36. Величайшая любовь (1/2)
Не верится.
Гермиона сидела и, не смея даже шевельнуться, слушала показания Северуса.
Он пришёл.
Он не хотел. Он не должен был. Но он пришёл.
Лужица тёплой храбрости в её животе была ничем по сравнению с рёвом тепла, заставившим кончики пальцев покалывать, а щёчки покраснеть.
Северус Снейп сделал для неё то, от чего так яро бежал.
Гермиона, затаив дыхание, смотрела, как Северус бросал бесконечные вызовы человеку, который мучил её на протяжении последних двух дней. Она приказала своему сердцу биться тише; оно своим грохотом заглушало всё происходящее в зале.
Слушая их обмен репликами, Грейнджер теперь всё понимала. Антониус раньше судил Северуса. И, очевидно, хорошенько издевался. Наслаждался этим и хотел на него надавить ещё раз.
Но Снейп на его уловки не поддавался. Казалось, даже не вздрогнул ни разу.
Напряжение вперемешку с ненавистью заполонили зал суда, как облако дыма. Все молчали. Это было похоже на дуэль, но никто из дуэлянтов не поднял своей палочки. Никогда раньше Гермиона не становилась свидетелем подобных битв, особенно с Северусом в главной роли.
Каждый их словесный обмен был схож с заклинанием, предназначенным для того, чтобы ранить или даже убить противника.
Это была особенная магия.
Гермиона чувствовала всю значимость происходящего. И это отягощало и без того накалившуюся обстановку. Северус не просто боролся за правдивую дачу показаний, он боролся за то, чтобы дать ей свободу от Рона без последующих сложностей.
Только один раз в жизни кто-то сражался за её свободу. В Малфой-мэноре, когда она была уверена, что умрёт, за неё горой встали Рон и Гарри.
Но это всё равно ощущалось совсем по-другому.
Гарри оказался прав. Северус был самым храбрым человеком, которого они когда-либо знали.
И прежде чем она успела перевести дыхание, всё закончилось.
Давление в воздухе ослабло. Северус поднялся с места и уселся позади неё.
Она хотела протянуть к нему руку, поблагодарить его, выразить всю глубину своих чувств и эмоций, но это перечеркнёт всё, что Снейп только что для неё сделал. Поэтому она внутренне держалась за теплоту и нежность и ждала. Даже несмотря на всю боль от медицинских заключений Артимис, Гермиона поняла, что не погрузится снова в ту пропасть страха и агонии.
Антониус, кажется, с нетерпением ждал возможности всех отпустить и броситься прочь отсюда, словно паразит, попавший под яркий свет.
Гермиона повернулась к Северусу. Он провожал взглядом судью, пока тот не покинул зал суда.
И прежде чем она успела к нему обратиться, его внимание привлекла миссис Шейд.
Снейп обменялся с ней формальностями. Они говорили так, будто хорошо знали друг друга, да и Артимис даже коснулась его плеча…
Грейнджер неожиданно для себя почувствовала острый укол ревности, но наваждение прошло так же быстро, как и возникло.
Почему я ревную его?.. спросила себя девушка, пытаясь найти хотя бы одну вескую причину.
Но внутри ничего, кроме ошеломляющего эмоционального истощения и тепла в груди, она не обнаружила.
И пока она тщетно выясняла, откуда взялись такие странные эмоции, Северус успел попрощаться с Артимис и подойти к Гермионе.
Скрыть недоверчивое выражение на лице ей не удалось.
— Хотите, я провожу вас обратно в замок, или у вас есть уже другие планы? — наклонив голову, тихо прошептал он. Это был тон не Северуса, а профессора Снейпа.
И Гермиона понимала, почему он так с ней общался, но от этого веселее не становилось.
Ей так хотелось уйти с ним прямо сейчас и задать триллион вопросов, но она не могла.
Посмотрела на свои руки. Нужно сделать ещё одно очень важное дело.
В сердце отозвалось болью. Теперь предстояло решить, где упокоить Александра. Она ни за что не вернёт его в тот дом.
— Мне нужно к Гарри, у него мой сын, — прошептала Гермиона, борясь с собственными эмоциями.
— Мне пойти с вами? Если нет, я вернусь в Хогвартс. И рекомендую взять его с собой.
Гермиона посмотрела на него, пытаясь понять, почему Северус хотел, чтобы она забрала своего сына в школу.
В его глазах не было ответов, только скрытая мольба.
— Я… — Гермиона уловила движение пера над плечом Снейпа.
Скитер, скрестив руки на груди, самодовольно наблюдала за происходящим.
