Глава четвёртая. Понедельник наступил… прямо на меня (с). (2/2)

Ох, ладно, может ещё получится всё исправить. Или распределение по классам от оценок зависит и когда выбьюсь в отличники меня переведут? Хотя, тогда почему Джеф всё ещё здесь? В общем, надо будет попозже эту тему как-нибудь деликатненько у директрисы провентилировать.

Когда прозвенел звонок с урока, передо мною встала дилемма. Система, да и здравый смысл, требовали завести знакомство с кем-нибудь из одноклассников, кто поможет освоиться в школе и вот, хотя бы, гидом поработать и проводить в столовую.

Увы, симы, что, впрочем, меня не особо удивило, скорее, даже, обрадовало, жуткие индивидуалисты, поэтому на меня всей толпой не набросились с целью поскорее познакомиться, как было бы в школе моей обычной, не симской, реальности.

Ронда смылась из класса ещё не успели отзвучать трели звонка. Джеф утопал следом, на ходу утыкаясь в книгу. Уолли был слишком застенчив чтобы начать разговор первым, даже если бы и захотел, но он, немного поколебавшись, тоже умчался. Подозреваю в столовую, судя по его мечтательному взгляду.

Кэссиди была очень не прочь познакомиться поближе, но от её хищного оценивающего взгляда шарахнулся уже я сам. Чувствовать себя загоняемой в угол добычей мне не хотелось, а то, что она начнёт на меня охоту, стоит мне дать слабину, сомнений не было ни малейших.

Вот так, методом исключения, и вышло, что первой с кем я познакомился из своего нового класса, оказалась Люси, к парте которой, немного поколебавшись, я и подошёл.

— Привет, я Дитрих.

Люси вздрогнула, когда я приблизился и подняла на меня свои оленьи глаза. Чёрт, какая она всё же миленькая, если не опускать взгляд ниже подбородка.

— Я — Люси. Люси Гленн.

Я натянул на лицо лучшую из своих обворожительных улыбок и это явно сработало как надо, учитывая, что Люси тут же залилась краской смущения.

— Я тут новенький, Люси, — сообщил я очевидную истину. — Только первый день и ещё ничего не знаю. Не откажешься показать мне, где тут что?

Девушка несколько мгновений удивлённо хлопала глазами, словно не до конца понимая, что я от неё хочу. Потом покосилась на Кэссиди, чья обольстительная улыбка с каждой минутой всё больше и больше напоминала оскал. Затем перевела ещё более недоумевающий взгляд обратно на меня и нерешительно кивнула, поднимаясь.

Но тут она зацепилась за ножку стула, потеряла равновесие и растянулась бы на полу, если бы на пути её падения не стоял я. Я успел вовремя подхватить девушку и придержал, помогая восстановить равновесие.

— И-извини, и сп-спасибо, — пискнула Люси, от алевших ушей которой вот-вот должен был повалить пар.

— Пустяки. С кем не бывает? Я и сам довольно неуклюжий, — честно признался я, костеря на чём свет свою идею добавить повинную в этом черту характера.

Люси робко улыбнулась мне и кивнула к выходу из класса.

— Идём? Что ты хотел бы посмотреть?

— Всё! Я кроме этого класса, был только в кабинете у директрисы, поэтому даже не представляю, что у вас тут есть.

— Тогда, чтобы тебе легче было ориентироваться, давай вернёмся к входу в школу и начнём оттуда?

— Как скажешь, тебе видней. Веди меня, о мудрейший экскурсовод.

Люси, уже отбросив неуверенность, весело усмехнулась и решительно двинулась по коридору, поманив меня за собой.

Мы вышли в центральный холл, встав спиной к дверям, словно только что вошли, и Люси начала подробно, интересно и, даже, чего я не ожидал, с юмором, описывать всё мимо чего мы проходили. Причём, рассказывала она, явно подражая данному мною ей прозвищу «экскурсовод» в стиле «посмотрите налево…посмотрите направо…».

