Глава 9. (2/2)
— Да. Полагаю, ты тоже, — почти что неслышно Бауэрс угукнул, дав понять, что сделал это.
Когда Эдди закончил обрабатывать рану и та даже немного затянулась от всех манипуляций парня, гриффиндорец сначала осмотрел работу, а после одёрнул свитер.
Слизеринец спрыгнул со стола и направился к телу мужчины, серый костюм которого уже пропитался кровью. Мантия парня от столь резких движений разлеталась, цепляясь за углы диванчиков, на мгновение накрывая колени Эдса, но тут же сползая с них.
Наклонившись над застывшим лицом, сохранившее гримасу страха и боли, слизеринец всматривался в него довольно продолжительное время, и только самому Ричи известно зачем он это делал.
Но и Эдди, с таким же интересом наблюдал за возникшей сценой, думая о том, что скорее всего, это было что-то личное, находящееся настолько глубоко в юноше, что мальчик ничего не решился сказать, да и когда Ричи встал — тут же отвёл этот самый взгляд. Тёмные глаза блестели в лучах фонарей.
— Делетриус, — сгусток магии вылетевший из палочки и попавший в тело, заставил последнее рассыпаться на мелкие частички, словно песок в песочных часах, а после и вовсе раствориться в пространстве.
Эдди, даже спустя время, было странно быть свидетелем всего этого. Ричи вместе с Генри. То, как они убивают, да и то, что Грей не простой учитель, конечно удивило парня, но сейчас эмоции потихоньку начали стихать. И после долгого нахождения в компании с ними, всё это стало каким-то обыденным.
Когда вагон был полностью очищен и восстановлен, на этом их задание было окончено, так что они уже собирались покидать поезд.
— Подождите, — Эдди аккуратно нарушил тишину, — А как же машинисты? Они ведь общались с ними…
Хоть юноша и не был введён в весь курс того, чем занимаются слизеринцы, но предположил, что раз они всё зачищают и добиваются прежнего вида объектов, то остаётся странным, что машинисты всё ещё были в курсе находящихся в поезде мракоборцев.
Они сошлись на том, что Генри сам сотрёт рабочим память, заставляя тех доехать до школьной станции, а потом просто поехать обратно.
А Ричи и Эдди, выйдя в тамбур, стали на самом краю в открытой двери: ветер со свистом влетал им в лица, развивая волосы и не застёгнутые мантии. Сделав шаг так, чтобы носок их туфель навис над стремительно проносящейся землёй, Ричи протянул свою ладонь:
— Держись за меня, — и Эдди, послушавшись, крепко схватился за неё, ожидая того самого странного впечатления от его первого полёта.
Их двоих обволок чёрный дым, перехватило дыхание, и тут они поравнялись с несущимся паровозом, разгоняясь. Этот красный, размывающийся на скорости поезд так захватил внимание мальчика, а после сквозь чуть приоткрытые глаза, он перевёл взгляд на Ричи, но ветер тут же задувал в глаза, заставляя те слезиться и прикрыть их снова, дабы сморгнуть влагу.
***
Марсез своими словами внушал всё меньше доверия — недавний диалог тому пример. Большинство его сторонников превратилось в крыс, а другая часть трусливо убежала. Остались только те, кто-либо безумно верил в его идеи, либо же для своей выгоды. Но ему и не нужна безумная преданность, как у некоторых.
Тёмный маг прекрасно мог скрывать свои мысли от него. Он уже давно избавился от самых секретных, спрятав в пузырьки, Грей в этом не сомневался. Это и подозрительно. Но пока, пускай думает что остаётся верной правой рукой.
Роберт в который раз за день, старался не зацикливаться на действиях мальчонки. Хотя он и использовал эту оболочку много лет, замечая много красноречивых взглядов, но всегда располагал людей к себе именно магией, не рассчитывая только на внешность. На Билла, как он выяснил, не действовала его магия очарования, которую он успешно применял на большинство людей в этой школе.
И чтобы какой-то мальчик, так отзывчиво его… полюбил?
В Билле однозначно не хватит сил, дабы обойти его магию, если вообще знал о таких заклинаниях. Это Роберт знал точно, однако не мог просто так поверить Биллу, в его чувства.
Помимо его инстинктов убивать и охотиться, появилось что-то ещё. Какое-то странное желание.
Кажется, теперь возникала обратная ситуация, и Билл снова не мог выйти у него из мыслей. И даже в ушах уже начал отдавать ритм чужого сердца… а поймать и съесть всё так же не хотелось.
