21. История выходит наружу (1/2)

Северус, сидя в кресле, глубоко зевнул и вытянул руки вверх. Сон не входил в его планы, но в больничном крыле было так тепло (к слову, он наложил ещё на своё кресло амортизирующие чары), что противостоять дрёме было просто невозможно. Он покрутил шеей, растёр пальцами и открыл глаза.

Постель Грейнджер пустовала. Снейп поднялся с места — внутри него всё прохрустело и будто бы застонало. Быть может, она просто отошла в уборную, но лучше всё-таки убедиться в том, что с ней всё действительно в порядке.

Тук-тук.

— Гермиона, вы здесь? — тихо спросил Северус. Постучал снова и слегка толкнул дверь: в комнате не было света. Воспользовавшись Люмосом, он осветил помещение на случай, если девушка потеряла сознание и упала на пол. Пусто.

Куда она ушла?

Снейп закрыл глаза и погрузился в сознание замка. Почувствовал, что в последнее время ему стало проще и естественнее её находить, — Гермиона была в своих комнатах.

Интересно, как долго он спал? Разминая левое плечо, которое всё ещё ныло от неудобной позы, Северус пробирался через тихий, сонный Хогвартс.

Подобная тишина и отсутствие учеников ласкали его душу. Это означало, что не нужно было тратить своё личное время на задержания, списывание баллов и назначение отработок.

Снейп шёл не спеша. Он чувствовал, что Гермиона находилась в безопасности, в противном случае Медуза бы уже давно дала понять, что что-то не так. Скользя по тихим коридорам, Северус впускал в себя это спокойствие и тишину. Бальзам на душу, особенно для человека, любящего одиночество. Эта атмосфера заряжала его положительной энергией и позволяла снять лишнее напряжение от тех гостей, что постоянно посещали Грейнджер и по кругу спрашивали о её самочувствии. Весьма шумная пара недель выдалась.

Тихо выдохнув, он остановился напротив портрета и принялся ждать, когда проснётся спящая Медуза. Одна из её змей взглянула на волшебника, кивнула головой и открыла перед ним дверь.

Гермиона, похоже спала; её густые волнистые волосы виднелись сбоку от спинки кресла, на котором она сидела.

— Если вы хотели переехать в свои покои, могли бы сказать об этом мне, — он говорил тихо, чтобы не беспокоить её больше, чем необходимо.

— Я просто хотела подумать.

Снейп прекрасно её понимал. Всё это время тратить себя на разговоры с другими и не иметь личного времени на себя. И даже он сейчас не дал ей этой возможности. Если ей хотелось побыть наедине с собой, он, конечно же, предоставит ей уединение. В конце концов, Северус сам ценит личное пространство.

— Оставить вас наедине с собой? — спросил он, не решаясь пройти вглубь её комнат.

— Нет, можете остаться со мной, — предложила Гермиона, указав на кресло слева от себя.

Этот ответ не удовлетворил его. Возможно, Грейнджер сказала так из вежливости, а не потому, что действительно хотела провести с ним время.

— Хотите, чтобы я остался?

Её пауза ясно дала понять, что лучше оставить Гермиону наедине со своими мыслями. И когда он собрался было уходить, раздался её тихий голос:

— Да.

— Хорошо.

Северус обошёл кресло и уселся на предложенное место. В комнате было холодно: её не отапливали уже несколько дней. И, не спросив, он одним взмахом палочки зажёг огонь в камине. Его суставам отчаянно требовалось тепло, особенно после пережитой демонстрации бравады.

Снейп откинулся на спинку кресла и посмотрел на языки пламени, давая Гермионе время собраться с мыслями. Огонь оказался приятным отвлечением не только для него. Лицо Грейнджер отражало золотистый цвет от пламени, его языки плясали в её глазах, отчего медовые радужки казались ещё ярче.

— Хотите поговорить или посидим в тишине? — спросил он спустя несколько минут молчания, наблюдая за её выражением лица.

— Честно, я даже не знаю, — Гермиона перевела взгляд с огня на него. Было в нём что-то злое.