Она пыталась превратить это событие в нечто большее, чем оно было на самом деле.
— Со мной будет Джинни. Спасибо, профессор Снейп.
Северус сделал шаг назад. Неприятно. Он тоже заметил эту угрозу в зелёном, не иначе.
— Как скажете, профессор Грейнджер.
— Увидимся за ужином в Большом зале, — пообещала ему Гермиона, надеясь, что он понял, что она вернётся в замок сегодня вечером.
И развернулся в сторону выхода из зала. Грейнджер глянула на мистера Гринграсса, тот слегка улыбнулся ей. Он уже не казался таким уставшим и взволнованным, как сегодня утром.
Чем больше шагов Снейп делал в сторону двери, тем больше ей хотелось последовать за ним. Она чувствовала слишком многое по отношению к этому мужчине.
Потеря, боль, горе, счастье, тепло и, быть может, даже любовь.
Она чувствовала себя психически больным человеком, который, как на качелях, качался между этими эмоциями.
И прежде чем она успела себя остановить, вскочила и бросилась к нему. Северус остановился, очевидно, ожидая, что она что-нибудь скажет.
Гермиона глубоко вздохнула, облизала губы, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы передать всю глубину своих переживаний, не ставя при этом их двоих в неловкое положение.
— Подожди, Северус.
Он обернулся через плечо.
— Да, профессор?
— Спасибо, — искренне ему улыбнулась. — Тебе не нужно было приходить, но ты пришёл. Я благодарна тебе за это.
— Я не мог позволить пережить тебе всё это в одиночку.
Частичка её болезненно сжалась от того, каким холодным он с ней был. Несмотря на то, что Гермиона понимала, что он защищает и её, и себя. Это всё равно причиняло боль.
Улыбка на её лице погасла, и девушка, проводив его взглядом, вернулась к столу.
— Пойдём, пап, ты можешь остаться в комнате для гостей, — говорила Джинни Артуру Уизли.
Он выглядел так, словно пережил ещё одну войну. Мысль о том, что Артур переживал, искренне переживал за неё, разбивала её сердце. Снова.
— Хорошо. А Гарри? Он возражать не станет? — подавленно отозвался Артур.
Джинни обняла отца, положив голову ему на плечо.
— Нет, пап, он будет рад видеть тебя, как и дети.
— Да? Хорошо, хорошо, — пробормотал он, а затем посмотрел на Грейнджер. В его глазах плескалось чувство вины.
Гермиона знала, что этот человек винил себя за то, что произошло.
Мерлин, я никогда не видела его таким раньше.
— Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? За все годы моего молчания? — почти шёпотом спросил он, устало и слабо.
Гермиона кивнула, шагнула вперёд и заключила его в объятия. Тихо расплакалась.
— Конечно. Ведь мы с вами стали жертвами обстоятельств, на которые практически не могли никак повлиять.
Успокоившись, она ощутила, как Артур задрожал в её руках. Грейнджер не видела его плачущим с того дня, когда погиб Фред. И сердце снова дрогнуло.
— Гермиона, ты… я этого не заслуживаю. Я даже представить не могу, мне так жаль осознавать, через что ты прошла и что потеряла.
Гермиона через его плечо глянула на Джинни и головой незаметно указала на дверь. Не стоило подвергать Артура ещё большему позору, сторона ответчиков и так с ядовитыми ухмылками на него поглядывала.
— Я знаю. Джин, может, мы пойдём домой? В этом зале слишком много ушей.
В этот момент в зал ворвались авроры с палочками наготове и направились к Молли Уизли. Женщина сидела на скамье и всем своим видом пыталась дать понять, что она тут ни при чём.
— Честно, мне всё равно, что с ней после этого будет, — проворчала Джинни.
Грейнджер отпустила мистера Уизли, и его дочь, взяв его за руку, повела к выходу из зала суда.
К ним подлетел Джордж.
— Джинни, я быстренько схожу домой и заберу кое-что из папиных вещей. Скоро буду.
— Спасибо, сынок, — дрожащим голосом произнёс Артур.
Джордж кивнул, положив руку на плечо отца:
— Я знал, что ты вложил всю душу в наше воспитание. Я просто не думал, что наша мать на такое способна.
Они все вместе направились к камину: Джордж — в Нору, остальные в дом Гарри и Джинни. На сердце у Гермионы висел тяжёлый груз.
— Хэй, Артур? — позвал его Гарри, поднимаясь с кресла.
На подлокотнике висела мантия-невидимка.
— Гарри, папа погостит у нас некоторое время. Устроим его в комнате для гостей, а потом я спущусь и расскажу, что сегодня произошло, — сказала Джинни, ведя за руку Артура вверх по лестнице.
