Глава 5. Брачные узы (1/2)

С Чэньцин выбраться из западни было так просто, как дети в школу. Вэй Усянь уничтожил их в ничто. Отыгрался за всю херню, разрывая в такие клочки, что мать родная не узнает.

Его руки дрожали и болели. Кровь не останавливалась, и он начинал понимать, что плохо себя чувствует. Общее состояние было отвратительным. Он ощущал, что у него сломаны рёбра, и не только в этом была проблема.

Решил, что разберётся с этим позже. Свобода была слишком близко, чтобы сейчас отказываться от неё. Мужчина ещё раз посмотрел на флейту, убеждаясь, что это действительно Чэньцин, и убрал инструмент за пояс.

Оставаться здесь было бы верхом неблагоразумия. Вэй Усянь побежал так быстро, как только мог в своём текущем состоянии. Несмотря на то, что он живёт как призрак уже более семи лет — он ничего не умел.

Его ранг не умеет пользоваться системой духовного общения. О её существовании он вообще узнал случайно: заметил, как завис Ци Жун, и интерес задушил его. Мужчина спросил, своих ли грязных мыслей ужасается сейчас Лазурный Фонарь.

Тогда-то горделивый и заносчивый призрак рассказал ему о системе и о других удобных и крутых штучках их совместной расы. Вэй Усянь загорелся желанием разобраться в этом, но к тому моменту шансов у него не было.

Не зная, где он, в какой местности и куда двигаться, бедняга блуждал так долго, сколько позволяли силы. Встречал по пути и людей, и призраков, но не рисковал что-то у них спрашивать или просто находиться слишком близко.

Во-первых, он не мог никому доверять. А во-вторых, его внешний вид: израненные запястья, разорванная одежда, которой выше пояса не было вообще, явно дала бы окружающим повод о чём-то задуматься.

Ему было страшно. Он чувствовал себя слабым и немощным. Вэй Усяню просто нужно было скрыться. На время. Зализать свои раны и прийти в норму морально, чтобы вновь вернуться в строй самим собой.

— Сколько он продержал меня у себя? Почему я не могу вспомнить? Что за чёрт?

Последнюю неделю, и первую после побега, он прожил в лесу. Его руки не заживали почему-то. Он не понимал, в чём конкретно может быть причина. Да, Вэй Усянь так и не снял с себя кандалы, потому с помощью мертвецов он может их только раздавить.

В текущей ситуации — это не вариант. Его запястья — сейчас самая болезненная и уязвимая зона. Они распухли и стали вдвое больше, чем нужно. Мужчина решил, что подождёт, пока руки заживут, а потом уже будет снимать кандалы.

Но руки никак не заживали. Сейчас он усиленно думал о том, как можно помочь себе, чтобы освободиться, но не нанести дополнительный урон. Сама мысль о боли, что он причинит сам себе, пугала его на текущий день.

Ему ещё не удалось отпустить ситуацию с заточением и пытками. Это было для него слишком ново и изощрённо. Не ожидал, скажем так.

Он не поддавался панике, но понимание того, что ему не справиться без посторонней помощи всё чаще его посещало. Это было опасно и могло стоить ему всего. Но либо так, либо никак.

Окончательное решение Вэй Усянь принял, когда наткнулся на заблудшую душу, что прогулочным размеренным шагом куда-то плелась, невольно следуя за бренным телом, в котором заточена.

Мужчина чувствовал от этого человека что-то доброе и светлое. Или ему так только показалось. Он настолько запутался в себе и во всём, что происходит вокруг, что едва справлялся с тем, чтобы отличить добро от зла.

Это была ещё одна причина, по которой Вэй Усянь держался в стороне от людей. Понимал, что не уравновешен. Что может причинить боль, нанести вред, даже убить. Его самого ужасало подобное.

Главное, что ему хватало самоотверженности и сознательности понять и принять то, что он опасен для окружающих. Однако тот, кого он сейчас видел перед собой, мужчина не боялся убить. Духовная сила, что исходила от этого существа, превосходила его собственную по меньшей мере в десяток раз.

— Ты не поможешь мне?

— Почему я?

Не такого ответа ожидал услышать Вэй Усянь, но это уже что-то. Начало положено.

— Ты бог?

— Да. А ты — призрак.

