Часть 3 (1/2)

Ненавязчивая мелодия оркестра доходит до ушей Ёнджуна сразу, как только они проходят во дворик роскошного особняка семьи Кан. Из-за весенней лёгкой погоды часть фуршетного стола находилась на открытом воздухе, как и оркестр играющий заученные мелодии. Ёнджун их всех наизусть знает, каждую ноту. Уроки фортепиано, которые омега обязан был посещать в детстве по прихоти родителей, не прошли даром.

- Семья Кан особенно ждала твоего появления сегодня, тебе бы стоило извиниться за опоздание, - предупреждает Субин младшего, когда они почти дошли до оживлённой массы гостей, откуда на них уже смотрели их друзья и семьи.

- Спасибо за совет, капитан очевидность, - с неприкрытым сарказмом отвечает омега, в качестве приветствия улыбаясь издалека знакомым, к которым они с каждым шагом были всё ближе. Субин же, не сочтя обязательным проявить сдержанность, закатывает глаза и недовольно цокает, нисколько не удивленный колкостью красноволосого. Альфа тянет дежурную улыбку, когда к ним уже начинают подходить их знакомые, которые сразу же начинают осыпать омегу всевозможными комплиментами. Субин всё с той же улыбкой, аккуратно притянув омегу к себе за талию, вежливо говорит всем, что они обязательно вернутся поболтать, как только поздароваются с виновником данного торжества и его семьёй. Он аккуратно сопроваждает омегу до их родителей, которые стояли вместе около небольшого фантана в саду и беседовали за бокалом белого вина, но, увидев своих детей, сразу же переключили внимание с разговора на прибывших наконец ребят.

- Долго вы, - спокойно произносит высокий, стройный омега с каштановыми волосами, легонько крутя бокал вина в руках, тем самым помешивая содержимое. Омега с довольно четкими чертами лица смотрит прямо на сына, проходясь по нему взглядом снизу вверх и оценивая выбор одежды. Недовольный выдох сдержать всё же не удаётся от броского и яркого образа омеги

- Главное - они уже тут, Тэхён-а, - вставляет стоящий рядом омега, искренне улыбаясь красноволосому, - Ёнджун-а, дорогой, как ты? Мы так давно не видели тебя, - рсстроенно говорит Брюнет, встревоженно пробегаясь глазами по лицу и телу омеги, беря его за руки и подтягивая поближе к себе,- ты совсем исхудал, солнышко. Тебя так грузят в университете?

- Со мной всё в порядке, дядя , - некрепко сжимает руки омеги красноволосый, - Я уже почти полностью закончил со всем, осталось только защитить диплом и всё, - он искренне улыбается взволнованному взрослому и пытается убедить, что в полном порядке и за последнее время не исхудал, а только чуть стал выше. Ёнджун знает, как сильно его любят родители Субина, он помнит все разы, когда ему лично звонил Папа Субина, чтобы просто узнать, как тот себя чувствует и позвать отдохнуть вместе где-нибудь. В такие моменты ему становится совестно за то, что он не находил времени и сил на семейные сборы. Хотя, справедливости ради, он бы не смог долго избегать все эти встречи, если бы не поддержка (читать как наставление) собственного папы.

Он всё еще слишком хорошо помнит тот вечер, когда на одном из очередных вечеров, ещё четыре года назад, по установленной традиции, Ёнджун станцевал сначала с виновником торжества, а потом с единственным человеком, с кем он мог танцевать, и это не трактовалось бы как позволение на ухаживание, его слишком внимательный папа разглядел на лице омеги уж слишком искреннюю и, по его словам, слишком глупую и очевидную улыбку.

Возвращаемся назад и ищем в какой именно момент от братских отношений все дошло до «глупой и очевидной улыбки» Ёнджуна

Ёнджуну год. Его день рождения.

Лучший друг отца с семьей приходит поздравить памятный день с двухлетним сыном на руках. Субин - тот самый двухлетний сын, не понимает почему у него отбирают его шарики и отдают другому ребенку. Как итог - Субин плачет, Ёнджун, не понимающий что происходит, тоже плачет.

Конечно, он этого всего не помнит, но это подтверждают плёночные фотографии с того дня и рассказы родителей.

Идём дальше. Ёнджуну пять. С недавних пор семья Субина слишком часто приходит в гости, а когда не приходит, то семья Ёнджуна идёт в гости к ним.

