце уже давно в Вашем плену, — отозвался Гис и поцеловал тыльную сторону ладони Гильреи.

— Но ты делаешь со мной такие вещи! — зарделась Гильрея, прижав ладошки к красному лику, — откуда же ты знаешь все это?

Колдун тихо рассмеялся и снова сжал ее ладони, убрав от лица.

— Для этого особых знаний не нужно, — отшутился Гистус, — если бы я только мог целиком обладать тобой… — со вздохом проговорил маг, — знаешь, я хочу поговорить с твоим дядей… возможно, он переменит свое решение…

— Потерпи немного, любимый, — вздохнула Гильрея, прикрыв глаза, — когда ты станешь Королем, тебе не нужно будет спрашивать разрешения! Я дождусь этого дня, мы будем так счастливы вместе! Я подарю тебе столько сыновей, сколько ты пожелаешь! И я буду полностью в твоей власти! Если бы не строгие правила, я бы отдала свою честь тебе уже давно, не дожидаясь нашей свадьбы.

— Я буду ждать столько, сколько потребуется, — кивнул брюнет, приобняв девушку.

— Ты должен знать, что нет никого от края до края земли, кого бы я любила так, как я люблю тебя, Гистус, — вымолвила голубоглазая и, приподнявшись на носочках, обвила шею колдуна руками, — от того и тяжело дается мне ожидание… мне хочется сделать для тебя все, чего ты желаешь!

— Мое самое заветное желание — быть рядом с тобой, — мягко улыбнулся маг и невесомо коснулся чужих губ. Внутри красноволосой все затрепетало, и она пылко ответила на скромную ласку. Все в ней горело от желания, что с завидной периодичностью она хотела отдаться любимому до свадьбы, ведь она все равно выйдет замуж за него! И все же страх перед Королем останавливал ее в самые безрассудные минуты.

— Гистус, — почти хрипнула она, едва поцелуй распался. Брюнет крепче сжал стан Гильреи, продолжив поцелуй, а затем прижал девушку к стене за шкафом, спустившись влажными губами на ее шею и плечи. Гильрею пробила дрожь от мучительного желания.

— Сюда может кто-то войти… — тяжело выдохнула она, прижимая его голову к груди.

— Не войдет, не беспокойся, — ответил маг и встал на колени перед девушкой, обняв ее ножки через пышное платье, и поднял голову вверх. Гильрея пылала огнем на солнце из-за цвета волос, но колдун в то же время видел, как она сгорала внутри. В ней было столько чистой энергии, что ему немедленно хотелось ее взять, а ей также хотелось отдать ее.

— Я хочу поговорить с твоим дядей, я не могу так долго ждать… — выдохнул он уткнувшись лицом в складки ее платья, — все во мне стремится к тебе…

— Гистус, ты же знаешь, как он против, — чуть не плакала та, — подожди… Сегодня он впервые представит тебя как преемника…

— А после? У него все расписано на годы вперед! Годы, дорогая, я не выдержу.

— Что? — нахмурилась та, — ты хочешь сказать, что полюбишь другую?!

— Нет! — отпрянул маг, сжав в ладонях ее платье. — Я просто боюсь, что тебя отдадут замуж за кого-нибудь другого, что мы не успеем связать наши души и сердца. Боюсь, что ты разлюбишь меня.

— Этого никогда не случится! Мое сердце и моя душа навеки твои и только! — уверенно выдохнула девушка и сама опустилась на колени, обняв возлюбленного. — Тебе не нужно этого бояться. Я люблю лишь тебя, люблю тебя с первого дня, как увидела. Хочешь, я буду твоей уже сегодня? Любимый, я на все готова ради тебя!

— Что? — удивился колдун. — Нет, Гильрея, я не могу. Твоя честь должна сохраниться до первой брачной ночи, я не могу этого сделать… Я буду ждать. Мы может не прибегать к этому… я просто хочу, чтобы ни один другой мужчина не овладел тобой никогда.

— Мы можем сделать это иначе, — тихо заговорила девушка на ухо брюнету, — Его Величество Эдмарион возлежит с мужчинами так, как ты можешь возлежать со мной…

— Гильрея, — ахнул парень, отпрянув от девушки, — что ты говоришь?!

