you broke me first (1/2)
Пялясь в потолок Мишель прислонилась щекой к мужской груди, аккуратно поглаживая мальчиками.
— Может мне не идти на работу? — в надежде услышать приятное от девушки, Марко поцеловал её макушку.
— Иди. — откинувшись на спинку, француженка накрыла ладонью лоб, вздыхая. — Ты ведь не в университете, чтобы прогуливать.
— Вечером закончим начатое. — подмигивая, мужчина направился в ванную, оставляя после себя тёплую сторону кровати.
Свернувшись калачиком, Мишель проводила взглядом Марко, сжимая простыни.
С поездки в Милан прошло около недели, после разрыва с группой светловолосая чувствовала себя пустой. Словно девушку лишили радости, она была как маленький ребёнок, который потерял любимую игрушку.
В её памяти часто всплывал тот разговор с Итаном, поздней ночью в каком-то миланском баре, Шель наконец-то могла рассказать хоть кому-то о случившемся, освобождая сознание от убивающего молчания.
Она была рада, что возлюбленный уходит, ведь каждая минута с ним казалась целой жизнью. Однообразные вечера и секс, бессмысленные разговоры на темы, которые Мишель были не интересны.
Накидывая на себя шёлковый халат, девушка направилась на кухню. Горячий напиток приятно обжигал горло, а горький вкус бодрил. Услышав звук захлопнувшейся двери, светловолосая улыбнулась.
Телефонный звонок оглушил, простонав от недовольства, француженка подошла к тумбочке. Недовольная гримаса быстро сменилась, когда она увидела номер барабанщика на экране.
— Итан, привет. — аккуратно поставив кружку, Шель присела на кровать.
— Вик хочет собраться, звоню, чтобы тебя пригласить. — от сказанных слов внутри всё екнуло.
В памяти всплыл тот инцидент, крики и грубая хватка Дамиано, этот взгляд полный яркости, сильные мужские руки, что причиняли лишь боль.
— Дамиано и Томас идут на матч, его не будет. — словно читая мысли девушки, протараторил ударник.
— Хорошо, я приду. — ответив, Мишель плюхнулась на кровать, закрывая глаза.
Это лучше чем слушать истории Марко. Это лучше чем смотреть на его одинаковые эскизы интерьера.
В последнее время её отношение к возлюбленному сильно изменилось. Мишель хотелось чего-то рискованного, необычного, того что не мог дать ей Марко.
Она была благодарна ему за тот уют, который он создаёт в её квартире, за заботу, переживания и любовь в конце концов. Однако светловолосая не могла дать мужчине того же.
***</p>
Двухэтажная квартира Виктории находилась в довольно элитном районе Рима. Множество фонарей освещали длинную улицу, следуя за стрелкой навигатора, Мишель всё же нашла дом басистки.
Громкая музыка моментом стихла, стоило светловолосой зайти внутрь. Виктория мигом накинулась на Мишель, целуя в щёку и расспрашивая обо всём на свете.
Светлая кухня с мраморными вставками была освещена светодиодной лентой, мужчина в фартуке широко улыбнулся, откладывая ножик и морковь.
— Представляю тебе нашего шеф-повара на сегодня. — указывая руками в сторону барабанщика, Виктория захлопала в ладоши. — Итан Торкио.
Громкий смех оглушил пространство, усевшись на высокий стульчик, Мишель подложила руки под подбородок, наблюдая за друзьями. Длинноволосый резал овощи, его движения были настолько плавными, что не зная о его музыкальной деятельности, можно было подумать о нём, как о поваре.
Виктория достала три бокала, параллельно открывая вино, но шум телефона из соседней комнаты отвлёк её.
— Может тебе помочь? — спрыгнув со стульчика, спросила француженка.
— В холодильнике помидоры, достань пожалуйста. — не отвлекаясь ответил барабанщик.
Взяв небольшой пакетик, Шель подошла ближе, аккуратно оставляя его рядом, придерживая рукой сверху. Мужская ладонь накрыла женскую, тысячи разрядов пробежали по телу Мишель. Горячая рука Итана обожгла светловолосую, простое прикосновение вызвало румянец на щеках, не думая, девушка убрала руку, уходя на приличное расстояние.
Вздыхая, ударник достал овощи, осмысливая происходящее.
— Дами звонил, у них отменили матч, они сейчас приедут. — слова пулей врезались в барабанные перепонки, а зрачки расширились, Шель озадаченно посмотрела на Итана.
Шепча губами «я не знал, что так получится», мужчина подошёл ближе, наклоняясь к ушку девушки.
— Если хочешь, я отвезу тебя домой. — проговорил барабанщик, так чтобы Виктория не услышала.
От мысли, что дома окажется Марко становилось только хуже, повернувшись спиной к ударнику, Мишель прикрыла глаза, отрицательно покрутив головой.
С каждой секундой алкоголь давал о себе знать, весёлая музыка и авторские танцы Виктории создавали особую атмосферу.
Белое игристое проникало в каждую клеточку тела, заставляя сознание полностью отключиться.
Двигая бёдрами в такт мелодии, девушки громко засмеялись, взявшись за руки.
Аромат сандалового дерева быстро врезался в рецепторы, заставляя француженку повернуться. Карие глаза озадаченно смотрели на неё.
В них было практически всё. Страх и ненависть, зрачки Дамиано бегали из стороны в сторону, лишь бы не встретиться с разноцветной радужкой Мишель, которая под действием этанола не сводила взгляда, разглядывая каждый участок мужского тела.
— Так рад, что отменили! — наливая вино в бокал, Томас залпом выпил всё содержимая, морщась от кислого вкуса.
— По выражению лица Дами так не скажешь. — рассмеялась басистка, доставая напиток покрепче. — Повеселимся?
— Да, детка! — выхватывая коньяк из рук Виктории, гитарист одним действием открыл его.
— Не очень хорошая идея. — грубо ответил вокалист, сидящий где-то в глубине комнаты на одиноком диване.
Его руки были напряжены, а венки на лбу слегка выпирали, левой рукой он массировал ноющие от боли виски.
Всю неделю музыкант обдумывал происходящее с ним, пытаясь понять, почему Мишель пробудила в нём такие чувства.
Она была совершенно не похожа на Людовику, светлые волосы и глаза никак не могли бросить вызов черным, как смоль кудрям. Закрывая веки, Дамиано так часто видел те родные глаза цвета горького эспрессо.
Низкий рост и худое тело, которое можно было сломать по щелчку пальцев, никак не смотрелись на фоне явно выраженных женских изгибов, до которых так любил дотрагиваться вокалист.
Мишель была совершенно не его типажом, она напоминала ему одинокий цветок в заповеднике, самый красивый в красной книге, единственный в своём роде, который он безжалостно порвал, отрывая каждый лепесток. Не замечая как сам ранит себя острыми шипами, пронизывающих грубую кожу насквозь.
В конце концов он даже толком и не знает что это за цветок.
Щелчки пальцев вывели Дамиано из раздумий, запах крепкого спирта в перемешку с дубовыми нотками моментально заставил поморщиться. Обхватывая пальцами небольшой стаканчик, музыкант залпом опустошил все содержимое.