21. Ну-ка, отними! (1/2)
Так, парни. Подслушал я ваш спор. Вы что же, и вправду не можете договориться, что лучше: останавливать время или видеть сквозь стены? Я вам вот что скажу. Лучше всего…
Хотя нет, я вам лучше сказку расскажу, как раз и спать почти пора.
Дело было в дальней стране, в такой дальней, что её, может, и нет вовсе. А может, и есть. И времена были такие давние, что каждый второй был волшебником или колдуном. Ну, или просто умел что-нибудь эдакое. Да, наколдовать из мухи слона или, скажем, путешествовать вне тела, как Лоренцо.
Лоренцо — это, значит, главный герой нашей истории. И имя у него только для наших ушей странное, а для той страны совершенно обычное.
Лоренцо был человеком неглупым, а потому служил гувернёром при одной очень состоятельной семье. Детей там было немного, а точнее — всего один, мальчуган по имени Сандрино. Да, Юрок, это имя у них там тоже самое обыкновенное.
Сандрино был способным, но норовистым, из-за чего и бывал регулярно порот. Ну а вы как хотели, в те времена без порки вообще никуда! Ею не только наказывали, нет. Порка считалась вообще весьма полезной — как, скажем, витамины. Тогда и послушных-то детей регулярно драли впрок, а уж Сандрино доставалось чуть ли не каждый день.
Надо сказать, Лоренцо к этой части своих обязанностей относился с прохладцей. Вот ежели что про звёзды да кометы рассказывать или объяснять правила поведения на приёме у герцогини — это да, тут у него глаза горели. А порка — это так, неприятная необходимость.
Потому он и сердился на Сандрино — это ж надо так часто зарабатывать себе по заднице! Нет, Лоренцо, конечно, это как-нибудь более изящно и иносказательно думал, но суть была такая. Только Лоренцо углубится в тонкости алхимии и приготовится показать, как из свинца золото добывают, или примется вышагивать с книжками на голове, чтобы продемонстрировать, как держать осанку, а Сандрино уже чернильницу перевернул, пори его теперь. Никакого терпения не хватит.
Ну, Лоренцо наконец и не вытерпел.
— Ты, — говорит, — несносное создание, неужели нельзя вести себя прилично?
А Сандрино ему:
— А толку? Всё равно так и так порют.
И тут Лоренцо пришла в голову блестящая мысль.
— Давай, — говорит, — заключим договор. Ты себя весь день ведёшь хорошо, а я тебя не порю.
Но Сандрино у нас был мальчик разумный, поэтому выдвинул встречное предложение:
— Давай ты меня целый месяц не будешь пороть, а я попытаюсь себя вести хорошо.
— Но это же несправедливо! — возмутился было Лоренцо.
А Сандрино ему:
— А когда я себя веду хорошо, а меня всё равно для порядка секут розгами, это справедливо?
Если уж совсем честно, то случалось это крайне редко, но Лоренцо всё равно согласился:
— Ладно, будь по-твоему.
Ох, братцы, что это был за месяц! Сначала Сандрино из кожи вон лез, чтобы Лоренцо сорвался. То клеем ему стул намажет, то жабу в карман положит. А Лоренцо терпит! Даже радуется, что столько свободного времени стало — без порки-то. А Сандрино наконец уяснил, что его и впрямь целый месяц пороть не будут, и успокоился. Уже и уроки делает, и Лоренцо слушается — красота, в общем.
Оставалось им всего-то два дня. Лоренцо уже обдумывал, как дальше быть: то ли новый договор заключать, то ли просто так и продолжать. А Сандрино… Ох, братцы. В Сандрино будто бес какой вселился. Снова пакостничать начал, как в первые дни. Нет, даже хуже!
Знаете, что он учудил? Вот я говорил, что Лоренцо умел вне тела путешествовать. Это называется, значит, астральная проекция, ну не суть… Так это он не сам по себе умел, у него волшебный медальон был. Его в кулаке зажмёшь, подумаешь крепко — и перемещаешься себе. Вот. А Сандрино момент улучил, руку Лоренцо за шиворот сунул — и медальон стащил! Залез на смоковницу — это дерево такое — и дразнится сидит:
— Ну-ка, отними!
Уж как Лоренцо его увещевал, как уговаривал!
— А что ты мне сделаешь? — смеётся Сандрино. — Не выпорешь, слово давал!
И медальон с руки на руку перебрасывает, и хохочет, и рожи обидные корчит.
Да кто его знает почему, Витёк. Вот помнишь, мать вам с утра ремня наобещала и на службу укатила? Хорошо вы себя вели потом? То-то! Потому как наказание, если оно всё равно уже будет, на хорошие поступки не вдохновляет. Вот и Сандрино, наверное, умаялся весь в ожидании, понимал же, что месяц на исходе… Ну и психанул.
Ох, хотел бы я вам, парни, сказать, что Лоренцо на провокацию не поддался, но тогда была бы у истории совсем другая мораль. А так…