— Я просто хочу быть твоей, — все же смутилась она, — хочу, чтобы ты брал меня так, как возлюбленный муж берет свою любимую супругу. Хочу чувствовать себя твоей женщиной, принадлежать тебе. Я ведь знаю, что у тебя были другие женщины, что тебе мало того, что есть между нами. Я не хочу, чтобы ты смотрел на доступных девиц, потому что я могу дать тебе все, что они продают за деньги!

— Ты с ума сошла, ты не знаешь, о чем говоришь, — зашептал Гистус.

— Я доверяю тебе, ты ведь никогда не сделаешь мне плохо… Гис, неужели ты не хочешь быть со мной?

— Я желаю этого всем своим естеством! — воскликнул он. Гильрея улыбнулась и сама попросила поцелуя, растворившись в объятиях язычника. Она готова была продать свою душу ради него, так что же ей стоило вновь в ночи сбежать в его покои не ради долгих прелюдий, а ради того, чтобы отдаться тому, кого она любила всем сердцем?

***

В комнате послышался грохот: голубоглазый брюнет смел подчистую все, что лежало на столе. Подаренный жемчуг рассыпался по полу, дорогая ваза разбилась, серебристый поднос зазвенел, фрукты были разбросаны, а вино разлилось лужей, впитавшись в ковер. Эдмарион был вне себя от злости, ни один из пажей не решался подойти к своему Королю ближе. Только его полководец продолжал стоять неподалеку от разгневанного Эдмариона, в смятении наблюдая за погромом.

— Будь проклят тот день, когда на земле родился первый маг! — свирепствовал Эдмарион. — Я давно понял, что все Серебро повернулось на этих колдунах, но Бронза!!!

— Ваше Высочество, — выдохнул Скар. — Одним магом больше, одним меньше… Золото все равно останется самым сильным государством вне зависимости от этого.

Брюнет поднял взгляд на мужчину, и внутри Скара все съежилось от его колючего взора.

— Ты видел эту наглую рожу Каура, когда он представлял его?! Ты понимаешь, что всеми нашими планами можно теперь лишь задницу подтереть?! Эти колдуны совершенно непредсказуемы! У Бронзы и без того хорошее вооружение, теперь у них будущий король — чертов еретик! — снова вспыхнул Король, ударив ладонью по дубовому столу. Слуги боязливо отступили к стене и нервно переглянулись: застать Повелителя в таком расположении духа было чревато неприятными последствиями. Скараби, оглядев комнату, поднял ладонь и спокойно попросил оставить их наедине. Слуги без промедления исполнили волю Полководца.

— Ваше Величество, — воин подошел ближе к Эдмариону и, переборов в себе неуверенность и страх, положил ладонь на плечо своего Господина, — Бронза — мирное государство, которое за всю свою историю участвовало в войнах не больше трех раз. Да и то лишь в начале образования Империи. Их бойцы даже и не знают, что такое настоящая битва. Большая их часть никогда не билась насмерть. А теперь представьте, что этих самых воинов закинули в самый разгар боевых действий. Это провал. И Бронза это знает. Поэтому и не хочет вступать в конфликт. Так чего Вы опасаетесь? Бронза не посмеет напасть на Золото. Ваши континенты были в мире уже несколько столетий…

— Дело не в этом! — рыкнул Король. — Это нам теперь нужно хорошенько подумать над военной кампанией! Уверен, Вильгельм теперь жопу рвать будет, чтобы укрепить союз с Бронзой! Против магии нет оружия кроме магии! Тьфу! — все негодовал молодой Король. Дернув плечом, парень сбросил с себя прикосновение, лишь затем обернулся на Скара и тяжело вздохнул, — прости…

— Неужели Вам так претит мирное время? — устало изрек кшатрий, посмотрев Эдмариону в глаза. Несмотря на то, что Скараби занимал военную должность, он до сих пор не понимал «прелести» войны. Любая битва — это смерть и горе, вот что понимал арианец.

— Причем здесь это? — не понял Эдмарион. — Серебро должно нам почти все земли! Естественно, я вне себя от мысли, что у них будет такой союзник!

