Глава II: Мольба у статуи Архонта (2/2)
Тао хитрым, искрящимся взглядом, что непременно предвещал какую-то пакость посмотрела на консультанта, который приложил ладонь к подбородку — такая уж у него была привычка, когда он начинал думать, — а улыбка на её лице растянулась ещё шире, когда она услышала ответ:
— Хм… Можно попробовать. Я не особо голоден, так что можно попытать удачу и разнообразить свой рацион новинкой из меню. Что она из себя представляет, к слову? — уточнил Чжун Ли, что уже обдумал свой выбор; заметив странную улыбку начальницы и бурную реакцию оной, он лишь покосился на неё и закрыл глаза, вздохнув. Когда Сян Лин уже было хотела ответить, Ху Тао перебила её:
— Стоп! Я хочу, чтобы это оказалось сюрпризом! Мы не будем знать, что это за новое блюдо такое до тех пор, пока нам не подадут его на стол! Ты понимаешь, Чжун Ли? Интрига! Разве так не интереснее? Чем новинка будет отличаться от старого, если мы будем знать, чем она является? — быстро и энергично заговорила Тао, не позволяя своим собеседникам и слова вставить.
Чжун Ли сначала несколько скептически отнёсся к подобной идее, но к концу монолога коротко подытожил:
— В этом есть смысл. Но могу ли я уточнить: блюдо имеет в своём составе какие-либо морепродукты? — вопрос был вынужденным, ибо Чжун Ли напрочь не переносил рыбу и морепродукты в целом. Ху Тао вспомнила об этой нелюбви своего консультанта ко всему морскому и про себя лишь надеялась, чтобы новинка не оказалась каким-то рыбным супом… Благо, ответ обнадëжил:
— Нет, господин Чжун Ли. Я знаю, как сильно вам не нравятся морепродукты и просто бы не стала предлагать вам их, ха-ха… Это всё?
Ху Тао лишь молча, резко мотнула головой, пока мужчина ответил:
— Да, благодарю. Если понадобится что-то ещё — я обязательно подзову вас, не беспокойтесь, — кивнул Чжун Ли, складывая ладони в перчатках друг на друга. Он посмотрел на Ху Тао, которая довольно расположилась напротив него и хитрым взглядом озиралась по сторонам.
— Хорошо… Скоро ваш заказ будет готов! Ждите, не скучайте! — улыбнулась Сян Лин и оставила работников «Ваншэн» наедине.
Но единство продолжилось недолго: вскоре Ху Тао подорвалась с места и побежала вслед за ушедшей подругой, объяснив Чжун Ли это тем, что она «Забыла кое-что попросить».
— Слушай, Сян Лин, — заходит Ху Тао на кухню, намеренно растягивая слова и расплываясь в насмешливой ухмылке, ясно давая понять, что у неё что-то на уме, — А можешь ли ты сделать вот что…
По одновременно удивлëнному и поражённому лицу Сян Лин было ясно одно — в идее Ху Тао ничего хорошего нет.
***</p>
Уговорить Сян Лин было не так просто, как по началу показалось Ху Тао. Уважение к Чжун Ли банально перевесило просьбы подруги.
«Но… Как я смогу смотреть господину Чжун Ли в глаза после такого!..» — растерянно говорила Сян Лин, держась за собственное запястье и неуверенно закрепляя свой взгляд на котле, в котором варился бульон для другого заказа. Но Ху Тао была настойчивой, она продолжала уверять:
«Не волнуйся! Скажешь, что решила поэкспериментировать, вот и всё! Ну, а в крайнем случае я возьму всю вину на себя…»
Ху Тао после возвращения с нетерпением ждала заказа, постукивая пальцами по поверхности деревянного стола. Она бросила взгляд на Чжун Ли, который, сложив руки в замок, спокойной ожидал. Он не волновался, но и особой интриги как таковой не ощущал. Впрочем, как обычно — его сдержанность брала верх над любыми эмоциями и Чжун Ли просто безмолвно наблюдал за окружающими, снующими повсюду людьми. Всё таки Гора Тигра — достаточно оживлённое место, особенно вечером, когда работники с порта возвращаются по домам.
Ху Тао решила, что если уж словами Чжун Ли не задеть, стоит начать действовать по-другому. А что если воздействовать например на… Вкусовые рецепторы? Острая курица на пару всегда заставляет людей кашлять от чрезмерно резкого, пряного вкуса и ошибочно просить подать стакан воды, дабы затушить разгоревшийся пожар во рту — зря, ведь так станет только хуже, — но что будет, если добавить ещё больше остроты?