— Мистер Грей, ч-что с вашими глазами?
Раздалось где-то так далеко в сознании, но расслышав тихий голосок, он повернулся к источнику.
— Одна из редких болезней магов; магия соперничает с цветом радужки, — удобный ответ, так ведь? Не в первый раз ему задают такой вопрос, и он уже давно придумал, как на подобное отвечать, хотя истина и была где-то рядом.
— Закончил? — Уточнил Роберт, а Билл оценивающе посмотрел в тетрадь и в завершение кивнул.
— Ну, значит, ты можешь быть свободен.
Билл замешкался, руки застыли, так и не закрыв книгу. Он так боялся идти сюда, боялся, что Грей снова будет говорить все эти вещи, смеяться над ним, но профессор сегодня не сказал и слова.
Единственное, что сегодня было странным, это ярко-оранжевые глаза Роберта. Странно, он никогда не слышал о каких-либо болезней магов…
— Вы не хотите н-ничего об-бсудить? — начал юноша из далека, так как ему очень хотелось бы разложить всё по полочкам.
— А что ты хочешь обсудить, Билл?
Мальчик попытался разобраться в выражении лица Грея, считать хоть какие-то эмоции, но его попытки оказались тщетными. Весь вид мужчины показывал, что он очень заинтересован складыванием книг, и ничем более.
Билл не мог понять, говорит ли Грей всерьёз, как будто ничего из происходящего не стоило обсуждения, или он всё же злился на него…
Пока профессор аккуратно складывал книги, попутно очищая кляксы от зелий в них заклинанием. Гриффиндорец нерешительно подошёл, взяв одну из книг и положив её в общую стопку.
— П-простите, если я обидел вас, — мальчик закусил губу, молясь чтобы мужчина не злился.
Но это так же не сработало. Что же такого могло вчера произойти, что Грей так молчалив… Его поцелуй с братом? То что он подслушал разговор? Что он сам обиделся и накричал? Возможно то, что ударил его тогда по руке, но всё же этого удара было бы недостаточно, как и всего вышеперечисленного, чтобы повлиять на эмоциональное состояние профессора. Всё было не то.
И тут его как будто обдало кипятком и всё сложилось воедино. Рассуждал он в правильном ключе, но не оценивал ситуацию целиком.
Эмоции тогда так его захлеснули. Он был поражён тем, что Роберт знал все подробности его жизни, хотя много он сам поведал ему. Роберт знал и о его влечении к нему. Ему было всё равно, как тот узнал об этом: сам Билл ведёт себя странно, или, может, об этом уже говорят, или Роберт знает его мысли. Для него был болезненным тот факт, что Грей теперь мог делать с этой информацией что угодно: упрекать, пользоваться. Он играл с ним, не воспринимая его чувства в серьёз.
Эта чёртова и странная привязанность к мужчине, не давала покоя несколько недель, так без нормального объяснения откуда она вообще взялась. Просто и внезапно, и вот он уже в ванной или туалете, близок к разрядке.
О, Мерлин, Грей даже ничего не сделал, просто пытался учить его, а он…
Было стыдно, но ведь в такие моменты, надине с собой в спальне, под одеялом, о таком и не думаешь, зациклен лишь на своих желаниях. Ему просто хотелось.
Хоть тогда все ненужные мысли и были отброшены в голове, сейчас они успешно, не стыдясь появлялись в голове. Ему было страшно решиться на такое, но если он не сделает этого, означает что он просто ребёнок, который струсил. Словно какой-то подросток перед объектом своего воздыхания, который убегает стоит последнему заговорить.
Но, так по сути и было, а в голове юноши это звучало более гласно.
Билл наконец понял, что именно делало Грея таким холодным в отношении к нему.
Внезапно юношу выкинуло из мыслей и по лицу Грея, который всё так же изучающе глядел на мальчишку, он попытался понять, как долго он молчит.
Чуть прочистив горло, привлекая внимание, юноша неуверенным и таким робким движением руки дотронулся до ладони профессора, пытаясь сплести пальцы. От знакомых ощущений в груди что-то начало зарождаться, переливаясь в лёгкие вплоть до кончиков пальцев.
Профессор не отстранился, покорно расслабил руку, наблюдая из-под полуприкрытых глаз за парнем, а мальчик разглядел в них маленькие огоньки, хотя возможно это была та уникальная черта мужчины.
Спустя долю секунды, неожиданно даже для Роберта, парень прижался к его губам. По мальчишескому телу прокатилась дрожь, осознавая что именно он сейчас сделал. А его догадка, стала подвергаться сомнению.