Центральный холл, на то и назывался центральным, что находился ровно посредине длинного прямоугольного здания, разделяя его на две части.

В правой половине, по правой стороне располагался кабинет директора, а по левой девчоночья уборная. Дальше шли учебный класс справа и лаборатория естествознания слева. За учебным классом следовал компьютерный, а рядом с лабораторией притулился медпункт. Ну, а в самом конце мы упёрлись в огромный спортзал с зоной для игры в баскетбол, рядами стульев для зрителей, комнатой с тренажёрами и двумя раздевалками, для парней и девушек соответственно.

В левой половине, зеркально кабинету директора находилась учительская, а, напротив, вновь уборная, но уже для парней. Затем следовал учебный класс и библиотека, а напротив них располагалась столовая, сбоку которой скромно притулилась маленькая каморка уборщика. Последним шёл актовый зал, со сценой, на которой располагались музыкальные инструменты и ораторские трибуны, а в закулисье примостились две раздевалки-гримёрки.

Школа была в принципе небольшой и очень уютной. А её узкие коридоры и заставленные всякой мебелью кабинеты словно скрадывали отсутствие большого числа учеников. Уже два-три человека собравшиеся вместе образовывали толпу и могли создать затор. Ммм, или это первые признаки того, что я начал привыкать к симской немноголюдности мира?

— Там, сбоку, есть ещё пристройка с отдельным входом, — махнула рукой в сторону окна Люси. — Это бассейн. С раздевалками, душевыми и кабинетом тренера. Если хочешь, могу сводить показать, но лучше пойдём в столовую. Не знаю как ты, а я основательно проголодалась. Да и до следующего урока мне хотелось бы ещё почитать учебник, если не возражаешь.

Проголодался — это не то слово. Мне, если честно, казалось, что мой желудок вот-вот начнёт переваривать сам себя, так что я горячо поддержал идею Люси и мы направили свои стопы в ту сторону, откуда, дразня чувство голода и вызывая неконтролируемое слюноотделение, доносились божественные ароматы съестного.

Так как на завтрак у меня была лишь горсть малины, и вообще это было очень давно, набить своё пузо я собирался основательно. Цены в столовой меня порадовали. Как и меню. Кроме всяких фаст-фудов типа хот-догов и бургеров, школьникам предлагались ещё комплексные обеды, которые так и назывались «обед старшего ученика».

За жалких 5 симолеонов я стал обладателем внушительного подноса с выдавленными в нём углублениями, заменяющими тарелки. В одной из секций располагались макарошки, в другой отбивная, в третьей овощной салат. Ещё здесь были треугольнички сэндвича с сыром, вместо просто хлеба, и порезанное на дольки зелёное яблоко в качестве десерта. Порции не выглядели особо большими, но, когда я съел всё до кусочка, почувствовал, что наелся до отвала.

Пока челюсти работали, глаза тоже не оставались без дела, ведь столовая и общее обеденное время — это отличный шанс поближе рассмотреть учеников второго класса.

Через столик от нас с Люси сидел строгого вида мужчина лет сорока, с щёточкой усов под носом и начинающими появляться залысинами у висков. Мужчину звали Генри Оук, и он был учителем второго класса.

Рядом с мужчиной сидела девушка, увидев которую, моё сердце непроизвольно начало биться быстрее. Впервые я понял, что чувствуют симы, когда у них появляется системное сообщение «Гормональная тревога!».

Тонкая хрупкая фигурка, миловидное личико сердечком, большие ореховые глаза, опушенные от природы густыми и длинными ресницами. Розовые сочные губки, которые были буквально созданы для благоговейно-трепетных поцелуев. Густые каштановые волосы, собранные в небрежную косу, спадали на маленькую аккуратную грудь, будучи переброшенными через плечо.

Прелестную красавицу звали Делия Оук, и она, как шепнула мне Люси, была единственной дочерью вдовца Генри Оука.

