6. Сто лет одиночества (2/2)
— Улетела, — исправил Тэхён. — У неё клиенты в Японии, она там делает уколы.
— В Японии недостаток мастеров? — удивилась Юни, но в её искреннем недоумении Тэхён расслышал и некий сарказм. Ему это понравилось. Ему вообще нравилось, когда кто-то решался высказываться о Мики не так, как ей того хотелось.
— Переизбыток, скорее всего, но у неё там отличная репутация, потому некоторым не жалко оплатить перелёт ради пары уколов для увеличения губ или ещё какой ерунды.
Юни подула на светло-жёлтый напиток, прежде чем попробовать. Напоминало мамины отвары, но с ромашкой и ягодами было бы ещё вкуснее.
— Понятно. Она вернётся сегодня?
— Вряд ли.
Чтобы взглянуть на наручные часы, Тэхён очень осторожно оттянул край рукава, всячески пряча от Юни следы вчерашних развлечений.
— Мне уже нужно ехать. Сегодня первый день похорон, нельзя опаздывать, — он допил кофе до конца, отправляя пустую чашку в раковину и заливая её водой. — Если вдруг что-то понадобится, не стесняйся звонить.
Он одёрнул пиджак и поправил чёрный галстук, который с закрытыми глазами мог завязать идеально, без помощи «любящей жены» или кого-либо другого. Он в целом стремился к самостоятельности, но молча поддерживал высказывания Мики о том, что без неё он ничего не стоит. Если бы пришлось судить исключительно о цене, она наверняка стоила бы дороже, но помятый чек в кармане пиджака немного приободрял, потому что эта бумажка доказывала, что и он ценнее, чем Мики думает.
— Тэхён, — Юни окликнула его перед тем, как он сбежал с кухни, — у меня нет твоего номера.
— Нет? — он очень удивился. — Мики тебе разве не оставляла его?
Ну конечно не оставляла. Она только Тэхёну дала номер Юни, потому что ему предстояло её забирать из дома.
— Тогда я напишу тебе смс-ку, а ты сохранишь меня в контакты, — он достал телефон из кармана, вновь поглядывая на время, которое поджимало. — Ладно, мне пора. Поболтаем позже, если что.
Он как можно скорее покинул кухню и дом в целом, с радостью оставляя за спиной увешанный гирляндами фасад и воспоминания о паршивой ночи, что ему пришлось пережить. Он сосредоточился на цветах для похорон, фотографии в цветочной рамке и прочих нюансах. В похоронное агентство он должен был прибыть впритык к церемонии, потому загрузил господина О и господина Чона работой, по очереди названивая им и расспрашивая о подготовке. Всё выглядело действительно хорошо, когда прибыл главный скорбящий.
В переходах между комнатами с первым днём похорон и третьим, Тэхён, как и обещал, написал Юни, расспрашивая её о самочувствии и завтраке, и это неплохо развлекло его в промежутках между слезливыми благодарностями, чачжанмёном, наблюдением за подготовкой одного из мертвецов к погребению и поездкой на кладбище. За всем этим было довольно просто забыть, как с ним поступила Мики и за что. Он с большим удовольствием обналичил чек в обед, а вечером поехал в магазин за чаем, со спокойной душой возвращаясь домой, потому что там его ждали тёплый рис, огромная двуспальная кровать и никакой мучительницы поблизости.
***</p>
— Вы же в курсе, что я не могу разорваться и быть в двух местах одновременно? — Тэхён насуплено смотрел через лобовое стекло на дорогу.
— Тогда я сам могу провести встречу, — господин Чон был преисполнен радости из-за такой возможности.
— Почему бы просто не перенести на попозже? Я успею, если встреча будет на четыре или на пять.
Тэхён не мог толком объяснить кому-либо, почему именно эту встречу ему хотелось провести самостоятельно. Просто, когда он узнал, что хоронить собираются то тело с пробитой грудиной, отчего-то разнервничался. Он слышал, это был несчастный случай, ночная авария с одной-единственной жертвой — водителем, но при этом точно знал, что никакого злого рока в случившемся не было. Поскольку он частично был замешан в некоторых травмах покойника, хотел убедиться, что похороны пройдут как следует, что тело кремируют без проблем, что он получит за одного и того же мертвеца двойную оплату. Сперва от его убийцы, а потом и от скорбящего. Контроль над этим делом обеспечил бы его душевным спокойствием.
