Глава 1. Часть 1 (2/2)

— Иоки, — жестко перебила Джени, оглянувшись на помощницу, и та вскинула на нее глаза. Все дело в тоне. Если хозяйка говорит так мрачно, значит, ослушаться нельзя. — Отмени. У меня подготовка к свадьбе. Я должна выспаться, а ты предлагаешь мне переутомить себя. — Девушка вновь повернулась к зеркалу, и умело скрывая страх перед тем, за кого ее выдадут замуж, улыбнулась своему отражению. — Я должна ему понравиться, тогда все будет в порядке. Ты ведь видела его, Иоки? Нужно быть достойной такого мужчины.

Наруками молчала несколько секунд, затем безропотно вымолвила:

— Да, госпожа, как пожелаете. Я все отменю.

— Спасибо, ты такая послушная.

Иоки смотрела на Джени с толикой грусти в глубине взгляда. Она искренне жалела госпожу, прекрасно зная, что та намеренно строит из себя храбрую. Очевидно ведь, Дженико боялась будущего, к тому же теперь оно было таким расплывчатым, размытым, что впору забить тревогу. Но молодая госпожа Камияма действительно предвкушала, и эта гремучая смесь трепета и страха подчеркивала ее нервозность.

Они закончили с примеркой только к шести часам вечера. Затем поужинали в ресторане, а когда вернулись в дом Камиямы, Наруками еще и выговор получила от взволнованной матери Джени.

— Ты ведь знаешь, она должна ужинать дома со своей семьей. Почему упустила это? — отчитывала помощницу Айко, но за девушку вступился господин Камияма, и та проворно улизнула, оставив пару выяснять, кто из них прав.

Дженико отмокала в ванне, чувствуя, как сильно ноют икры ног. Сегодня они с Наруками слишком много ходили. Это того стоило. Во-первых, Джени отвлеклась от мыслей, что путались в голове. Во-вторых, она хотя бы не полезла в сеть, чтобы нарыть информацию на Ханму Шуджи. Он был медийной личностью за счет легального бизнеса, поэтому «светился» в новостях. Но Дженико было любопытно взглянуть на него еще разок. До этого она видела Ханму на приеме, куда ездила с родителями. Ей было тогда лет двадцать, то есть три года назад. Воспоминания подтерлись, а в новости она не особо вникала — чаще всего пролистывала статьи о бизнесменах. Именно по причине своего пробудившегося любопытства девушка сдула пену с кистей рук, встряхнула ими и взяла с полки телефон. В поисковик написав имя и фамилию будущего мужа, Камияма принялась с интересом разглядывать его фото. На каждом неизменная ухмылка. Глаза хитрые, лукавые. По взгляду Ханмы Шуджи можно было понять — хладнокровный, ко всем равнодушный. По крайней мере, такое впечатление сложилось у Дженико. Она отметила его высокий рост, прекрасное чувство стиля… и закрыла браузер.

— Надеюсь, ты адекватный, господин Ханма, — проговорила она в пустоту, отложила мобильник и погрузилась в воду до самого носа.

Бесспорно, ей было не по себе от того, что она выходит замуж вслепую. Но разве Майки не похвалил ее за это? Глава «Бонтен» Сано Манджиро отметил, насколько Дженико предана своей организации. Он сказал Камияме Хироши: «Это прекрасный деловой ход». А если Майки рад, значит, все идет так, как должно. Это осознание приносило Дженико удовлетворение. Вот и настроение было приподнятым. Все пройдет хорошо, а потом она сблизится со своим супругом, и они будут счастливы так же, как ее родители.

***</p>

Наруками Иоки полировала и без того сверкающий капот Марка, пока молодая госпожа сидела за рулем, распахнув дверь, и громко слушала музыку. На ней был простой спортивный костюм, который Джени так и не сменила после утренней прогулки.