С усмешкой Ху Тао посмотрела на Чжун Ли, уже зная, что его ждёт.
— И так, вот! Две тарелки нашей новой загадочной… Новинки, — улыбнулась Сян Лин, стараясь скрыть волнение. Она поставила на стол две тарелки: только вот одна оказалась с подвохом.
Пока консультант рассматривал поданное блюдо, Ху Тао вспомнился отрывок разговора с кухни:
«То есть ты хочешь… Чтобы я подложила господину Чжун Ли острое?»
«Да-да! И поострее! Можешь хоть заоблачного перца нарезать в тарелку, дерзай! А мне давай что-нибудь с томатами, чтоб похоже было. Всë красное такое… Главное сделай так, чтобы блюда особо не отличались! А то мало ли, он заподозрит неладное…»
«Ох, Тао… Что же с твоими шутками делать… Лучше бы ты продолжила пугать меня!.. Но теперь я твоя, считай сообщница…»
Искоса поглядывая на Чжун Ли, Ху Тао взяла деревянные палочки и опробовала свою длинную томатную лапшу с добавлением кусочков мяса. На вкус — отлично, Сян Лин как обычно знает, как нужно правильно готовить. Вкус помидоров идеально сочетался с нежной пшеничной лапшой и мягкими кусочками курицы, специй было в меру — и не много, дабы не перебить вкус продуктов, но и не мало: блюдо пресным не казалось. Только вот жаль, что Чжун Ли не суждено ощутить этот вкус, ведь в его тарелке находится совершенно другое.
— Хм… — консультант задумчиво взглянул в тарелку: Ху Тао в этот момент про себя начала подгонять его «Ну же! Пробуй!», волнуясь, не заподозрил ли он что-то, — Обычная лапша из пшеничной муки, умеренно прожаренные ломтики птичьего мяса, и… Кусочки заоблачного перца? Это блюдо острое? — вслух начал рассуждать Чжун Ли. Он вопросительно кивнул в сторону Сян Лин, которая осталась стоять возле стола, неловко наблюдая за сложившейся сценой.
— Ах… Д-да! Мы решили поэкспериментировать с остротой, а то некоторые любители экстремального жалуются, что в нашем меню нет ничего, что соответствовало бы их вкусам, ха-ха… — попыталась скрасить неудобную ситуацию и оправдать себя Сян Лин, но в ту же секунду пожалела, когда мужчина взялся за свои палочки. Ху Тао чуть было не прыснула со смеху, но обошлась довольной улыбкой.
— Понятно, — ответил Чжун Ли, накручивая лапшу на палочки. Когда он наконец попробовал блюдо, должно быть, дыхание задержали все присутствующие. Секунда, две — лицо Чжун Ли остаётся таким же невозмутимым.
Ху Тао с молчаливым вопросом «А ты точно сделала всё правильно?» посмотрела на подругу, на что Сян Лин лишь растерянно кивнула. Чжун Ли подал голос:
— Действительно на любителя. Достаточно остро, чтобы поставить неподготовленного гурмана в неудобное положение, — сделал вывод консультант, протирая рот салфеткой, — Но я бы посоветовал умерить остроту. Она перебивает весь вкус блюда, из-за чего ни курица, ни лапша, ни какие-либо другие специи не чувствуются. Можно на раз взять тарелку, пощекотать нервы и для вкусового разнообразия — но не более. Надолго такое блюдо в меню не задержится, ибо после взрывной популярности спрос резко упадёт.
— Эх-х… Чжун Ли прав, — вздохнула Ху Тао, мастерски перевоплощаясь: ухмылка на её лице тут же пропала, а брови опустились и в целом она сделала вид, будто недомогает, — Жжëтся… А молока можно?
— Д-да… Конечно! Сейчас принесу! И вам, господин Чжун Ли… Подождите! — убежала Сян Лин, неловко бросая слова по дороге.
Ху Тао с разочарованием посмотрела на своего консультанта, который как ни в чем не бывало продолжил наматывать палочками лапшу. Черт возьми, его даже острота не берёт!.. Ну что такого ей нужно сделать, чтобы он проявил хоть какие-то эмоции? Тао не знает, насколько острым оказалось специально приготовленное для него блюдо, но что-то ей подсказывает: от такого она могла бы и в обморок упасть, ведь Сян Лин умеет готовить не только чертовски вкусные блюда, но и несколько… Нестандартные.
