Глава IV: Из звёзд складываются созвездия, из созвездий — судьба (2/2)
И то, через что она проходит, заставляло её задуматься: а её предки тоже сталкивались с такими проблемами, или это она вышла «с дефектом»? Ведь они прожили хорошую жизнь, ни о чем не жалея, а Тао…
Маленькая девочка из хижины «Бубу», Ци Ци, не раз говорила ей, что её улыбка фальшивая.
И то правда. Ху Тао день за днём приходится насильно натягивать улыбку на своё лицо, даже если видеть в зеркале её не хочется, даже если ей противно ощущение приподнятых уголков губ её собственного лица. Нужно — говорит себе она — нужно жить так, чтобы не жалеть о прожитых днях после смерти. Тао обманывает не только окружающих, но и себя саму, отвергая любые депрессивные мысли и негативные эмоции.
Наспех собравшись и одевшись, Ху Тао вышла из дома и направилась бездумно гулять по улицам гавани Ли Юэ. Нужно отвлечься, нужно… Тао просто нужно вернуться в привычное русло жизни. И тогда всё снова будет хорошо — она заживёт заведомо ложной счастливой жизнью.
***</p>
Прошёл день. Второй. Неделя. Время стремится к маю.
Чжун Ли ушёл в короткий отпуск — по делам, говорит. Ху Тао умолять его остаться не стала и в скором времени её консультант бесследно пропал из гавани.
А дни всё шли своим чередом, да только вот мрачное настроение главы «Ваншэн» не изменилось. Даже друзья начали замечать, что с ней что-то не то — ходит вся бледная, с синяками под глазами, без прежнего задорного огонька в глазах: на предположение Сян Лин, что Тао съела что-то не то, той пришлось лишь отшучиваться, неловко почесывая затылок. Чун Юнь так вообще забеспокоился больше всех — проверять начал, не подверглась ли Ху Тао одержимости, а то мало ли, злой дух где объявился… Вот чего-чего, так заботы со стороны молодого экзорциста она совсем не ожидала. Но лучше не стало.
Ху Тао завела вредную привычку прогуливать часы собственной работы. Каждый день, стоило ей только закончить дела, она устало складывала все свои вещи, закрывала кабинет на ключ и отдавала распоряжение присмотреть за бюро какому-нибудь работнику, раз уж Чжун Ли взял себе выходные.
И даже самые далёкие от своей хозяйки служащие заметили, что с ней творится что-то неладное. Неуместный смех покинул стены бюро, и даже остроумные шутки никто не отпускал — бюро «Ваншэн», как и сама Ху Тао, погрузилось в апатию.
Новый день не стал исключением. Тао небрежно распихала документы по разным ящикам, закрыла кабинет на ключ и у самого порога бюро безразлично бросила вслед стоящему там работнику:
— Мэн, на сегодня я отлучаюсь. Присмотри за бюро.
— К-конечно, госпожа, — слегка поклонился служащий, который, пусть контракт и закончился, бюро не покинул.
— Не сочтите за грубость, госпожа, — начал Мэн, — Но куда вы уходите?
— Я… — притворно улыбнулась Ху Тао и повернулась к своему работнику, наигранно радостно утверждая: — Прогуляться! Сегодня воздух такой свежий, и погода замечательная… Отличный день для стихосложения!
А затем Тао развернулась и зашагала в сторону от бюро.
Вскоре Ху Тао растворилась в толпе людей. Местные даже перестали шугаться — кажется, никто не узнает в поникшей маленькой фигуре всеми известную взбалмошную и эксцентричную главу «Ваншэн», что так любит трепать всем нервы.
Ху Тао же направилась к выходу из гавани со стороны порта, и, не обращая никакого внимания на скрипящие при каждом её шаге доски, погрузилась в свой омут печальных мыслей.
Ху Тао видела многое. Она видела смерть своего дедушки, она же с разбитым сердцем устроила его похороны. Она видела души мёртвых людей, она не раз пересекала грань — место, где обычный человек мог сломаться, не вытерпев всего гнёта отрицательной энергетики, и затеряться в вечных коридорах потустороннего мира, так и не найдя выход назад. Она видела смерть и понимает саму её суть. Она пережила столько, сколько не могут пережить обычные люди за какой-то жалкий отрезок времени длиною в век.
И всё это Ху Тао пережила одна.
Деревянные доски быстро сменились морским жёлтым песком, в котором утопали носки туфель, а прежний говор людей — шумом океана, волны которого бились о берега. Солнце было в зените, стало жарко: Тао сняла верхнюю одежду, взяла её под внутренний изгиб локтя и продолжила свой путь в одной лишь красной блузке без рукавов.
Ху Тао не сломалась, пережив столько боли. Наоборот, эта боль лишь сильнее укрепила её убеждения, которые ей привил её дедушка.
«Время жить — живи, пора умирать — умри.»
Такая лаконичная фраза, которую Ху Тао запомнит, должно быть, на всю жизнь.
Но даже если она не сломалась, это не значит, что ей не тяжело. Тао, как и любой другой человек, чувствует эмоции — как позитивные, так и негативные. Поняв суть смерти и осознав ценность жизни, она не стала механизмом, что проживал свою жизнь «правильно».
Только вот у каждого человека есть семья, друзья, близкие люди, которым они могут довериться и открыться.
Но у Ху Тао никого нет.
Даже своим казалось бы друзьям она открыться не может. Она боится недопониманий — ведь все привыкли видеть Тао такой, весёлой, разговорчивой, неугомонной и шутливой. Привыкли видеть лишь её внешнюю оболочку, фальшивую улыбку, все повелись на обман, на который — по правде говоря — повелась и сама Ху Тао.
«А друзья ли они мне?» — пронеслась мысль в напряжённом мозгу.
«Да, что за вопросы?..» — пусть она и старше на несколько лет, но ведь…
В следующий раз, когда Ху Тао осмотрелась вокруг, она заметила кучу собственных следов на песке — она ходила по берегу кругами. Верхняя одежда, как и шляпка, остались лежать на ближайшем большом камне. Тао посмотрела вперёд, на океан перед собой, который окрасился в яркий янтарно-оранжевый цвет, такой приятный глазу, что в нём хотелось раствориться. Сыграло контрастом темнеющее, на горизонте фиолетово-розовое небо, окутанное тёмной синей тьмой, в которой начали проступать очертания первых звёзд.
Звёздный небосвод Тейвата был удивительным зрелищем. Миллиарды звёзд сияли одновременно, складываясь в единую завораживающую картину: какие-то маленькие, далёкие огоньки постепенно угасали, другие же только зарождались, а третьи горели всё ярче и ярче. Где-то там, на бескрайнем полотне звёзд, хранится и созвездие Ху Тао.
Говорят, что созвездие предопределяет судьбу человека. Если так, то интересно — а какая судьба уготована ей?
Судьба, жизнь и смерть — такие далёкие, но в то же время и тесно взаимосвязанные друг с другом явления. Три неотъемлемых закона, вместе сложив которые можно получить человеческую сущность.
Вскоре горизонт потух, а с другой стороны начала свой восход луна. Ху Тао бессильно упала на колени — то ли от накатившей спустя несколько часов ходьбы усталости, то ли от ментальной обезвоженности. А может и от всего сразу.
Ладони Ху Тао опустились в прохладную, океанскую воду, в то время как колени погрязли в липком влажном песке. На это мгновение океанская гладь стала ей зеркалом, отражая не только небесные звëзды, но и земную, измученную девушку.
Глаза Ху Тао оказались красными, и дело здесь вовсе не в ярко-алом цвете её радужки.
Она плакала, и, по всей видимости, долго.