16. Сердце ищет компас (2/2)

— Не переживай ты так, — прошептала она, подмигивая. — Сейчас я с этим твоим ловеласом поближе познакомлюсь. Кстати, вдруг и на меня его чары подействуют?

Шутка Алисы немного разрядила обстановку. Вера, собравшись с духом, вышла из кухни. Алиса последовала за ней.

В прихожей, снимая куртку, стоял Виктор. Рядом с ним, облокотившись на стену, стоял высокий парень в длинном пальто. Темно-каштановые волосы обрамляли его волевое лицо, а на губах играла легкая улыбка — Космос.

Витя, увидев Веру, слегка приподнял брови и взглянул на часы, расположенные на запястье:

— О, а ты чего не спишь? — спросил он. — Я думал, в это время ты уже спишь, как сурок.

Вера, стараясь, чтобы ее голос не дрожал, ответила:

— У меня гостья . Познакомься, это Алиса, моя подруга, вы единожды пересекались.

Алиса, сделав шаг вперед, протянула Вите руку.

— Очень приятно, — с очаровательной улыбкой произнесла она. — Вера много о вас рассказывала!

Виктор, окинув Алису оценивающим взглядом, пожал её руку.

— Взаимно, — ответил он, и в его голосе послышалась легкая ирония.

Вера почувствовала, как неловкость сгущается в воздухе.

Вера хотела представить подругу

Космосу, но тот, к её удивлению, улыбнулся Алисе:

— Мы уже знакомы, — произнес он, беря её руку и, к ещё большему удивлению Веры, поднося ее к губам. — Как твои дела, Алиска?

Вера в этот момент встретилась взглядом с Виктором. Глаза его, казалось, потемнели, но она тут же опустила взгляд, чувствуя, как румянец заливает ее шею.

— Мы виделись на вашей свадьбе, — пояснил Космос, с лукавой улыбкой глядя на Алису. — Правда, ты тогда была слишком занята расспросами о моей скромной персоне.

Алиса заливисто рассмеялась, и Вера заметила, как искры смеха отразились в глазах Космоса. Щеки девушки порозовели от смущения.

— Ой, не напоминай! — воскликнула Алиса, слегка пихнув его в плечо. — Вера так скупо делилась информацией, что мне пришлось проводить собственное расследование!

Витя хмыкнул и продолжал снимать ботинки.

— Не обращай на него внимания, — бросил он в сторону Алисы, но беззлобно. — Этот тип всегда любил покрасоваться.

В коридоре повисла тишина, прерываемая лишь скрипом кожи и тиканьем часов на руке Виктора.

— Слушайте, — прервала молчание Алиса, — мне, пожалуй, уже пора. Время позднее, да и завтра много дел.

— Я тебя провожу, — тут же отозвался Космос, и начал помогать Алисе снимать пальто с вешалки.

— Да, чуть не забыл, — словно очнувшись, произнес Витя. — Кос, ты же за документами заходил?

— Ах да, совсем замотался! — хлопнул себя по лбу Космос. — Пчёл, принесешь?

— Сейчас принесу, — буркнул Витя и, бросив куртку на пуфик, скрылся в глубине квартиры, направляясь в свой кабинет.

— Ну, пока он там копается, мы с тобой успеем попрощаться, — сказала Алиса, обнимая Веру. — Спасибо за чудесный вечер, дорогая! Так приятно было вспомнить старые добрые времена! Звони завтра, поболтаем еще!

— Хорошо, — прошептала Вера, обнимая подругу в ответ. — И спасибо тебе за всё. За поддержку.

Алиса ободряюще сжала ей руку и, повернувшись к Виктору, который только что вышел из кабинета с каким-то конвертом в руках, сказала:

— Ну что ж, Витя, пока! Была рада знакомству!

— Ага, и тебе не хворать, — буркнул Виктор, передавая Космосу конверт.

— Пока, — кивнул Виктору Космос, и, попрощавшись ещё раз с Верой, вышел из квартиры вслед за Алисой. Вера закрыла за ними дверь и прислонилась к ней спиной, чувствуя, как напряжение последних минут медленно отпускает, сменяясь усталостью. В тишине квартиры она услышала, как Витя подходит к ней. Он встал перед ней, скрестив руки на груди, и с легким недоумением в глазах смотрел на нее.

— И что это сейчас было? — произнес он с легким раздражением, имея в виду Алису, которую он почти не знал.