— В саму суть метишь, — усмехнулся он. — Мне крайне необходимо, чтобы ты помог мне.

— Почему я? — вновь спросил мужчина.

— Ну… А почему нет? Потому что ты выглядишь как тот, кто может мне помочь.

— Действительно?

— Да-да. Это в самом деле так. Скажи, ты поможешь?

— Ты просишь меня о помощи, но при этом держишься на внушительном расстоянии и не говоришь, что конкретно тебе от меня нужно.

Вэй Усянь, через усилие над собой, протянул вперёд тяжеленные руки. В такой способ он показал саму суть проблемы.

— Видишь это?

— Ты про подобие рук?

— Да. Когда-то, не помню, как давно или недавно, они были не просто похожи на руки, но ещё и пользоваться ими можно было. Сейчас же я едва могу пошевелить этими штуками.

— Ты хочешь, чтобы я снял с тебя кандалы?

— Да, — уверенно кивнул Вэй Усянь, тяжело выдыхая. — Мне нужно, точнее… Я бы хотел и был бы бесконечно признателен тебе, если бы ты помог мне. Освободил мои руки.

— Ты преступник?

— Что? Я?! Не-е-ет. Ни в коем случае.

— Как тебя зовут?

Вэй Усянь медлил, ибо не знал, что сказать. Весь мир заклинателей считает его преступником, убийцей, продавшим душу за право использовать Тёмный Путь. Были уверены, что в нём не осталось ни капли человечности. Он не знал, слышал ли о нём что-то этот бог.

— Я не думаю, что нам непременно нужно стать друзьями.

— Боги и призраки — не друзья. И вряд ли когда-то смогут ими стать.

— Ну, это ты зря так думаешь. Какая разница?

— Что, какая разница?

— Какая разница, какая у тебя раса? Если ты будешь мне дорог, будешь моим другом, то я ринусь за тобой в преисподнюю. И мне совсем не было бы важно бог ты, или демон. Кем бы ты ни был, ты всё равно был бы мне дорог. Так какая разница, какой я или ты расы?

Молодой бог, казалось, задумался над ответом призрака, что видел перед собой. На его лице засияла лёгкая улыбка. Взгляд изменился, как будто теперь он готов слушать внимательнее. Словно услышал что-то, что заинтересовало его.

— Разве ты не знаешь, что у трёх миров есть общепринятые нормы и заложенное поведение? Боги убивают призраков.

— И что?

— Ты ранен. И ты достаточно силён, чтобы понимать, насколько слаб передо мной. Почему ты вышел ко мне?

— Потому что либо мне поможешь ты, либо никто. Сам я не смогу снять с себя эти кандалы. При всём желании.

— А если… Я убью тебя. Прямо сейчас?

Вэй Усянь слушал его и не понимал: тот спрашивает или утверждает. Его тон был каким-то странным. Мужчина не мог прощупать его настроение и намерения, будто этот бог ограждён от него. Интуиция Повелителя Тёмного Пути без шансов спасовала пред этим благородным мужем.

— Значит, так и будет.

— У тебя нет цели в жизни?

— Есть.

— И чего же ты хочешь?

— Защитить тех, кто мне дорог, даже если я им больше не нужен. Отомстить за себя. За несправедливые обвинения в мою сторону и убить обидчика. Я не просто хочу это сделать. Я обязательно сделаю, во что бы это ни стало.

Его взгляд даже как-то загорелся. А вот оппонент, казалось, потерял к нему интерес. Голос молодого бога прозвучал как-то устало и слишком лениво.

— Ты думаешь, что преодолеешь всё, что бы ни случилось? Думаешь, что ты всесилен?

Вэй Усянь громко и задорно рассмеялся. Хохотал, даже плечи содрогались.

— Нет. Я точно знаю, что я пустышка. Никчёмен настолько, что большего неудачника и придумать сложно.

— Почему?

— При жизни… — он запнулся на мгновение, тяжко выдыхая. — Я хотел защитить людей. Тех, кто нуждался в защите и был невиновен. Тех, кто не делал ничего плохого, но за прегрешения их клана этих людей так же сочли преступниками и заживо приговорили к смерти. Ни за что. А посмертно всё ещё проклинают их и ненавидят. Я так много всего хотел сделать, у меня было столько идей, амбиций, сил, эмоций… Пока жизнь не разбила меня в ничто, и не показала, насколько я на самом деле слаб и бесполезен. Так что… Сейчас я точно знаю, что всего лишь очередной неудачник, который попытался и не смог.

