Глава 38. Великая завершённость (18+) (2/2)
— Эй, не называй его так. Он бесценен и невероятно могущественен.
— Это лишь оружие.
— Ты не прав. Позже об Атеме. Зачем нужны иллюзорные меридианы, если есть физические?
— Есть две причины.
Вэй Усянь плавно двигал запястьем по всей длине. Изредка перемещал пальцы в такт своим движениям, чтобы создавать больше давления и приятного сопротивления. Всё так же смотрел в чужие кристальные омуты, не отпуская из-под своего контроля.
Его губы приоткрылись, и он силился, чтобы не закрыть глаза и не качнуть поясницей. Желание прижаться животом и двигаться навстречу было сильным, но он сдерживался. Работал не для своего удовольствия.
— Какие, даочжан? Какие причины?
— Благодаря божественным способностям можно навсегда добавить иллюзорные меридианы. Это первое. Второе: так же существует возможность даровать меридиан.
— Даровать? Как это?
— Молча… — он прошипел, слегка запрокидывая голову назад.
— Хорошо. Что ещё?
— В зависимости от кармической удачи, количество меридианов может быть доведено до двадцати трёх.
— Ага, — он выдохнул, целуя Белое Бедствие в острый подбородок. — Что это даёт?
— Каждый такой меридиан сверх ста физических — создаёт бессмертную душу.
Вэй Усянь слабо укусил его за подбородок, перемещаясь к уголку губ. Дышал в него, касался, целовал.
— Кажется, об этом в моей книге уже не говорилось.
— Не знаю.
— Сколько лет тебе потребовалось, чтобы достичь такого уровня?
— Десятки… твоих жизней…
— Понимаю, — резко выдохнул он, обхватывая пальцами оба члена, как это планировалось изначально.
Вэй Усянь приблизился к его уху, приказным томным тоном нашёптывая:
— Не смей.
И выровнялся в спине, чтобы совершить содеянное было удобнее. Раскачивал поясницей, создавая между членами приятное влажное трение. Двигал рукой, стараясь совмещать всё так, чтобы между запястьем и толчками не создавался диссонанс.
Всё должно работать чётко. Слаженно. Никакого разнобоя. Он ужасно концентрировался на этом.
— Закрой глаза, даочжан.
— Вэй Усянь…
— Хорошо, — он быстро понял, что кондиция не достигнута. — У меня есть ещё вопросы… Что ты знаешь о Царстве Древности? Хочу об этом послушать прямо сейчас. Если не сейчас… — выдох. — …то, когда ещё, верно? Лучшее время не наступает никогда.
Белое Бедствие молчал. Его губы плотно сомкнулись, а пальцы напряжённо подрагивали. Вэй Усянь не особенно концентрировался на его физическом состоянии, пока не заметил эту ровную линию, состоящую целиком из напряжения. Раньше она называлась ртом и содержала две губы…
Это либо хорошо, либо плохо. Пока не ясно.
— Даочжан?.. — аккуратно.
Но Белое Бедствие совершенно не реагировал на его слова. Вэй Усянь на мгновение остановился, чтобы понять, в чём дело. Ему казалось, что если дело в этом, то реакция последует незамедлительно.
…и оказался прав.
Безликий Бай разомкнул губы, втягивая сквозь зубы воздух. Напряжённые пальцы побелели, цепляясь за основание высокой травы. Поясница невольно прогнулась и Вэй Усянь пришёл в неистовый восторг.
Каждое его движение было преисполнено плавности и грации. Он и сам не ожидал, что такие весьма незначительные движения смогут произвести на него подобный эффект.
— Какой же ты красивый, чёрт бы тебя побрал… — усмехнулся он, отворачиваясь в сторону.
Мужчина схватился обеими ладонями за напряжённые кисти рук, не без труда отцепил их от травы и переложил на свои бёдра.
— Сожми, — прогремело приказным тоном. — Оставь ты эту несчастную траву в покое. Это же наше единственное прикрытие.