Вера почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она не ожидала, что его волнение перерастет в такую резкость. Она старалась собраться с мыслями, но его тон заставлял её смущаться.

— Это просто старая подруга — тихо произнесла она, убирая непослушные пряди волос за ухо и стараясь избежать его взгляда. — Мы немного пообщались...

— Чуть не забыл напомнить, — перебил её Витя, — чтобы ты предупреждала меня, когда собираешься приглашать кого-то в наш дом.

Вера опустила глаза, чувствуя неловкость. Она не привыкла к такой жесткости, её нерешительность только возрастала. Витя, увидев её покорность, мог бы смягчить свой тон, но вместо этого, внезапно, он слегка ударил кулаком по двери, о которую облокачивалась Вера, нервы сдавали, но он тут же опомнился.

— Извини, — немного смягчившись, произнес он, глядя на неё исподлобья. — Я не хотел так резко. Просто...

Она вздрогнула от удара, и вдруг это касание стало чем-то ощутимым, обновившим тишину в квартире. Вера опустила взгляд на пол, стараясь не привлекать внимание к своему смущению. Она чувствовала, как напряжение между ними лишь усиливается, но при этом не могла не заметить, что в голосе Вити прозвучало что-то обеспокоенное.

Однако после его извинений, она подняла на него свои глаза, полные неопределенности. В её взгляде сквозила печаль, смешанная с надеждой на понимание. Он смотрел на неё, и вдруг его взгляд тоже стал другим — мягким и заинтересованным, как будто в этом пустом пространстве квартиры они начали открывать новые грани друг друга.

Вера почувствовала, как его внимание концентрировалось на её губах. Она сама тоже начала метаться взглядом по его лицу, словно искала в нём ответ.

Повисло молчание, тягучее и напряженное. Витя разрушил тишину первым.

— Мне нужно в душ, — произнес он, сбросив напряжение, и пошел в сторону ванной.

Вера смотрела ему вслед, её взгляд скользил по его фигуре, по его плечам, по его спине. Она не могла отвести взгляд, хотя её сердце трепетало от волнения.

Вера еще несколько мгновений стояла в коридоре, пытаясь осмыслить произошедшее. Сердцебиение постепенно успокаивалось, но в душе все еще витали сомнения и тревожные предчувствия. Наконец, она собрала мысли и направилась на кухню, чтобы убрать остатки посиделок с Алисой.

На кухне царил легкий беспорядок: на столе лежали пустые тарелки и использованные чашки. Вера принялась за мытье, погружаясь в свои размышления. Погруженная в работу, она не сразу услышала в кухню зашел Витя.

Она невзначай обернулась и заметила, что после душа он переоделся в черную футболку и домашние штаны, что было довольно непривычно. В мозгу мелькнула мысль о том, как странно видеть его не в строгом костюме, которым он обычно подчеркивал свою серьезность. Этот образ казался более расслабленным.

Витя уселся за столом, наблюдая за тем, как она убирает. Вера почувствовала его взгляд, но старалась не обращать внимания. После того, как она закончила с посудой, она обернулась к нему.

— Будешь ужинать? — спросила она, надеясь, что разговор, возможно, сможет развеять возникшую между ними напряженность.

— Нет, — ответил Витя, чуть наклонив голову. — Я не голоден. Некоторые моменты молчания были обременительными, и Вера не знала, что сказать дальше. Тогда она осторожно предложила:

— Может, чай?

— Да, давай, — согласился он, — будет неплохо.

Вера быстро наливала ему чай, глядя, на то, как он спокойно расположился  за столом. У него было выражение лица, которое намекало, что он с нетерпением ждёт, когда она присоединится к нему.

— Присаживайся, — пригласил он, когда она подошла с чашкой. Она тихо отодвинула стул и села рядом с ним, чувствуя себя более расслабленной.

— Как у тебя прошел первый день после академического отпуска?

— Неплохо, — ответила она, хотя на самом деле не была уверена, что этого достаточно.

— Восстановилась? — уточнил он с искренним интересом.

— Постепенно, — произнесла Вера, стараясь контролировать свои эмоции. — Я все еще привыкаю. Это довольно странное состояние — когда ты несколько недель не учился, и вдруг приходится снова вливаться в ритм учебы.

Витя кивнул, и вскоре они начали обсуждать разные моменты университетской жизни.

Витя делился некоторыми аспектами своей жизни, он не забывал о том, что не стоит открываться полностью. Он не спешил раскрыть все свои карты, зная, что это может изменить их динамику. Но сейчас, в уютной атмосфере кухни, у них создавалось ощущение близости, и это было приятно.