Мда, а папаня-то у неё, по всей видимости, тот ещё тиран. Блуза без выреза, однотонная юбка по щиколотки, туфельки на небольшом устойчивом каблуке, полное отсутствие макияжа и тот факт, что обедает Делия за одним столом с отцом, строго зыркающим по сторонам, преимущественно на проходящих мимо парней, рисовали вполне однозначную картину.

Делия явно воспитана в строгости и скромности. Чиста телом и помыслами словно монашка, даже не помышляя о возможности романтического увлечения. А дома, после школы, наверняка ещё и шуршит по хозяйству, взвалив на себя, после смерти матери, все женские обязанности.

Ч-чёрт! Кажется, я влюбился.

С усилием отведя взгляд от Делии, когда пялиться было уже просто неприлично, и грозило вызвать недовольство её сурового отца, я обратил внимание на остальных обитателей столовой.

Наискось от нас, сидели разнополые близняшки Брендон и Бренда Шор. Парень — типичный спортсмен, звезда школы и капитан какой-нибудь там футбольной команды. А вот сестрёнка у него та ещё фифа. Неформалка с уклоном в не то в панк, не то в готику и претензией на собственную важность.

В самом дальнем углу жевала что-то очень экологически чистое и натуральное, местная эко активистка Реджина Эскер. То, что она из рядов борцов за экологию сообщала даже её причёска. Некоторые пряди волос девушки были выкрашены в травянисто-зелёный цвет.

Мм, про кого ещё не рассказал? А, точно! Хулиган, задира, второгодник и, я подозреваю, будущий уголовник Бо Лидс, сидел за одним столом и вполне мило общался с единственной, кроме него, здесь темнокожей девушкой, Кией Шемвуд.

Хотя, на мой взгляд, Кия была больше похожа на индеанку. Может, смешанная семья? В любом случае, Шемвуд с полным правом считалась первой красавицей школы, обладала безупречным вкусом стиля и возглавляла секцию чирлидинга.

Вот такие вот у меня теперь одноклассники. Будем дружить…наверное.

Но подружиться я так ни с кем кроме Люси больше не успел. Стоило мне доесть и оставить поднос на специальной стойке для грязной посуды, как прозвенел звонок, предупреждая о скором начале второго урока.

Очень удобно, кстати. Два звонка. Первый предупреждающий, позволяющий не торопясь закончить то, чем человек занимается в данный момент, и без спешки дойти до класса. А со вторым начинается занятие, и никто не опаздывает, никого не надо ждать.

Послеобеденным уроком было естествознание, странным, но, надо признать, органичным образом, сочетающее в себе сплав из физики, химии и биологии.

Кстати, забыл упомянуть! Посещение сегодняшних занятий открыло и заполнило до половины шкалы, навык логики. Таким темпом, мне и напрягаться не придётся, как за пару месяцев учёбы я прокачаю до капа несколько важных навыков, которые сам по себе, я развил бы очень нескоро.

Меня, чтобы денег накопить, в первую очередь производственные интересуют. Рисование там, или механика. Ну и, понятно, кулинария с садоводством будут сами собой прокачиваться, так как я, всё-таки, планирую однажды начать нормально питаться, а не дарами природы и сухими завтраками.

Так что школа, оказывается, очень полезное заведение. Хотя, почему «оказывается»? Я всегда это знал. Просто до сих пор не могу воспринять мир The Sims 4 до конца реальным. В первую очередь из-за подспорья в виде системы и игровых условностей типа плодоносящей в начале марта, при едва-едва отличной от нуля температуре, малины.

Прозвенел звонок с урока, мадам Полсон раздала новые тетради с домашним заданием, и перестала обращать на нас внимание.

В отличие от активных карьер, в которых, в конце рабочего дня, сима телепортирует домой так же принудительно, как и переносит на работу, со мной ничего подобного не произошло. Как и с остальными учениками.