Боязливо мальчик прошёлся языком по тёплой и сухой нижней губе мужчины, от такого действия на ней появился влажный блик.
Мужчина в свою очередь лишь разомкнул губы, давая свободу действий юноше. Замерев, он пока изучал действия ученика: его робкие попытки поцеловать настойчивее, как одну руку юноша нерешительно положил на шею, пытаясь пальцем отодвинуть мантию, и прочие слои одежды, дабы соприкоснуться с кожей.
Когда Билл осознал, что ему не отвечают, и уже было собирался отстраниться, его за талию прижали ближе. Развернув его так, чтобы теперь бёдра Билли упирались в стол.
Мальчик столь тяжело дышал, что при каждом вдохе грудь соприкасалась с торсом Роберта.
Стоило мальчишке еле слышно зашипеть, от более грубого толчка о столешницу, брюнет ловко опустил свою ладонь на чужое бедро, подсаживая его на стол, удобно устроившись между худых ног.
Холодная ладонь пробралась под тёплый серый свитер и теперь бесцельно блуждала по его спине, задерживаясь на выпирающих позвонках.
Грей оторвался от просящих красноватых губ, глядя с ухмылкой на лицо залитое краской.
— Ну вот, Билли, ты выглядишь намного лучше, когда ты смелее и не психуешь, — он широко улыбнулся и неожиданно для мальчика, ладонью провёл от лопаток к пояснице, гриффиндорец дёрнулся и поддался вперёд от назойливых пальцев.
— Если вы в-всё знали, п-почему ответили только сейчас и почему ответили в-вообще?
Зачем он устроил всё так… чтобы он признался сам себе в чувствах к Грею… — сам ответил на свой вопрос Билл.
— Я и не отвечал, но этого ясно, ведь так? — положив и вторую руку на поясницу он подвинул юношу ближе к себе, так что между ними практически не оставалось свободного пространства. — Я не против твоей первой юношеской влюбленности.
— Но вы не моя п-первая юношеская любовь, п-профессор, — Билл серьёзно свёл брови, так что пролегла глубокая морщинка, а мужчина провёл по ней пальцем.
— Ну, тогда ладно, — маг чуть отклонился от мальчика, отмечая, как хорошо тот выглядит с разведёнными ногами и влажными губами.
Пока мужчина пустил смешок себе под нос и уже привычно начал осматривать его, в этот момент в юношеском теле ощутилась странная нехватка только появившихся касаний.
Грей сразу же почувствовал робость мальчика, и как тот уже практически соскользнул со стола, только всё ещё упирался пахом о его, оставаясь зажатым между мужчиной и деревянным изделием.
Мальчик слегка коснулся Грея, давая понять, что он хочет слезть, ведь сидеть в такой позе просто так и смотреть друг на друга, было слишком для мальчика.
Билл почувствовал чужое давление в штанах, ведь только для него прикосновение было едва ощутимым, они почти не касались кожей. Однако для Грея это ощущение было гораздо интенсивнее, даже сквозь одежду, словно вокруг его кожи взорвалась целая галактика, обжигала и раздражала все оголённые нервы высокой температурой.
— Так быстро хочешь уйти? Тебе нужен был простой поцелуй? — Грей намеренно говорил обидчивым голосом.
— Вообще-то, и правда, не т-только он. — Билл быстро забыл о том, в какой позе сидит, только удобнее устроившись, он посмотрел на Грея, уже полностью вовлечённый в последующие слова.
— Я так и не знаю ч-что сказать Джорджи, я боюсь. Б-боюсь, что всё испортил.
— Билли, я уверен, что твой брат просто ждёт момента, когда ты будешь готов, поэтому иди и поговори с ним.
— Но, о чём говорить? — Билл понуро опустил голову.
— Билл, всё просто, что действительно можешь сказать — правду, — Грей на секунду снова задержал взгляд на ученике, но вспомнив слова мальчика, который в первую очередь сомневался насчёт их отношений, стал мягче, проведя пальцами по затылку ученика.
— А, ты об этом.
— Что? С-снова были у м-меня в голове?! Я же п-прямо перед вами стою, пр-профессор. — мальчик укоризненно пробежался взглядом по мужчине.
— Ты можешь сказать то, что давно хотел. Вы с ним в праве решать, как хотите поступить дальше.
Билл бы и хотел, чтобы всё было так легко, однако внутренности сжимались, стоило подумать о том, как он просто подойдёт к Джорджи. Он думал, что все эти разговоры начнутся ещё года через три и они будут обсуждать девчонок из их курсов, а не их самих.