Вэй Усянь вновь склонился к красивому лицу, оставляя на скуле влажный поцелуй, и выровнялся, возвращаясь к своему занятию. Не хотел играть с ним или томить. Ему хотелось сделать тому хорошо, а не поиздеваться, чтобы растратить крошки доверия, которые разрушатся в пух и прах от одного корявого действия.
В таком случае доступ кислорода будет перекрыт очень плотно, и даже просто обнять его станет сущей проблемой. Не говоря уже о том, чтобы целовать или трогать где-то там, где запрещено.
Пальцы вновь сжались на членах, возобновляя движение. Вэй Усянь наконец смог расслабиться и не контролировать эту неприступную статую. Кажется, тот утонул в своих ощущениях и пока что не помнил о правилах приличия, вопиющей вседозволенности и прочих пороках Тёмного заклинателя.
— Попробуй толкнуться сам. Тебе понравится.
Вроде как со стенкой. Тот был так напряжён, что вряд ли мог в полной мере или хотя бы на половину прочувствовать то, что ему предлагали. Чтобы получать удовольствие — нужно хотеть его получать, а тот, кажется, раз за разом умирал. При каждом новом движении Вэй Усяня.
Он решил быть более наглым и несдержанным, чтобы вывести Белое Бедствие хоть на какую-то яркую эмоцию. А то это действо всё больше напоминало ему изнасилование или соитие с коматозником. Ещё чуть-чуть и Вэй Усянь растратит весь свой запал.
Он, конечно, возбуждён, но, когда вокруг аура тяжести и напряжения, кончить становится весьма сложно. Ему думалось, что именно по этой причине Белое Бедствие всё ещё держится.
— Эй, — практически шёпотом. — Не пугайся.
Предупреждён — значит вооружён.
Вэй Усянь склонился к нему, с силой кусая за подбородок. Хотел вызвать реакцию, чтобы подобраться к губам мужчины. Запястье резко двинулось вниз, натягивая нежную кожу. Пальцы, что неуклюже лежали на его бёдрах, болезненно сжались, впиваясь.
Больно, но он и бровью не повёл. Не сейчас. Был занят. Заветные губы раскрылись, резко вдыхая. Свободной рукой Вэй Усянь обнял его за шею и припал к устам, нашёптывая в них.
— Держи меня крепче, ладно? Ещё крепче.
Их губы сомкнулись в поцелуе и в этот раз ему отвечали как-то охотнее обычного. В голове Вэй Усяня пролетела мысль, что Безликий Бай не безнадёжен и всё же умеет целоваться. Хоть чуть-чуть…
Запястье вновь зашлось движением. Собственная головка гладила живот, скользя то вверх, то вниз. Он старался следить за тем, чтобы нижний член не касался тканей рубашек. Знал, что это точно будет неприятно и, скорее всего, больно. Не прижимался слишком сильно.
— Крепче, — выдох в чужой рот.
Ладони Белого Бедствия сжались на бёдрах с новой силой. Вэй Усянь зашипел от резкой боли. Чувствовал, как постепенно немеет область вокруг сильных пальцев. Был уверен, что кожа там перелилась всеми оттенками от красного до кроваво-багрового, а сейчас белее самой страшной глубокой седой ночи.
— Толкнись. Я даю тебе пространство. Ну же. Попробуй.
Но нет. Ничего не происходило. Белое Бедствие подчинился ему только один раз, когда Вэй Усянь сказал сильнее сжать пальцы, и на этом всё. Никаких других уступков не было.
Тёмный заклинатель отчётливо слышал, как бешено стучит сердце. Так быстро, с очевидным сопереживанием процессу. Этот звук был таким честным, что Вэй Усянь едва проконтролировал себя, чтобы не остановиться на миг.
Он вновь припал к чужим губам, решительно проникая внутрь языком. Хотел поблагодарить за доверие и удовольствие, которое получает сейчас вместе с ним.
Запястье ритмично двигалось вместе с бёдрами. Хоть Белое Бедствие и сковывал движения, двигаться получалось в угоду небольшой амплитуды. Пальцы свободной руки несильно сжались на волосах, сгребая их в кулак.