Субину шесть. И при каждой их с Ёнджуном встрече родители говорят им обняться и поцеловать друг друга в щёки. Их учат, что они - семья, они братья, и Субин, как альфа и как старший, всегда должен защищать Ёнджуна, потому что омега - их принц.

Ёнджуну семь. Он идет в первый класс в ту же школу, что и Субин, который учится на класс выше, но всё равно абсолютно каждую перемену приходит узнать всё ли с Ёнджуном в порядке и не обижает ли его кто. Вся их школа знает, что они братья.

Ёнджуну десять и у родителей не хватает времени на походы в гости, как и на принятие гостей. Ёнджун истерит каждый день и заставляет родителей хотя бы пару раз в неделю устраивать встречи семьями, потому что ему слишком скучно без Субина, который с недавних пор начал заниматься боксом и теперь всё свободное время тренировался.

Ёнджуну двенадцать. Встречи и вечера семьями становятся всё реже и реже, но раз в неделю всё еще обязательны, но даже на них Субин не часто появляется, предпочитая проводить время вместе с другими альфами, играя в спортивные игры и тренируясь для соревнований. Он перестал приходить к классу Ёнджуна, но всё ещё при каждой с ним встрече в школе старается показать, что ему есть на кого положиться.

Ёнджуну тринадцать. Он давно уже толком не виделся с Субином, и, если честно, уже особо и не хочется. Слишком занят драмой в личной жизни своего лучшего друга Ёнсона. Он тоже омега, да еще какой. Он жил по соседству с Дедушками Ёнджуна, а тот в последние два года в основном там и оставался, пока родители были заняты работой.

Ёнсон был омегой, созданным для внимания альф. Слабо проявляющийся нежный запах клубники, кожа белее снега, волосы цвета соломы, глаза цвета елового леса - ярко зелёные, губы алее рубина, фигура тоненькая тоненькая. Не омега, а воплощение сказочной феи. В добавок ко всему - звонкий смех, нежная улыбка и полное отсутствие интеллекта. Не омега, а мечта. Для альф, которые ущемлялись, если омега был хоть немного эрудирован, чтобы подловить их на какой-то мелочи, когда они пытались красоваться своими знаниями и мудростью (которых у них небыло) - просто золото.

Ёнджун, воспитанный единственным омегой среди всего круга приближенных к их семье людей, вырос под постоянным присмотром и защитой от посторонних альф. Он просто не шёл на контакт с каким-либо альфой, оставаясь недосягаемым драгоценным принцем, давно с гордостью принявшим, что его родители сами выберут ему достойного партнёра, когда придёт время.

Ёнджуну четырнадцать, он давно уже не видел Субина, даже на семейных встречах, которые проходили дома у старшего. Жизнь Субина вертелась вокруг собственных увлечений и друзей. Он с двумя друзьями детства основал группировку и держал под контролем всю свою старшую школу. Поскольку на тот момент во всех соцсетях они с друзьями выставляли посты и аватарки со львами, Ёнджун назвал их прайдом.

Видеть Субина он не видел, но слухи о нем доходили до всех. Ёнджун узнавал практически всё о жизни старшего через своего лучшего друга Ёнсона, который был на год младше него и был влюблён в одного из тех самых друзей детства Субина - Тэхёна. Тот, несмотря на юный возраст, был очень ловким, шустрым, а главное - не по годам умным парнем. Была в нём какая-то пугающая непредсказуемость. Они с Ёнсоном учились в одном классе, но омега даже умудрялся узнавать о его внешкольной жизни. Ёнсон действитеьно пользовался вниманием со стороны альф, и под пользовался имеется в виду реально пользовался. Флиртуя с разными альфами, получал информацию о единственном, который ему нравился, но который не казался особо заинтересованным в нём.

Зато в Ёнсоне были заинтересованы практически все остальные альфы. Не проходило ни дня, чтобы на совместной прогулке с Ёнджуном, к младшему не подходили знакомиться, или не оказывали знаков внимания.