Их разговор, начавшийся с осторожных вопросов о университете, постепенно перетекал в более личное русло, но все равно оставался недолгим. Витя допил свой чай, и тишина вновь окутала их. Она была уже не такой напряженной, как в начале вечера, но все еще несла в себе легкую неуверенность.

— Я пойду в спальню, — сказал Витя, поднимаясь из-за стола.

— Хорошо, — ответила Вера, чувствуя, как в ней нарастает легкое волнение. Ей хотелось продолжить разговор, узнать больше о том, что скрывается за его суровым обликом, но она не хотела спугнуть хрупкое взаимопонимание, которое начало складываться между ними.

Витя вышел из кухни, оставляя Веру одну. Она чувствовала себя немного неловко, но в то же время заинтригованно.

Она отправилась в ванную, чтобы смыть с себя напряжение и усталость дня. Струи горячей воды приятно обволакивали ее, и в тишине, прерываемой только шумом воды, ее мысли возвращались к разговору с Витей. Она не могла отделаться от мысли о том, что он, возможно, не такой черствый, как ей казалось раньше. Разве черствый человек пришел бы к ней на кухню, начал бы спрашивать о ее учебе, о том, как она чувствует себя после долгого перерыва?

В то же время, лежа на кровати, Витя тоже погружался в собственные размышления. Он не мог соврать себе - ему было приятно проводить время с Верой, даже если она и не подозревала об этом.

Он не мог понять, зачем он пришел к ней на кухню, зачем он завел этот разговор. Он был привычен к жесткости, но во время разговора с ней он чувствовал странное тепло, чувствовал, как его сердце начинает оттаивать, и это пугало его.

В тишине квартиры каждый из них витал в своих мыслях. Вера, стоя под душем, не могла отделаться от ощущения, что Витя может быть не таким уж и бездушным, как ей казалось раньше. Витя, лежа на кровати, не мог отрицать того факта, что ему было хорошо, уютно, тепло во время их разговора.

Выйдя из душа, Вера почувствовала себя обновленной, словно стряхнула с себя весь негатив прошедшего дня. Она наслаждалась ощущением чистоты и свежести, но тут ее охватила паника. Она забыла повесить полотенце! И теперь, стоя мокрая она чувствовала себя совершенно беззащитной. Не выходить же голой к Вите!

Хорошо, что спальня была совмещена с ванной, и она могла позвать его, не выходя в коридор. Слегка приоткрыв дверь, она осторожно выглянула, убедившись, что Витя лежит на кровати, погруженный в свои мысли.

— Витя, — прошептала она, стараясь не повышать голос, — ты не мог бы полотенце из шкафа принести? Я забыла его повесить.

Ее голос дрожал, и она старалась не показываться ему в таком виде.

— Что? — прозвучал его голос, немного хриплый.

— Полотенце… из шифоньера, — повторила Вера, пытаясь не выдавать своего смущения.

— Я могу принести тебе полотенце. Но знаешь, чего я там у тебя не видел? — он, казалось, немного посмеялся, и Вера услышала, как он встает с кровати.

Витя, известный своим пошлым юмором, не удержался от этой шутки, и Вера почувствовала, как ее щеки заливаются краской. Она невольно представила, как он осматривает шкафы, и ей стало неловко.

— Пожалуйста, не шути так, —попыталась она скрыть смущение в своем голосе.

— Ладно, ладно, — усмехнулся он.

Она поспешно прикрыла дверь ванной, невольно улыбаясь. Ей было приятно, что он не обиделся, и все же пошел за полотенцем.

Вера, услышав его шаги, прижалась к двери, крепко сжимая ручку. Сердце ее колотилось где-то в горле. Она уже предвкушала, как закутается в мягкое полотенце. Но внезапно ручка двери будто ожила в ее руке, дернулась с силой, вырываясь из ее захвата.

Дверь распахнулась, и Вера невольно вскрикнула, от неожиданности прикрыв ладонями грудь. Прямо перед ней стоял Витя с полотенцем в руках, глядя на ее обнаженное тело.

В его глазах читалось не то удивление, не то смущение. В этот момент Витя действовал не задумываясь, движимый каким-то неведомым чувством, которое вспыхнуло в его груди, как спичка, брошенная в камин.

Он не мог оторвать взгляд от красоты Веры, от ее нежной кожи, влажной после душа, от испуганных глаз, которые смотрели на него с нескрываемым волнением.