Безликий Бай разорвал поцелуй, вдыхая. Вэй Усянь вновь заулыбался самому себе, получая истинное наслаждение от того, что не только чужое сердце бьётся, но тому нужно дышать, чтобы жить. Разве это не прекрасно?
— Подчинись мне. Я подстроюсь под тебя. Сделай так, как тебе хорошо. Так, как хочешь ты.
Он толкался носом в его щеку, после каждого слова оставляя короткий сухой поцелуй. Кончик языка залез во впадинку в уголке рта. Жар и глубокие выдохи вырывались из раскрытых уст.
Жаль, что, кроме этого, Вэй Усянь не наблюдал в его поведении никаких изменений до сих пор. Он смирился с тем, что ему не уговорить Безликого Бая в этот раз. Наверное, это и правда было слишком резко. Нужно благодарить небеса, что всё получилось в принципе.
Что он и делал. Был благодарен. Просто дарил то, что хотел и мог.
Внезапно тело под ним изогнулось. Лопатки и затылок вжались в землю, поясница прогнулась дугой. Вэй Усянь чувствовал, как под ним дрожат чужие ноги. Это было так восхитительно…
Он выпрямился, пальцы быстро переместились, укладываясь только на один член, который так и просил помочь ему закончить. Кольцо замкнулось. Мужчина фокусировался на стимуляции головки и только.
Его взгляд постоянно перемещался с лица Белого Бедствия на его член, не зная, на чём же остановиться. Что ему хотелось увидеть больше? Это лицо, что впервые за две тысячи лет получило подобные ощущения, или хотел увидеть, как семя выстреливает из головки…
Растерялся и пропустил всё на свете…
Очнулся, когда спокойное лицо Белого Бедствия выдавало себя только тем, что приоткрытые губы жадно хватали воздух. Вэй Усянь опустил взгляд вниз, замечая, как по пальцам течёт вязкая жидкость.
Расстроился. Не понял, как смог пропустить и то, и то. Недолго думая, мужчина отпустил горячий член и демонстративно слизал семя с пальцев, жадно глотая. Он рассмеялся, когда увидел резкие перемены на лице Белого Бедствия.
— Свой вкус я хорошо знаю. Хотел узнать, каков на вкус ты.
— Идиот, — разочарованно выдохнул Безликий Бай.
— Как ты?
— Слезь с меня.
— Это твоя благодарность?
— За что ты хочешь, чтобы я благодарил тебя?
— За удовольствие, которое я подарил тебе.
— Я не просил.
— Скажи ещё, что тебе не понравилось.
— Слезь.
— Вот ещё. Ты кончил. Это здорово. Я распаковал конфетку и искренне тебя поздравляю. Серпантины мы сегодня уже видели. Но что на счёт меня, кусок ты эгоиста? Я не кончил.
— . . .
— Ну вот и молчи. Теперь я хочу закончить начатое.
— Слезь и делай, что хочешь.
— Ты ещё не понял? — он усмехнулся, поудобнее усаживаясь на его бёдрах. — Я никуда отсюда не уйду. И с места не сдвинусь. Мы уже выяснили, что ты подсматривал за мной, когда я был занят разными делами.
— Это случайность.
— Случайности. Случайно-сти. Сти. Это было не единожды.
— Вэй Усянь…
— Успокойся. Теперь ты в первом ряду. Просто посмотри. Ведь я не прошу тебя сделать это для меня или касаться меня где-то, верно? От тебя требуется лишь смотреть.
Едва он закончил говорить, как деловито расселся, запрокидывая голову назад. Вдохнул и выдохнул, смыкая пальцы в кольцо. Его член немного подустал от этой спешки и непонятных ситуаций. Второй раз за это действо о нём резко забывают. И забывают надолго…
Вэй Усянь чувствовал, что для того, чтобы сейчас кончить, ему потребуется едва не сальто назад сделать…
«Это будет сложно»…
Он обычно не занимается самоизнасилованием собственного члена. Мозга — да, но не члена. Если собрался заняться делом — занимается. Зачем бросать на полпути начатое?