В один из таких дней они сидели на лавочке в районе Енсона и к ним встала группа парней, которые вероятно были на год-два старше Ёнджуна, и начала курить. У Ёнсона непереносимость сигаретного дыма. Ёнджун, как ответственный старший сначала предложил Ёнсону пересеть куда-нибудь подальше, но эти альфы опять последовали за ними. Тогда Ёнджун просто подошел к ним и сказал перестать курить, на что один из альф ответил, что они будут курить, где хотят, и в наглую выдохнул сигаретный дым в лицо омеги. Ёнджун, опешевший от подобной наглости, просто выпалил «Пошли нахер отсюда, это мой район». Они впали в такой шок, что даже не поняли сразу, что им сказали, и все трое застыли, пытаясь что-то сказать, но не находя слов, словно рыбки. В итоге они, ругаясь на невоспитанность омеги, просто ушли.

Ох, если бы Ёнджун тогда знал во что это обернётся для него…

Уже на следующий день, когда омега пошел в школу, на него постоянно оглядывались все, кто только мог. Это было неудивительно. Ни один приличный омега не позволял себе выражаться нецензурными выражениями, да еще и при альфе, да еще и обругаться нецензурно на альфу…. Идеальная репутация Ёнджуна впервые пошатнулась.

Конечно же, об этом случае слухи дошли и до Субина, по которому это ударило даже больше, чем по самому омеге, ведь младший знал, что поступил так, чтобы защитить друга, и его совесть была чиста. В случае же Субина, омега, которого он везде представлял своим младшим братом и который был его лицом, своим проступком кинул ножь прямо в спину. В их обществе, поведение омеги в первую очередь сказывалось на близких этого омеги, а Субин был не просто близким, он нёс за него ответственность. Хоть он и не знал про детали того случая, а именно про поведение тех альф в сторону двух омег, но это не помешало ему сделать свои выводы и разочароваться в омеге. Ведь не важно, что сделал альфа, омега, в свою очередь, даже знать таких выражений не должен был, что уж там говорить о том, чтобы ими пользоваться, да еще и по отношению к людям, которые могут все перевернуть как хотят, потому что нет ничего опаснее, чем правда наполовину.

Единственное, что узнал Субин, было то, что омега тогда был со своим другом Ёнсоном, и, сопоставив дважды два, он и сам понял, что Ёнджун просто пытался защитить друга. Но то, как он это пытался сделать… Да еще и то, ради кого такие жертвы. Субин никогда не скрывал своего презрения в сторону легкомысленного друга своего младшего брата и никогда не понимал почему они вообще дружат. Он был убеждён, что тот тянет омегу вниз и оказывает негативное влияние. В каком-то смысле, именно из-за него это всё и началось.

Субин не принимает сторону омеги и даже не предпринимает какой-либо попытки поговорить с ним об этой ситуации.

Проходит еще один год. Субину шестнадцать и его настигает первый в жизни гон, о котором сразу же его отец звонит рассказать отцу Ёнджуна, дабы разделить радостную весть. Его сын наконец стал полноценным альфой, как-никак.

Ёнджуну было до ужаса интересно узнать, как же пахнет Субин. Раньше, в детстве, он пах примесью запахов своих родителей, как и все дети. Тогда это был терпкий запах виски с нежным запахом спелой вишни. Но по мере взросления родительский запах иссякал и к десяти годам полностью отходил. К шестнадцати годам наконец начинают проявляться уже их собственные запахи, которые полностью раскрываются во время первого гона или течки.

В их обществе было принято скрывать природный запах блокаторами, которые блокировали выделение феромонов, и другими разными перекрывающими приспособлениями. Существовали самые разные блокаторы от внешних, в виде браслетов или пластырей, до блокаторов внутреннего применения в виде таблеток и жидкостей. Поэтому Ёнджуну, лишённому удовольствия видеть Субина в домашних условиях и сталкивающимся с ним лишь на особо важных мерроприятиях, где априори запах никто не расскрывал, оставалось довольствоваться знанием, что старший пах мёдом.

У самого Ёнджуна уже потихоньку начал проявляться слабый запах кисло-сладких яблок. Он очень любил зелёные яблоки, особенно на завтрак с овсянкой и медом. У него была слабость отдельно к яблокам и к меду, но наслаждение крыло его полностью, когда он мазал дольки яблок медом, или когда ел дессерты с сочетанием этих двух продуктов. Поэтому, когда он узнал, что запах Субина - мёд, его это очень сильно смутило, но вместе с этим ещё и обрадовало, ведь даже если он уже давно не видел старшего, тот всё равно остаётся его любимым старшим братом. Но смутило, конечно, намного больше, потому что теперь будет просто невозможно остановить поток шуток и подколов со стороны Ёнсона, который и без того всё время намекал на возможные чувства у омеги к высокому брюнету, несмотря на постоянные лекции со стороны старшего омеги, как в их семьях устроено и почему они братья, которые не могут испытывать чего-то такого друг к другу, ведь это было бы почти инцестом.