С этим ощущением он был знаком. Северус может начать академический разговор и продолжить его в нужном русле, учитывая настроение и возможности собеседника. Однако, когда дело доходило до эмоциональных или психологических проблем, он давал слабину и оказывался сам в уязвимом положении.

Возможно, Гермиона просто не была уверена — хочет она говорить с ним об этом или нет. Снейп вспомнил, что иногда жертвы избегают обсуждений своих травм вслух просто потому, что в этом случае сталкиваются с их реальностью.

— Может быть, вам станет легче, если проговорите все свои мысли и переживания вслух? — предложил он, глядя на огонь. Северус решил не смотреть на Гермиону, поскольку это могло только смутить её.

Последовала очередная пауза. Он ждал, сложив руки перед собой на коленях и откинув голову на спинку кресла.

— Не хочу вас напрягать.

Ну вот и причина. Как бы Снейп сам ни любил подобного рода откровения, сейчас он хотел быть рядом с ней, хотел помочь.

Он посмотрел ей в глаза, принял открытую для диалога позу и искренним тоном ответил:

— Гермиона, если бы я хотел избежать, как вы говорите, этого напряга, то не пришёл бы сюда, к вам, — и вернулся к созерцанию огня, лишь бы только не видеть, как отблески пламени отражаются от её волос и делают их оттенок сияюще-бронзовым.

— Даже не знаю, с чего начать. Так много всего произошло…

— Давайте я помогу вам? — у Снейпа накопилось несколько вопросов, и сейчас был как раз очень удачный момент получить на них ответы. Если, конечно, Грейнджер решится рассказать всё, как было.

— Давайте попробуем. — Краем глаза он заметил, что Гермиона пожала плечами.

Это шанс лучше понять то, что произошло в тот день, и её последующие бормотания во сне. Некоторые вещи не имели смысла, но что-то, вырывавшееся из её рта, заставляло его кровь кипеть.

— Что произошло в кабинете Маггловедения?

Северус мог буквально ощущать, как сковало её горло от этого вопроса. Он терпеливо сидел, в уме гоняя обрывки фраз из книг, что делать в подобной ситуации.

Когда пауза затянулась, он понял, что, возможно, слишком поторопился.

— Я всё понимаю. Если для вас это сложно…

— Они обманули меня, — тихо-тихо, как будто она боялась сказать это слишком громко, как будто её кто-то мог услышать. Снейп внимательно слушал, не отрывая глаз от огня.

— Мария прислала мне письмо, будто бы она упала и ей требуется моя помощь. Я должна была тогда остановиться и подумать. Но вместо этого переживания за Марию взяли верх, ведь она… — очередная пауза. Грейнджер боялась произнести следующее слово вслух. Её это беспокоило.

— Беременна? — закончил за неё Северус.

Это определённо помогло.

— Да, беременна. Я побежала в класс. Призраки, как могли, пытались остановить меня, но я даже не слушала их.

Минерва рассказала ему о том, что призраки исполнили её просьбу. Нет, они никому не сообщили о потенциальной угрозе, они тупо выполняли данное им поручение. В тот день Снейп вынес ценный для себя урок. Давать точные указания, либо вообще ни о чём их не просить.

Барон стал единственным, кто проявил хоть каплю здравомыслия. Но он был слишком увлечён блокировкой класса Маггловедения и его кабинета, что на остальное не обращал внимания. Призрак пытался всеми силами удержать Гермиону, но тщетно.

— Я пришла в кабинет, Мария лежала на полу. Я опустилась на колени рядом с ней, чтобы хоть чем-то помочь, но она быстро наложила на меня Иммобилюс.

Она прикрыла глаза, лицо нахмурилось. Даже если бы ей потребовалась вся ночь для того, чтобы собраться с силами и закончить рассказ, Северус готов был ждать.

Терпение никогда не было его сильной стороной, но он изо дня в день тренировал этот навык, как мускулы, надеясь сделать его сильнее.

— Они придумали, как провести Рона в Хогвартс. У неё было кольцо, которое превращало его в сову. В большую рыжую сову, — наконец продолжила она, и Северус почувствовал, как его желудок сжался.

