Глава 10 (2/2)

— Аддамс, сколько у тебя в банке? — спросил Торп.

— 1000 фишек.

— Хватит на 2 больших блайнда. Может сыграть ва-банк?

— Только если ты поставишь все в противовес моему банку.

— Но у меня в 3 раза больше фишек, чем у тебя, Аддамс.

— Тогда забудь об этом и наслаждайся тем, как я медленно разоряю твою казну.

Белладонны загудели, предвкушая битву разумов. Аякс тщательно перемешал карты. Аддамс аккуратно выдвинула фишки на середину стола, Ксавье сделал то же самое.

Аякс раздал карты.

Спустя четыре круга Аддамс уровняла шансы. Торп понял, что пахнет жареным.

— Теперь, когда мы равны в фишках, предлагаю открытую игру. Ва-банк.

— Заманчиво, но что еще кроме фишек ты можешь предложить?

— Мои фишки и я сделаю все, что попросишь.

— Опасно мне такое предлагать, Торп.

— Опасно идти ва-банк с той, кто помнит расклады с самой первой раздачи. Но я рискну.

— Ну, что ж, тогда не хныкай, когда я разделаю тебя под орех. Я в деле.

Ставки сделаны. Аякс вновь раздал карты. Все затихли и любой незначительный звук пронзал напряженную обстановку. На флопе лежали три карты рубашкой вверх. Аякс перевернул одну за одной: Дама, туз, валет. И все пиковые. Аякс извлек из колоды еще две карты и выложил их на стол: пиковый король и червовая десятка.

Торп знал, что у него под ладонью пара королей. Силы были явно на стороне художника, и он это знал, потому не нервничал: просто ждал победы. Аддамс дышала ровно и сидела неподвижно.

— Вскрывайтесь, — еле слышно сказал Аякс, будто испугавшись того, что произойдет.

Аддамс невозмутимо выложила на стол пиковую десятку и валета.

Все ахнули. Торп завопил: «Что?! Как это возможно?! Не может быть!». Идеальный стрит Торпа против еще более идеального стрит-шлеша Аддамс.

— Это было невероятно, ребят! Круче русских горок! — заявил Аякс.

— Поздравляю, Аддамс. Теперь у тебя есть 100$, и я в должниках. На этой лирической ноте я поднимусь к себе в студию и напьюсь.

— Ну ладно тебе, чувак! Было круто, согласись! — не унимался Аякс.

Все поздравляли Аддамс и строили планы на остаток дня. Ксавье пошел к себе. Уэнсдей догнала его на лестнице в студию.

— Я иду с тобой, — твердо сказала Аддамс.

— Чего? — Торп вытаращил глаза.

— У тебя полно острых предметов в студии.

— Ты льстишь себе, Аддамс.

— А может тебе?

— Я не проигрывал в покер с 16-ти. Мне нужно привыкнуть, что я все время позади тебя, Уэнсдей, — сказав это Ксавье резко замолчал, будто взболтнул лишнего.

— Ты гораздо ближе всех тех, кто позади, Ксавье, — неожиданно ответила Уэнсдей не своим голосом.

Торп улыбнулся и слегка удивился.

— Мне показалось или ты сейчас сказала что-то приятное в мой адрес?

— Тебе не показалось

— О, нет, Аддамс. Это жалость? Ты что, меня жалеешь?

— Торп, я раздела тебя в покер не моргнув глазом, жалость мне неведома.

— И что? Будешь обыскивать студию и заберешь все, чем можно себя убить?

Ксавье повернулся к рабочему столу, окидывая руками инструменты, начал их хаотично собирать: — вот, например, очень опасный нож для бумаги, мастихины тоже возьми, кисточки, из них могут получиться отличные заточки.

За спиной Торпа послышался грохот, — «Эй, в чем дело?», и он обернулся: Аддамс!!!

Уэнсдей лежала на полу с широко распахнутыми глазами. Торп сразу понял, что у нее видение и кинулся к ней, чтобы поддержать голову. Аддамс долго не приходила в себя и Ксавье стал переживать, съедая себя мыслью: «что же ты видишь, Аддамс, возвращайся».

Едва Торп отвернулся к своему столу, Уэнсдей ощутила мощный толчок в груди, голова загудела до звона в ушах. Картинка была нечеткой, но знакомой, все это она уже видела раньше. Энид в схватке с Хайдом, но на этот раз лес зеленый и не такой сырой, как в Невермор.

Темная пещера и лязг цепей, крик, незнакомый ей мужчина блуждает по лесу, явно в поисках добычи. Он точит нож, проверяет припасы. Кто он? Паника в глазах Аякса и Бьянки, все как перед битвой за Невермор. Что она видит? Прошлое?

— Очнулась, наконец. — выдохнул Торп. — Ты часто отключаешься так надолго?

Уэнсдей понемногу возвращалась в реальность, оцепенев от увиденного. Напугать Аддамс задача непосильная, да и другие люди ее не особенно интересовали, но что-то в этом видении по-настоящему напугало ее. Пульс, до этого не поднимавшийся выше 100 ударов в минуту отдавал бешенным ритмом в висках.

— Ты в порядке?

— Не могу дышать. Где я? Как долго я в отключке?

Торп проверил ее пульс, на лице Аддамс выступила испарина.

— Около пяти минут и, по-моему, у тебя паническая атака. Что ты видела?

— Ксавье, я видела Хайда и Энид в жестокой схватке, она вся в крови, а еще цепи и… какого-то мужчину, я его не знаю, но лицо кажется знакомым… и имя…

Уэнсдей замолчала.

— Какое имя?

— Ты знаешь, кто такой Доктор Джекилл?