Ёнджун искренне в это верил, пока не встретил Субина на одном из крупных мероприятий их семьи в свои шестнадцать. Тогда у него только раскрылся запах. Слабый аромат спелых сочных яблок, которые они с Субином обожали в детстве. Он все еще помнит, как их папы очищали и разрезали на небольшие дольки яблоки и угощали ими детей. Этот запах иногда тянул обратно в счастливое детство, оставляя печаль послевкусием от осознования того, как же сильно их отношения изменились. Раньше Субин так открыто показывал свою заботу и любовь, свою привязанность и своё отношение к их особенной связи. Сейчас же Субин проявляет формальную вежливость и дружелюбность в каждую их встречу, которую стршему не удаётся избегать(справедливости ради, большую часть из их возможных встреч альфа успешно избегал, и только во время крупных мероприятий ни одно его оправдание не подходило). Что по настоящему начинает удивлять омегу - так это собственная реакция на нечастые столкновения со старшим. В какой-то момент он просто заметил, что почему-то рядом с Субином ведёт себя как омега. Хоть он почти всегда ведёт себя в соответствии с общепринятыми стандартами омежьего поведения, но рядом с ним он начинает сам ощущать себя омегой. Он не может расслабиться рядом со своим братом, его голос становится на несколько тонов выше, а глупая улыбка напрашивается на лицо самостоятельно, чертовски подставляя хозяина тела, над которым тот теряет частичный контроль, стоит лишь Субину появиться в радиусе двадцати метров.

Ёнджун знает когда именно их взаимоотношения изменились, и когда отношение Субина к нему поменялось. До него ещё давно дошло что это всё последствия ситуации с теми альфами, которых он обматерил.

Положение омеги в обществе настолько хрупкое и шаткое, что один проступок, и всё - ты позор. Но в случае с Ёнджуном, тот случай мало что значил и не имел особого влияния на него. Большая часть людей просто не поверила в случившееся, относя это к категории слухов об омеге, которому просто все завидовали. Да и у Ёнджуна не заняло много времени перекрыть эту “новость” своими достижениями в учебе и социальной деяйтельности (его папа настаивал на волонтёрских работах и участии во всевозможных мерроприятиях и мастер-классах).

Однако всё это не повлияло на одного единственного разочарованного человека. О степени его разочарования Ёнджун, естесвенно, узнал не от него самого, а от Ёнсона, который на тот момент общался с альфами из “прайда”.

Сегодня же, на мерроприятии семьи Субина, впервые Ёнджуна сажают не за один стол с родителями, а за стол к другим молодым ребятам, в числе которых были сам Субин, Тэхён, Сан и Уён. Столы в целом были ориентированы на пять-шесть человек. Их стол был как раз на пятерых и Ёнджун очень рад, что его одноклассник Уён тоже тут. Они ещё с младшей школы учатся вместе и хорошо дружат. Уён - прекрасный омега, примерный школьник, достойный сын, который не только соответствует всем внешним стандартам красоты, но еще и само олицетворение элегантности и изыска. В свои шестнадцать уже полезный своим родителям тем, что привлёк внимание уроженца одного из самых богатых семей страны, сына Южных Чхве - Сана. За руку омеги его семья предложила столько материальных благ, что семья омеги даже не задумывалась об отказе. Сейчас уже все знали кому принадлежит заветный омега без единого изъяна.

Однако сам Уён не принимал всего этого. Как покорный омега, он, хоть и не смог пойти против решения семьи, но уговорил обе стороны дождаться до выпуска. Он, хоть и понимал, что от Сана никуда не деться и что его, грубо говоря, уже продали, всё равно не мог принять ухаживаний альфы. Он был настолько умелым актёром, что о его недовольстве данной ситуацией знали только Ёнджун и сам Сан, который в итоге рассказал своим друзьям, пытаясь получить от них совет, но какой совет могли дать две альфы, никогда не испытывавшие искреннее чувство влюблённости с примесью уважения. Сан потом понял, что признавшись родителям в своих к омеге чувствах, не помешав им “налаживать” будущее своего сына, слишком надавил на младшего, который и вовсе не был готов к подобному. Поэтому сейчас он терпеливо принимает любые действия и акты протеста, пытаясь показать искренность своих чувств и уважение к омеге, которого уже лишил права выбора.