Время словно остановилось. Воздух между ними накалился, густея от невысказанных эмоций.

Вера, видя его реакцию, почувствовала, как неловкость сменяется чем-то другим. Руки ее, все еще прикрывающие грудь, сами собой опустились вдоль тела. Взгляд Вити, скользивший по ее фигуре, заставлял ее кожу гореть, а дыхание — учащаться.

Время словно застыло. Витя, не в силах пошевелиться, застыл на месте, удерживаемый бурей эмоций, бушующих внутри. Его взгляд, полный восхищения и желания, скользил по хрупкой фигуре Веры, словно вырисовывая каждую линию, каждый изгиб ее тела.

Вера же, чувствуя, как его взгляд обжигает ее кожу, не решалась поднять глаза. Неловкость, первоначальная и острая, постепенно отступала, сменяясь смутным томлением, неизведанным доселе чувством, от которого по телу пробегали мурашки.

Тишину нарушила сама Вера, собравшись с духом. Не глядя на Витю, она забрала у него из рук полотенце и прикрылась им. Мягкая ткань приятно коснулась кожи, но не принесла желанного чувства защищенности. Они все так же стояли на пороге ванной, разделенные лишь тонкой гранью неловкости.

— Спасибо, — тихо прошептала она, чувствуя, как от его близости перехватывает дыхание.

Витя молчал. Он сделал шаг навстречу, сократив и без того мизерное расстояние между ними. Вера невольно отступила назад, пока не уперлась спиной в холодный кафель.

— Витя... — начала было она, но слова застряли в горле, когда его рука легла на ее шею.

Пальцы его, горячие и немного шершавые, нежно очертили линию подбородка, скользнули по щеке, заправили за ухо выбившуюся из прически влажную прядь. От каждого прикосновения, от близости его тела по ее коже будто пробегал электрический разряд, заставляя ее вздрагивать.

— Черт бы его побрал, этого Пчёлкина! Что у него за перемены настроения? — мысленно простонала Вера.

Еще вчера он был холодной скалой, неприступным утесом, а сегодня смотрит на нее так, словно видит впервые.

Витя продолжал молчать, но его взгляд, горящий нескрываемым желанием, говорил сам за себя.

Его рука, все еще покоившаяся на ее шее, медленно скользнула ниже, к ее плечу, посылая по телу Веры новую волну мурашек.

Вера затаила дыхание, боясь спугнуть этот момент. Он наклонился еще ниже, и Вера почувствовала его теплое дыхание на своей коже. Губы его коснулись ее щеки, нежно, почти невесомо. Медленно, словно боясь ее спугнуть, он провел губами по ее шее, оставляя на коже влажный след.

Вера прикрыла глаза, отдаваясь во власть нахлынувших чувств. Видя ее реакцию, Рука Вити легла на ее талию, притягивая ее ближе к своему телу. Вера почувствовала жар его кожи сквозь тонкую ткань футболки, и это тепло разлилось по ее телу, разгоняя остатки смущения.

Он исследовал ее губы, требовательно и нежно одновременно, словно желая стереть все обиды, все несказанные слова, накопившиеся за эти дни. Вера отвечала на его поцелуй с той же страстью, обвивая руками его шею, теряясь в водовороте нахлынувших чувств.

Он подхватил ее на руки, не разрывая поцелуя, и Вера инстинктивно обвила его ногами, прижимаясь к нему всем телом. Тепло его кожи, запах его парфюма, смешанный с ароматом геля для душа, — все это кружило ей голову, унося в пучину неизведанных желаний.

Витя донес ее до кровати, опустил на мягкие простыни, и на мгновение отстранился, глядя на нее сверху вниз. В его глазах плескалась целая гамма эмоций: желание, нежность, страх спугнуть этот хрупкий миг близости.

Вера, чувствуя, как от его взгляда у нее горят щеки, прикрыла глаза, ожидая его следующего шага.

Взгляд его скользнул по ее лицу, задержавшись на приоткрытых губах, по покрасневшей шее и опустился ниже, к влажной ткани полотенца, все еще прикрывавшей Веру. Он нетерпеливо провел рукой по краю полотенца, словно раздумывая, как бы его снять, не спугнув хрупкую магию момента.

