Глава 9: Друзья при дворе (2/2)

— Серсея Ланнистер похожа на львицу, у которой отняли хвост, — с усмешкой сообщил гость. — Дети — вылитая мать. Кронпринц кажется галантным и обходительным, но у него скверный характер и склонность к жестокости, если его спровоцировать. Джоффри чуть не забил слугу до смерти за то, что подал ему не то вино. Не знаю, знал ли кронпринц разницу или искал, на ком выплеснуть свое разочарование.

«Что делал Роберт? Неужели он не мог побеспокоиться о том, чтобы вырастить хотя бы собственного наследника?!» Но нет, его друг, похоже, был слишком занят пирушками.

— А как же принцесса Мирцелла и принц Томмен?

— Принцесса так же прекрасна, как и ее мать, если не больше, — смягчившись, сказал Вилис и сделал большой глоток вина. — Вежливая, обходительная и остроумная, она кажется новой Отрадой королевства, но без жестокости. Младший принц — всего лишь застенчивый пухлый малыш, любящий кошек и сказки.

— Как думаете, скоро они доберуться? — с любопытством спросил Хоуленд.

— В первый день, когда я путешествовал с ними, прошли семь лиг, — поведал Вилис, потирая мясистый подбородок, после чего он одним махом опустошил остатки вина. — Если боги будут милостивы и погода будет хорошей, они прибудут в течение двух недель.

— Спасибо, сир Вилис, — благодарно кивнул Нед. — Я приготовил для вас одни из лучших покоев в Гостевом доме.

Кроме тех, что предназначены для королевской семьи. Рыцарь встал, отвесил еще один глубокий поклон и ушел, оставив лорда Винтерфелла наедине с Хоулендом.

— Это мало что значит, — сказал лорд Сероводья.

— Ты слышал. Все дети похожи на Серсею.

— А четверо твоих похожи на Кэт. А оба моих похожи на Джианну, — возразил Хоуленд. — Джон тоже похож на мать. Я хочу сказать, что внешность — слабое доказательство чего бы то ни было. Станнис был бы единственным наследником, если бы это было правдой. Почему он не поднял этот вопрос перед своим братом? Почему ждал, когда Роберт умрет, а тебя казнят?

— А как же жестокость кронпринца?

— Разве Роберт не был жесток в тот день? Смеялся над оскверненными трупами двухлетнего малыша и беременной женщины? — Хоуленд покачал головой. — Лев тоже жесток. Джоффри — внук Тайвина, в конце концов. На каждом дереве есть плохие плоды, Нед. Ни у Ридов, ни у Старков не было недостатка в жестоких мясниках, которые наслаждались бессмысленными актами насилия.

Друг был прав. Все, что у них было — это несколько слов, написанных кровью, а сам Джон заявил, что не был посвящен в заговоры южан, а знал лишь то, что дошло до него на Стене.

— Пожалуй, ты прав, — вздохнул Нед.

Хоуленд провел рукой по волосам, и его лицо мрачно исказилось.

— Но есть и кое-что похуже. Неважно, Роберта это дети или нет.

— Ты имеешь в виду, если бы королева изменила королю, это была бы война?

— Война, да. Но что, если дети просто берут пример со своей матери, как это часто бывает, а вот люди раздувают пламя конфликта, желая заставить Старков сделать первый шаг и взять на себя всю вину? — Осторожно предположил его друг, заставив Неда побледнеть. — Мне трудно поверить, что Серсея почти семнадцать лет наставляла Роберту рога, и ты первый, кто заметил это. А как же мастер над шептунами? Королевская гвардия, Малый Совет и кто у них там еще есть? А сам Роберт? Неужели они все слепы, а ты все видишь?

Нед устало потер лоб.

***

Брандонов Дар

Он открыл глаза, потянулся и посмотрел на звездное небо над головой. Слева от него, у потрескивающего костра, храпели Джарод и Дункан. Рядом с ним свернулись калачиками Рыжая Джейн и Уиллоу, и Джон чувствовал, как Призрак охотится за зайцем в лесу. Хелисент и Мод охраняли по краям лагеря вместе с Певцами Земли, приставленными к ним для несения дозора.

Планы у Джона были те же, что и всегда, но шансы на успех значительно возросли, когда в руках оказался клинок из валирийской стали. Противостоять Иным в одиночку лишь с обсидиановым оружием всегда было риском, но он был готов на него пойти. Хорошо это или плохо, но теперь он был не один.

Он покачал головой и встал. На востоке на горизонте появилось розовое зарево. По крайней мере, сегодня он проснулся не слишком рано, до восхода оставалось меньше получаса.

Кроме Джарода и Дункана, землю усеивали маленькие, похожие на детей фигурки, сгрудившиеся вместе и укрытые своими лиственными плащами.

Пятьдесят семь созданий, последнее эхо Века Героев, и едва ли половина из них — охотники и воины. Но они были очень полезными спутниками, несмотря на то что только Листочек знала общий язык. Они могли нести ночную вахту, ухаживать за лошадьми, с легкостью находили съедобные коренья и грибы, помогали готовить, а еще были отличными разведчиками в лесу. Певцы обладали очень острым слухом, и вместе с собаками были отличными ночными сторожами.