Если говорить честно, Ёнджун даже восхищается альфой, его терпением и человечностью. В их обществе, насколько высоким бы ни было положение твоей семьи, если ты родился омегой, то ты автоматически превращаешься в красивый товар, который обязательно нужно устроить в семью повыгоднее. Они все это прекрасно знали. Знали они ещё и то, что мнение и желание омеги мало что значили, если у альфы что-то на уме есть. И, в образовавшейся между Саном и Уёном ситуации, альфа, по меркам их общества, уже имел все права на омегу и, при желании, мог принудить младшего к общению, к подчинению, мог ставить ограничения или снимать их по своему усмотрению. Но Сан, искренне сожалеющий о том, что не смог устоять искушению получения этих прав на омегу, по итогу этими правами даже не мог позволить себе воспользоваться. Он лишь позволял омеге своевольничать, пока тот не успокоится и не примет их реальность.

Сан действительно любил Уёна. И это было видно в каждом жесте и в умелых ухаживаниях за столом, за которым они сидели, пока их родители сидели за соседними и вели беседы насчет своих дел. И стоило зазвучать оживлённой мелодии, явно зовущей танцевать, как Сан, заметив сияние глаз своего омеги, галантно пригласил того на танец. И омега не мог отказать ему, разумеется, не потому что в глубине души и сам видел старания Сана и был даже немного благодарен, и, конечно, не из-за того, что это была любимая песня омеги. Он не мог отказать из-за окужающего их народа, который прекрасно знал, что омега должен потанцевать со своим альфой. Как бы омега ни пытался морозиться и ни упускал возможности отказать альфе, но прилюдно проявить акт неповинования было слишком большой роскошью для него. Да и бессмысленной, на самом деле.

Последовав примеру своего друга, Субин так же приглашает к танцу Ёнджуна - своего постоянного партнера. А поскольку сегодняшнее мероприятие было посвящено его семье, то танцев можно было ждать от них сегодня два, как минимум. Аккуратно взяв протянутую руку альфы, омега поднимается со своего места и вместе со своим партнером подходит в центр, где уже начали танец Уён с Саном. Ёнджун гадает выглядят ли они с Субином так же гормонично рядом друг с другом. И тут до него доходит, что он хотел бы. Он хотел бы выглядеть гармонично вместе с Субином.

Ёнджуну семнадцать. Он на втором году обучения в старшей школе и впервые сталкивается с непредвиденным обстоятельством в виде Чхве Субина, стоящего в дверном проёме класса, где у них проходил урок английского. Омега впадает в ступор и скептически сужает глаза в попытке понять не спутал ли он его с кем-то, ведь Субин учился в другой старшей школе, насколько омега знал, а он, как никто другой должен был знать подобную информацию. Из смятения его выводит слишком знакомый голос

- Ну привет, - расслабленно здоровается альфа, скрестив руки и оперевшийся плечом к дверному косяку, разглядывая младшего с ног до головы. У омеги перехватвает дыхание от того насколько привлекательно выглядит данный кадр в его глазах. Не смотря на свой вторичный пол, он был достаточно высоким и редко встречал кого-то выше себя, даже среди альф. Субин же был выше, да еще и очень крепкого телосложения из-за вечных занятий спортом, что делало его намного крупнее, особенно в сравнении с тонко сложенным омегой, который спустя недолгую паузу, всё же, наконец, отвечает альфе:

- Привет..? - говорит он с явным вопросом в голосе, - Что ты тут делаешь, хён, - не может сдержать своего любопытства омега и задаёт прямой вопрос, успокаивая себя тем, что их семьи достаточно близки, чтобы позволять себе разок обойтись без формальностей

- Учусь? - с нескрываемым весельем в голосе отвечает альфа, забавляясь реакции Ёнджуна, у которого очень очевидно крутятся шестерёнки в голове, пытаясь переварить слова старшего, на что тот решает не томить своего тонсена, - Я перевелся неделю назад, и это наш класс, - шестерёнки в голове Ёнджуна начинают действовать словно активнее, просто уже в другом направлении, но он решает оставить мыслительный процесс на урок литературы, до которого у него ещё было минут пять