— Господин Ким, семья хочет обсудить всё пораньше. Хотите, чтобы они обратились в другое похоронное бюро? До больницы Гоныль не так уж и далеко…
— Ладно, — Тэхёну пришлось сдаться в этот раз, — но пришлите мне пожелания касательно похорон сразу после встречи. У нас сразу две церемонии прощания на один день попадают, нужно спланировать всё со временем, чтобы всюду успеть.
Пусть господин Чон и звучал взвинчено, радуясь возможности напрямую с клиентами поработать, отобрав у Тэхёна часть его обязанностей, в голосе его скользил некий упрёк.
— Вы не единственный работник агентства, господин Ким, прекратите переживать так, словно всё держится лишь на ваших плечах. Лучше уделите больше времени бухгалтерии и подумайте уже о премиях. Господин Гото никогда не жалел подобного для сотрудников, что прекрасно справляются.
— Вы это о себе? — уточнил Тэхён, сворачивая к гинекологической клинике и замечая Юни у входа.
Из-за работы он не смог забрать её из дома, но вызвал для неё такси, чтобы они встретились уже на месте. Она говорила, что сама может съездить, и Тэхён в этом не сомневался, но Мики из своей Японии требовала, чтобы он сопровождал Юни на УЗИ и пытал врача, потому что на четвёртой неделе можно практически достоверно определить локализацию плодного мешка и исключить внематочную беременность. Мики за это очень переживала, Тэхён чуть меньше. Иногда он всё ещё надеялся, что ничего не выйдет, но потом этот пессимистический голос внутри него заглушала надежда.
Припарковавшись и сбросив вызов, он вытер вспотевшие от волнения ладони о штаны. Он действительно ненавидел больницы и врачей. Так часто с ними имел дело, что всё внутри переворачивалось, когда приходилось заходить в очередную клинику. Сколько их уже было, не считая больницы Чоннам, при которой он работал последние восемь лет? Больше дюжины, больше, чем он мог сосчитать вот так сразу.
— Готова? — Тэхён стал сжимать ключи от машины в кармане пальто, когда вышел на улицу.
Юни закивала головой. Она ждала его около десяти минут снаружи и успела замёрзнуть, но одна не хотела заходить, иначе её точно увели бы на УЗИ пораньше, и тогда госпожа Гото наверняка злилась бы за такую инициативность.
— Мы же не опоздали? Как раз к записи? — поинтересовался он, открывая двери и пропуская её внутрь.
— На два, мы вовремя.
В холле оказалось пусто, медсестры в приёмной не было изначально, но на звук голосов и топот ног она выбежала, интересуясь, чем может помочь. Тэхён считал Юни более продвинутой и осведомлённый в подобного рода вопросах, потому молчал как рыба, а она, заикаясь, сообщала, что у них запись, что им на два часа дня, что они не знают, куда нужно идти. Должно быть из-за переизбытка «мы» и «нас» у девушки и сложилось неверное впечатление, и она пожелала им удачи, как молодой семье.
— Уф, слегка волнуюсь, когда приходит время посещать врачей, — поделилась Юни, пока они поднимались лифтом на третий этаж.
Она смотрела за тем, как быстро сменяются цифры, и мысленно умоляла лифт ехать помедленнее, но тот и не думал тормозить. Он высадил их на третьем этаже менее чем через минуту.
— Да, я тоже, — Тэхён буквально прилип к её плечу, всё время подталкивая и направляя её, так как почему-то лучше ориентировался в этом незнакомом месте и догадывался, где нужный им кабинет. — Надеюсь, без вечно собранной Мики беспокойство нами не овладеет. Она единственная справляется с этим так, словно она взрослый родитель, а ты — ребёнок.
