5 (2/2)

В итоге он всё-таки собрал динозавра. Племянник даже немного обрадовался и побежал показать новую игрушку родителям. Тэён выдохнул с облегчением и пошёл за общий стол ужинать. Но и там его настигло наваждение. Во время разговоров о семейных делах его озарило воспоминание: номер, в котором остановились Доён и он; Доён пошёл в душ, а Джэхён, будто зная об этом, появился из ниоткуда. Сначала они разговаривали, но почему-то только в полголоса. Тэён начал догадываться, что Джэхён пришёл не просто так, и внутри защекотал азарт. Он знал, что, добравшись наконец до душевой, Доён будет мыться минут сорок. И тогда ему вдруг захотелось пройтись по грани. Поддакивая рассказу Джэхёна, он подсел к нему на кровати ближе и недвусмысленно положил руку ему на бедро – слишком высоко, чтобы посчитать этот жест дружеским. Джэхён судорожно выдохнул ему в самое лицо, взял его руку в свою и переложил её выше, себе на пах. Джэхён сжал их пальцы вместе, и Тэён, чувствуя, как сердце резко начинает биться раза в два быстрее, понял, что готов пойти дальше. Вода в ванной комнате надёжно шумела, как будто отрезая их от действительности. Джэхён подался вперёд и прикоснулся губами к шее там, где им обоим нравилось больше всего. Тэёну пришлось начать дышать через рот, потому что воздуха в комнате как будто не осталось. Он запустил руку за пояс шорт Джэхёна, уже проваливаясь в их общий жар и с трудом удерживая собственный вес на единственной свободной руке. Джэхён начал бормотать ему в шею, щекоча и обжигая, что-то пошлое, грязное, такое, отчего хотелось сгореть от стыда и кончить одновременно…

Тэён вышел из-за стола первым.

Сказав, что у него разболелась голова и плечо, которое он повредил на одной из последних перед каникулами репетиций, он заперся в своей старой комнате. Разномастные мысли наваливались на него как никогда тяжело. Он сел на край кровати и запустил пальцы в волосы. Он так устал, очень устал. В какой-то момент ему показалось, что у него правда начала болеть голова.

Он чувствовал себя слишком грязным в родном доме. После всего, что случилось, ему теперь тут не место. Ему, наверное, нигде теперь не место?.. Его комната в общежитии уже напиталась этой похабной чернотой; испортить ещё больше её уже невозможно. Наверное, ему место только там. Там, а не в семейном гнезде, где всё правильно и чисто. Ведь он сам – неправильный и нечистый. И если бы так получилось, что ему пришлось бы рассказать им всю правду о себе, они бы не поверили ни единому слову. А если бы всё-таки поверили, то ни за что не поняли. Ну как он так может, зачем?!

Он откинулся на спину, уставился в тёмный потолок. До боли знакомый город стал чужим, начал его отторгать. Он не вписывался в нормальную жизнь со своим оторванным от действительности графиком айдола, в который были внесены карандашом мерзкие тайные пункты. Он почувствовал себя неуместно настолько, что первым порывом было собрать вещи и поехать обратно в общежитие. И наплевать, что сейчас там никого больше нет. Наплевать, что он проведёт все праздники один. Но так он хотя бы будет избавлен от испепеляющего чувства неправильности, которое не понять никому и ни за что.

И вдруг темноту у него в голове пронзил тонкий луч света: он вспомнил, кто его поймёт.

Он резко сел на краю кровати, набрал номер, прислушался к гудкам. Он не слишком рассчитывал на то, что ему ответят, хотя именно ради ответа он и звонил. Конечно, даже звонить ему было неловко. Но хотя бы там, на другом конце провода, он чисто теоретически мог получить немного понимания.

– Да, хён?

– Джэхён-и, привет, – Тэён улыбнулся ему, хотя это был обыкновенный звонок, а не видеосвязь. – Я отвлекаю?

– Нет, – послышался негромкий щелчок закрывающейся двери. – Что-то случилось?

– Да нет, – Тэён уцепился за его искажённый телефоном голос: хоть что-то, что связывало его с той жизнью. – Просто вдруг захотелось узнать, как у тебя дела.

Тэён чуть не прикусил язык, настолько жалко прозвучала фраза.

– Всё отлично. Мы поужинали с моими старыми друзьями в ресторане, сейчас я дома у родителей. К нам хотели зайти в гости родственники отца, – говорил Джэхён гораздо более оживлённо, чем обычно. – Как у тебя дела?

– Всё тоже хорошо. Перевидал кучу родственников и старых знакомых. Сейчас собирали с племянником конструктор, – он услышал, как Джэхён хмыкнул в трубку, улыбаясь. – Он меня пока ещё не очень узнаёт, я стараюсь проводить с ним побольше времени.

А больше говорить было не о чем. Не о том же, как Тэён извивается внутри себя из-за того, что его что-то терзает. Тэён судорожно обегал комнату взглядом, надеясь найти что-то, за что можно было бы зацепиться и растянуть разговор ещё немного. Но его мысли оборвал Джэхён:

– Когда вернёмся, сделай тест, пожалуйста.

Сердце подскочило к самому горлу:

– У тебя что-то есть?

– Нет. Но хочу исключить такую возможность в будущем. К тому же, я не люблю презервативы, – ответил Джэхён спокойно.

– Если ты хочешь, я сделаю, окей, – отодвигая заусеницу до красноты, сказал Тэён; вдруг до него дошло, и осознание ошпарило его кипятком. – Тогда… ты тоже сделай, ладно?

– Конечно, без проблем. Сделаю в первую же неделю после праздников, – сказал Джэхён и как будто черкнул ручкой по бумаге. – Если честно, немного скучаю.

Тэён напрягся. Предложение не прозвучало законченным, но в груди уже как будто начала скручиваться проволока в один уродливый ком.

– По твоей заднице.

– Что это, – Тэён прыснул от смеха, упав спиной на кровать и устраиваясь удобнее. – Что ты такое говоришь?

– Я бы сказал ещё кое-что, но я не могу показаться перед родственниками в непрезентабельном виде, – сказал Джэхён низким загадочным голосом. – Мне правда пора.

– Да, конечно, всё окей, – поспешил заверить Тэён и снова сел прямо. – Пока.

– Пока, хён. Скоро увидимся.

Тэён положил трубку первым. Он отложил телефон в сторону и выдохнул тяжело.