— Отлично. Рад видеть вас, Артур.
— Спасибо, Гарри, — кивнул он.
В гостиной остались только Гермиона и Гарри.
Он с любопытством взглянул на подругу и жестом пригласил её сесть на диван.
Сидеть на одном месте было практически невозможно — её всю трясло от пережитых эмоций.
— Как всё прошло? — поинтересовался Поттер, перекинув мантию через руку.
Гермиона указала на серебристую мантию-невидимку:
— Ты одолжил ему мантию?
— Гм… да, — кивнул он, готовый было к крикам и обвинениям.
Грейнджер нежно улыбнулась. Она знала, что Гарри сделает всё и даже поможет Северусу, лишь бы она была в безопасности.
— Спасибо.
— На твоём месте я бы не стал меня благодарить, — нахмурившись, он потёр лоб, — похоже, я его неплохо разозлил.
Или, может быть, я ошибалась… Гермиона тихо вздохнула.
— Что ты натворил?
Гарри сцепил руки.
— Задавал вопросы, на которые он, видимо, не хотел отвечать.
Это было не то, что она ожидала услышать. Так, теперь ей стало любопытно.
— Что ты спрашивал?
Глаза Гарри скользнули по закрытой двери его кабинета, затем он снова посмотрел на Грейнджер:
— Я спросил у него, почему для него важно, чтобы ты забрала своего сына в Хогвартс.
Гермиона проследила за его взглядом.
Теперь до неё дошло. Гарри сидел на стуле перед входом в свой кабинет.
Как будто стоял на страже.
Неужели он провёл так весь день?..
— Что он сказал? — тихо спросила Гермиона.
Он вздохнул и снова потёр свой шрам на лбу.
— Сказал, чтобы я перестал задавать глупые вопросы и хотя бы раз поверил, что его намерения относительно тебя носят только положительный характер.
— Ну исходя из твоих слов трудно поверить в то, что ты его взбесил.
— Эй, он прорычал эту фразу всего в нескольких дюймах от моего лица, — он поднял палец вверх, показывая, насколько маленьким было расстояние меж ними.
— А, ну да, точно взбесил.
Последовала тишина. Грейнджер подошла к двери кабинета, положила ладонь на ручку и ощутила сильные щиты заклинаний.
Это подтвердило её мысли. Гарри охранял её сына, несмотря на то что его об этом даже не просили.
— Ты знаешь, почему он так хочет, чтобы ты забрала сына в Хогвартс? — спросил Поттер, подходя к ней и снимая защитные чары.
Гермиона толкнула дверь.
— Нет.
— Ты ему доверяешь? — ещё один вопрос. Поттер последовал за ней в комнату.
Она подняла на руки коробку и прижала её к груди. Кивнула.
— Я ему доверяю свою жизнь, Гарри, в буквальном смысле.
Она говорила серьёзно, потому как знала: Снейп снова спасёт ей жизнь, если понадобится.
И сделает он это не из-за долга жизни.
Северус сделает это потому, что хочет видеть её рядом с собой. В этой жизни.
Он сказал ей об этом сегодня утром.
Ей просто нужно немного подождать.
Поттер прислонился к столу, скрестив руки на груди, и посмотрел на подругу:
— Я знаю, что мне тоже нужно ему доверять. Но я в своё время доверял Рону. И он причинил тебе боль. Я не хочу повторять ошибки. Кажется, ему и впрямь не всё равно на тебя, но я не могу подвести тебя снова.
Она понимала. Гарри сейчас делал всё, чтобы защитить её, поскольку не смог в полной мере сделать этого раньше. К сожалению, Северус не относился к числу тех людей, которые адекватно воспринимали расспросы и допросы.
— Гарри, он давал показания. Ему не нужно было этого делать, но он пришёл и сделал, — попыталась объясниться Грейнджер и донести до Гарри, что Снейп действительно действовал ей во благо, игнорируя собственные интересы.
— Мне казалось, он был непреклонен, когда раз за разом говорил тебе «нет», — нахмурился он.
— Мне тоже так казалось, — с улыбкой кивнула Гермиона, чувствуя себя гораздо лучше теперь, когда держала Александра в своих руках.
Пока его снова достойно не упокоили, Гермиона и думать не могла о том, чтобы находиться на расстоянии от своего сына. Она понимала, что со стороны это выглядит странно, поскольку он был мёртв, но ничего с собой и своими желаниями поделать не могла.
— Чёрт, — вздохнул он. — Мне кажется, я сморозил ещё одну глупость.