Это означало, что он будет больше спать и лучше отдыхать, если только перестанет вскакивать до рассвета, как сейчас. Жаль, что только Листочек может говорить на общем, хотя несколько других существ тоже кое-что понимали. Джон добрался до края лагеря, где на скале бдительно стояла сама Листочек.

— Джон Сноу, — поприветствовала она его своим печальным голосом.

— Доброе утро, — ответил он, усаживаясь на ближайший камень и вглядываясь в темноту. — Как вы перебрались через Стену?

— Ночью по Мосту черепов, — объяснила она.

Он так и думал. В Дозоре не хватало людей, и они не зря покинули все замки, кроме трех. В лучшем случае в Западный Дозор заходили скудные патрули из Сумеречной Башни.

— Сможете пересечь его снова и встретить нас к северу от Стены?

— Нам придется пройти через часть Клыков Мороза и пересечь Молочную воду, — хмуро ответил Листочек. — Но я знаю несколько более легких переходов вверх по реке. Это может быть сделано. Ты не собираешься переправиться с нами?

— Нет, лучше пройти через Сумеречную Башню. Я бы предпочел, чтобы командор Маллистер разрешил мне пройти, чтобы не пришлось сражаться с разведчиками за Стеной, если они примут нас за одичалых. Но не думаю, что Старый Орел и другие черные братья смирятся, увидев вас.

— Ты прав, люди быстро нападают на нас, — тихо согласилась она. — Я удивлена, что такой человек, как ты, согласился позволить нам присоединиться к вам.

— Такой, как я?

— Кто не наделен зеленым зрением, — пояснила она. — Зеленовидцы имеют с нами сродство. Они могущественны, но привязаны к чардреву, чтобы не растратить силы быстро, а Певцы Земли собираются вокруг них для помощи и защиты.

— Мне приходило в голову отказать вам. Но я не могу позволить себе отказаться от помощи, особенно такой искренней. Что бы вы делали, если бы я отказался?

— Блуждали бы в поисках очередного укромного уголка, пока наша численность сокращалась бы до нуля, — пробормотала она.

От нее исходили печаль, согласие и покой. Джон смотрел на существо из легенд и не мог не вздохнуть. Певцы Земли давно смирились со своей судьбой, и спустя тысячелетия у них осталось мало сил, чтобы бороться с ней. Смог бы он так милостиво принять поражение? Джон Сноу горько усмехнулся. Нет, он будет сражаться до последнего вздоха, он всегда сражался и всегда будет сражаться. Он не мог не восхищаться властью Зеленовидцев над Певцами Земли. Даже когда последний погиб, они неукоснительно следовали его словам.

— Можешь рассказать мне больше об этом Трехглазом Вороне?

— Когда-то он был человеком по имени Бринден Риверс…

— Кровавый Ворон?

— Да, так его называли люди, — Листочек покачала головой, когда Джон недоверчиво уставился на нее.

— Но почему он мог жить так долго? Ему было бы больше ста двадцати лет!

— В человеческих годах — да, — согласилась она. — Но Зеленовидцы всегда живут гораздо дольше, когда вступают в брак с чардревом.

Неужели Бринден Риверс передавал ему Темную Сестру, как один бастард дома Таргариенов другому? Не то чтобы он жаловался. И все же он нахмурился, глядя на позолоченную гарду с рубином на крестовине. Он был слишком броским, слишком привлекающим внимание, но Джон не мог найти надежного кузнеца, который бы поменял его. Только если возвращаться в Малый Зал, но на это уйдет почти две недели. Он боялся не одичалых, а братьев Ночного Дозора, которые узнают или захотят заполучить знаменитый меч. Он больше не был лордом-командующим или даже стюардом лорда-командующего, он для них просто незнакомец из ниоткуда.

Меч был ценным. Очень ценным. Хотя Джона, честно говоря, мало волновала связь с Таргариенами. Давно прошли те времена, когда драконы были людьми великими. Мейстер Эйемон нравился ему, но потому, что был мудрым и добрым, а не потому что оказался его каким-то там дядюшкой. На его памяти Дейенерис и некто, называющий себя Эйгоном, были слишком заняты борьбой друг с другом и с Тиреллами за Железный трон, игнорируя все его просьбы о помощи.

— Почему такое недовольное лицо? — с любопытством спросила Листочек. — Меч тебя оскорбляет?

— Нет, конечно. Но рукоять привлечет ненужное внимание, — со вздохом покачал он головой. — Слишком бросается в глаза.

— Если хочешь, я могу ее поменять, — предложила она.

Джон сдержал рвущуюся с губ насмешку и с любопытством взглянул на нее. Она предлагала искренне.

— Как? Ты хороший кузнец?

— Мы можем использовать истинный язык, чтобы придать дереву форму, — объяснила она.

— Я думал, вы не умеете колдовать.

— Это не магия, а сила самого истинного языка. Для этого нужно, чтобы семеро из нас пели вместе и пожертвовали несколько капель крови, чтобы всколыхнуть деревья.