— Дай-ка я... — прошептал он хрипло, наклоняясь к ней и целуя ее в уголок губ. Вера приоткрыла глаза, встречаясь с его взглядом, пылающим желанием. Он бережно, но настойчиво отвел край полотенца, оголяя ее плечо, и Вера невольно вздрогнула от прикосновения его пальцев к своей разгоряченной коже.

— Витя... — прошептала она его имя, не зная, вопрос это или мольба.

Он будто не слышал ее. Мягко, но уверенно он стянул с нее полотенце, отбросив его куда-то в сторону одним небрежным движением. Вера на мгновение зажмурилась, чувствуя себя беззащитной, но его руки, скользнувшие по ее телу, успокаивали, дарили ощущение защищенности.

Витя задержал дыхание, не решаясь нарушить возникшую между ними тишину. Глаза Веры, полные ожидания, не отрывались от него. Ее взгляд скользил по его лицу, словно запоминая каждую черточку, каждый изгиб губ, прежде чем он сделает следующий шаг.

Его пальцы подцепили край футболки. Ткань натянулась, открывая взгляду Веры полоску кожи на его груди. Витя чувствовал, как учащается его дыхание, как бешено колотится сердце, отбивая ритм, который, он знал, вторил биению сердца Веры.

Медленно, словно боясь разрушить хрупкую магию момента, он стянул с себя футболку, оголяя торс. В полумраке комнаты его кожа казалась особенно смуглой, а мышцы, напряженные от волнения, отбрасывали тени, играющие на его груди.

Он все еще нависал над Верой. В этот момент он чувствовал себя уязвимым, обнаженным не только физически, но и эмоционально.

Ее взгляд, скользнувший по его обнаженной груди, заставил его сердце сжаться.

— Черт, Пчёлкин, что это за боязнь и нежность в тебе проснулась сегодня? Совсем с катушек слетел? — пронеслось у Вити в голове, словно кто-то включил на полную громкость его собственный внутренний голос, насмешливый и беспощадный.

— Да ладно тебе, трястись-то так! — продолжал издеваться внутренний голос. — Не в первый раз, в конце концов. Или ты, Витя, вдруг решил в благородные рыцари податься? Забыл, как баб охмурять надо?

Он и сам не понимал, что на него нашло. Вроде бы, всё, как всегда: девушка, квартира, наметившаяся близость... Но что-то было не так. Что-то мешало ему действовать, как обычно, с привычной самоуверенностью и напором.

Может, дело было в самой Вере? В её глазах, которые смотрели сейчас на него с такой открытой нежностью, что у Вити мурашки бежали по коже. Или в том, как она робко улыбалась?

Черт её разберёт, эту Веру! Обычно бабы вели себя совсем по-другому: хихикали, строили глазки, сами вешались на шею... А эта... Эта молчит, смотрит так, словно Витя для неё не просто денежная меценат, а кто-то важный.

Витя решил действовать. Он склонился над Верой, опираясь руками о кровать по обе стороны от ее головы, заключая ее в клетку своих рук. Его взгляд снова встретился с ее глазами, и в этот раз Витя увидел в них не только нежность, но и ответное желание.

Он провел кончиками пальцев по ее щеке, ощущая под ними нежную, бархатистую кожу. Легкое прикосновение послало по его руке разряд тока.

Вера прикрыла глаза, словно купаясь в тепле его дыхания, которое она чувствовала на своей коже.

Он снова наклонился еще ниже, ловя губами ее губы в нежном поцелуе. В голове больше не было места для сомнений и едких комментариев внутреннего голоса. Осталось только желание — острое, всепоглощающее желание быть ближе к ней, раствориться в ней без остатка.

Поцелуй, начавшийся робко и нежно, постепенно набирал силу, превращаясь в вихрь страсти. Витя чувствовал, как учащается его дыхание, как отзывается его тело на каждый вздох, каждое движение Веры.

Он целовал ее жадно, словно пытаясь утолить внезапно нахлынувшую жажду, а его руки сами собой скользнули по ее спине, прижимая Веру ближе. Он чувствовал, как ее пальцы запутались в его волосах, и от этого простого прикосновения внутри вспыхнул пожар, заставляя забыть обо всем на свете.

Витя оторвался от ее губ, чтобы провести дорожку поцелуев по шее и ниже. Вера тихонько застонала, и этот звук пронзил его до кончиков пальцев. Он чувствовал, как ее тело напряжено в ответ на его ласки, и понимал, что она хочет того же, чего и он.

— Вера… — прохрипел он, и его голос прозвучал удивительно глухо в тишине комнаты.