— Вот как…

— Да-а-а. Такие дела, — он широко и весело улыбнулся ему.

— Ты знаешь, что ничтожен, но всё равно порываешься жить и действовать. Почему?

— Потому что у меня нет иного пути. Я никогда не сдамся. Сколько бы раз я ни падал, всякий раз буду подниматься с колен и идти дальше. Меня даже смерть не остановила. Я должен. Я буду.

— Даже зная, что ты не более, чем очередной кусок дерьма?

— Да, — уверенный кивок. — Либо я бесславно сдохну, как было при жизни, либо я всё равно сдохну, но при этом сделаю всё, что должен был. У меня нет другого пути.

Молодой бог какое-то время молчал и задумчиво рассматривал лицо незнакомца. В целом, он находил его позицию довольно интересной. Тот, кто знает, что он никто и ничто, но при этом всё равно будет двигаться только вперёд.

— Кто заковал тебя?

— Знаешь, кто такой Лазурный Фонарь?

— Да.

— Вот он.

— За что?

— Я нагадил ему в душу, и он обиделся на меня, — Вэй Усянь равнодушно пожал плечами. — Перебил сотни его призраков, повысил ранг сугубо за его счёт.

— Ты убивал людей? Ел их?

Мужчина снова призадумался над ответом, но решил ответить коротко и понятно. Хотел посмотреть, что будет. Его интересовала реакция.

— Да. Нет.

— Будучи призраком?

— Нет.

— При смертной жизни? Наказывал тех, кто хотел обидеть людей, которых ты защищал?

— Да.

— Я помогу тебе.

Вэй Усянь удивился. Между вопросами и окончательным решением этого молодого мужчины совсем не было никакой паузы и удивления. Его лицо совершенно не отливало никакими эмоциями. Он всё ещё не мог пробить его защитное поле, чтобы понять, что под ним. Такое ощущение, словно тот в маске, защищающей его от всего.

— Почему?

— Боги не вмешиваются в дела людей. Если ты убивал при жизни — это не моё дело. Но если ты убивал людей, будучи призраком, то я убил бы тебя сам.

— Резонно, — согласился он. — Только в этой всей истории есть неувязка.

— Какая?

— Я могу обманывать тебя. Почему ты не думаешь, что я скажу всё, что нужно, чтобы ты помог мне?

— Такие низкоуровневые существа, как ты, неспособны мне солгать.

Повелитель Тёмного Пути едва не прыснул со смеху. Эта надменность и самоуверенность, что он только что услышал, поражала его.

— Ты спрашивал меня, считаю ли я, что всесилен. А сам, видимо, думаешь, что тебе горы по плечо?

— Я знаю это.

— Я не хочу тебя расстраивать, но… Ты ещё хлебнёшь. Жизненные реалии обязательно накажут тебя за беспечность и самоуверенность. Я не наговариваю, и не хочу тебя обидеть. Но так и будет. Вот увидишь. Я тоже думал, что мне море по колено. А оказалось, что морская пучина глотнула меня целиком и даже не заметила.

— Что ты пытаешься мне сказать?

— Что это не ты нужен этому миру. А этот мир нужен тебе. Если ты умрёшь — мир не заметит твоей пропажи. Не будет скорбить. Но в то же время, у тебя самого уже не будет ничего. У мира таких, как ты, миллион. А мир у тебя один. Понимаешь?

Молодой бог ничего ему не ответил, лишь коротко улыбнулся уголком губ.

— Я помогу тебе. Подойди ближе.

Вэй Усянь не боялся. Страха не было. Как он и решил ранее, либо ему кто-то поможет, либо он просто бесславно умрёт во второй раз. Сдаться, так и не попытавшись, — это выше всяческих сил.

Мужчина опустил руки, которые всё это время держал на весу, на виду у молодого бога. Честно говоря, он думал, что они сейчас отвалятся нахрен, но всё равно держал их, чтобы потенциальный помощник видел их и его движения.

Так зарождается доверие. По крупицам. Через боль, кровь и пот.