Да, у Анадоры была рыжая большая сова, которой он передавал все письма. Северус ещё тогда задумывался, что птица казалась слишком массивной, слишком яркой, но он посчитал эту сову американской, а мало ли какие там совы бывают. Он должен быть сразу заподозрить неладное…

— Отвратительно рыжий и большой? — Снейп перевёл взгляд с огня на Гермиону. Его глаза сузились. Северус не злился на неё, но чувствовал себя одураченным.

— Да. Мария сказала, что она просила вас доставлять некоторые письма в совятню. И эти письма получал Рон. Они нас всех обвели вокруг пальца.

— Чёрт побери, — выругался он, ущипнув себя за переносицу. Помассировал виски. Его развели как какого-то лоха. Рон сидел на насесте, притворяясь совой, и откровенно издевался над ним. Северусу захотелось ударить его снова. И хотелось каждое утро во время пробуждения. Гнев его ещё не утих.

— Вам так кажется. Не смотрите на меня, я не буду на вас. Так проще рассказывать о чём-то тяжёлом.

— Рон в это время пил огневиски, — заговорила Гермиона, но в голосе до сих пор слышались нотки страха и боли, — а Мария рассказывала всё то, что происходило за моей спиной. Они… они встречались четыре года. Под её напором Рон начал пить и избивать меня ещё больше, чтобы я не выдержала и подала на развод.

— Медленно вдыхайте и выдыхайте, — предложил Северус, видя, как она согнулась пополам от произнесённых слов.

То, что рассказывала Гермиона, не укладывалось в его голове. Что-то тут было не так. Она же в последнее время прямо-таки добивалась этого развода, тогда зачем они всё равно пытались убить её? Может быть, были ещё нюансы? Детали?

— Не понимаю, почему они вообще это затеяли, раз вы и так стремились к разводу.

— Таков был их план с самого начала, — борясь со слезами, продолжила Грейнджер. — Потом они поменяли тактику и оставили меня подле себя, чтобы жить за счёт моей зарплаты. Рон ведь тоже зарабатывал достаточно, куда девались его деньги?

Об этом он уже знал, благодаря Малфоям и той вылазке в Гринготтс. Рон Уизли настолько повяз в долгах, что без Гермионы он не смог прожить финансово последние четыре года.

— Затесался в огромных долгах, согласно «Пророку», и азартных играх, — и это была правда.

— Сейчас я это знаю, но тогда — даже представить себе этого не могла.

— Итак, — кивнул Снейп, в воздухе махнув рукой, как бы отрезая то, что сказала она, и то, что планировал сказать он, — в конечном итоге вы захотели покончить с этим, что, конечно же, угрожало их комфортному существованию. Но убивать-то зачем?

— Я ещё не закончила, Северус.

— Простите, — он виновато склонил голову. Ещё одна дурацкая привычка: не слушать собеседника до конца.

Последовала очередная, тяжёлая для обоих, пауза. И Северус, как и раньше, ждал, не торопил и давал ей время.

— Потом я забеременела, — из горла вырвался сдавленный всхлип. Его сердце сжалось. — Я… мы не спали вместе, если только… если только он не брал меня силой. И я никак не могла его остановить. Всё дело было в алкоголе…

Гнев в нём всполохнул так сильно, что он практически застал его врасплох. Северус понимал, что Рон жестоко обращался с Грейнджер, но услышать об этом, понять, что это не домыслы, а правда, было просто чудовищно. Северус крепко вцепился пальцами в обивку кресла и попытался взять под контроль все свои чувства.

— Он специально пытался сделать всё, чтобы вы забеременели? — решил уточнить он, мало ли не так её понял. Этот идиот пытался заставить её забеременеть, но зачем?

— Нет! Нет, наоборот, он ненавидел меня за это, пусть и лгал, и пытался вести себя как порядочный супруг, — она заплакала сильнее. Северусу было трудно оставаться на своём месте. Всё его нутро хотело притянуть Гермиону в свои объятия и держать до тех пор, пока не кончатся её слёзы. Но он знал, что сейчас ей важнее то, чтобы он просто выслушал, без каких-либо утешительных прикосновений. — Он травил меня, пытался избавиться от ребёнка с самого начала. Я этого не видела, думала, это всё — случайность, ведь он так заботился обо мне… Я думала… я думала, что теперь точно всё наладится.