Он всё ещё оставался его младшим братом, и смотреть на него в новом понимании, было как-то странно. Обычно первой мыслью о брате было то, как мальчишка смеётся с его шуток, а теперь — тот момент, как губы брата только-только отстранились от его.
— Не бойся, ничего настолько плохого не может случиться, — тонкие пальцы подцепили острый подбородок, и слегка подняли голову парня. А ярко-розовые губы уже приоткрылись, а профессор улыбнулся глядя на такое невинное действие.
Лишь на секунду прислоняясь к тёплым и мягким губам, напоследок слегка вобрав нижнюю губу, слегка прикусывая, Грей отстранился, оставляя после себя влагу.
После поцелуя мальчик, буквально светившийся от лёгкости в груди, вышел из кабинета, напрочь забывая о книгах. Он шёл по коридору касаясь холодными руками щёк, дабы убрать жар в них.
***
Весь замок стоял на ушах, повсюду бегали ученики нацепившие на себя всю атрибутику любимой команды: шапки, шарфы и флажки — чем больше, тем лучше. И сейчас все, успешно проигнорировав обед, собирались компаниями, чтобы поскорее оказаться на трибунах и занять лучшие места.
Во всей этой буре из учеников, Билл на удивление нашёл младшего брата, хотя уже даже не ожидал увидеть знакомых. В подземных туннелях под самим полем, откуда был единственный выход к башням, а так же выход на поле игрокам, где сейчас и толпились все в большой очереди. Где-то тут и были комнаты отдыха для команд, но это единственное место которое Билл плохо знал, так как попросту не бывал здесь, и не увлекался спортом, как и никто из его друзей.
Зал был приятно освещён тёплым светом исходящим от факелов на стенах, на них же висели флаги школ, и разумеется, школ гостей.
Старые мётлы валялись кучкой под стеной, а на специальной вешалке именные мётлы почётно хранили память о лучших, знаменитых игроках Хогвартса.
Денбро с интересом рассматривал кубки в небольшой комнате наград, те гордо стояли на высоких полках, да и не только ему это было интересно: туда-сюда бесцельно слонялись несколько молодых людей, просто ждавшие когда очередь немного продвинется.
Там он поворачивая за небольшую загородку перед витриной с фотографиями, заметил Джорджи, стоящего напротив турнирной таблицы. А после, в темноте разглядел странный чёрный плащ напротив мальчика.
Юноша подошёл поближе, внимательно рассматривая знакомого мужчину — это был именно тот маг, которого юноша часто видел общающимся с Греем, теперь он о чём-то говорил с его братом.
Из-за того, что мужчина был высокого роста, тот встал на одно колено, абсолютно не обращая внимание на то, что мантия погрузилась в глину под ногами. Он похлопывал ладонью по худой руке Джорджа, это и заставило старшего ускориться и подойти к странной паре.
— Вам ч-чем-то п-помочь? — вполне невинно спросил Билл, перекладывая свою ладонь частично поверх ладони мужчины и тот, словно обжёгся, резко убрал её.
— Нет, Билли. Вот, узнавал у молодого человека в какой башне сидят гости, — он улыбнулся, а в тёмных глазах появились и заиграли яркие пугающие искорки. — Малыш Джорджи мне с этим здорово помог. У тебя умный брат.
Билл даже не успел ничего ответить, как его мягко оттолкнул в сторону Грей, а брат сам отскочил от незнакомца поближе к Биллу, а он поспешил увести его подальше.
— Нехорошо использовать легилименцию против тех, кто о ней слышал только в рассказах, Марсез.
Билл с братом не успел отойти на достаточное расстояние, поэтому старший услышал начало разговора и услышанного было достаточно, чтобы усилить скверное представление о госте.
— Д-джорджи, ты как? — это действие Марсеза так сильно возмутило Билла, что и сам от себя не ожидал такой бушующей внутри злости.
Ситуация пробудила какое-то странное чувство, о котором мальчик пока не слышал, но если бы ему кто сказал, что это было ревностью. Юноша вдыхал больше воздуха, стараясь охладить тело, в итак достаточно холодном помещении.
Джордж пожал плечами, совсем не понимая такого оживления вокруг его персоны.
— Что он от т-тебя хотел?
— Билл, он не скажет, — в разговор вмешался подоспевший Грей, оборвавший не успевшие вырваться изо рта слова Джорджа, и тот мигом закрыл его.
