* * * (2/2)

— Ты тоже тренируешься во сне?

— Да, — гордо заявил Углегрив. — Это сильно упрощает обучение с Кленовником. И несмотря на то, что он тоже так тренируется, совсем скоро я опережу его по навыкам. А теперь вернемся к рассказу.

— Все честно, — хмыкнул Черныш.

Он стал рассказывать приемному сыну про то, как действовал Остролап, когда был помощником глашатая, как он закончил войну с племенем Теней. Причем внимание было заострено именно на Остролапе. Углегрив внимательно слушал и, видимо, запоминал методы. Шраму не хотелось слушать то, что он и так знал, но он заставил себя сидеть неподвижно, пытаясь понять, зачем эта информация Углегриву. Достаточно быстро Шрам осознал, что оруженосец хочет понять, как действовал Грозовой глашатай в той или иной ситуации, чтобы потом, видимо, применить этот опыт на практике.

— На сегодня хватит, — закончил Черныш.

— Все-таки он умеет думать, — хмыкнул Углегрив. — Но я бы на его месте поступал иначе.

— Все впереди, — улыбнулся Черныш. — Я уверен, что ты будешь куда лучше Остролапа.

— Быть лучше, чем кусок лисьего помета, не так сложно, — гоготнул оруженосец.

— Углегрив, мне кажется, ты несправедлив к нему, — слегка наклонил голову Черныш. — Я все понимаю, но ты должен быть ему благодарен. Хотя бы чуть-чуть.

— Мне не за что быть ему благодарным, — отрезал Углегрив. — Да и за что? Он ничего хорошего ни для меня, ни для нашего племени не сделал.

— Он подарил тебе жизнь, — пожал плечами Черныш, — поэтому стоит…

— Черныш, ты совсем мышеголовый?! — прошипел Углегрив.

«Он что?!»

Шраму понадобилась вся его выдержка, чтобы не подскочить на месте. Чтобы никак не выдать свое потрясение, он принялся беззаботно вылизываться, но ему так и хотелось проорать на весь лагерь о том, что он только что услышал.

«Остролап его отец?! Их отец? Остролап, который убил брата Песчаной?! Но как?» — глашатаю было невероятно тяжело сдерживать эмоции.

Ко всему прочему добавлялось излишнее внимание Углегрива: Шрам чувствовал на своей спине его горящий взгляд. Но, по мнению Шрама, он никак себя не выдал.

Когда первый шок от услышанного прошел, к глашатаю вернулась способность думать. И теперь все начало вставать на свои места. Оруженосцы действительно были мало похожи что на Песчаную, что на Черныша, однако постоянно напоминали кого-то знакомого. Кого они напоминали на самом деле, Шрам понял только сейчас, когда услышал это своими собственными ушами.

«Как же я раньше не понял? Ведь они все похожи на отца как капли дождя».

И теперь стало понятно, почему Пчелолапа грустила об отце и что она имела в виду, когда говорила, что у Углегрива с ним тяжелые отношения.

Причина такого необычного и непонятного союза была не ясна, но Шраму это было интересно в последнюю очередь. На данный момент его волновало то, почему когда Пчелолапа откровенно грустит, ее брат настроен настолько противоположно? И как ко всему этому относится Тигролап? Как часто дети видятся со своим отцом, и видятся ли вообще? У Шрама было очень много вопросов, на которые не было ответа. И с каждой секундой их становилось все больше. Но Сумрачному глашатаю точно было понятно одно: пусть эти котята и полукровки, но все они целиком и полностью принадлежат племени Теней.

Шрам поднялся и как ни в чем не бывало пошел в сторону выхода. Углегрив, который все это время что-то говорил своему приемному отцу, не отрывал взгляда от глашатая. Шрам сделал вид, что заметил это только что, и вопросительно качнул головой, спрашивая, что ему надо. Углегрив, не моргая, медленно покачал головой, показывая, что он просто смотрит. Шрам слегка пожал плечами и вышел из лагеря.

* * *</p>

— Здравствуй, Остролап, — Шрам уважительно поклонился Грозовому глашатаю.

— Привет, — кивнул тот. — С чем пожаловал?

— В очередной раз спасаю шкуру твоего племени, — хмыкнул Шрам.

— Выкладывай.

— Я много думал и пришел к лучшему решению вопроса территории. Стоит отметить, что сделал я это не без помощи наших оруженосцев. Они растут очень смышлеными, — Шрам, стараясь не выдать свои эмоции и намерения, уставился на Остролапа. Но тот или обладал невероятно сильной выдержкой, или действительно не понял, о чем речь.

— Давай ближе к делу, Шрам, — устало попросил Остролап. — У меня очень много дел, и, если честно, в голове как будто осы завелись. Если не кто-то покрупнее.

— Понимаю, — хмыкнул Шрам. — Если коротко, то мы больше не будем ходить на вашу территорию и распугивать на ней дичь. За это мы переметим границы и заберем себе территорию, которую нам обещала Комета.

— Разумно, — бесстрастно кивнул глашатай.