— Серебро вернет Вам долг, или же этот долг вернет Вам их союзник Бронза. В любом случае Ваши деньги вернутся к Вам. И… мне казалось, что сейчас все три Дома в союзе, — пожал плечами Скар, — и если Вы не желаете скорой войны, то я не вижу причин для… переживай, — коротко улыбнулся Полководец.

— Скараби!!! — опешил Эдмарион. — Они должны нам не только деньги, но и земли! Черт возьми, Ясон все же прав, ты совершенно… — брюнет осекся и лишь вздохнул, махнув на Полководца рукой. Осев в кресле, Король пнул подаренный сундук и угрюмо уставился взглядом в пол, подперев руками голову. — Не к добру все это…

— Простите… — тихо отозвался арианец, оставшись стоять на том же месте. — Вам стоило взять с собой Господина Ясона. И, да, он прав. Я лучше командую отрядами в боях… и из меня никудышный стратег. Но одно я Вам точно скажу — земли Серебро не отдаст. А если Вы захотите их отнять силой, то наступит очередная многолетняя война, в которой Бронза, как и прошлые века, будет стоять в стороне, занимая нейтралитет. Поэтому этот маг — это совершенно не то, о чем стоит Вам беспокоиться.

— Скараби… — обреченно вымолвил Эдмарион и откинулся на спинку кресла. Подняв взгляд на мужчину, голубоглазый помял губы и улыбнулся краем рта, хлопнув пару раз по подлокотнику, — иди ближе, присядь.

Арианец тихо вздохнул и присел в соседнее кресло. Возможно, кшатрий разочаровал своего Короля в роли жесткого полководца, что мечтает подавить все соседние Империи, но Эдмарион больше не злился, это уже было неплохо. Сам Король решил перенаправить свою энергию в другое русло, однако все было не так просто.

— Сядь ближе, — снисходительно улыбнулся он.

Скар ответно ощерился, хоть и не понял смысла просьбы (ведь он и так сидел достаточно близко), но исполнил волю Эдмариона: пододвинул свое кресло еще ближе к Правителю Золота. Король вопросительно изогнул бровь и молча наблюдал за мужчиной еще несколько минут.

— Ясно, — кивнул он и поднялся на ноги, преодолев расстояние между ними. Уперевшись в спинку кресла ладонью, молодой Король навис над Скараби и слабо улыбнулся, — я имел в виду это, — высказал он и уперся коленом между ног воина.

Скараби едва заметно нахмурился, а затем отвел взор каре-зеленых глаз в сторону: Эдмарион выбрал не самое подходящее время для проявления своей «милости», к тому же кшатрию уже начало казаться, что Король и вовсе потерял к нему такого рода интерес. Даже больше — арианец смог свыкнуться с мыслью, что его единожды использовали, а затем забыли.

— Простите, — выдавил из себя воин, продолжив смотреть в сторону.

— Простить что? — улыбнулся он, нагнувшись ниже и ткнувшись носом в его щеку, — не хочешь посмотреть мне в глаза? — тихо спросил он в самое ухо.

Кшатрий сдвинул светлые брови: он совсем не разделял веселого настроя своего Господина. Скараби закусил нижнюю губу и повернулся в сторону Эдмариона. Теперь их лица находились в интимной близости друг от друга, и мужчины почти соприкасались носами, потому Эдмарион коротко поцеловал уголок губ воина и все же немного отстранился, не получив никакого ответа на ласку.

— Что не так?

Скар на мгновение прикрыл глаза, обдумывая все, а затем все же выдохнул:

— Я просто устал, — у арианца не было ни прав, ни причин для отказа, но все же что-то заставляло Скараби противиться и чувствовать странный неприятный осадок где-то в груди.

— Устал? — не понял Эдмарион. Сдвинув брови, брюнет отпустил спинку кресла и спустил ногу на пол, неподвижной горой возвысившись над Скараби. Казалось, гора обрушится, уничтожив все, если арианец снова ответит неверно.

— Да, Ваше Величество, — вопреки всему кивнул светловолосый, хотя внутри все сжалось от неприятного предчувствия.