Он зашагал вперёд. Навстречу к нему. Его затуманенный взгляд теперь мог видеть лицо своего спасителя. Расплывчато и нечёткими мазками, но видел разрез глаз, губы, форму лица.

Белые одежды, руки, что плотно прилегали к телу и, по всей видимости, были сцеплены за спиной в замок. Ровная осанка и высоко поднятая голова. Он выглядел настолько величественным и сильным, что Вэй Усянь невольно подумал о том, что этот бог, наверное, думает, что просто смотреть на него — это огромная честь и гордость для созерцавшего.

Это забавляло его. Ему даже захотелось увидеть собственными глазами, как больно и низко он сможет пасть, когда жизнь плотно даст ему под задницу с ноги. Перебарывал в себе желание смеяться.

Повелитель Тёмного Пути подошёл совсем близко, выбирая себе место стоянки возле прекрасного деревца, о которое он мог облокотиться. Мужчина прижался к нему лопатками и вновь протянул травмированные руки своему новому знакомому.

— Выглядит ужасно. Что с тобой сделали?

— Легче сказать, чего со мной не делали, — он усмехнулся.

Молодой бог поднял на него взгляд. В его интонации слышалось сочувствие и сострадание.

— Тебе больно?

— Мне… Никак. Снимешь?

— Что значит «никак»?

— Я уже не понимаю, больно мне или нет.

— Как же так? Тебе либо больно, либо нет.

— Не знаю я…

— Тебе больно?

— Да. Я думаю, что мне больно.

— Мне так жаль, — выдохнул молодой бог.

Его белая кожа и такие же одежды выглядели слишком ярко для этого тёмного мрачного леса. Да ещё и ночью.

— Что ты здесь делаешь? Ты, наверное, идёшь на какое-то задание?

— Я гуляю.

— Не знал, что богам позволено просто так гулять в мире смертных.

— Не всем.

— Хотя я совсем ничего не знаю о богах и их устоях. О призраках мне известно намного больше.

— И что же ты знаешь? — Молодой бог подложил одну свою ладонь под руки Вэй Усяня. — Положи. Расслабься. Я не сделаю тебе больно.

Он сделал, как ему велели. Ему почему-то думалось, что кожа этого мужчины будет тёплой, но она оказалась прохладной. Её структуру ощутить ему не удалось, так как этими руками сейчас ничего ощутить нельзя. Можно оторвать и выкинуть за ненадобностью.

— Я знаю, что у них есть иерархия, возможность пользоваться системой духовного общения, заклинаниями, о которых люди, будь то простые смертные, будь то заклинатели, даже и не догадываются.

— Это всё?

— Знаю, что есть только три призрака, достигших высшего ранга. Не знаю, поверишь ты мне или нет, но самого древнего и сильного из них я недавно видел.

Молодой бог чуть улыбнулся, словно совершенно не верил в его слова.

— Правда?

— Да.

— Почему ты думаешь, что видел его?

— Я уверен.

— Кого «его»?

— Белое Бедствие.

Мужчина как-то насмешливо глянул на него. На кончике пальца появилось яркое белоснежное сияние. Он поднёс палец к кандалам, словно разрезал их этим светом.

— Что ты о нём думаешь?

— Больной ублюдок, — он фыркнул.

Вэй Усянь невольно дёрнулся, ощущая резкую боль на запястье. Такое ощущение, будто его живой плоти коснулись раскалённой сталью.

— Извини. Поднёс слишком близко. Мне жаль. Этого больше не повторится.

— Да не переживай ты так. Спасибо, что делаешь это. Спасибо, что помогаешь мне, — слабая улыбка.

Мужчина улыбнулся ему в ответ, всего на мгновение поднимая взгляд к страждущему. Они встретились взглядом, и бог тут же вернул внимание к своему ремеслу.

— Как ты сбежал?

— Мне помог Белое Бедствие.

— С чего бы?

— Не знаю. Совершенно. У меня нет ни одной идеи. Но я благодарен ему. Правда. Бесконечно благодарен. Даже несмотря на его методы и обращение со мной, если бы он не предоставил мне шанс на побег, я бы, скорее всего, так и не смог сбежать оттуда сам.

— Что он сделал?

— Надломил основное звено цепи, на котором я висел. Благодаря этому я смог раскрыть его и сбежать.

— Это было легко?

