аmare, odiare, lottare (1/2)

С каждым днём небо все сильнее заполнялось плотными тучами, капли дождя окутывали солнечный Рим, вызывая недовольные гримасы у местных жителей и туристов.

Выпивая очередную таблетку жаропонижающего, Мишель схватилась за голову. Неимоверная боль и слабость брали контроль над женским телом, заставляя страдать. Каждый участок кожи отдавал неприятными ощущениями, вынуждая девушку почти валиться с ног.

С детства у светловолосой был слабый иммунитет, делая организм чувствительным на любое изменение погодных условий. Настолько сильно она была метеозависимая.

Сегодня у девушки были командные съёмки с японской моделью, по мнению Микеле такой контраст внешности был бы идеальным.

И правда, высокая мужская фигура с белоснежной кожей и чёрными словно смоль волосами рядом с изящной француженкой.

Поправив уголки губ, визажист одобрительно посмотрела на своё творение. Ярко-красная помада была изюминкой образа, а разноцветные глаза выделялись с помощью белого карандаша, подчёркивая миндалевидную форму острых глаз.

Выйдя на площадку, Шель притормозила, в пару метрах от неё стоял брюнет, хаотично махая руками и доказывая что-то главному дизайнеру.

После случая в доме Виктории они не виделись, однако в памяти до сих пор сохранились нежные касания по обнаженным плечам и горячее дыхание, которое француженка чувствовала в ту ночь.

— Мишель! — явно с желанием поскорее отделаться от разговора с вокалистом, Алессандро начал подходить ближе.

Два карих зрачка мгновенно устремились в сторону девушки, на несколько секунд Дамиано перестал дышать, оглядывая тело светловолосой.

По жестом его рук было понятно, мужчина нервничает, сжимая сильнее ткань свободных брюк, вокалист отвёл взгляд, хмуря брови.

— Синьор, Нобуо не придёт. — боясь гнева модельера, ассистентка жалобно посмотрела на Микеле.

— Как это не придёт? — итальянец злобно стал тыкать пальцами, увешанными многочисленными кольцами, по экрану мобильного.

Непонятная японская речь моментально вырвалась из его рта, удивляясь происходящему, француженка выгнула бровь, бросая вопросительный взгляд на Дамиано.

— Я не знаю японский, Мишель. — поднимая руки в знак капитуляции, вокалист немного улыбнулся, наблюдая за удивленный лицом светловолосой.

Громкие крики не стихали около пяти минут, ассистентка то и дело пыталась как-то успокоить говорящего по телефону дизайнера, бегая из угла в угол.

Вздыхая, Шель присела на стоящей рядом высокий стул. Прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу, девушка вздохнула. Её щеки постепенно начинали покрываться лёгким румянцем, а ноги становились ватными.

— Разорвём все контракты с этим чертовом агенством! — пиная вешалки, Алессандро схватился за голову. — Какая безответственность, мы не какой-то подпольный бренд, чтобы подставлять нас!

Устрашающая энергетика, что исходила от модельера, быстро распространилась на всех присутствующих. Тишина мигом окатила всю съёмочную площадку, заставляя каждого застыть на месте. Даже Мишель не смела двинуться, смотря стеклянными глазами на раздражённого директора.

Шаги от лакированных ботинок эхом отдавались от мраморной поверхности. Не обращая внимания на напряжение, музыкант присел на корточки рядом с француженкой, аккуратно касаясь обнаженного колена.

Прикосновения его пальцев электрическим импульсом пробежались по телу девушки, вздрагивая, Шель моментально убрала ножку, озадаченно всматриваясь в глаза мужчины.

— Что-то произошло? — неожиданно спросил вокалист. — Твои глаза другие.

Сквозь тишину его голос был таким громким, что все присутствующие прекрасно слышали слова парня. Глаза Дамиано смотрели на неё, все также сидя на корточках, он ждал ответа, не обращая внимания на перешёптывания за своей спиной.

— Нет. — сухо ответив, Мишель повернув голову, не в силах выдержать пронзительно взгляда, рассекающего насквозь.

— Дамиано, Фабрицио не против если ты непланово снимешься в качестве модели без остальных? — закидывая ногу на ногу и принимая уверенную позу, Алессандро коснулся своего подбородка, плавно проводя большим пальцем по отросшей щетине.

— С кем?.. — волнительно спросила француженка, вцепившись ногтями в мягкую ткань кресла.

— Не против. — не оборачиваясь, ответил вокалист, всё также разглядывая женские черты лица. — Готова сняться с рок-звездой для одного из самых крупных домов моды?

Волна непонимания и неосознанность происходящего окончательно выбили девушку из мыслей. Её зрачки устремились на фигуру, сидящую за спиной музыканта, Шель всё ждала, что Алессандро просто пошутил, однако глаза мужчины выглядели также напуганно и безумно одновременно.

Дизайнер понимал какой риск несёт в себе эта съемка, решение было резким и самовольным, Микеле не посоветовался с партнёрами.