Она закашлялась, давясь собственными слезами, и Снейп ещё сильнее вцепился в кресло. Уизли причинил ей такую боль, что даже Азкабан будет для этих деяний сладким местом. Он должен был страдать так же сильно, как сейчас переживала Грейнджер.

— Когда это не сработало, когда я попыталась уйти, Рон избил меня. Он бил меня по животу. Тогда я была на пятом месяце беременности. Мой сын только-только начал шевелиться внутри меня. Рон бил, бил и кричал. А потом сбросил с лестницы и подумал, что убил меня. По крайней мере, он на это надеялся.

Он не мог поверить в услышанное. Северус вихрем вскочил на ноги, прежде чем смог дважды обдумать это импульсивное решение. Как он жалел, что при возможности не убил этого человека, как жалел, что не выпотрошил из него все внутренности и не скормил этому ублюдку. Раскалённая добела ярость, бегущая по его венам, всеми силами пыталась отторгнуть сказанное Гермионой, — какой человек, какой человек вообще в этом мире мог сделать это со своим собственным ребёнком?

Снейп на секунду остановился, ощутив в полной мере всё внутреннее негодование. Человек, который пытался и убил своего ребёнка, был копией его отца. Взглянув на Грейнджер, он понял, что своей несдержанностью делает только хуже.

— Извините, я на минуту. Скоро вернусь, — выдохнул он и вышел за дверь, благодарный за то, что Медуза не стала ему препятствовать в этом.

Северус летел по пустым коридорам прямо в подземелья, в класс Зельеварения, — так беспардонно вломился в него, как будто до сих пор имел на это право. Отвратно. Скрипнув зубами, он распахнул шкаф со снадобьями. Пробежался взглядом по флаконам — ничего подходящего, — и разочарованно рыкнул.

— Северус, могу я тебе чем-то помочь? — спросил Гораций, обеспокоенно вылетев из своего кабинета.

Он покачал головой, ущипнул себя за нос и снова взглянул на полки.

— Мне. Нужно. Успокоительное. Зелье. Немедленно, — зарычал Снейп, указав на кладовку с таким отвращением, чтобы Слизнорт мог на месте со стыда провалиться.

— О, Мерлин, неужели у мисс Грейнджер очередной припадок? Бедная, бедная девочка… — пробормотал он и, проскользнув мимо Северуса, поднялся по лестнице. — Мог ли ты представить, Северус, такое безумие? Да ещё от собственного мужа. Этот мальчик всегда был чрезмерно импульсивным, но чтобы настолько… А Гермиона просто ангел с небес, лучшая, лучшая среди своих ровесников. Бедная девочка.

Снейп прикусил язык, пытаясь сдержать гнев. Этот маленький толстяк не виноват в его состоянии.

— Гораций.

— Да, Северус? — ответил тот, опасно склоняясь над полкой.

— Помолчи.

Слизнорт с недоумением на него воззрился. Снейп, в свою очередь, скрестил руки на груди, уставился в пол и попытался мысленно сосчитать от нуля до ста.

— Ах, я всё понимаю, да, да, да. Каладиум, кальций… успокоительное.

Он спустил два флакона, Северус выхватил один его рук, выдернул пробку большим пальцем, не заботясь о том, куда она упала, и осушил содержимое. Мята слегка покалывала, стекая по задней стенке его горла. Он закрыл глаза и опрокинул голову назад, выжидая, пока зелье сделает своё дело и притупит его эмоциональную бурю.

— Это для мисс Грейнджер. Не беспокойся, следующая партия будет готова уже завтра, экономия ни к чему, — продолжил Гораций.

Успокоившись, он посмотрел на Слизнорта и вежливо взял у него второй флакон.

— Спасибо, — выдавил Северус и ушёл.

— О, конечно, всегда пожалуйста, — донеслось уже где-то сзади.

Северус даже и не думал терять время за разговорами. Он полностью сосредоточился на том, чтобы услышать историю до конца и помочь Гермионе пройти через весь этот ужас. И не ради него, а ради себя. Пусть она пройдёт через это ради себя и начнёт жить совершенно новой жизнью, уже так, как хочет этого сама.