Роберт имел в виду то, что младший буквально ничего не знает и для него мужчина, и правда, просто спрашивал дорогу. А для Марсеза, чтобы что-то узнать, необязательно было спрашивать…
Крэйндж всегда действовал по своему, какому-то скрытому, плану в голове. Раньше с этим не возникало проблем, ведь казалось, что мужчина, тогда ещё молодой, только показывает себя, просто неуверен в своих действиях, но сейчас это всё более походило на безумие.
Он совсем ничего не боялся, действовал по большей степени неразумно и открыто, как казалось на первый взгляд, но позже это обретало более ужасающие черты. Сейчас, так даже Роберт, мягко сказать, удивлялся подобному.
Но во время их вчерашнего разговора, тот пообещал покинуть замок сегодня, хоть что-то и подсказывало, что просто так подобная развязность мужчины хорошим не закончится.
Можно было бы поступить простым способом… но пока ему не хотелось пренебрегать подчинёнными.
Роберт, кажется, пошёл в направлении башни для гостей, шерша тёмной мантией по полу.
— Билли, я ведь не знал тогда, что так нельзя. Прости, я бы так не сделал.
— Нет, нет, нет, — гриффиндорец замотал головой, вынуждая юношу замолчать.
— Джорджи, ты н-не д-должен извиняться.
Старший встал напротив мальчика, скрывая их от посторонних глаз, переплетая худые пальцы с покрасневшими от холода пальцами Джорджа.
— Это я д-должен. М-мне было неп-привычно, понимаешь… — юноша даже не знал как объяснить своё поведение. Он ведь просто не знал, что делать дальше, попросту боясь как-то по-новому взаимодействовать с братом.
— Билли, мы ведь с тобой двенадцать лет живём вместе, думаешь я не изучил полностью твоё поведение? — мальчик озорно улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов.
— Но я не д-должен был целовать т-тебя, а потом игнорировать. Знаешь, один довольно з-забавный случай, дал мне это понять.
Гриффиндорец ухмыльнулся, вспоминая тот самый случай, первый поцелуй с кое-кем, который и дался ему с трудом. Он ведь чуть не начал игнорировать Грея, но хорошо, что вовремя осознал, какой он придурок.
«И что это за забавный случай, позволь узнать?»
Грей появился так неожиданно, что Билл дёрнулся, а младшего, который так внимательно слушал брата, напугало это не меньше. Денбро повертел головой, но так и не обнаружил обладателя голоса, поэтому решил, что ему показалось.
Джорджи заметив, что Денбро старший снова сфокусирован на нём успокоился, и неуверенно начал:
— Так мы теперь можем целоваться?
Такой совершенно невинный вопрос о поцелуе уже дважды ставил его в тупик.
«А ещё могу поцеловать своего профессора» — снова прозвучало в его ушах с лёгким озорством.
— Д-д-да, Джо-рдж, можем, — юноша нежнее перехватил руку, слегка поглаживая, утешая мальчика. — Но не с-сейчас, Джо.
Старший направил брата вперёд в очередь, осторожно держа за руку, до тех пор, пока на них не обратят внимание, не собирался отпускать. Хоть для остальных глаз это выглядело бы как обычный, самый простой жест. Но не для Денбро, зная что скрывается за жестом, он слегка трясся от волнения.
Они пришли и заняли места на трибуне Гриффиндора, почти оказываясь в первых рядах. Поле и игроки были совсем рядом.
«Видишь, и не так страшно было»
Почему только мужчина может вот так просто врываться и звучать в его голове, а он нет? С непривычки гриффиндорец злился, когда вновь начинал рефлекторно вертеть головой.
«А зачем тебе? Будет мотивация прийти лично, а не бросать внезапно мои дополнительные занятия»
То, как быстро и стремительно развивались их отношениях для парня, который только в тайных нерешительных мечтах надеялся на это, заставляло задуматься о реальности происходящего, да и о своей нормальности тоже иногда.
Отношения ли это — об этом они пока как-то не разговаривали, Грей упоминал только его влюблённость… Хотя, наверное, стоило бы обсудить это вначале, прежде чем лезть целоваться.
Мерлин, за одну неделю он поцеловал и Грея и Джорджи. Из-за вспыхнувшей картинки перед глазами, у брюнета вырвался нервный смешок. Мальчишка серьёзно задумался, голубые глаза уже не следили за игрой, только рядом стоящий Джордж иногда дёргал его за рукав, когда команда Дурмстранга забивала гол.
Денбро нахмурился, пытаясь понять такое странное для него поведение мужчины, а так же мысли Грея, однако, пока, это удавалось только одному из них.