Она ответила ему взглядом, полным такого желания, что у Вити перехватило дыхание. В этот момент он был готов на всё, лишь бы продолжать начатое.

Пчёлкин нежно скользил губами вниз по её обнажённому животу, словно художник, оставляющий на холсте невидимые мазки. Каждый поцелуй был как тихий шёпот, ласкающий кожу. Витя чувствовал, как её дыхание становится глубже, как она погружается в это мгновение, доверяя ему своё тело и свои чувства.

Вере ужасно хотелось дотронутся до его тела. Просто жизненно необходимо коснуться его кожи. Подушечками пальцев стала исследовать живот, поглаживая его, затем, пустила их выше и дотронулась до его груди. Потом ноготками спустилась по прессу к ремню. Он усмехнулся.

— Как же хорошо. — подумал Витя. Не выдержав этой муки, Пчёлкин наклонился к Вере, поставив одно колено между её ножек. Руки девушки он запрокинул над её головой и зажал запястья своей огромной ладонью.

Тугой узел внизу живота, который стягивал все её мышцы в клубок, будто разорвался, и она, негромко вскрикнув, издала долгий протяжный стон. Звёзды рассыпались на множество мелких осколков.

Не долго думая, он снова стал целовать её. Вера высвободила руки и обняла его за шею.

— Прости, — произнес он, отстраняясь — я постараюсь быть акууратным.

Он опустил голову и стал целовать ее грудь, отвлекая. Вера выгнулась навстречу, застонав.

Они одновременно издали стон наслаждения.

Ещё парочка движений туда и обратно, и вот, он уже полностью в ней, а она лежит под ним и стонет.

В комнате царила атмосфера, наполненная нежностью и трепетом. Их дыхание смешивалось, создавая едва уловимый ритм, который вел их обоих к неизбежной кульминации.

Вера чувствовала, как волны тепла прокатываются по её телу, каждая из которых приносила с собой ощущение легкости. Их взгляды встретились, и в этом молчаливом обмене было больше, чем можно было выразить словами.

В какой-то момент всё вокруг словно исчезло, оставив их наедине с этим мгновением, полным искренности и доверия. Витя, ощущая, как их сердца бьются в унисон, крепче прижал Веру к себе, позволяя этому чувству полностью захватить их.

И вот, когда время, казалось, остановилось, они достигли вершины, растворяясь в этом мгновении единения.

Витя, укрыв их обоих одеялом, легонько поцеловал Веру в висок. Она лежала, заливаясь краской, словно только что пережила нечто невероятное и пугающее одновременно. Внутренний переворот отражался в широко распахнутых глазах, которые девушка торопливо прятала, стоило Вите повернуться в её сторону. Смущение Веры смешивалось со сладкой истомой и нежностью, переполнявшей её до краёв.

Мысли метались в голове вихрем: Как же хорошо быть рядом с ним, чувствовать тепло его тела, ласку сильных рук...Но как понять его внезапные перемены? То он ставит стену между нами, то... — думала Вера. Эти «то» повисали в воздухе немыми вопросами, на которые у нее не находилось ответов.

За окном царила ночь, окутав морозную Москву своим бархатным покрывалом. Город спал, убаюканный тихим шелестом падающего снега, и только на часах мерцали цифры, отсчитывая время: два часа ночи.

Не в силах выдержать взгляд Вити, Вера отвернулась к окну. Витя, видя смущение девушки, лишь тихо усмехнулся. Он прекрасно знал, что своей робостью Вера только сильнее разжигала в нем огонь.

— Нам завтра нужно быть на светском вечере, — проговорил Витя, нарушив уютную тишину. — Придется, женушка, тебе блистать.

Вера лишь коротко кивнула, продолжая смотреть в окно. Снежинки за стеклом казались ей сейчас интереснее любых светских вечеров.

— Холодно? — прошептал он, приблизившись и зарываясь носом в её волосы.

Вера лишь отрицательно покачала головой, все еще не решаясь произнести и слова. В её молчании было больше красноречия, чем в любых словах.

Пчёлкин, решив, что с нежностями на сегодня достаточно, обнял Веру и уже почти провалился в сон, как вдруг его осенила мысль: давно ли он сам обнимает девушек во сне, а не они его?. Эта перемена, которая произошла с ним за какие-то несколько часов, заставила усмехнуться.

— Раз начал с нежности, — подумал он, — то и заканчивать надо нежностью».

Кажется, в его жизни начинался совершенно новый этап.