— Я так возвысил тебя, сделал все, чтобы ни ты, ни твоя семья больше ни в чем не нуждались, чтобы вы никогда больше не оказались в цепях рабства… и это твоя благодарность? — скривил губы Эдмарион. — Я говорил, что не потерплю более твоих отказов! У меня не было времени быть с тобой в более интимной обстановке, я не вызывал тебя к себе, заботясь о твоем чертовом спокойствии. Я хотел прийти к тебе сам! Но раз Ваша Светлость желает отдыха от моего внимания, раз его и в таком количестве для Вас, Господин, оказалось много… — едко говорил брюнет, — если ты также не желаешь быть моим фаворитом, уходи. Я не стану заставлять тебя. Но больше моей милости не жди.

— Я не сказал, что не хочу быть Вашим… — тихо начал воин, — я не сказал, что не хочу быть с Вами. Я всего лишь сказал, что устал. И я уж никак не думал, что Вы воспримите «это» так… грубо.

Эдмарион недоуменно уставился на мужчину, который даже не потрудился встать на ноги, а так и продолжал сидеть в кресле. Словно не он допустил ошибку, а Король. Скараби внимательно посмотрел в глаза Королю и, не дождавшись ответа, продолжил:

— До того дня я считал Вас своим другом. Наверное, это тоже глупо и безрассудно, так? Ведь, возможно, у Королей нет друзей, только слуги, рабы, стражи и союзники… А я по своей наивности полагал иначе. Но дело не в этом. После того дня Вы стали для меня еще ближе. Об этой связи и Вы говорили. И Вам уж ничего не стоило позвать меня к себе, ведь я бы незамедлительно пришел к Вам… Так как Вы для меня больше, чем Правитель, который желает видеть меня в своих покоях… Я говорю это к тому, что Вам больше незачем пугать меня тем, что Ваша милость больше меня не коснется…

— Ты совсем страх потерял? — спросил брюнет в ответ на длинный монолог. — Ты еще меня виноватым делаешь?!

— Я… — опешил Скараби, который явно не ожидал подобной реакции от Эдмариона. Арианец опустил глаза и поднялся с кресла: он совсем забыл, что говорит с Королем совершенно на разных языках. Пора было уже привыкнуть к правилам знатных господ, но Скараби продолжал упрямиться, считая все это формальностью и лестью. Еще совсем недавно он сам убедился, что тот, кто поклоняется тебе и кричит о твоем величии, в любой момент может оказаться предателем и вонзить нож тебе в спину. Но правила должны оставаться правилами, это он понимал.

— Прошу прощения, Ваше Величество. Больше подобного не повторится, — отчеканил заученную фразу кшатрий и присел на одно колено в поклоне Эдмариону, продолжив смотреть в пол.

— Поднимись, черт возьми, я не этого требую от тебя в эти минуты! — безнадежно выдохнул голубоглазый. — Я и не хочу требовать чего-то… надоело!

Скараби молча поднялся на ноги и устало выдохнул: Эдмарион никак не хотел понять совершенно простой вещи. «Неужели он и с родными такой же?» — пронеслось в голове арианца. И все же кшатрию хватало наглости и упрямства пытаться объяснять своему Королю, кажется, только ему привычные истины.

— Вам и не надо требовать, а Вы это никак не поймете. Мы знаем друг друга не первый день, — переборов в себе страх, все же решил высказаться Скар, — Вы знаете меня, а я Вас. Я — Ваш первый Полководец, хоть, может, и не заслуживаю этого. Я — Ваш друг и любовник. Но… доверие Вас не устраивает, понимание тоже. Вам это не нужно. Вам нужен солдат, который исполняет свой долг перед Королем? Хорошо, пусть будет так. Видимо для Вас это привычнее…

— Я не ищу слугу в своей постели, — нахмурился Король и тяжело вздохнул, — я не привык слышать отказов, и я бы не хотел приучаться к этому… Но если тебе нужно настроение и атмосфера, то хорошо, я готов ждать. Только, молю, сотри с лица эту гримасу, я ведь не хотел задеть твои чувства…

— Это был не отказ… — все же тихо уточнил Скараби, а затем покачал головой, — я не хотел злить Вас всем этим… Просто хотел сказать, что Вам не обязательно приказывать мне уважать Вас и… дорожить Вами. Я и без приказа это делаю, — слабо улыбнулся кшатрий.

— Я счастлив это слышать, — улыбнулся Эдмарион и положил свою ладонь на плечо кшатрию, — ты устал? Отдохни. Уверен, это чертов маг высосал из нас все силы.