Неужели профессору не кажется странным поведение его ученика, который сначала искренне и переживая рассказывал о чувствах к брату, а потом поцеловал его самого?
В этот момент Билл заметил, что Грей больше не комментирует его мысли, но осознание того, что он мог слышать их, затаившись в его голове. Мальчик покраснел и чуть не уронил шарф Гриффиндора, который прежде держал над деревянными перилами.
Все свои усилия он сосредоточил на игре, стараясь не думать о произошедшем, но каждую секунду переживал, что услышит какой-нибудь колкий комментарий от Грея, который определённо заставит его лицо стать ещё краснее.
***
Снежные тучи лишь изредка расходились, являя зимнее солнце. Погода так и не улучшилась и в любой момент на поле мог обрушиться снег или же дождь, однако это никогда не влияло на проведение матчей.
Места на трибунах постепенно заполнялись и со всех сторон доносились шумные разговоры, разбавляемые возгласами болельщиков, которые начали восхвалять своих фаворитов ещё до того как они появились на поле.
Судьи уже размещались на местах, обговаривая какие-то нюансы игры.
Команды готовились, пока вдоль поля расхаживала Роланда Трюк, кидая своими ярко-жёлтыми глазами молнии в игроков, которые расслабились или отвлеклись.
Капитаны собирали вокруг себя игроков, сдержано хлопали тех по плечу и говорили наставления вроде «не подведи». Каждый готовился и настраивался на игру, ведь знал, стоит прозвучать сигналу, как всё внимание устремится на них, парящих в воздухе по полю.
Первый матч был между Дурмстрангом и Ильверморни. Болельщики торжественно поприветствовали гостей школы, которым предстояло открывать турнир. С первых минут игры чувствовалось как напряжение команд так и болельщиков. Трибуны взрывались восторженными возгласами и хлопками, каждый раз когда загонщики забивали мячи в кольца. Болельщики то и дело вертели головами направо налево, стараясь не упустить из поля зрения свои объекты наблюдений.
Игроки команды Дурмстранга не щадили противников, играя жёстко, но при этом стараясь не нарушать правила. Многие, сделавшие ставки даже не сомневались в том, кто всё же одержит победу.
Комментатор восхищался двумя командами одинаково, особенно когда те забивали красивые голы, иногда вставлял свои лишние реплики, но все уже привыкли. Ведь порой комментарии Захарии Смита — пуффендуйца, выбранного комментатором, были даже забавные и немного рассеивали напряжение.
Матч гостей быстро завершился победой болгаров, ведь те были слишком сильными противниками.
Вторая игра интересовала всех гораздо больше, ведь тут речь шла о соперничестве двух самых сильных факультетов Хогвартса.
Стэнли и Виктор разместились в середине рядов. Юноша квиддичем мало интересовался и не так много понимал в игре, но блондин сидящий рядом охотно рассказывал ему о всех правилах и тонкостях.
Урис на какое-то время отвлёкся от игры, мазнув взглядом по полностью заполненным трибунам и подумал о том, что всё абсолютно как и раньше. Будто все уже забыли о том, что случилось в пределах этой школы. Никто не прислал ни мракоборцев, ни дополнительной охраны, что слегка настораживало. Но где-то в глубине и правда хотелось верить в то, что наступит относительное спокойствие.
Вторая игра продолжалась довольно длительное время и Стэнли больше ни на минуту не отводил взгляд от играющих слизеринцев, которые по полю носились, мётлами разрезая воздух. Его заинтересованный взгляд цеплялся от одного парня к другому.
Генри и Патрик во время игры словно преобразились — подтянулись, взгляд обострился, как и инстинкты. Мальчик взглядом пытался уловить их сосредоточенные лица и каждое отточенное движение.
В целом команда Слизерина держалась достойно, играя жестко и собрано. Но Стэн слишком внимательно наблюдал за своим парнем, поэтому и заметил как Бауэрс пару раз пропустил мяч и сделал несколько ошибок.
В середине матча Виктор отошёл за горячими напитками, оставив мальчика наблюдать за игрой. Стоило парню скрыться из поля зрения как на свободное место с другой стороны к юноше подсел незнакомый ученик, предварительно спросив, не занято ли. Стэнли постарался незаметно скользнуть по нему взглядом и ему показалось, что он видел его ранее на балу и на матче, кажется это был один из игроков команды Дурмстранга. Высокий брюнет, на котором была надета кроваво-красная мантия, а поверх неё шуба, из-за чего вся его фигура казалась внушительной.