Чжун Ли, заметив недовольство на лице Ху Тао неожиданно понял: так это и было очередной её шуткой? Попыткой разозлить его? Да, он в упор не понимал, что подобным способом его пытаются разыграть, а игривое поведение он списал на обычное поведение Ху Тао, которой никогда на месте не сидится, но теперь-то пазл в голове сложился — в момент, когда консультант застал разочарованную начальницу, которая отложила свои палочки для еды и обиженно сложила руки на груди.
***</p>
Иногда ночами Чжун Ли любил забираться на вершину окрестной горы и с высоты наблюдать за гаванью Ли Юэ — городом, что он создал собственными руками.
Чжун Ли с точностью помнит, как в древности он привёл свой народ сюда, как на берегу меж скал появилось маленькое поселение Гео Архонта, как началась строиться гавань, когда на воду были спущены первые корабли и когда рынки уже разросшегося портового городка заполонили товары из всех регионов Тейвата… Он помнит, как ему приходилось воевать и веками защищать собственную нацию.
И вот сейчас, уснувший на ночь город с высоты вершины горы казался лишь маленьким макетом с крошечными домиками и небольшими корабликами в порту. Чжун Ли нравится наблюдать, как его собственный город живёт без него. Особенное упоение его душе приносит время, когда солнце уходит на закат и гавань вспыхивает всеми огнями и фонарями, которые у неё только есть.
В каждом крошечном домике есть жизнь, а небольшие корабли отчалят по утру.
Раньше Чжун Ли мог недвижимо стоять и наблюдать за этим зрелищем часами. Ни ветер, колышущий полы фрака из стороны в сторону, ни усталость не могли помешать ему. Боги не знают усталости.
Но с некоторых пор появилось что-то, вернее кто-то, кто смог ему помешать.
Чжун Ли смотрит в сторону восходящей полной луны, которая ярче всех звёзд сияет на ночном небосводе Тейвата.
Скоро она должна появиться.
Издревле люди в своих мольбах обращались к статуям Архонтов. Они верили, что боги услышат их просьбы и даруют им то, о чем они так молят. Иногда их мольбы действительно оказывались услышанными — а иногда нет. Это лишь дело случая, но также зависит и от искренности просьбы, от настойчивости и веры молящегося. Крепкие волей и верой никогда не оставались в тени: боги обязательно обращали на них свой взор, и они загорались на звёздном полотне в унисон с остальными ночными светилами.
Моракс давно не слышал искренних просьб. Но в один день он услышал знакомый, смеющийся девичий голос в одиночестве на скале.
«Привет, Моракс! Сегодня я прочитаю тебе стих…»
Ху Тао разговаривала с ним. Вернее, разговаривала со статуей Архонта, наверняка даже не подозревая, что смогла связаться с самим Чжун Ли.
Но она не молила. Она никогда ничего не просила: лишь иногда приходила и читала стихи, да рассказывала глупые истории из жизни. Её монологи не были затейливыми — Тао просто говорила всё, что у неё есть на уме. Её стихи отличались оригинальностью и остроумием: у Ху Тао был собственный стиль, который не был похож ни на один другой.
Время близилось к полуночи. Обычно позже этого времени Ху Тао не приходила — либо сейчас, либо не сегодня.
«…Доброй ночи тебе, Моракс!» — раздался будто в голове голос. Чжун Ли закрыл глаза, прислушиваясь. Послышался смешок.
«Как-то немного похолодало, не находишь?» — Чжун Ли не мог видеть Ху Тао, лишь слышать, но закрыв глаза он смог представить, что она в подтверждение своих слов характерно приобняла себя за плечи, зябко поеживаясь.
«И не холодно тебе здесь годами стоять? Ты ведь и так каменный, а что зимой будет… Страшно представить! Может, мне принести тебе одеяло?» — продолжила она свой монолог, шутя: — «Хотя, его наверняка кто-нибудь да снимет, да и зима нескоро… Эх, никто не понимает моей заботы!»
Чжун Ли стало настолько привычно слышать Ху Тао по ночам, что он даже не пытался заглушить её голос в своей голове. Она же продолжала, посмеиваясь, шутить и рассуждать, а затем наконец перешла к сути:
«В общем… Слушай стих…»