Юни согласно кивнула. Когда она была беременна Харам, тоже не ходила никуда одна, с ней всюду была мама, и именно она решала вопросы, которые нынче решала Мики. И всё же с одним Тэхёном под боком было как-то спокойнее. Юни чувствовала себя замечательно, а это УЗИ должно было подтвердить, что беременность проходит хорошо и порадовать Мики, которая в беременности далеко никогда не продвигалась и прямо-таки жаждала более поздних сроков и большого круглого живота. Пусть и не у неё лично.
— Госпожа Ча, — мужчина в белом халате уже ждал их на входе в кабинет, кланяясь в качестве приветствия. — Трансвагинальное УЗИ, да?
Тэхён не очень понимал, что это значит, но закивал, когда закивала Юни. Именно ей досталась от Мики информация о записи по электронной почте и именно она до посинения гуглила, что можно, а что нельзя делать перед таким УЗИ. Во время беременности Харам она о многих вещах не знала и не беспокоилась, проходя обычное УЗИ, но это на картинках выглядело слегка пугающе.
— Первая беременность? — поинтересовался врач, как только закрылась дверь, и Тэхён понял, что теперь сбежать в коридор будет очень непросто.
— Вторая.
— Когда-нибудь уже делали трансвагинальное УЗИ?
— Нет, впервые.
Отвечала только Юни, присев на кушетку, застеленную плёнкой и огромными бумажными полотенцами, рулон с которыми висел в изножье. Тэхён тем временем не мог найти себе места, хотя стульев у стены было предостаточно. Он долго решал, стоит ли ему сесть рядом с кушеткой, но боясь, что это смутит Юни, сел практически у неё в ногах, разглядывая потолок, инструменты, выключенный монитор. Когда они были в подобных местах с Мики, она оставляла его за дверью. Не хотела, чтобы он смотрел на неё в такие моменты — боялась показаться слишком человечной, расстраиваясь перед ним.
— Оно проводится на кушетке, с согнутыми в коленях ногами. Очень важно, чтобы мочевой пузырь был пуст, — рассказывал врач, а Юни и Тэхён очень внимательно слушали. — Есть вот такой вагинальный датчик. На него надевается специальный плотный презерватив и гель для проведения ультразвуковых волн. Этот гель также служит дополнительной смазкой, что способствует безболезненному введению датчика.
— Простите, — Тэхён поднял руку, словно был в школе, — вы собираетесь вводить это внутрь? Куда? Разве эта штука не для живота? В смысле, она ведь должна прикасаться к животу…
— Вы говорите о другой разновидности УЗИ, менее точной. А куда… Я думаю, из названия нетрудно догадаться.
Плечи Юни подскочили на вдохе. Она сидела к Тэхёну боком, но после слов врача стала понемногу поворачиваться спиной, чтобы скрыть своё сосредоточенное и вместе с тем перепуганное лицо.
— Нужно снять штаны и нижнее бельё, носки можно оставить, — продолжал давать инструкции врач. — Чтобы не смущать вас, я накрою живот и ноги покрывалом.
Это было почти честно. Пару дней назад Юни, хоть и в темноте, но видела его голым, а теперь Тэхён тоже мог что-то увидеть. Не похоже, что она как-то сильно смущалась или хотела его выгнать, потому что, забрав покрывало у врача и обмотавшись им, как полотенцем, Юни стала стягивать джинсы. Она стояла к Тэхёну спиной у окна, а доктор отошёл ближе к дверям, моя руки, надевая перчатки и подготавливая датчик и презерватив с гелем.
Если бы в кабинете была Мики, у Тэхёна не хватило бы совести смотреть на кого-либо, кроме неё, но она была очень далеко, задерживаясь из-за новых записей, и никак не могла проследить за его взглядом. А он блуждал по заплетённым в свободную косу волосам Юни, её светло-зелёной кофточке, рукав которой всё норовил соскользнуть с левого плеча, туго затянутому покрывалу на талии. Она выгибала спину, присаживаясь на пол за синими джинсами, и опиралась на кушетку, снимая бежевые трусики с маленьким бантиком и бусинкой на поясе.