Незнакомец как бы невзначай комментировал игру, привлекая внимание мальчика, а тот со спокойно-равнодушным видом отвечал ему.
Виктор вернулся, держа в руках стаканчики и мимолётно взглянул на парня, подсевшего к ним, который заставил младшего рассмеяться своим нелепым комментарием насчёт игры. Он никак не отреагировал, молча сев на своё место. За маской холодного спокойствия скрывалась та часть блондина, которая мальчику пока была не знакома, и может, к лучшему.
— Что-то с Генри не так, он не собранный какой-то сегодня — поделился мыслями юноша и принял напиток, почувствовав как замёрзшие пальцы обожгло тепло стаканчика, — и счёт почти сравнялся.
— Слизерин обыграет, и ещё покажет им, а эти двое особенно, — пылко ответил блондин.
Стэнли заметил, с какими горящими глазами тот наблюдал за игрой и понял что Крисс точно не сомневается в победе парней. Мальчик чуть улыбнулся и отпил горячее какао, вновь всё внимание уделяя игре.
Возможно, если бы в команде Гриффиндора был кто-то из его друзей, он бы расстроился их проигрышу, а так, жаждал увидеть то как Слизерин одержит победу.
От внимания Крисса не ускользнули мимолётные заинтересованные взгляды, обращённые на них двоих со стороны дурмстранговца, подсевшего к младшему. Слизеринец показательно придвинулся ближе к Урису и уместил руку на талии мальчика, чуть прижимая его к себе и отправляя незнакомцу фальшиво-дружелюбную улыбку.
Стэнли на этом действии не заострил внимание, ведь был слишком увлечён игрой и понемногу начинал привыкать к подобному, а вот для Виктора показать что мальчик сидящий рядом принадлежит ему — было необходимо.
Для Генри проигрыш был недопустим. Он готовился к игре слишком долго, и в этот день, несмотря на неважное состояние, готов был уйти с поля победителем. Его немного нервировали крики и взгляды с трибун и в тоже время из головы не выходила мысль, что с них же за ним наблюдает Стэнли.
Через час игры на табло уже был счёт 50:35 в пользу Слизерина, но все знали, что если Оливер — ловец Гриффиндора, поймает снитч, победа будет за ними.
Генри сосредоточился на игре и поочередно забил ещё несколько мячей в кольцо противников. После каждого гола трибуны словно сходили с ума, болельщики с довольными вскриками вставали со своих мест и размахивали плакатами с эмблемой факультета Слизерин.
К середине игры погода сильно испортилась, что было несвойственно для конца зимы. Тяжёлые тёмные небеса содрогались каждую минуту, разрывая небо напополам яркими вспышками молний, и крупными каплями полил дождь, что значительно усложняло проведение игры, но никто не останавливался.
Счёт гриффиндора и слизерина сравнялся, на табло виднелись результаты — 80:80.
Болельщики не могли предугадать кто же в итоге одержит победу, ведь обе команды играли достойно. Теперь всё внимание переключилось на двух ловцов.
Комментатор восхищался их финтами и тем что они вытворяли в воздухе, пока зрители наблюдали за их развернувшейся нешуточной борьбой.
Стэнли затаив дыхание наблюдал за их соперничеством и едва ли успевал глазами за двумя шустрыми фигурами. Он совершенно не сомневался в том, кто всё же заберёт этот снитч. Однако юноша ощутил волнение, когда увидел как ловец Гриффиндора оттолкнул от цели Патрика и тот практически потерял равновесие на метле. Слишком заметным было напряжение между ловцами и слишком опасными были все их столкновения, от чего мальчик напрягся и пальцами вцепился в колени.
Хокстеттеру порядком надоела борьба между ними и он хотел было уже применить беспалочковую магию, но он знал, как бдительно с трибун за ними наблюдают судьи. Только сосредоточившись и собравшись с последними силами ему всё же удалось отпихнуть от цели Оливера и поймать снитч, едва ли удержавшись второй рукой за метлу.
Трибуны взорвались довольными выкрикиваниями и на эмоциях болельщики повставали со своих мест. Первый этап квиддича завершился и это означало лишь то, что теперь победители должны будут сыграть финальный матч.
Гриффиндорцы покидали поле с поникшими головами и печальными улыбками, не впервые потерпев поражение.
Победителей поздравляли, особое внимание уделяя ловцу и капитану, которые поспособствовали их победе. Парней хлопали по плечам, заключали в крепкие объятия и даже пытались поднять на руки, но те только отмахивались и смеялись.
