17. Шоколадный батончик (2/2)
Вот во многом Алексашенька Николаю завидовал, кроме одного. Старшенького-то всегда розгами драли до хрипоты и багровых рубцов, а младшего пока только шлёпали, перекинув через колено. И очень Алексашеньке не хотелось на себе этот аспект взрослой жизни испытать. Аспект — это… ну… Хватит перебивать, когда драма начинается!
В общем, чего долго тянуть, обнаружилась пропажа у Николая под кроватью, как Алексашенька и задумал. Папенька усы сердито взъерошил, маменька в слёзы, Николай упёрся, твердит, что его подставили, а Алексашенька на радостях запрыгал, да так бодро, что у него из кармана фантик возьми и выпади. Как это — какой фантик? А от батончика, который он давеча себе-то взял!
Тут папенька брови свёл грозно, а Алексашенька губой задрожал, потому как розги вдруг очень близко замаячили.
— Эт-то что ещё такое? — спрашивает папенька.
— Не знаю, не моё, — бормочет Алексашенька.
И тут вдруг Николай вперёд выходит. Сам бледный, глаза блестят подозрительно, голос дрожит, а всё же говорит уверенно:
— Это я ему подкинул, чтобы на него подумали.
Алексашенька глаза вытаращил, шепчет:
— Ты чего?
А Николай плечами пожимает:
— Ну, высекут перед ссылкой, мне не привыкать.
И тут с Алексашенькой форменная истерика приключилась. Заревел, папеньку за руки хватает, во всём покаялся, просит Николая никуда не высылать.
— И пусть, — рыдает, — меня розгами, и подумаешь, и так мне и надо!
А Николай на своём стоит.
— Он, — говорит, — дурак малолетний, чего вы его слушаете? Я это. Он меня просто выгораживает.
Так папенька от них ничего больше и не добился. На всякий случай обоих в угол до обеда поставил и на этом простил, а про ссылку больше и не заикался, понял, что себе дороже.
А братья с тех пор не враждовали. Николай Алексашеньку опекать стал, а Алексашенька не упускал случая похвастать старшим братом, который его спас от страшной порки розгами.
А что это вы, братцы, притихли, задумались? Выводы делаете? Это хорошо. Я бы вас за такую осознанность даже шоколадным батончиком поощрил, но не могу: куда-то он из кармана подевался, выпал, наверное.