День дома и концерт (1/2)

Четыре часа пролетают незаметно, но потом они понимают, что проголодались. Доставка работает исправно, поэтому еще через сорок минут в их распоряжении находится свежая и вкусная еда. Арсений настоял, чтобы это был нормальный обед, а не бургеры из Мака или всякие крылышки-ножки от kfc.

Арс знает, что у Антона аллергия на крупы, поэтому делает заказ с учетом этого обстоятельства. Никакого плова или ризотто для Шаста. Впрочем, и для себя тоже. Почему-то ему кажется, что то, что нельзя, всегда очень хочется, особенно, если это едят другие. По крайней мере, у него именно так. И хоть Антон заявляет, что он об этом даже не думает, Арс заказывает им одинаковые блюда.

Сам он наедается вкусной сборной солянкой и на шашлык у него уже не остается места. Он вообще не любитель поесть. У Антона с аппетитом все в порядке, и это радует. Его ночное состояние уже не кажется чем-то страшным и дающим негативные последствия. Арсений искренне надеется, что все обойдется малой кровью, хоть и видит, что Шаст начинает понемногу кашлять.

Он снова звонит своему другу, и тот рекомендует какую-то индийскую микстуру и ингаляции. К этому времени у Антона снова поднимается температура до тридцати восьми.

- Я с тобой! – заявляет Шаст, когда видит, что Арсений начинает одеваться.

- Нет.

- Да!

- Нет, Шаст. Я быстро.

- И я быстро. С тобой.

- Нет! - Арс показывает рукой на диван. – В кровать быстро!

- Ну нифига себе! – возмущается Антон. – Еще и указывает мне тут!

- Я не указываю, - Арсений подходит к нему, берет за руку и усаживает его на диван. – Шаст, ну куда ты пойдешь с температурой? – говорит мягко и встречается с ним взглядом. – Если ты разболеешься, то сорвешь концерт. Ты же этого не хочешь? Просто побудь здесь полчаса один. Я постараюсь побыстрее вернуться.

Напоминание о концерте действует, Шаст издает вздох самого что ни есть вселенского огорчения и падает на диван.

- Арс, а может ну ее, эту микстуру? Давай обойдемся тем, что есть?

- Нет. Если бы не концерт, можно было бы и обойтись. Но если ты завтра будешь не в состоянии хоть что-то делать, сам понимаешь, замены тебе нет.

- Понимаю, - Антон морщится. – Как и любому из нас.

- Ну да. Так что давай делать все, чтобы не пришлось отменять это выступление. С меня ведь потом твой Стас три шкуры спустит, - то ли в шутку, то ли всерьез говорит Арсений.

- Чего это он мой? – возмущается Антон. – Он наш общий вообще-то! И чего это с тебя, а не с меня?!

- Ну, гостил-то ты у меня. И это я за тобой не доглядел.

- Не доглядел, блин. А ты что, нянька, чтобы за мной доглядывать? – Шаст начинает злиться. – Я что, заболеть не могу?!

- Если бы я не таскал тебя по холоду, ну, или хотя бы взял тебе кофту, ты бы не заболел.

- Да пошел ты знаешь куда?! – Антон почти кричит, но тут же осекается. – Арс… Подожди… Ты что, себя винишь в том, что я заболел? Ты… Ты ненормальный что ли? – он вскакивает, садится на диване напротив Арсения и смотрит на него как на ненормального. До него доходит, что дело не в Стасе и концерте, а в нем, в Антоне. – Арс, ты серьезно?

- Ну… В этом определенно есть моя вина.

- Нет! – категорично заявляет Антон. – Это вообще все ерунда. Ты тут еще и возишься со мной уже два дня. Лечишь. А мог бы еще вчера отправить в гостиницу.

- Никуда бы я тебя не мог отправить, - Арсений подавляет тяжкий вздох. – Не говори ерунду.

- Почему?

- Потому, - он не собирается вдаваться в подробности.

Чтобы объяснить Антону, почему никуда его не отправит и вообще почему пригласил к себе, нужно сказать ему правду. А правда заключается в том, что Антон Арсению небезразличен гораздо больше, чем друг. А это совсем не те откровения, которыми с ним можно и нужно делиться.