Без каких-либо колебаний дверь перед ним отъехала в сторону.

Снейп нашёл её, свернувшуюся калачиком прямо в кресле и обхватившую себя руками, как будто таким образом она могла от кого-то защититься.

— Приношу извинения, — он откашлялся. — Если вы готовы продолжить, я выслушаю вас сейчас гораздо внимательней и без излишних эмоций.

Он держал флакон успокоительного у себя в руке на случай, если он понадобится ей или ему. Снова.

— На чём я остановилась? — едва слышно прошептала Грейнджер.

— На том моменте, когда мистер Уизли сбросил вас с лестницы, — ответил Снейп сквозь стиснутые зубы.

Северус снова стал смотреть на огонь, чтобы она не чувствовала себя в центре внимания.

— У меня случился выкидыш. Я сидела одна, в запертой ванной, и это… это было ужасно. Я пыталась спасти его… он был таким маленьким, — Грейнджер взглянула на свои дрожащие руки.

Она смотрела на свои руки так, как будто в них что-то было. Северус понял, что так она вспоминает, как держала в руках своего ребёнка. Болезненный всхлип, и девушка снова уткнулась в колени.

Он мог ясно представить себе эту сцену. В горле образовался ком. Через что ей пришлось пройти… Её сын не просто умер, его убили, и Гермиона в этот момент была совершенно одна, она одна со всем этим разбиралась. Северуса поразила её стойкость и то, как она вообще оставалась в здравом уме после пережитого.

Просто без слов. Всё, что он видел и испытывал в своей жизни, Снейп всё равно не мог до конца понять её одиночества и боли. Поэтому вместо того, чтобы что-то придумать в ответ, он решил быть честным:

— Даже представить не могу, что вы тогда чувствовали, — прошептал Северус. — Уверен, вы сделали всё, что было в ваших силах.

— Да, и я сделала: я ушла, пока не стало слишком поздно. Но если бы я сделала это раньше, мой сын был бы жив, — она говорила так, словно винила себя, ненавидела себя за то, что произошло. Северус предположил, что так оно, собственно, и было.

— Мы не можем изменить прошлое, по крайней мере, уже не можем, — это было единственное, что он смог ей сказать.

— Я должна была догадаться, — всхлипнула Грейнджер, качая головой.

Ему нужно было найти способ облегчить её страдания, хотя бы на мгновение. Возможно, смена темы разговора, направление, которое не будет затрагивать болезненные темы?

— Давайте лучше вернёмся к тому, что вам тогда наговорила Мария. Что ещё они вам рассказали? — спросил он, надеясь, что это хотя бы немного её отвлечёт.

— Рон сделал это, потому что Мария тоже забеременела. Она хотела убедиться, что мой сын не будет представлять для них никакой угрозы. И ей также хотелось убрать с дороги и меня. Она сказала Рону напиться до одури и убить меня. Он думал, что у него всё получилось, но каково было удивление на его лице, когда Рон на следующее утро увидел меня живой.

Очередной удар. В животе всё перевернулось. Да, Гермиона сказала, что он пытался её убить, и хотя Снейп верил ей и понимал, что всё это — правда, но эта самая правда до сих пор не укладывалась в его голове. Рон оставил её умирать, лежащей на полу, возле лестницы, и даже не вернулся, чтобы проверить: а жива ли она? Он был настолько бессердечен, что его даже порадовала эта мысль — о смерти его супруги.

Ему отчаянно захотелось ударить этого человека. Даже сквозь приглушённые эмоции проскакивала ярость к этому мерзавцу. Но сейчас он хотя бы мог контролировать себя, не терять самообладания, а давать Грейнджер возможность высказаться до конца.

— К тому времени, когда я набралась достаточно смелости, чтобы сбежать, она… они решили, что я должна умереть. Когда я пришла сюда, Мария стала отправлять Рону информацию обо мне и о том, что я тут делала. Я думаю, он знал, что я буду в Хогсмиде, ещё до того, как об этом ему рассказал Невилл.

