Первое время (2/2)

— Что ты знаешь про Катамэ? — невозмутимо спрашивает Итачи, прежде чем распасться на стаю ворон.

— Почему наш местный дурачок тебя интересует? — Джузо озирается по сторонам, прежде чем из кроны ближайшего дерева в него летят сюрикены, тут же отбитые мечом.

— Странно, что такой с виду непримечательный человек делает в Акацки, — Итачи спрыгивает вслед за своим оружием, посылает огненные диски один за другим, и, добравшись до Джузо, пытается поймать его в гендзюцу, но тот вовремя уворачивается, и вместо него перед Итачи рассыпается брызгами водный клон.

— Предпочитаю не лезть в подковёрные игры, — ухмыляется Джузо, снова замахиваясь, — И тебе не советую.

Итачи уклоняется от меча, но тут поляну окутывает густой туман, вынуждая Шисуи активировать шаринган.

«Напрасно ты это,» — думает он, и видит Итачи, стоящего прямо перед Джузо, очевидно пойманного, — «Сам упростил задачу.»

— На этом конец, — констатирует Итачи и Джузо моргает.

— Вот же черт, — комментирует он.

— Почему не советуешь?

— Лезть? А на черта это? — Джузо внимательно смотрит на Итачи, — Слушай, малец, мне плевать, почему ты присоединился к Акацки. Однако предупреждаю: не недооценивай местных головорезов, и в особенности — лидера Пейна.

— Я пытаюсь понять, куда попал, — очень вежливо отвечает Итачи.

— Ха! — Джузо закидывает меч на плечо, — Ты попал в Акацки, в отряд элитных убийц-говнюков, которые будут править миром… когда заработают денег и веса в обществе побольше, полагаю.

— Зачем? — продолжает очень вежливо давить Итачи.

— Вроде у лидера большие планы, — пожимает плечами Джузо, — Убрать с дороги военные деревни, чтобы странам сложнее было развязать войну или вроде того… говорю же, меня не интересует. Я здесь ради себя, а не мира.

Итачи хмурится, очевидно недовольный скудностью полученной информации, но Джузо, ничуть не смутившись, принимается пить воду.

— Что, ещё разок? — спрашивает он, оторвавшись от фляги.

Итачи кивает и отходит на почтительное расстояние.

— Так ты ничего не знаешь о нем?

— О ком? О Катамэ? — Джузо, хмыкает хватаясь за меч двумя руками, и бежит на Итачи, — Какой-то кретин на побегушках. Никто не знает, из какой он деревни или чем отличился, что его приняли.

— Лидер? — Итачи отпрыгивает влево, на дерево и швыряет несколько кунаев, скорее всего, чтобы затормозить противника.

— Ну, кроме лидера, видимо, — Джузо уклоняется, прыгает, отталкивается от ближайшего ствола и обрушивает удар на ветку, на которой мгновение назад стоял Итачи, — А может он его какой-нибудь старый знакомый, знаешь, сидит тут за компанию, — Джузо ухмыляется, — Или дружок сердечный нашего ангелочка… или и самого лидера.

— Что ты имеешь в виду? — отзывается Итачи, приземляясь на другое дерево и складывая печати, — Катон!

Джузо смеется, уворачивается в последний момент и продолжает преследовать Итачи по деревьям, рубя ветки меньше чем через секунду после того, как Итачи ретируется.

В последний момент тот внезапно прыгает Джузо наперерез, заходя за спину.

— Не получится! — рычит Джузо, в воздухе выпуская струю воды и меняя траекторию падения.

Оба оказываются на земле, сначала он, за ним и Итачи. За мгновение, что Шисуи не моргая следит за боем, первый успевает развернуться и рубануть мечом, чуть не дойдя до шеи противника — но в этот же момент в его шею утыкается кунай.

— В реальном бою мы оба проиграли, — усмехается Джузо, и Итачи кивает.

— Так что ты имел в виду? — уточняет он.

— Ну, если не понимаешь — потом поймешь, — усмехается Джузо.

Итачи хмурится.

— Прости, пацан, ты не в моем вкусе, чтоб тебя просвещать, — Джузо возвращает меч на плечо, — Но если передумаю — дам знать.

— Чушь, — резюмирует Итачи, хмурясь еще больше.

Шисуи морщится. Инстинктивно хочется, по старой памяти, оградить Итачи от похабных и быдловатых повадок мечника. С другой стороны — Итачи и сам уже, видимо, решает закончить разговор самым сложным для игнорирования способом: уходит.

Этой ночью Шисуи плохо спит. Перебирает мысли, строит планы и борется с желанием пойти в комнату на пролет ниже, открыть дверь и снять маску.

Нельзя.

Сначала нужно лучше узнать этого, нового Итачи. Понять, чем он теперь руководствуется и как может отреагировать на этого, нового старого друга. Подобрать верные слова, чтобы он понял и принял произошедшее, чтобы поверил в план, который когда-то они уже обсуждали, но теперь — намного более масштабный, сложный и не обходящийся без жертв. Если с Нагато у него было несколько попыток, то тут Шисуи точно знает: Итачи не такой человек. Вторых шансов может и не быть.

И как будто бы планы Шисуи никогда не включали в себя присутствие Итачи. И как будто бы его, вероятно, не до конца разорванную связь с Конохой можно обойти без последствий и не привлекая Итачи слишком близко. Шисуи мысленно сам смеется над собой.

«Позволил себе дать слабину,» — шелестит в голове саркастирующий голос Зецу.

«Позволил,» — соглашается Шисуи, не найдя более благовидной причины. Стоит признать: не много понадобилось ему, чтобы пробудить тоску по не таким уж давним временам, когда они плечом к плечу отбивались от отряда Корня и когда вместе придумывали планы, как остановить клан от переворота. С другой стороны, говорит себе Шисуи, у Итачи светлый и критичный ум, который может быть полезен в деле. Пусть его, Шисуи, мотивы далеки от объективных, но Итачи может стать серьезной помехой в его планах, если прознает о них сам и не одобрит. У него хватило бы сил и упрямства на то, чтобы основательно повставлять палки в колеса и в прежние времена, а теперь он, к тому же, обладает Мангекё, силы и слабости которого ещё предстоит узнать. По крайней мере, так это можно объяснить Зецу, который, конечно, посмеется, но из-за уговора не сможет возразить.