Однако он понимал, что это станет настоящей сенсацией, такой, что каждый модный журнал будет печатать их имена, именуя создателя новым дыханием модного дома.

— Настройте свет, начнём через двадцать минут. — резко встав с кресла, модельер покинул площадку, оставляя в шоке всех присутствующих.

— Зачем ты согласился, Дамиано? — нахмурив брови, светловолосая слегка приблизилась.

Сладкий аромат жасмина быстро проник через нос, вызывая приятную улыбку у мужчины. Затуманенное сознание отказывалось что-либо воспринимать сейчас, не ответив, кареглазый лишь подмигнул, направляясь в гримерку.

***</p>

Свет от ярких белых ламп давил на глаза, чёрный карандаш четким контуром выделялся вокруг красных от недосыпа глаз.

Он чувствовал себя подавлено, слова «зачем ты согласился, Дамиано?» эхом отдавался в мужской голове.

И правда, зачем?

Задав самому себе риторический вопрос, вокалист поднялся, не желая оставаться наедине со своими мыслями.

Золотые локоны, обнаженные колени и плечи сводили с ума, сладкий и дурманящий аромат опьянял, заставляя совершать необдуманные поступки как сейчас.

Он вновь был зол, зол на себя, Дамиано пытался скрыть голос разума, не слушать его.

С каждым крошечным мгновением его сердце освобождалось от плотных оков одиночества.

Съёмочная площадка ждала только его, сидя на бетонном кубике, предназначавшегося для фотографий, Мишель одиноко мотала ногой, наблюдая за тем, как чёрная туфелька соприкасается с твёрдой поверхностью.

Подойдя ближе, музыкант посмотрел на светловолосую, её взгляд был не такой как в день их первых съёмок.

Тогда он увидел лишь запуганную девочку, трясущуюся от каждого прикосновения. Возможно, именно это и привлекло мужчину, ведь мания величия в последний годы преследовала вокалиста постоянно.

Однако как он ошибался, думая, что смог разбить хрупкий сосуд, ведь необычная всеми силами пытается скрыть ту боль и обиду, что таится в ней после ненавистной ночи в отеле.

Указания Микеле заставили двоих людей прийти в себя. Задача съёмки состояла в том, чтобы показать индустрии моды новые образы компании.

Хотя каждый из присутствующих понимал, что перья и ремни приелись всем настолько, что смотреть с интересом на это было невозможно.

И лишь твёрдо устоявшееся имя дома отбрасывало назад те сплетни о повторяющихся нарядах.

Холодные пальцы мужчины коснулись горящей от жара шеи, не реагируя, Шель лишь приятно улыбнулась, позируя на камеру.

Она просто выполняет свою работу, это для неё ничего не значит.

Следуя сценарию съёмка шла довольно быстро, несмотря на неопытность работы моделью, Дамиано держался уверенно, скользя руками по женскому телу.

Позы были не сложными, однако касаний было много.

Если бы он только знал, что Мишель чувствует в этот момент.

Ведь от каждого прикосновения, по телу проходит электрический заряд, а кожа мгновенно покрывается мурашками.

Резкий поток боли заставил девушку споткнуться, не в силах держаться, она почти упала на колени, однако мужские руки подхватили её.

— Ты горишь, Мишель. — прошептав прямо в ухо, Дамиано рукой коснулся лба, все ещё придерживая француженку. — У тебя жар!

— Нет, остался последний образ, помоги мне. — почти умоляя, Шель сжала мужскую руку, тяжело вздыхая. — Нужно закончить, сегодня крайний день.

Её сердце билось с неимоверной скоростью, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди, любой врач бы немедленно отправил девушку на электрокардиограмму, прописывая лечение от тахикардии.

Но помогло бы оно? Риторический вопрос. Её сердце билось из-за касаний человека, что будоражил её тело и разум одним лишь взглядом, прожигая каждую клеточку измотанного тела.

Мишель никогда не испытывала таких эмоций, одновременно желанные прикосновение переходили в обжигающие, словно огонь, неприятные, приносящие с собой поток неприятный воспоминаний.

Посторонние мысли полностью расслабили мышцы, температура стремительной скоростью завладевала организмом, и не в силах больше держать на ногах, француженка лишь повисла на мужском плече, тихо шепча:

— Я сейчас упаду, Дамиано. — не имея сил, Шель не смогла даже открыть глаза, соприкасаясь с перьями на мужском пиджаке, что плавно щекотали нежную кожу.

***</p>

La casa azul — Marco Mengoni</p>

Расслабляющая музыка и запах сладкого миндаля первое что почувствовала светловолосая прежде чем открыть глаза.

Салон автомобиля и сосредоточенный взгляд вокалиста, смотрящего исключительно на дорогу.

Вместо слов из-за рта выпали непонятные звуки, больше похожие на писк больного котёнка. Вздыхая и корчась от головной боли, Шель опустила веки.