То, что она сказала, имело смысл. Именно Анадора поспособствовала тому, чтобы Гермиона непременно оказалась в «Сладком королевстве», где Рон, наконец, смог сделать свой ход. Возможно, Снейп зря так напал на Невилла: это всё равно бы случилось — с его участием или нет.

— Похоже на то. Я должен принести ему ещё одно извинение, — Снейп махнул рукой в сторону огня.

— Поскольку мы работали с ней вместе, Мария знала обо мне всё. Невилл рассказал ей всё о браслетах, думая, что тем самым защищает меня и помогает в этом Марии. Она понимала, что всех в этом замке обводит вокруг пальца, даже вас. Они знали, что рано или поздно Рон проберётся в Хогвартс. Они планировали это: он проломит мне голову, а затем сбросит с башни, выставив это всё в таком свете, будто я совершила самоубийство.

Услышав, что именно они собирались с ней сделать, Северус в очередной раз испытал облегчение оттого, что оказался там так вовремя.

— Но они потерпели неудачу, — уверенно констатировал он.

— То, что было потом… всё как в тумане. Я знаю, что он избил меня, а потом скинул за перила башни, но как я оказалась на коленях у Джинни? Всё, что я помню, как я увидела вас, а затем полетела вниз.

— Я вас поймал, — сказал Северус, и его губ коснулась улыбка. Он смог спасти её, и он был горд от этого, он был рад.

— Как? — удивлённо спросила Грейнджер. Спросила. Печаль отошла на второй план, уступая место её любопытной натуре и стремлению узнать что-то новое. Он с трудом удержался, чтобы снова не улыбнуться.

— Всех Пожирателей смерти учили летать без метлы. Это сделало нас намного сильнее и проворнее. Мистер Поттер поручил нам с Люциусом начать обучение авроров этому навыку. К счастью, я смог пролететь под вами, прежде чем мы оба упали на землю.

— Вы спасли мне жизнь, — ахнула она и прижала руку ко рту. Выражение её лица быстро изменилось.

— Да, — гордо кивнул Снейп.

Её глаза быстро задвигались по комнате, как будто Грейнджер о чём-то активно думала. Северус мог видеть в её глазах вертящиеся шестерёнки, и он хотел знать, что именно вдохновило её на эти мысли.

— Думаю, ваш долг уплачен в полном объёме.

Северус на мгновение смутился.

— Что вы… — а затем его осенило. Она говорила о долге, который он приписал ей несколько лет назад. Когда он был зол, ревнив и полон ненависти к себе. Когда он хотел, чтобы она осталась, но знал, что не сможет удержать её возле себя. — Грейнджер… Гермиона, вы ведь знаете, что я… я спас вас далеко не поэтому, — с его лица исчезло всякое подобие улыбки или гордости. Северус спас её не из-за какой-то идеи «око за око», а потому, что он искренне заботился о ней.

Грейнджер как будто отстранилась от него, её тело снова сжалось, пальцами она вцепилась в край мантии. Лицо исказилось беспокойством и некоторой болью.

Он должен был написать ей, должен был рассказать, почему это произошло. Надо было с этим что-то делать: не признаваться в любви, а… извиниться и сказать, что не хотел тогда ранить её чувства.

— Гермиона, думаю, мне пора извиниться перед вами, — дрожащим тихим голосом начал он.

— Не надо, — жёстко и отрывисто.

— Почему?

— Не говорите о том, что сожалеете о сказанном. Вы знали, что говорите, каждое слово вы произносили чётко и ясно. И я вам не поверю, если сейчас вы скажете, что это не так. Я была глупой девчонкой, вы правы. Вы были правы во всём, — огрызнулась Гермиона и ещё крепче обняла себя руками.

То, что Снейп тогда ей наговорил, было неправильно и неэтично, но он даже и подумать не мог, что это так сильно на неё повлияет. Он совершил ошибку. И, по-своему, он был так же ответственен за то, что Грейнджер вернулась к Рону, как и Молли Уизли. По крайней мере, в тот раз.

— Гермиона… я… — начал было Снейп, и ей пришлось снова прервать его:

— Я не хочу это слышать! — закричала девушка.