Зная себя и свой член, он прекрасно понимал, что сейчас будет целое артистичное представление. Без своей специализированной литературы, под надзором, который он сам себе устроил…
— Погодите-ка…
Он вдруг осознал, что у него есть кое-что поинтереснее картинок в книжках. У него есть Белое Бедствий. Красивый, с раскрасневшимися от поцелуев губами, со вздымающейся от разрядки грудью. С бьющимся сердцем и выглядывающим из-под рубашек рельефом косых мышц пресса.
— Красивый. Безусловно. Покажешь, что там у тебя под всеми этими тряпками?
Вэй Усянь внезапно набросился на него и принялся развязывать верёвочки. Белое Бедствие вновь одарил его осуждающим взглядом.
— Убери руки.
— Да почему? Я видел самое ценное, а на живот ты мне не дашь посмотреть?
— Прекрати.
Вэй Усянь фыркнул, останавливаясь. Из-под чёлки смотрел на него, пытаясь понять, насколько серьёзно это было сказано и что будет, если он всё-таки сделает так, как хочет.
— Между прочим, если бы я снял их изначально — ты был бы без них. Тогда ты позволял, но я не захотел. А сейчас почему нельзя?
— Достаточно.
— Тебе совсем не понравилось?
— Мне…
Он запнулся, теряя мысль. Вэй Усянь хлопнул в ладоши, лукаво улыбаясь.
— Вот видишь. Я так и знал. Рад, что смог угодить Его Высочеству наследному принцу… Э… Как называлось твоё королевство?
— Это не твоё дело.
— Как грубо.
— Меня утомило это положение.
— Любишь вертикально? Извини, я не привык стоя. Терпи, пока я не закончу.
— Ты ничего не делаешь.
— Призываешь меня к действию?
— Нет.
— Да ладно. Смотри. Я не против.
Он наконец перестал дурачиться и действительно вернулся к делу. Его весёлое лицо расслабилось, принимая сосредоточенный вид. Между бровей пролегла складка. Мужчина поджал губы, сразу же отпуская их. Смотрел ровно перед собой, в лицо Белого Бедствия.
Периодически расслаблял шею, разминая её, но всегда возвращал на место, чтобы видеть глаза Безликого Бая. Запястье размеренно зашлось в понятных движениях. Пальцы двигались по всей длине, ничему не уделяя особого внимания.
Суховато. Некомфортно. Он поморщился. Остановился, чуть улыбаясь.
— Закрой на мгновение глаза, пожалуйста.
— Зачем?
— Просто закрой.
— Я устал от тебя.
Безликий Бай предпринял попытку скинуть его с себя, но Вэй Усянь никуда не собирался. Сидел, сложно неживой. Будто приварили раскалённой сталью.
— Хорошо-хорошо. Хочешь — смотри. Я ведь твою психику старался уберечь. Ты и без того конченый. А так непонятно, что с тобой ещё может приключиться…
На этой прекрасной ноте, едва закончив говорить, он склонил голову, и прозрачная обильная капля растянулась ниточкой с его губ. Сорвалась, падая аккурат на головку. Пальцы принялись быстро распределять слюну.
Лицо Белого Бедствия ничего не выражало, но в глазах буквально читалось раздражение. Брезгливость чувствовалась за сотню ли во все стороны. Вэй Усянь не обращал на него внимания. Ведь он честно попросил закрыть глаза, догадываясь, что такое может произойти.
— А вот теперь смотри. Я готов.
— Отвратительный.
— О, я ещё не то могу. Ты слишком плохо меня знаешь. И что значит «отвратительный»? Ты хотел сказать «самый лучший», но, видимо, перепутал. Я же говорил, что ты тупой.
Белое Бедствие плавно вдохнул и тихо выдохнул. Вероятно, что-то подумал. Вэй Усянь не читал его мысли и ему это вполне подходило. Устраивало. Время забыться и закончить начатое.