— Я вроде бы в долгу у тебя, — напомнил Шрам. — Когда я разговаривал с Кометой, она сообщила, что время еще не пришло.

— Раз мы встретились, не вижу смысла откладывать, — вновь кивнул Остролап. — Но для начала я хочу с тобой поговорить. Но не как с должником или временным союзником, а, может быть, как с другом, — Остролап вопросительно посмотрел на опешившего Шрама.

«Мало мне было сегодня потрясений», — хмыкнул Сумрачный глашатай про себя.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил Шрам.

— Ты пришел ко мне со своей проблемой и доверился мне. Не спорю, что выбора у тебя особо и не было. Но ты пришел именно ко мне, а не к какому-нибудь Полосатому или Смерчу. Я, признаюсь, поначалу собирался лишь использовать тебя в своих целях, что получалось весьма успешно. Но я всегда знал, а теперь убедился еще больше, что у тебя есть честь, есть чувство долга и любовь к племени. Мы с тобой очень похожи и хотим одного и того же: процветания для своего племени. Поэтому я подумал о том, почему бы нам не стать друзьями, делая одно дело?

Шрам тупо смотрел на Грозового глашатая.

— Признаться, это весьма неожиданные слова, — медленно проговорил Шрам.

— У тебя много времени, чтобы обдумать, — сказал Остролап. — Подумай еще и о том, что мы с тобой глашатаи своих племен, а значит, мы равны. И мы можем сотрудничать на благо обоих племен.

— Звучит разумно, но неубедительно, — заметил Шрам.

— Ты прав, — кивнул Остролап. — Я храню твою тайну, которая легко может уничтожить тебя как глашатая. А, может быть, и как Сумрачного кота. У тебя же такой тайны нет, что крайне выгодно для меня. После того, как Кленовник потерял всю поддержку в племени благодаря мне, я мог использовать тебя, как только пожелал бы, и продолжить это делать после твоей услуги мне. И ты бы ничего не смог сделать, потому что боялся бы, что я разболтаю тайну. И тогда ты либо стал бы моей послушной собачкой, либо ты нашел бы способ убить меня, что было бы крайне тяжело. Ты загнал себя в очень сложное положение, сам того не осознавая.

Шрам слушал все это и понимал, насколько прав Остролап.

«Если бы Остролап стал шантажировать меня, я бы ничего не мог ему сделать. И мне приходилось бы слушаться, будто я котенок, а он моя мать».

— Зачем ты это все рассказываешь? — бесстрастно спросил Шрам. — Ты хочешь показать, какой ты великодушный, что не стал так поступать, или это предупреждение о том, что будет?

— Ни то, ни то, — хмыкнул Грозовой глашатай. — Я просто хочу показать, насколько ты оказался недальновидным. Если бы я хотел использовать тебя, я бы избрал другой метод.

— К чему ты ведешь?

— Я уже сказал, к чему веду, — пожал плечами Остролап. — Мы, а значит, и наши племена, можем быть друзьями. Это пойдет на пользу и нам, и вам. Но дружба строится на доверии и, возможно, на гарантиях того, что никто из нас не предаст другого. И я бы хотел услышать твое мнение по этому поводу.

— Ты прав в том, что дружба между нашими племенами будет взаимовыгодной.

— Я буду использовать тебя в своих целях, а ты меня, чем не дружба? — хмыкнул Остролап.

По шкуре Шрама пробежал холодок.

«Почти один в один говорил Тигролап», — припомнил он.

— Что ты хочешь предложить в случае, если я соглашусь? Ты же хочешь что-то предложить?

— Как я уже сказал, дружба строится на доверии, — кивнул Остролап. — И если ты согласишься, ты узнаешь мою тайну, что послужит гарантией того, что я не буду использовать тебя.

— А какая тебе от этого польза? Ты же ничего не получишь от этого, только потеряешь.

— Если я буду использовать тебя, ты будешь сопротивляться, — хмыкнул Грозовой глашатай. — А если мои предложения будут выгодны обеим сторонам, то ты не просто не будешь сопротивляться, но и будешь помогать.

— Как и ты, — заметил Шрам.

— Как и я, — кивнул Остролап.

— Что ж, в таком случае я согласен, — немного подумав, сказал Шрам.

— Значит, дружба между нашими племенами начинается отсюда, — улыбнулся Остролап. — Итак, моя тайна. Ваши оруженосцы — это мои с Песчаной котята.

Шрам уже знал это и без него, но услышав это от Остролапа, он не смог сдержаться.

— Но как?!

— Я не знаю, — грустно улыбнулся Грозовой глашатай. — Между нами что-то произошло, после чего мы встретились. Я хотел использовать ее, чтобы узнавать нужную мне информацию для победы в войне. Но потом немного увлекся.

— Так это Песчаная выдавала тебе наши планы? — еще более удивленно воскликнул Шрам.

— Она не хотела, — ухмыльнулся Остролап. — Но она никогда не была самой умной в вашем племени.