— Нет. Я… Мне… Снова помогли. Но в этот раз я не знаю кто. Думаю, что он же. Моя флейта… Она источник моих заклинаний. Катализатор. Без неё я не могу управлять существами, что подчиняются моей воле. Кто-то скинул её мне прямо… В руки.

— Вот как. Ты невероятно удачлив.

— Ха… Да, наверное. Нет. Вовсе нет. Это совершенно не так.

— Разве? Тебе дважды невесть с чего и откуда высыпалась помощь. На голову. Почему же ты думаешь, что это не удача?

— Мне не улыбается удача. Никогда. В мире всё закономерно. Он помог мне два раза. Два — это случайность. Позже придётся заплатить. Я уверен в этом. Могу только надеяться, что к тому моменту, как с меня взыщут плату, я буду в состоянии заплатить.

— Даже сейчас. Ты встретил меня, и я помогаю тебе. Разве это не удача?

— Нет. Три — это уже закономерность.

— А четыре?

— Четыре — закон.

Молодой бог вновь поднял на него взгляд, улыбаясь. Он отпустил его руки и отступил на два шага назад.

— Я закончил.

— Но я не…

Вэй Усянь хотел возразить, ибо мало того, что не услышал, как на землю падают кандалы, но ещё и лёгкости в запястьях никакой не почувствовал. Он запнулся, потому что упёрся взглядом в свои руки.

— Что-то не так?

— А где раны?

— Я вылечил тебя. Твоему рангу лучше не получать таких серьёзных ранений. Твоя жизнь бесконечна, но не бессмертна. Убить тебя одновременно и легко, и сложно.

— Смотря кому, да?

— Да.

— Но как ты…? — он всё пытался сообразить, как получилось так, что Вэй Усянь ничего не почувствовал и не услышал.

— Мне пора.

— Подожди. Чем я могу отблагодарить тебя? Твоя помощь неоценима. Я просил тебя только освободить меня от цепей, но ты ещё и вылечил меня.

Мужчина невольно вращал запястьями, перепроверяя свои ощущения. Боялся доверять зрению, ибо оно могло его обманывать. Боли он не чувствовал. Всё было в порядке. Чудеса.

— Мне ничего не нужно взамен. Ты просил моей помощи — я помог.

— Но я хочу отблагодарить тебя. Скажи, как тебя зовут? Когда я разживусь — я обязательно найду тебя и выражу благодарность.

Молодой бог какое-то время подумал, после чего улыбнулся. Или только сделал вид, что подумал, а на самом деле выдерживал тактическую паузу.

— Мы будем в расчёте, если ты ответишь на один мой вопрос.

— Конечно. На какой?

— Кто помог тебе больше? Я? Или Белое Бедствие?

— Ваша помощь разная. Её нельзя сравнивать.

— Отвечай.

Или Вэй Усяню только показалось, или голос этого мужчины действительно на миг полностью пропитался холодом и отторжением.

— Не любишь, когда уклоняются от ответа. Понял. Я понял. Хорошо.

— Я жду.

Повелитель Тёмного Пути размышлял над ответом. Хотя ему казалось, что тут всё очевидно. Он решительно кивнул сам себе.

— Белое Бедствие.

Молодой бог вновь улыбнулся, чуть склоняя голову в сторону.

— Ты не боишься, что я лишу тебя жизни за твою неблагодарность?

— Нет.

— Почему?

— Потому что я никак не выражаю свою «неблагодарность». Наоборот. Я благодарен тебе. Но ты задал мне вопрос, на который у меня есть конкретный ответ. Я ответил тебе. Удовлетворил твой запрос. Почему ты должен убивать меня за это?

— Мне пора.

— Ты не спросишь, почему я выбрал его?

— Нет.

— Почему? Разве тебе не интересна причина?

— Нет.

— Ты… Очень странный.

Молодой бог развернулся, демонстрируя спину. Его красивые чёрные волосы качнулись в такт этому изящному и величественному движению.

— Подожди. Как тебя зовут? Ты так и не сказал.

— Разве не ты говорил, что мы не обязаны становиться друзьями?

— Я обязательно отблагодарю тебя позже. Мне нужно хотя бы твоё имя, чтобы найти тебя.

— В Небесной Столице ко мне не обращаются по имени.

— Правда? А как же?