Он тоже вдохнул и выдохнул, настраиваясь. Правильные черты лица были направлены в его сторону, а лазурные глаза недовольно сверлили, прожигая. Тёмный заклинатель улыбнулся ему, пытаясь разогнать эту ауру враждебности.
— Не порти момент. Если мы всегда будем цапаться, то я не хочу таких отношений.
— У нас нет никаких отношений.
— Они есть в любом случае. Просто не такие, как мне надо.
— Что тебе надо?
— Хочу, чтобы ты был моим.
Белое Бедствие пропустил короткий смешок и насмешливо отвернулся, будто услышал что-то не просто недостижимое, а несуществующее в трёх мирах.
— Ты понимаешь, что говоришь?
— О! Ещё-как.
— Ты сумасшедший.
— А ты нет?
— Не приплетай меня всякий раз, как тебе удобно.
— Но это правда. Мы похожи. Просто я не такой древний и не такой сильный, как ты. В остальном мы очень похожи.
— Нет, — отрезал, словно окатил ведром холодной воды. — Я совершал бесконечное множество ужасных вещей, на которые ты не просто неспособен, но и додуматься до подобного не в состоянии.
— Я обязательно выслушаю твои истории, если ты мне расскажешь. Но не сейчас. Не мог бы ты заткнуться? Я пытаюсь настроиться.
— Бесстыжий.
— Прошу Его Высочество меня простить, но не ты ли только что выгибался подо мной и в моих руках?
Белое Бедствие на мгновение нахмурился. Вэй Усянь прозрел из-за того, что это лицо умеет показывать ещё какие-то эмоции, кроме улыбки. Отрицательных эмоций он ещё не видел. Понял, что это был перебор. Поспешил, пока не произошло ужасное.
— И чтобы мы были в равных условиях, я сделаю то же самое, хорошо? Чтобы тебе не было неловко. Чтобы ты не был единственным грешником сегодня. Будем вместе, хорошо? Давай всегда будем вместе.
Вэй Усянь двусмысленно подмигнул ему. Белое Бедствие прекрасно уловил оба смысла последнего предложения, потому и молчал. Тёмный заклинатель решил закончить этот разговор первым.
Во-первых, он действительно хотел кончить. А во-вторых, ему хотелось, чтобы на него в непосредственной близости смотрел этот мужчина. Хорошо бы, если бы прямо на процесс, но если тот не может, то следить за выражением лица и эмоциями тоже неплохо.
Вэй Усянь тряхнул головой, чтобы мокрые волосы отлипли от его спины. Это было не очень приятно. Белое Бедствие сел, обеими ладонями упираясь в мягкую траву. Его взгляд не опускался ниже линии плеч.
Пальцы в который раз закрылись, плавно двигаясь по члену вниз. Тот уже был порядком измучен, но держался молодцом. Отзывался и подчинялся должным образом. Вэй Усянь выдохнул, оголяя головку.
Его пальцы были прохладными. Контраст с горячей плотью был сильным. Он закрыл глаза, раскрывая их вновь. Запястье ожило, придерживаясь размеренного темпа.
— Почему нужно это делать на мне?
— Помолчи.
— Какая необходимость?
Вэй Усянь проигнорировал его. Просто смотрел, пытаясь разглядеть под рубашками выпирающие ключицы. Он точно знал, что у Белого Бедствия имеется острая косточка на плече, но не представлял, как выглядит вырез ключиц. Безумно хотел увидеть и фантазировал по этому поводу.
Красивое лицо без единого изъяна, скулы, линия подбородка. По спине пробежал холодок и табун мурашек. Он передёрнул плечами, чтобы избавиться от щекочущего чувства. Придавал запястью вращение, больше внимания уделяя стимуляции головки.
Выдохнул, запрокидывая голову назад. Вэй Усянь сглотнул, через какое-то время возвращаясь взглядом к объекту своего обожания. Он удивился, когда заметил потемневший взгляд, что гулял по его груди. Это явно было что-то из разряда вон выходящего.