- Ты ведь и сам можешь заболеть.

- Я тебе уже говорил, что нет. Во-первых, я уже привык к этой погоде, во-вторых, это не вирусное. Все, Шаст, хватит трындеть. Я пошел, - Арс встает и мягко толкает Антона в плечо. – А ты лежи и смотри телек. И выпей таблетку от температуры.

- Хорошо, - Антон покорно укладывается на диван.

- Вот и умница. Хороший мальчик. Хочешь, куплю тебе конфетку? – Арсений за этой шуткой пытается скрыть собственную неловкость.

Он бы не хотел, чтобы Шаст начал вдруг думать о мотивах его действий. Ни к чему хорошему это не приведет. Арсу хочется и дальше поддерживать с ним дружеские отношения. Совсем не хочется, чтобы Шаст что-то там себе надумал, сделал какие-то выводы и начал его избегать.

- Хочу, - вполне серьезно отвечает Антон.

- Правда?

- Угу.

- Какую?

- Сладкую.

Арс улыбается. Шаст сладкоежка, так что по таким параметрам подойдет даже обычный сахарок из коробки. С выбором конфет проблем не будет, хотя, если бы Антон сказал про что-то особенное, Арсению было бы не лень даже поискать для него сладости.

- Будет тебе сладкая конфетка, - согласно кивает Арс. – Если и дальше будешь умничкой и дождешься меня в постели.

Шастун делает удивленное лицо и пытается не заржать. Арсений понимает, что он только что сказал, и насколько двусмысленно это прозвучало, подхватывает настроение Шаста и смеется, надеясь, что это действительно выглядит как шутка.

- Постель за конфетку мне еще никто не предлагал, - Шаст уже во всю ржет. – Я даже не знаю, как мне на это реагировать.

- Ну, действуй так, как подскажет тебе сердце, - пафосно говорит Арсений, мысленно проклиная себя за глупость.

Это вообще не тот разговор, который бы он хотел вести с Шастуном.

- Не, Арс, тут сердце заткнется и будет молчать.

- Почему?

- Потому что во всю будет вопить желудок, и я соглашусь на все.

- Он у тебя такой продажный? – теперь уже Арсений состраивает нарочито удивленную физиономию.

- Угу. Поэтому лучше не проводить такие эксперименты. Я продамся и за конфетку, и за жареную картошку.

Арсению очень хочется сказать, что он бы с удовольствием провел не один такой эксперимент с Антоном, но вместо этого говорит:

- Шаст, с этим нужно что-то делать. Представляешь, что будет, если об этом узнают?

- Ну, об этом знаешь только ты, – Антон продолжает веселиться. - Но ты же никому не расскажешь?

- И что я с этого буду иметь? – кажется, Арсения несет.

И это очень плохо. Двусмысленные разговоры хороши, конечно, но не в его ситуации.

- А что ты хочешь?

«Ох, Шастик, тебе об этом лучше не знать. Я хочу тебя. Ты не представляешь, как я хочу тебя. И если для того, чтобы ты был моим, тебя всего-то нужно кормить сладостями, то я просто идиот, что не воспользовался этим до сих пор. Но не думаю, что все так просто. Разве что в качестве шутки. Только мне не до шуток, Шаст. Все, что касается моих чувств и желаний, связанных с тобой, не вызывает у меня даже улыбки. Мне наоборот, плакать хочется от всего этого».

- Арс, - прерывает его мысли Антон, - ты там того, хватит думать. Говори первое, что пришло в голову. А то сейчас насочиняешь что-нибудь такое, что я до конца жизни не расплачусь с тобой.

- Хочу, чтобы ты перестал говорить ерунду и отпустил меня уже в аптеку, - говорит Арсений вслух, а про себя думает: «Ты сильно удивишься, Шастик, если узнаешь, что первое пришло мне в голову. Собственно, это вообще единственное, о чем я могу думать, если речь идет о желаниях, касающихся тебя. А потом пошлешь меня в далекое пешее эротическое путешествие. А я этого не хочу. Так что свои мысли я, пожалуй, все-таки оставлю при себе».

- Иди, иди. Иначе я не дождусь свою конфетку, - Шаст поудобнее устраивается на диване и принимается щелкать пультом каналы на телевизоре.