— Как и Черныш, — медленно кивнул Шрам. — Именно поэтому я начал подозревать что-то неладное. И сегодня по счастливой случайности я узнал о их настоящем отце немного раньше, чем об этом сказал ты.

— Как? — искренне удивился Остролап.

— Черныш проговорился, пока разговаривал с Углегривом, а я услышал.

— Надеюсь, об этом больше никто не знает?

— Никто. И никто не узнает. Эти трое оруженосцев, пожалуй, лучшие, что были на моей памяти. Я не хочу испортить им всю жизнь.

— Вижу, ты привязался к Пчелолапе, — улыбнулся Остролап.

— Только сегодня я понял, как сильно она похожа на тебя, — хмыкнул Шрам. — Только слишком эмоциональная.

— Я бы хотел с ними увидеться.

— Уверен, они тоже. Правда, кроме Углегрива.

— Почему? — удивился Остролап.

— Он тебя скорее ненавидит, чем любит.

В глубине глаз Остролапа бушевали какие-то эмоции, но они быстро угасли, так и не показавшись наружу.

— Я устрою вам встречу, — пообещал Шрам. — Я понимаю, что отец должен видеть своих детей. Но ты должен помнить, — Шрам посерьезнел, — эти котята — гораздо больше котята племени Теней, чем твои. И ты не посмеешь заставить их хотя бы на секунду сомневаться в своей преданности племени. Своему племени.

— Они должны быть готовы сражаться против меня, — как ни старался Остролап, его голос дрогнул, а в глазах поселилась невероятная тоска. — И я это понимаю. Поэтому наши встречи не будут частыми. Но я хочу хотя бы иногда с ними видеться.

— Не чаще трех раз в сезон, — отрезал Шрам.

— Это лучше, чем ничего, — грустно улыбнулся Остролап.

— По-моему, нам пора расходиться, — напомнил Шрам. — Для твоего поручения пришло время?

— Да, — кивнул Остролап. — На нас не так давно напало племя Ветра.

— Зачем? — удивился Шрам, после чего до него дошло, и он кивнул. — После такого оскорбления это было ожидаемо.

— Они напали не только за этим. Они хотели показать, что они не падальщики и тоже принимают участие в нападках на наше племя. Они хотели напомнить, что они сильнейшее племя в лесу и с ними нужно считаться. Только вот они проиграли.

— Проиграли?! — Шрам недоверчиво вытаращился на Остролапа. — Но как? Они же явно сильнее вашего племени.

— Мои коты хорошо потрепали воинов Ветра, но этого было явно недостаточно для нашей победы, — не обращая внимания на вопрос Шрама, сказал Остролап. — Зато этого более чем достаточно для вашей победы.

— Ты хочешь, чтобы мы напали на племя Ветра?

— Они слабы, хоть и пытаются выставить себя хозяевами леса. Пора напомнить им, кто они на самом деле.

— Победив племя Ветра, мы по праву станем сильнейшим племенем, — глаза Шрама хищно загорелись. — А я-то думал, ты хочешь мира.

— К сожалению, пока что не время для мира. Время для усиления племени Теней и ослабления племени Ветра. Но это еще не все.

— Речное? — догадался Шрам.

— Да, — Остролап слегка поморщился. — Они оправляются после голода и изгнания предводителя. К тому же, я уверен, у них в племени очень сильные противоречия. Самое время наказать их за Великую битву. Но у меня есть два условия, — глаза Грозового глашатая нехорошо блеснули. — Во-первых, на Речное племя вы должны напасть в течение двух рассветов, не позднее. А во-вторых, если племя Ветра достаточно просто победить, то Речные коты должны сполна увидеть ярость Сумрачного племени. Вы должны заставить их захлебнуться собственной кровью, чтобы ни на одном Речном воине не осталось здоровой шкуры. Но не должно быть ни одного убитого, это очень важно.

— Чем тебе так не нравятся Речные коты? — хмыкнул Шрам.

— Рванозвезд вздумал, что может управлять мной, — холодно сказал Остролап. — И на этот раз у него получилось. Ему нужно это нападение, чтобы ярость Речных воинов вылилась не на него, а на врагов. А раз нужна битва, он ее получит. Только совсем не такой, какой хотел бы.

— Видимо, в Речном племени вновь ожидается смена предводителя? — осклабился Шрам.

Остролап мрачно кивнул. Шрам слегка поежился. Пусть этот черный кот и был гораздо меньше Сумрачного глашатая, Шрам не хотел бы, чтобы тот с таким же выражением на морде говорил о племени Теней.

— Победив сразу два племени, племя Теней будет сильно как никогда, — проговорил Остролап. — Вы покажете, что против вас можно выступать только в союзе с кем-то. Вы покажете, что настало время, когда племя Теней будет диктовать условия всему лесу.

— И ты не боишься привести нас к такому?

— Не забывай, что я могу не только привести к такому, но и отнять это. Тем более в том, что союзники моего племени будут сильнейшими в лесу, я не вижу ничего плохого.

Шрам молча кивнул.