Тэхён невольно сглотнул, понимая, как неправильно следить за этим, но не в состоянии оторваться. Прежде он смотрел только за тем, как раздевалась Мики, и в этом не было ничего особенного, ничего сексуального и интересного. Он думал, со всеми девушками будет так, потому что не раз видел, как Куми нарочно оголяла плечо и скидывала с него лямку бюстгальтера, глядя Тэхёну прямо в глаза с вожделением, пока её муж смотрел исключительно в свои карты. И это нервировало, а не возбуждало. Но в светлом просторном кабинете с посторонним человеком в белом халате и покрывалом вокруг талии Юни, что скрывало даже больше, чем её ночная рубашка дома, с Тэхёном что-то случилось. Сглатывалось с трудом, думалось тоже. Он заморгал часто, когда поймал взгляд девушки на себе и услышал, как она покашливает, нервничая и вместе с тем намекая, что ему лучше отвернуться. Но Тэхён не мог, хотя Юни и стояла полминуты у кушетки, не решаясь присесть и тем более — лечь, согнув ноги в коленях.
— Может, хотите сесть поближе? — врач буквально спас их двоих, подкатывая один из круглых стульев на колёсиках ближе к кушетке и монитору. — Возможно, я смогу показать вам кое-что интересное.
Отказаться от такого было невозможно, потому Тэхён пересел, оказываясь гораздо выше бёдер Юни, когда она легла. Её голова всё время была повёрнута к монитору, а левой рукой она вцепилась в край кушетки, поднимая колени. Доктор ей подсказал, как правильно, раздвинув её ноги шире.
— Он может показаться немного холодным, — предупредил он, имея в виду датчик, — но это ненадолго.
Юни сделала глубокий вдох, согласно кивая. Датчик был по ширине как маркер, продолговатый и серебристый, пока на него не надели белый презерватив.
Сперва под покрывалом исчезла рука врача, он щупал там, а когда в ход пошёл датчик, Тэхён перехватил руку Юни, и она сжала его указательный и средний пальцы своими, наблюдая за изменениями на мониторе. Он не должен был обращать на это внимания, но это получилась само по себе. Мики заводили скачки на его члене, пощёчины и многое другое, а он едва со стула не свалился, когда Юни сжала его руку сильно, крепко. Этот безобидный жест заставил Тэхёна подумать о том, как так же она обхватывала датчик, и как могла бы обхватывать его пальцы, тоже немного холодные, но к этому можно было привыкнуть.
— Вот так, — доктор чуть улыбнулся, глядя на монитор и сразу замечая всё, что нужно было. — Сейчас просмотрим органы малого таза, убедимся, что всё в порядке, но вы же видите желточный мешок? Вот здесь…
Врач проводил замеры, сохраняя изображения, а Тэхён изо всех сил старался разглядеть на серо-белом экране что-то, когда его взгляд наткнулся на более тёмное почти овальное пятнышко. Внутри что-то было, почти неразличимое.
— Эмбрион пока что очень мал, его размер сейчас около одного миллиметра и половины грамма, даже не одного грамма, а лишь половины, — врач радовался больше Юни и Тэхёна, бормоча о своём. — Совсем кроха, потому провести диагностику развития ребёнка не получится, но крепление произошло там, где нужно. Выглядит всё просто замечательно.
— А вы можете распечатать это, пожалуйста? — попросила Юни, думая в первую очередь о Мики, которой захочется это увидеть.
Врач согласно кивнул.
— Разумеется, это же первое фото вашего малыша. Его непременно нужно распечатать.
Тэхён сжал пальцы Юни в ответ.
Возможно, к лучшему, что Мики никогда не брала его с собой, и он не слышал плохих новостей из первых уст. Услышать что-то хорошее было куда приятнее. Его захлестнуло волной восторга, из-за которой улыбка, появившаяся на его лице, была просто широченной. Юни и подумать не могла, что он умеет так улыбаться. Что он вообще умеет улыбаться не из нужды, когда требуется, а по собственному желанию, ещё и от счастья.
А он и впрямь был счастлив. Он уже был готов простить Мики все её выходки и приказной тон, которым она говорила ему ехать с Юни на УЗИ, несмотря на работу. Он был готов простить ей всё, что угодно, потому что её вариант с суррогатным материнством был лучшим, что она когда-либо делала для Тэхёна и для них двоих. Или уже можно считать для троих?
Их сто лет одиночества по-настоящему закончились. Теперь всё могло быть совсем иначе.