— Иоки! Хватит! Иди сюда! — крикнула та, высунувшись из машины, и когда помощница подошла к ней, повернула к ней телефон: — Взгляни, — вымолвила Дженико, убавив звук. — Он хорош. Скажи, хорош ведь, да?

Вновь Камияма пялилась на снимки Ханмы.

— Да, несомненно, но настолько же и страшен, — безапелляционно отрезала Наруками, развернулась и вновь вернулась к капоту.

— Ну ты и зануда, — улыбнулась Джени, глядя в телефон. — Ничего. Тебе он и не должен нравиться.

В конце концов, спустя час бессмысленного времяпрепровождения в гараж явился Хироши, возмутился, что дочь не готовится к торжеству, на что получил объяснение от помощницы.

— Госпожа отказалась от косметических процедур, аргументировав это тем, что платье у нее скромное, поэтому и выглядеть она будет как, а вот это цитата: «невинное создание, настоящая нимфа, чтобы будущий супруг влюбился по уши», — отрапортовала Наруками, и оглянулась на свою госпожу, которая нарочно прибавила звука, и по помещению полилась тяжелая музыка.

Господин Камияма лишь махнул дочери рукой, мол, заканчивай здесь, и ушел. Джени нервничала. Она так сильно начала нервничать, что ее тело буквально цепенело. Оставшись на несколько минут в одиночестве, девушка глубоко дышала, уткнувшись лбом в руль, и только потом она немного собралась с духом. Покинула гараж и двинулась к дому.

В порядок ее приводили несколько служанок, плюс Иоки — именно она занималась волосами. Поскольку после мытья пришлось еще повозиться с непослушными прядями, что так и норовили выбиться из прически, Наруками изрядно вытрепала себе нервы. Это был обычный аккуратный пучок, чтобы закрепить фату, которая тянулась за невестой кружевным шлейфом, а само платье — действительно скромное — не имело каких-то пышных юбок или тугого корсета. Это был простой расклешенный книзу наряд на тонких лямках.

То ли от того, что брак этот был по расчету, то ли из-за самого жениха, которого не жаловали в «Бонтен», но в воздухе висело напряжение. Словно это было не свадебное торжество, а поминки. В итоге этим настроением заразилась и Джени…

— Ух ты, — услышала она, спустившись вниз, после того как ее позвал отец, и девушка радостно улыбнулась.

— Такемичи! Ты пришел! — воскликнула она, бросившись к парню.

Низкорослый, яркий и очень симпатичный. Он был одним из членов группировки, которой заправлял Сано Манджиро, и Джени была с Ханагаки Такемичи в прекрасных отношениях. Они коротко обнялись, и парень оглядел подругу с головы до ног. Будучи с ней одного роста, Такемичи всегда прямо и искренне смотрел ей в глаза, никогда этот взгляд не был снисходительным. И даже разница в возрасте никого из них не смущала — Такемичи был старше Дженико на восемь лет. Однако он единственный из приближенных Майки, кто говорил с ней на равных. Братьев Хайтани даже упоминать не хотелось. Один Ран чего стоил — высокомерный и себялюбивый. С Санзу Харучиё Джени старалась вообще не пересекаться. Этот преданный своему господину, то есть Майки, мужчина пугал ее. Безумный и до жути хладнокровный.

— Как я мог не прийти? Все заняты, никому нет до тебя дела, — недовольно буркнул Ханагаки и спросил: — С тобой все хорошо, Дженико? Я волнуюсь.

— Не нужно, я в порядке и вполне довольна. Все складывается как нельзя лучше. Разве нет?

Такемичи всмотрелся своими темно-синими глазами в ее карие и сглотнул, но не решился высказаться против.

— Просто знай, если понадобится помощь, можешь на меня рассчитывать, — сказал он торопливо, потому что к ним уже спешила помощница Джени.

— Спасибо, Такемучи, — назвала она друга так, как называл его Майки, — мне пора.

— Да. Увидимся позже, — махнул он рукой, и Наруками повела госпожу к выходу…