Глава 4 (1/2)
Июнь 1987 года.
Сегодня был день главного и последнего экзамена обязательный для всех — русский язык. К Гончаровой на подготовку к нему напросились все из её окружение и она с каждым по два, а то и три, часа мотала нервы. Особенно лучшими были в этом деле Кос и Пчёла.
Утро перед экзаменом проходило у кого как: кто-то нервно повторял все и говорил себе, что не сдаст, кто-то вообще не беспокоился об этом и спокойно проснулся за пол часа до экзамена, а кто-то просто готовил шпоры и размещал их по всем отделам одежды, где было только можно и не переживал совсем. Так вот как раз таки Катя и относилась к последнему типу людей. Она стояла напротив зеркала в прихожей и закладывала бумажку с ответами в пучок.
— Ну всё, последняя пытка, — прошептала Катя, взяла сумку и спокойно пошла на экзамен.
Придя в школу, пол этажа, как максимум, был заполнен десятиклассниками. Среди всех, она увидела свою бригаду и направилась к ним.
— О, Катюшелла. Ну что, готова сдаваться? — сказал Валера, приобнимая подругу за плечи.
— Да че ты у неё спрашиваешь, она всегда все сдаёт на пятёрки, не удивительно, что и это она напишет на отлично, — ответил Саша Филу, который сам это прекрасно понимал.
— Ты тоже мог бы сдать его на отлично, если бы чуть ли не каждый день не пил пиво в беседке, — скрестила руки на груди, сказала Катя.
— Не бузи, сестрица, все будет лучше всех. Вот оттрублю в армии два годика, и будем жить в шоколаде, — подойдя по ней, Белов начал ей рассказывать свои планы на жизнь.
— Все десятиклассники проходим в класс! — заявила Антонина Фёдоровна, сокращённо Антошка. И все, как стадо баранов двинулись в класс. Всех посадили по одному в шахматном порядке и раздали работы. Кате попался лёгкий вариант, поэтому она написала его за два часа. Только зря время убила на эти шпоры, все равно все сама написала. Когда работа подошла к концу, Гончарова посмотрела на подругу, та тоже в ответ посмотрела на неё и кивнула головой в знак, мол пошли сдавать. Они обе поднялись и сдали работы. Выходя из класса, Катя обратила внимание на парней: Валера заканчивал последнее задание, как и Пчёла, который развалился на весь стул и взгляды подруги и парня встретились. Саша с Космосом писали усердно конечно, но все равно как то не старались. Только переступили подруги порог класса, как Даша сразу же заверещала.
— Катюха, все! Мы теперь свободные! Будем жить в океане шоколада, — и та поскакала к лавочке. Порой Катю удивляло насколько Дашка была беззаботной. Примерно через десять минут вышел Витя и Фил, довольные как коты мартовские и обратили внимание на девушек, которые в свою очередь обсуждали парней, встретившиеся им вчера на прогулке.
— Ну, девахи, гульнем сегодня, — садясь на лавочку к Кате, сказал Пчёлкин.
— А тебе лишь бы набухаться, — Катя повернула голову в Вите и перекинула ногу на ногу. Прозвенел звонок, это означало окончание экзамена. Вышли остальные, уже фактически, бывшие одноклассники и среди них вышли два брата — Кос и Саша. Каждый поделился эмоциями последнего школьного испытания, порой не самые счастливые.
— Саня с тебя бухло, Пчёл с тебя поляна, ну а с тебя Теофила девчонки, — Гончарова резко кинула взгляд на Космоса, который стоял с улыбкой до ушей.
— Да, Фил, с тебя самые красивые гимнастки, которые есть, — поддакивал Пчёлкин. Катю это согласие совсем заело. Она выдавила улыбку на лице и со всеми распрощалась на столько быстро, как будто за ней гонится разъярённый бык. Но чтобы не уходить одной, потянула за собой Макарову, которая тоже уже собиралась уходить. На душе было неприятно как-то и хотелось лично послать этим гимнасток на четыре стороны. Катя закрыла входную дверь своей квартиры и начало все летать и крушиться.
— Это что такое вообще? То есть он меня целовал, обнимал, комплименты делает, дошло провожает и со школы тоже, а сегодня вечером будет трахаться с какой-то левой бабой! — вмиг полетел ранец куда-то в конец коридора и Гончарова направилась на кухню.
— Так ещё и чёртову Космосу стоял поддакивал. Действительно самовлюбленный баран, — обессиленно приземлившись на стул и взяв ложку в руку, Катерина начала есть её любимый торт «Наполеон». Всегда когда мама готовила ей его, Гончарова с большой радостью проглатывала первый кусок, наслаждаясь этим сладким десертом. Но не в этот раз, на эту радость не было ни капли настроения. Даша последовала её примеру и после минутного молчание сказала:
— Это в тебе, подруга, ревность просыпается. Такая же психованная, когда и Пчёлка тебя ревнует.
— А к кому же это он меня ревнует? — подняла удивленные глаза Катя.
— Ой, как будто ты не знаешь, к Чуганину Ваське, он липнет к тебе еще с шестого класса, — ответила та и проглотила кусок торта, — помнишь ещё как Пчёл навалял ему синяк под глазом за школой за то, что он проводил тебя до дома.
Такие воспоминания вызывал жуткий смех у девушек. Да, синяк был у Васи действительно большой. Всплывало в голове и то, как Катя их разнимала и назвала двух мальчишек контуженными и гордо ушла одна домой. Пяти минут хватило Гончаровой чтобы создать план на сегодняшний вечер.
— А почему бы нам тоже не позлить этих баранов? — девушка кивнула головой в сторону беседки друзей и хитро улыбнулась.
— В смысле позлить? Они что, тигры за вольером? — не смекнула подруга сначала, на что Катя фыркнула.
— Ну если они нас ревнуют, но при этом выражают так свою любовь, — девушка двумя пальцами сделала кавычки, — то мы тоже также выразим симпатию. Тащи мини юбку, Макарова.
Диктор из радио передавал жаркую погоду на оставшиеся дни и следующую неделю. Даша стояла напротив зеркала и красила губы блеском, обиженно глядя на Катя, которая надевала золотые серёжки с белым камнем.
— Мне правда что ли не идёт фиолетовая помада? — переспрашивала уже наверное сотый раз Катю девушка.
— Даш, я тебе сказала правду. Лучше накрась губы моим блеском, — чёртов крючок на серёжках никак не хотел цепляться об застёжку, — емаё, помоги застегнуть.
Закрывая быстро дверь, девушки быстро засеменили ногами, потому что уже как на пятнадцать минут опаздывали на встречу с парнями. На улице было тепло, поэтому верный был выбор надеть топик-рубашку вместе с джинсовой юбкой выше колена. Напротив подъезда стояла синяя жигули, в которой сидела эта банда. Парни повернули головы на скрип подъездной двери и, мягко сказать, приохерели. Не ушло из-под внимания то, как у Вити упала жвачка на землю.
— Ну чё, мы едем или так и будем сидеть? — садясь уже на задние сиденье, спросила Катю у Коса. Жигули тронулась с Востряковского проезда на ВДНХ. Часть пути друзья ехали в полной тишине и отдаленно слышались русские песни из приемника.