Мужчина улыбнулся, свободной рукой обвивая шею Белого Бедствия. Подтянул его поближе к себе и поцеловал в губы. Как ни странно, но оторвать того от земли и заставить приблизиться было совсем не сложно. Сдался-таки…
— Обнимешь? — прошептал он сквозь поцелуй, сразу вновь увлекая Белое Бедствие.
Эти поцелуи были наполнены такой отдачей, что Вэй Усяню зубы свело. Чужой язык касался его губ, казалось, впервые. Скользил по языку, переплетаясь. Тёмный заклинатель даже подумал, что в этот раз ведёт не он…
…а его.
Он ощутил внезапный прилив возбуждения. Тяжесть в низу живота и импульсы где-то ещё ниже. Сокращение мышц и как сводит бёдра. Вэй Усянь напряг внутренние стороны бёдер, сжимая ноги мужчины под собой.
— Я не прошу много. Просто обними меня. Ты же можешь, — вкрадчивый шёпот губы в губы.
— Зачем? — так же тихо.
— Очень надо. Мне так хочется…
Пальцы закопались в тёплые мягкие волосы, сжимая их. Натягивал, создавая лёгкое болезненное ощущение. Пытался быть нежным с ним, но, с другой стороны, хотел проявить свою несдержанность и грубость.
Белое Бедствие медлил. Вэй Усянь уже перестал надеяться. Всё же, ему ещё ни разу не удалось вынудить этого мужчину подойти к нему первым, уговорить поцеловать его, выпросить объятия. Казалось, почему это должно произойти сейчас, да?
Тёплые широкие ладони неловко опустились на талию. Не сжимали. Медвежьи лапы вроде и не обнимали даже. Ощущение было, будто они просто лежат там не на своём месте. Их туда положили, потому что больше некуда.
— Даочжан… — выдохнул он, не зная, как ещё объяснить доходчивее. Как же Вэй Усянь намучился с ним за эти месяцы… — Чуть крепче, ладно? Обними меня, а не потрогай. Сожми в своих руках.
Они встретились взглядами и Вэй Усянь утонул в двух лазурных омутах. Таких тёмных, с ощутимой примесью чего-то странного. Чего-то такого, что раньше ему никогда не доводилось видеть там.
Он понял, что знает и видел слишком мало граней Белого Бедствия.
— Чуть крепче, — вновь повторил он, обрываясь на полувздохе.
Чужие зубы впились в его нижнюю губу и это было непередаваемо страшно и больно. В его голове сразу замерцали картинки неприятных воспоминаний о том, как Вэй Усянь сидел десять дней в клетке с собаками, и они покусали его.
Его тело невольно задрожало, сжимаясь, а рука неконтролируемо замерла, вновь останавливая процесс. Из-за того, что Вэй Усянь сидел на его ногах, Белое Бедствие хорошо чувствовал его. Наверное, сжалился.
Предплечья обвили талию, несильно сжимая. Заботливо оставлял пространство своему мучителю, чтобы тот смог добиться того, чего хочет. Тёмный заклинатель снова ощутил чужой язык на своих губах и ему стало значительно лучше.
Раскрыл губы, принимая желанного гостя, а рука продолжила быстрые короткие движения. Он был уверен, Белое Бедствие не понял причины, но был благодарен ему за отдачу.
Вэй Усянь разорвал поцелуй, роняя лоб на чужое плечо. Он шумно втянул в себя воздух и с тихим стоном на устах выдохнул. Член сокращался под его пальцами, выплёскивая наружу семя, что уже давно просилось.
Он сильнее сжал плечо Белого Бедствия и с силой зажмурился, растворяясь в остаточных ощущениях. Отголоски оргазма ещё какое-то время разливались по его телу. Руки и ноги стали ватными. Это было сильно.
Ему самому до чёртиков понравилось. Интересно, куда полетело семя? Нет, Вэй Усянь предпочитал не думать об этом сейчас.
— Ты разрешишь мне вернуться на Тунлу? — тихонько.
— Нет.
— А по спине погладишь?