Да, уроки официально закончились, но покидать школу из-за этого было не обязательно. Некоторые мои одноклассники, конечно, ушли. Причём не факт, что домой, а не в спортзал, бассейн или на задний двор, где стояли мольберты для рисования и располагались гимнастические коврики для отработки поддержек чирлидерами. Но некоторые остались.

Люси, к примеру, осталась сидеть за партой, сразу взявшись за выполнение домашнего задания. Хм, неплохая идея! У меня на участке всё равно нет условий для решения письменных тестов, так почему бы и не задержаться?

Постепенно народ всё же рассасывался. Кроме нас с Люси, оставался лишь Джеф Гиттс, которому что-то эмоционально втолковывал мистер Оук, да Делия, так же занятая своей домашкой и, наверное, дожидающаяся отца, который, по-видимому, давал те самые индивидуальные занятия, о возможности получения которых предупреждала директриса Уэзерби.

Теперь, кстати, мне стало понятно, почему Джеф находится в нашем классе. Вероятно, он из-за чего-то отстал или много пропустил и вот теперь навёрстывает. Теория о том, что классы поделены по уровню знаний и преподаваемого материала, всё крепла.

Кстати, Джефа и Оуков я видел, когда ходил в туалет, так как занимались они в другом классе. И очень жалею, что не завернул ещё, мимоходом, в столовую. Потому что, когда к шести я закончил с домашкой и почувствовал, что проголодался, повариха уже ушла домой и столовая, соответственно, оказалась закрыта.

Вообще в школе к этому моменту остался лишь я, да бодренького вида дедок-уборщик, шустро орудовавший шваброй в коридоре.

Выглянув в окно, и увидев непроглядную темень, которую разгонял лишь свет фонарей, я подумал, что возвращаться к себе на участок мне не особо хочется. Фонарей там нет и заняться, фактически, нечем. Кроме как лечь спать. Но не в половину седьмого же! Это даже как-то несерьёзно.

Немного пошатавшись по школе, чуть более вдумчиво разглядывая её помещения, чем при первой экскурсии с Люси, и, даже, заглянув в бассейн, по достоинству оценив тамошние душевые, я, от нечего делать, устроился за шахматным столиком, принимаясь играть сам с собой. А что? И развлечение, и логику качает.

К тому моменту как шахматы мне надоели, есть хотелось уже основательно. Но идея достать из багажника переносной холодильник и давиться овсянкой или мюсли мне категорически не нравилась.

О! В холле же есть торговые автоматы, я видел. Они, в отличие от столовой, доступны круглосуточно.

К моему счастью, автомат торговал не только газировкой, чипсами и шоколадными батончиками, но ещё и фаст-фудом. Я купил пиццу-ролл с пепперони и с утробным рыком, сделавшим бы честь и оборотню, впился зубами в горячее тесто. Блаженство-о-о. Правда, боюсь, такими темпами, у меня образ жизни «страсть к фаст-фуду» выработается, что не есть хорошо.

На сытый желудок меня потянуло в сон, и я вполне мог бы разбить палатку прямо на лужайке перед школой или, даже, посреди спортзала, но меня и так немного напрягало бродить в одиночку по пустынному зданию. Ещё и ночевать тут? Увольте!

Так что я портанулся домой, кое-как установил свою брезентовую хижину, почти наощупь обнаружил в неё вход и завалился дрыхнуть.

Н-да, если так и дальше пойдёт, то ни фига я миллионером ни через полгода-год, ни через десять лет не стану. Если бы перед сном опять не размножил лягушек, то ушёл бы в минус по сравнению с утренним капиталом из-за потраченых на еду денег. Но, слава лягушкам, на счету красовался 291 симолеон.

Ещё я свёл новое знакомство, открыл навык садоводства (пока собирал малину) и логики, которую учёбой и шахматами прокачал сразу до второго уровня. А главное, я находился в чистоте, не был голоден и все бары потребностей кроме бодрости располагались в зелёном диапазоне. С бодростью же мне как раз вот сон и поможет. Спокойной ночи, короч.