Джон прищурил глаза. Это все еще походило на магию, но казалось очень полезным.

— Если можешь, давай, — наконец согласился он. Лучше уж попробовать, чем рисковать нарваться на глазастого дозорного.

***

Сумеречная Башня

Денис Маллистер был стар. Ему было около семидесяти, но у него сохранились все зубы и он мог довольно быстро двигаться при желании. Его выбор присягнуть Ночному Дозору после смерти отца был спонтанным, но он ни о чем не жалел. Пятый сын ничего не наследовал и мог лишь стать межевым рыцарем или мастером над оружием. После года бесцельных скитаний по турнирам королевства, он решил попытать счастья в древнем ордене у Стены. Поначалу Денис сомневался, но служба оказалась полезной, хотя и суровой. Шли годы, и Сумеречная Башня стала его домом, а черные братья — семьей.

Однако в последнее время жизнь и служба становились все более опасными и тревожными. Пропавших рейнджеров было больше, чем когда-либо, дезертиров — тоже, а новобранцев, напротив, меньше, чем обычно. Он посмотрел на трех стоящих перед ним северян, вооруженных и закованных в броню. Это было самое странное трио, которое Денису Маллистеру доводилось видеть, а за свои годы он повидал немало странных вещей.

Крупный, громоздкий мужчина, тело которого переполняла сила, носил сигил с тремя булавами на бело-зеленом фоне — знак Лиддлов. Высокий, но жилистый старик, не менее опасный, носил ту же геральдику, но в обратных цветах. Бастард. Ну а самым странным был молодой человек, стоявший во главе. Темно-серый дуплет украшала белая голова лютоволка, и столь же белоснежный лютоволк, доходивший Денису до пояса, спокойно рысил позади, а за ним следовали четыре охотничьи гончие. Все они были подозрительно хорошо воспитаны, и, будь это по другую сторону Стены, Денис заявил бы, что парень — варг. Ростом он не превышал шести футов и был зеленым, как летняя трава, но стоило командующему присмотреться, как его глаза и осанка заговорили по-другому.

В походке чувствовалась уверенность, порожденная битвами, а не высокомерием. Темно-серый взгляд был острым и тяжелым, Денис Маллистер не мог не почувствовать, что он опасен. Очень опасен. После десятилетий столкновений с одичалыми и контрабандистами командующий Сумеречной Башней доверял своему чутью, которое не раз спасало его шкуру.

У парня был странный темный меч с замысловатой накладкой из железноствола. А еще он носил обратные цвета Старков и был как близнец похож на лорда Рикарда. Те же темные волосы, то же чуть вытянутое лицо и волчьи стальные глаза напомнили Денису Маллистеру бывшего лорда Винтерфелла, хотя и гораздо более молодого и красивого, но не менее опасного. Это мог быть только Джон Сноу, внук Рикарда.

— Я так понимаю, вы здесь не для того, чтобы вступить в Дозор? — спросил он неохотно.

Денису крайне нужны были люди их уровня, поскольку в настоящее время мало кто из достойных бойцов по своей воле вступал в их ряды, и он вынужден был довольствоваться отбросами из числа преступников или зелеными юнцами, которых вербовщики заманивали ложными обещаниями.

— Нет, командер, — сказал молодой человек и почтительно поклонился. — Я — Джон Сноу, а это мои спутники, Дункан Лиддл, — вежливо кивнул похожий на валун человек, затем внук Рикарда жестом указал на седобородого, — и его дядя Джарод Сноу. Мы ищем путь на север.

— Какие у вас дела за Стеной? — хмыкнул Денис.

— Мы хотим найти меч. Темную Сестру, — просто ответил Джон Сноу.

— Это глупость, — вздохнул он. — Многие разведчики искали знаменитый клинок после исчезновения Кровавого Ворона, но ни один не добился успеха. Все посланные Безумным королем отряды возвращались с пустыми руками или вовсе без них. Возможно, он погребен под снегом или забыт где-то в темной пещере.

— Я знаю об этих трудностях, командер, — ровно сказал внук Рикарда.

— Вы можете вступить в Дозор. Став разведчиками, сможете свободно выходить за Стену, — попытался Денис Маллистер.

— Боюсь, нам придется отказаться. — Стальной взгляд не дрогнул ни на секунду. — Никто из нас не готов отказаться от женщин или от наших родов.

Будь на его месте любой другой, обратившийся с просьбой о пропуске, он бы просто послал их. Но Старки построили и поддерживали Стену на протяжении восьми тысяч лет, а Лиддлы каждый год присылали припасы и нередко присоединялись к ордену. И бастард или нет, но юноша перед ним воспитывался вместе с истиннорождеными братьями и сестрами в древних залах Винтерфелла.

— Что ж, я пытался, — с сожалением вздохнул командующий Сумеречной Башней. — Я пропущу вас, но боюсь, что не смогу оказать никакой помощи, так как мы и так еле справляемся. Вы будете полностью предоставлены сами себе.

Джон Сноу кивнул, словно и не ожидал иного.