— Вы сделали это, — светясь улыбкой, Стэнли пробрался к Бауэрсу и не обращая внимание на то что на старшем форма промокла насквозь, налетел на него и окольцевал руками шею, заключая в объятия. Слизеринец сжал мальчика в своих руках, с сожалением отметив, что не может позволить большего, ведь слишком много глаз устремлены прямо на них.
Постепенно толпа вокруг расходилась и шум стихал. И прежде чем все четверо ушли с поля, внимание Бауэрса привлёк парень, всё это время пристально смотрящий на них и вскоре решивший подойти. Урис узнал в нём того самого ученика, который подсел к нему во время матча.
— Хорошая выдалась игра, — губы незнакомца растянулись в льстивой улыбке. — Я с нетерпением жду финала.
Дурмстранговец смотрел на Генри и обращался только к нему. И судя по недовольству на лице Бауэрса, мальчик предположил, что те знакомы и не в самых лучших отношениях.
— Ждёшь фееричного проигрыша своей команды? — насмешливо спросил слизеринец, надменно глядя в глаза напротив.
— Ты как всегда уверен, это хорошо. Я лишь хотел поздравить с победой и пожелать удачи, она вам пригодится.
Парень уже хотел развернуться и уйти, но задержался взглядом на застывшем в непонимании пуффендуйце.
— Знаешь, а ты очень славный мальчик. Надеюсь увидеть тебя на следующей игре, — брюнет слабо похлопал его по плечу, зачем-то задержав на нём ладонь.
Бауэрс чуть сощурился, чувствуя первые волны обжигающей ревности, а дурмстранговец под этим взглядом намеренно скользнул ладонью вниз, проведя по руке юноши и плавно убрал.
Стэн от такого действия рефлекторно отступил на шаг назад. Мальчика внутренне передёрнуло от приторного тона парня и всей его манерности. Его губы сжались в тонкую, осуждающую полоску и он, обычно спокойный, не мог объяснить себе причину резкой неприязни к этому человеку.
— Лучше не пытайся искать с ним встречи.
Генри возмутил тот факт, что он видимо успел познакомиться с Урисом, намекал на новую встречу, но главное — касался его.
— Мы с ним хорошо пообщались сегодня, а ты что, против, Бауэрс?
На губах Хокстеттера расцвела его неподражаемая маниакальная улыбка, которая бывала всякий раз, когда он становился свидетелем того, как Генри злится и начинается раздор. И в очередной раз, он просто не смог не подхватить этот момент. Ведь он в отличии от Крисса точно не умел контролировать эмоции.
— Чёрт, я обещаю что сожгу твои руки, если ты ещё раз прикоснёшься к нему.
Урис взглянул на Хокстеттера, вперившего взгляд в стоящего рядом с кудрявым парня. В некогда спокойных глазах плескалась злость, граничащая с чем-то таким, отчего мальчику стало страшно за этого незнакомца. Но тот лишь усмехнулся, бесстрашно смотря слизеринцу в глаза.
— Я конечно заметил многое, но не думал, что у вас настолько близкие отношения, — произнёс брюнет, явно получая наслаждение от того что добился должного эффекта.
— Ты в принципе об этом думать не должен.
— Может быть, — губы парня тронула самоуверенная широкая улыбка. — До встречи, Генри, — он неторопливо развернулся, зашагав прочь, довольный тем, что смог задеть Бауэрса и оставил в недоумении Стэна.
— О чём вы разговаривали? — Генри напрягся, из-за чего его лицо приобрело более чёткие очертания, а скулы заметно выделились.
Слизеринцу не нравилось то что именно этот человек крутился возле младшего, неизвестно с какими намерениями. Он был знаком с ним давно, встречался не только в пределах Хогвартса и знал, на что способен этот парень.
— Просто обсуждали игру. И он… — собственный голос дал осечку, заставляя Стэна прокашляться то ли от волнения, то ли от того что простыл под дождём, — он даже не сказал ничего плохого, чтобы вы так реагировали.
— Тебе даже близко с ним нельзя находиться, — Генри почувствовал, как закипает, а молчание и отсутствие реакции младшего ещё больше усугубляет всю ситуацию, из-за чего он повысил тон. — Ты меня понял?
Стэнли кивнул, а слизеринец, видя полную расстерянность юноши, которому явно было не комфортно под его тяжёлым взглядом, чуть смягчился.
— Так будет лучше, поверь мне.
Урис позволил Генри за руку утянуть себя в сторону раздевалок. Постепенно гул голосов исчез, посторонние люди остались позади, а в голове юноши возникало всё больше вопросов.